Шизик

– Да так, по-всякому. Чем занята, Инн? Лежишь на диване? У кого? Да лижешь-то у кого? – как же пошло и стандартно, злился на себя он. – Да ладно, не психуй, шучу, шучу. Не разговаривай так со мной, истеричка! Да Инн, ну, шучу я, чего ты… Знаю дурные шутки… Да хватит тебе. Ну, ладно, давай, пока.

Олег смотрел на трубку. Какого хрена вот звонил? Хотелось позвонить ещё и сказать, так много сказать. Ничего нельзя говорить. Нужно ехать домой и спать.

Утром, взяв телефон, он увидел пять смс от Наташи, удалив их, не читая, пошёл в душ, из головы не выходила Инна. Допивая кофе, он просматривал входящую почту на планшетнике.

«Привет! Я прилетаю сегодня, помнишь меня?» – он уставился в экран.

«Ещё одна баба, герой-любовник, как-то активно я стал проводить вечера».

«Буэнос диос! Помню-помню, как же тебя забыть, Тань?» – он набрал, не раздумывая. С Таней он познакомился две недели назад в кафе, сидя за одним столом за обедом. На другой день она улетала в Пермь по делам на две недели. Если сказать, что она оставила его равнодушным, значит, обмануть себя, что-то в ней было. «Отдамся ей, хватит быть евнухом, – подумал Олег. – К тому же нужно переключиться с Инны, которая поселилась и живёт в моей голове. А Танька, возможно, та, кто мне и нужна, и всё может быть серьёзно, не зря же меня тянуло к ней тогда».

Но не получилось, вечер был – как под копирку вчерашний день, поцелуй ещё более возбуждающий, еле уловимый запах Таньки, как же в замкнутом пространстве машины это чувствуется. Только всё немного по-другому, Таньке нужен был только секс, хотя она не исключала возможности совместного проживания, но лишь потому, что у Олега были деньги. К Наташкиной искренней любви это не имело никакого отношения. Было проще. История про Серёгу не прокатила, у Таньки была своя квартира, и она жила одна, поэтому пришлось прямо сказать, что просто секс его не интересует. Отношения с гостевыми браками, что она предлагала, тем более. Выслушав крики Таньки и вспомнив притчу про Омара Хайяма не примерять оскорбления на себя, как не будешь примерять вонючую старую одежду, он, совершенно спокойно высадив её, уехал домой, тут же забыв о её существовании.

Только переступив порог дома, он почувствовал вибрацию смс и достал телефон, чтобы удалить Наташины сообщения, но это была ОНА: «Ну, что ты там? В кино-то меня пригласишь?»

Сеанс начался без пяти полночь. В три ночи у них был секс. Это была любовь. Он любил её.

– Я, похоже, нашёл всё-таки пуговицу, – он, улыбаясь, смотрел, как она меряет для него купальник, кокетничая и грациозно вышагивая перед зеркалом.

– Олег! Тебе пора спать, это не пуговица, а новый купальник, – она улыбнулась, глаза её искрились. – Вот найду там себе итальянца, можно?

– Можно, милая, можно, – он знал, что она никого не будет ни искать, ни давать поводов.

Три дня до её отъезда в отпуск по заранее купленной путёвке в Италию они провели вместе. Но он так и не сказал ей, что любит её. Он уже чувствовал, что это взаимно, но это знал, знала и она.

Проводив её в аэропорт и договорившись встретить, он, не оборачиваясь, уехал, было хорошо от мысли, что эти десять дней она с подругой отдохнёт, но немного грустно, что не увидит её так долго.

Сидя на работе на другой день, он получил смс из больницы, где сдавал анализы ещё на той неделе. Анализы его заставили сдавать врачи после пройденной им флюорографии. Нужно было бросать курить, тупо подумал он. Теперь стали ясны причины часто появляющейся температуры и недомогания, испытываемого им в последние месяцы. Но, как ни странно, его больше волновала Инна, и как теперь быть с ней?!

