Дикая кровь

Стражники у входа, едва заметив белогривого коня, учтиво склонили головы перед своим начальником, распахнули створы тяжелых ворот и Дедрик с Лорой въехали во внутренний двор. Когда за спиной послышался лязг запираемого засова, Лорелей почувствовала, как горькое отчаянье расползается по её телу. По собственной глупости она попала в каменную ловушку и понятия не имела как из неё выбраться.

Стоило Дедрику остановить лошадь, и спуститься на землю, как откуда ни возьмись, появился конюх и учтиво поклонившись, взял коня под уздцы.

Дедрик спешился, помог Лоре и хозяйским жестом обхватив её за плечи увлек за собой. Лора пошла рядом стараясь не споткнуться и украдкой поглядывала по сторонам. Она никогда не видела замок изнутри и сейчас с удивлением обнаружила, что за стеной раскинулся целый город с мощеными камнем мостовыми, множеством небольших деревянных строений и лавчонок в которых продавали разный хлам. Люди не обращали на них внимания, хотя статный сенешаль, облаченный в бархатный кафтан поверх белой рубахи, в шляпе с фазаньим пером и тощая растрепанная девчонка в видавшем виды платье, идущие в обнимку, наверняка выглядели нелепо. Но видно тут никого этим было не удивить. Они миновали узенький ручей по деревянному настилу, нырнули в темный переулок между двумя строениями, и он вывел их прямо к стене замка. Чуть слева виднелся проход, перед которым скучал стражник в кожаных доспехах и остроконечном шлеме.

– Идем, говорить буду я, – Дедрик еще крепче обхватил Лору за плечи и направился к стражнику. Который при виде сенешаля вытянулся в струнку и уставился прямо перед собой.

– Докладывай, как тут дела? – спросил Дедрик остановившись, напротив. Лору он так и не отпускал, видно опасался, что она убежит и не напрасно. Такие мысли у неё были, скрыться в лабиринте улочек и дождавшись темноты выбраться за ворота.

– Все спокойно, ваша милость. Утром, как обычно, прибыл молочник и зеленщик, а больше никого не было.

– Ну что же, хвалю за службу, и будь внимателен. Шпионы с Запада не дремлют, и нельзя допустить чтобы кто-то из них попал внутрь.

– Никак нет, ваша милость. Пока я тут, никто внутрь не пройдет.

– И даже я? – Дедрик усмехнулся.

– Вам можно, ваша милость, – растерялся стражник и отступил, освобождая проход.

Дедрик тут же подтолкнул Лору и вошел в каменную арку. Они оказались в тенистом саду, где ровными рядками росли плодовые деревья. Через весь сад шла мощеная камнем дорожка, по которой Дедрик и двинулся в сторону замка.

– Запоминай дорогу, – бросил он на ходу. – Выходить будешь тут же, стражник тебя запомнил и выпустит.

– Угу, – буркнула Лора смакуя в уме слово «уходить». Все же он намеревается выпустить её, а не убивать, но только вот Лора до сих пор не знала, что должна сделать для этого. Она решила, что не станет отпираться в чем бы Дедрик не обвинил, а потом попробует убедить что раскаялась и никогда больше не станет поступать так как раньше. Знать бы еще в чем он её обвиняет, но она надеялась, что он и сам это скажет.

Они миновали сад, и оказались под одной из высоченных стен замка. Лора задрала голову и увидела узкую башенку, уходящую в синее небо. Её венчала острая крыша на которой развивался флаг с гербом Тотенвальда: раскидистое дерево и полумесяц над ним.

– Это черный ход, – сказал Дедрик, когда они остановились у неприметной деревянной двери. – Через него почти никто не ходит, так что будем надеяться, что мне не придется объяснять зачем я тащу грязную оборванку на господский этаж. Но если кого-то встретим, упаси тебя Трамм сказать хоть слово – поняла.

Дедрик наконец отпустил её и распахнув дверь сделал приглашающий жест, Лора кивнула и шагнула в темноту.

Им повезло, на лестнице, слабо освещенной масляными светильниками, не было ни души. Лора считала этажи и насчитала шесть пролетов, прежде чем вышли в узкий каменный коридор, из которого направо и налево шли массивные двери, украшенные кованым железом. Дедрик вынул ключ, отпер одну из них и втолкнул Лорелей внутрь.

