У Беды зеленые глаза

– Хорошо.

– Может, Вы подскажете, как можно доказать невиновность сына? – Робко спросила Клавдия Николаевна, беря телефон у Светланы.

– Вот об этом я уже не раз говорила Вам. Нужно искать доказательства его невиновности. В том числе и свидетелей, показания которых опровергнут доводы следствия. Я еще посоветуюсь с коллегами. Возможно у кого – либо были подобные случаи. Будем искать эти доказательства и обязательно найдем их.

– Скорее бы, – со вздохом сказала Клавдия Николаевна.

В этот момент она четко услышала, как стоявшая, видимо, рядом с матерью Петровича, Светлана сказала:

– Раз Татьяна Васильевна говорит, что не все еще потеряно, значит и мы должны так же думать. И помогать ей.

«Но пусть уж так, чем слезы лить и только возмущаться поведением следователя, – подумала адвокат. – Тем более, что это единственный путь к освобождению парня из – под ареста».

***

Во второй половине дня Петровичу в присутствии Суворовой было предъявлено обвинение в совершении разбойного нападения в группе лиц с применением угрозы убийством и причинением тяжких телесных повреждений, с проникновением в жилище.

Петрович не признал себя виновным.

Но следователя уже это не особенно волновало.

Он предъявил обвиняемому и его защитнику постановление о применении в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу сроком на два месяца.

Видимо опознание Петровича потерпевшими превалировало над остальными доказательствами.

И отправился обвиняемый в следственный изолятор, куда направляют тех, в отношении которых применяется мера пресечения в виде содержания под стражей.

Жалоба Суворовой на меру пресечения в районный суд осталась без удовлетворения.

***

– На этом, как ты понимаешь, закончился первый акт спектакля, который образно можно называть: задержание – обвинение – арест, – констатировал Адам Александрович.

– А, что ты думаешь, могло разве быть иначе. Ты знаешь, я бы на месте Авдеева сделал точно также. Другого ничего не могло и быть в данном случае.

– Знаешь, я согласен с тобой. В тех условия, я бы тоже так поступил. Возможно. Но теперь – то я знаю, что было дальше и чем все кончилось. А ты нет.

– Значит, теперь начинается второй акт спектакля?

– Вы, товарищ пенсионер, думаете в правильном направлении. Естественно, на этом моя история не заканчивается. Ведь мы не подошли даже до ее середины. Короче, слушай, что было дальше. Тем более, что я поведаю тебе о том, о чем ты, надеюсь, еще не забыл

– Это о чем же?

– О следствии, дорогой ты мой. О следствии.

– А! Ну, об этом я не забуду до конца дней своих. Ведь вся сознательная жизнь прошла в следствии. Не вся, конечно. Как ты знаешь, была еще служба в ГАИ. Но не долго. Поэтому про следствие забыть просто не возможно. Как же!

– Тогда слушай.

***

Авдеев не обманул Суворову. Сразу же после получения от нее ходатайства о проведении неотложных следственных действий в деревне Зачистье по допросу свидетелей, он подготовил и направил начальнику ГОВД отдельное поручение о проведении допросов.

Конечно же, исполнение этого поручения было поручено оперуполномоченному ОУР Куралеву. Ведь именно он «сопровождал» расследование уголовного дела по факту совершения особо тяжкого преступления.

Сам оперативник, а также его руководство обоснованно считали преступление раскрытым не только по тем карточкам учета, что выставил в информационный центр следователь, но и фактически. А по этому, он не очень – то и спешил выполнять поручение, считая, что это лишняя работа.

Только через неделю Куралев съездил в деревню и допросил сельчан, на которых указала адвокат.

Да, они в один голос подтвердили тот факт, что Петрович Вячеслав работал с ними полдня. После небольшого застолья, где Вячеслав не употреблял спиртного, так как был за рулем, вся семья Петровичей и Светлана уехали в город.       При этом не все однозначно, но сообщили, что отбыли они из деревни примерно в четырнадцать часов. Плюс – минус полчаса. Больше Петровича они не видели. Что он делал в городе, никто из них не знал.

Все протоколы допросов были переданы Авдееву.