Покои сенешаля полностью соответствовали его облику. Мрачная холодная комната с двумя узкими окнами, закрытыми снаружи коваными решётками, и занавешенными тяжелыми шторами из заморского шелка. Стены из черного камня были украшены гобеленами, изображавшими богов: Седовласого старца Трамма, юную прелестницу, богиню весны – Эрве, прикрывшую наготу пышным букетом первоцветов; статного всадника на золотом коне – Грюна, бога лета. Но полюбоваться на искусные вышивки Лоре не позволили. Дедрик подтолкнул её в спину и приказал:

– Садись там, – он указал жестом на массивный сундук у стены. – И рассказывай. У нас мало времени, скоро проснется герцог и наверняка пошлет за мной.

Лора прошла вглубь комнаты, несмело опустилась на сундук и снизу-вверх поглядела на Дедрика. Он сложил руки на груди и нетерпеливо приподнял брови.

– Ну, – поторопил сенешаль и нахмурился.

– Не знаю с чего начать, – Лора сглотнула. От страха похолодели руки. Чем она думала, когда решила солгать ему о том, о чём даже не знает?

– Начни с того, кто тебе рассказал о нашей встрече на озере? Я был осторожен и за мной точно не было слежки. – Он развел руками и Лора снова судорожно сглотнула. – И скажи на милость, как ты туда попала? Я не видел у тебя лошади, кто-то привез тебя?

Ей нечего было ему ответить кроме как снова поведать историю про сестру, в которую он отказывался верить. Лора зажмурилась и сделала глубокий вдох, когда дверь постучали.

– Сиди тихо, – Дедрик приложил палец к губам и пошёл открывать.

Со своего места Лора не могла увидеть кто за дверью, но она слышала каждое слово:

– Ваша милость, его светлость герцог Тотенвальда, в обеденном зале и он просит вас немедленно явиться к нему с докладом.

– Хорошо, передайте ему что я спущусь через пару минут.

– Простите, ваша милость, но герцог не велел мне возвращаться одному. Он уже посылал за вами, но никто не открыл и его светлость сердится.

Дедрик недовольно поцокал языком, а потом повторил раздраженно:

– Теперь я здесь и спущусь через пару минут, ступай!

–Нет, ваша милость, я вынужден остаться и проводить вас, а иначе меня накажут.

– Духи реки, да что же это такое. Я не маленький, чтобы ходить по замку с провожатыми! К тому же мне нужно переодеться, я в дорожном платье и…

– Я прошу прощения, что перебиваю, но герцог сказал: даже если я застану вашу милость в ночном колпаке, то все равно должен привести немедленно.

– Да что случилось то?! – воскликнул Диди. – Почему такая спешка?

– Не знаю, ваша милость, могу лишь сказать, что герцог не один, с ним военный министр, граф Крахен и барон Ротен.

– Я понял тебя, идем, – даже не взглянув на Лору Дедрик вышел из комнаты и запер дверь, а через мгновение послышался лязг поворачивающегося в замке ключа.

Глава 4

Лорелей долгое время сидела без движения, ожидая что хозяин комнаты вернётся с минуту на минуту, но он всё не возвращался, и она решила осмотреться. В каменной нише, стояла огромная кровать, укрытая шкурой. Напротив, прямо в стене, был выложен камин, сейчас нерастопленный. В изножье кровати нашлись два неудобных резных табурета из темного дерева, на одном из них лежала книга в истрёпанной обложке. Лора поднялась и взяла её в руки, да едва сдержала крик. Перед ней была то самое «Сказания Королей» за чтением которого Дедрик застал её врасплох пару недель назад.

Лора закрыла книгу и положила на место. Она с радостью дочитала бы историю, особенно всё что касалось нынешнего правителя Шварцштайна, но сейчас следовало не углубляться в прошлое, а подумать о своем будущем. Ей нужно найти способ сбежать отсюда, иначе сенешаль вернется и снова потребует ответов на вопросы, которых у неё не было.