Изучив их, а также еще раз перечитав показания потерпевших и свидетелей, которые были допрошены ранее, следователь стал размышлять:

«Значит, Петрович выехал из деревни в город примерно в четырнадцать часов. До города ехать, опять же, примерно минут тридцать. После этого он завез родителей домой. Отвез Светлану домой. Долгого расставания, скорее всего, не было, так как оба они люди городские и непривычные к физическому труду, устали неимоверно. Больше Светлана его в тот день не видела. На это у него ушло примерно полчаса. Затем он поставил машину в гараж. Еще минут двадцать. Не больше. И пришел домой, как указал он и его родители, примерно, в шестнадцать часов. По крайней мере, в половине семнадцатого он был дома. Получается, что родители не видели его более часа. Интересно, как долго длилось разбойное нападение? Это нужно уточнить у потерпевших. Но, я думаю, что не дольше получаса- часа. Значит, Петрович теоретически имел возможность поучаствовать в налете и вернуться домой, как ни в чем не бывало. По крайней мере, по моим расчетам мог все это провернуть.

Так. Значит, нет у него никакого алиби. Будем исходить из этого. Если они не представят еще что-либо в свою защиту, то исход дела предрешен. Поэтому нечего задумываться, правильно предъявил обвинение, или нет. Правильно. Конечно, при условии, что потерпевшие не ошибаются. Интересное кино! Но факт остается фактом, он – разбойник. И никуда от этого не уйти.

Теперь остается только выполнить некоторые формальности. Естественно, собрать характеризующие Петровича данные. Наложить арест на его имущество, если таковое имеется в наличие. А оно есть. Хотя бы та же автомашина. Подчистить кое – что, уточнить первоначальное или, как обычно говорится в таких случаях, дежурное обвинение, составив новое более детальное постановление о привлечении в качестве обвиняемого. И заканчивать предварительное расследование. Оно и называется по закону предварительным, поскольку на следующем этапе будет судебное следствие. А там приговор. Срок. И не малый. И поедет Петрович по этапу на зону. К тому, в Беларуси нет Крайнего Севера, как в России, где такие, как он валят лес, работая на державу».

Закончив глубокомысленные размышления о судьбе обвиняемого, Авдеев принялся за рутинную работу следователя. А именно – составление запросов не только по этому уголовному делу, но и по другим, от работы по которым из – за этого разбоя, несколько отошел.

А время неумолимо бежало вперед.

Петрович «сидел» в СИЗО. Его там не обижали, так как он не лез ни в какие споры и со всеми соглашался. Да и статья обвинения способствовала его неприкосновенности.

Родители и Светлана с нетерпением ожидали окончания расследования и суд, самый гуманный суд в мире. Именно он, по их мнению, должен был расставить все точки над «И».

Суворова занималась другими делами и не только уголовными, но и гражданскими и административными. Пару раз по просьбе родителей Петровича она посещала его в следственном изоляторе. Передавала туда и оттуда весточки. Правда, только устные. Не хотела она связываться с записками. Слишком много адвокатов «погорело» на этом.

Так прошло два месяца.

В конце октября Авдеев с согласия начальника следственного отделения Кузнецова перепредъявил Петровичу, как говорится, окончательное обвинение. Оно отличалось от первого только перефразированием некоторых положений и предложений. Добавился перечень ценностей, которые были похищены у Жуковых. А это целый список. Но суть оставалась все та же: Петрович совершил преступление в отношении семьи Жуковых. Это для обвиняемого было самым неприятным и самым главным.

Петрович опять же не признал себя виновным. Но теперь он дал показания, которые совпадали с теми доводами, которые приводила Суворова.

Адвокат написала ходатайство о несогласии с предъявленным обвинением ее подзащитному и о прекращении уголовного преследования.

По понятным причинам Авдеев ответил отказом. А что еще он мог сделать в создавшейся ситуации.

После этого, он, составив необходимую справку для прокурора, с соответствующей сопроводительной за подписью начальника отделения, направил дело районному прокурору для передачи в районный суд.

В прокуратуре дело не залежалось. Заместитель прокурора быстренько направил его в суд. Так быстро, что создавалось впечатление, что он его не читал.

О судебной эпопее читайте следующую главу.

Глава