Она несколько раз обошла покои по кругу, но не нашла ничего что могло бы ей помочь. Несколько тяжелых кованых сундуков были накрепко закрыты. Письменный стол намертво прикручен к полу, а стул оказался такой тяжелый, что Лора даже не смогла сдвинуть его с места, не говоря уж о том, чтобы высадить им дверь. К тому же она не думала, что ей хватит сил на подобный подвиг.

Тогда девушка направилась к окну, и раздвинув шторы посмотрела наружу. Чуть поодаль, справа, располагалась та самая башня с острым шпилем и флагом над ней, что Лора заметила с улицы. Единственное окошко под самой крышей была распахнуто настежь и, несмотря на то что солнце давно взошло, на подоконнике горела одинокая свеча в кованом подсвечнике. Пламя плясало в порывах налетавшего ветра, но почему-то не гасло. Лора как завороженная смотрела на эту борьбу огня и ветра. Свеча такая маленькая, а огонек совсем слабый в сравнении с могучим ветром, но он все равно не сдается, борется до последнего. Лора чувствовала себя как эта свечка: одинокой, никому ненужной, но не желающей гаснуть, несмотря ни на что. Ей стало невыносима сама мысль, что она увидит, как свеча все же потухнет и Лора отошла от окна.

Она устала, обессилила от голода, бессонной ночи и душевных страданий, потому не нашла ничего лучше, как лечь на постель и заплакать, а когда слезы утихли пришли воспоминания…

– За тягу к знаниям прощения не просят, ками – он улыбнулся и в глубине его темных глаз словно вспыхнул огонек.

Лора ответила на улыбку, безотчетно отмечая, что с его появлением даже воздух, пропахший кислым пивом и тушеными бобами, наполнился ароматами пряных трав и корицы.

– Вам нужна комната на ночь? – повторила она.

– Возможно, – он многозначительно приподнял одну бровь. – Но для начала я желаю утолить жажду. Что ты можешь мне предложить?

Он выпил два бокала их лучшего вина и с аппетитом съел непритязательное жаркое из кролика со сладкой репой прежде чем снова заговорил с ней. К тому времени Лора уже отлично рассмотрела его бархатный кафтан с вышитым гербом Тотенвальда в традиционных серо-зеленых цветах герцогского дома и с ужасом поняла кто перед ней. О сенешале герцога – Дедрике, получившем в народе прозвище «Дикий», она слышала самые разные сплетни, одна нелепее другой и, к своему стыду, до сегодняшнего дня, верила каждой из них. Но сейчас, глядя на этого воспитанного, элегантно одетого мужчину с резким, но привлекательным лицом и магнетическим взглядом темных глаз, Лорелей понимала, большинство слухов – ложь. Такая же как то, что говорят про неё: ведьма, дочь волков и может навести порчу одним взглядом. Людям нравилось унижать тех, кто чем-то отличался от них, наделять пороками, чтобы хоть так ощутить собственное превосходство. Дедрик не был ни хамоватым, ни высокомерным, ни злым, каким его считали в народе, ни разу не повысил на неё голос и называл вежливым словом «ками», хотя явно понимал – Лорелей не благородных кровей. Даже когда Лора, наливая вино случайно разлила немного и пара капель попала ему на штаны он не рассердился, а перевел все в шутку и сказал, что давно следовало отдать этот костюм в стирку. Дедрик нравился ей многим больше тех, кто говорил о нем гадости и ей казалось, что благородства в нем столько, что можно щедро раздавать нуждающимся. Только видно она ничего не смыслила в нравах аристократов, потому и не сразу поняла куда он клонит.

Кривой Сильвестр все не возвращался, он отправился в деревню проведать жену, которая вот-вот должна была разродиться сыном, и Лора хозяйничала в трактире одна, не считая молчаливого повара, который носа не показывал с кухни. И когда Дедрик пригласил Лору выпить с ним, она согласилась, хотя не следовало так поступать. Он похвалил вино и Лора, сама, не зная зачем, рассказала ему что была замужем за сыном одного из виноделов холмов Траубе и своими глазами видела, как делают этот напиток.

– И муж позволяет тебе работать здесь? – Диди отодвинул пустую тарелку и поставил локти на стол, пальцы у него были длинные, а ладони широкие и смуглые.