Решения всегда удавались Олегу сразу и неизменно. Он позвонил своему заму и, ничего не объясняя, сказал, что уезжает и, возможно, надолго. Нужно переделать право банковской подписи, когда он будет, он не знает. Олег дал Виталию свой телефон:

– Твоя задача – не брать трубку, кто бы ни звонил. Третьего прилетает из Италии моя любимая женщина Инна. Вот номер рейса, она как выйдет из самолёта, будет звонить, встреть её, отвези домой. Я пропал и всё, больше ты ничего не знаешь.

Уезжая в больницу, он был не совсем уверен в правильности дальнейшего лечения, говорят, от химиотерапии лысеют и сразу стареют. Возможно, было бы правильнее просто дожить, дожить в своё удовольствие отведённый ему срок. Но он думал о любимой, любимой Иннусечке. И в случае лечения, возможно, он ещё сможет быть с ней, хотя шансов при его стадии уже почти никаких.

Едем на Гоа с найденной пуговицей

Он сел на диван в одних трусах, кожа дивана была холодной, и по телу пробежали мурашки. Пришлось встать, взять покрывало, бросить на диван, а уже потом плюхнуться перед телевизором с бокалом красного вина в руке. Почёсывая волосы на груди, Олег начал щёлкать каналами. Телевизор он включал крайне редко, но сегодня, после долгого отсутствия, смотрел его даже с удовольствием. В новостях сообщали, что в Испании разбился поезд, и виновен в этом гонщик-машинист. Зазвонил телефон:

– Ну, наконец-то! Когда домой собираешься, милая? Жду, жду.

Олег встал, положил телефон и пошёл на кухню. Помыв с мылом картошку и разрезав её пополам, он полил маслом противень и уложил на него половинки, расположив сверху картошки куски вырезки. Задвинув противень и включив духовку, он вернулся в комнату, выключил телевизор и стал просто ждать… Ждать, когда с работы придёт Инна. Со стороны кухни пополз запах вкусности: жареного мяса и картошки. Олег улыбался… Он сидел в трусах с бокалом вина, нюхал запахи вкусной еды и думал о ней.

Дома он появился неделю назад. В первый день даже не позвонил ей. Просто сидел дома, переписываясь в фейсбуке с Алексеем. Он и вернулся домой из-за него, вернее, из-за его косвенного совета. Они познакомились с ним в интернете, вернее, не познакомились, потому как Алексей был известным писателем, а Олег – его читателем, а виртуально подружились. Олег давно уже ничего не читал, но, пролежав в больнице неделю и чуть не сойдя с ума в общей палате, он договорился и оплатил палату всего лишь с одним соседом. По его заказу медсестра Жанна купила и принесла ему сначала книги, а потом и планшет. Всё было последовательно, сначала он прочитал книги Алексея, влюбился в них. Потом нашёл его на просторах инета и, виртуально подружившись, пообщался. Общались они недолго по причине постоянной занятости Алексея. И Олег между бесконечными процедурами с нетерпением ждал короткого ежедневного общения, которое не было привязано ко времени – это могло быть и раннее утро, и день. Вечером писатель спал и выходил в сеть редко. На пятый день общения Олег написал: «Да я тут болею, в больницу положили, лечат меня». – «А вы их не слушайте, я в прошлом году сбежал из больницы». Олег задумался: «А что с Вами было?» – «Ааа… Одним словом, помирал)))».

Прочитав это сообщение, Олег сразу принял решение. На другой день Сухинин – его лечащий врач – долго возмущался, говорил о том, что лечение ещё не окончено, и нужно сдать кучу анализов, и он не может отпустить, но в конце концов разрешил. Олег подписал какую-то отказную бумагу и уехал из больницы.

Уже в такси он почувствовал себя намного лучше, не давили стены маленькой палаты. Отсутствовал дурной запах медикаментов. Не было больных и ноющих людей… Свобода. У него появилась тяга к жизни и мечта опять увидеть Инну. Ну, что он скажет ей теперь?

У Олега даже не было телефона, его отдал своему заму ещё до больницы. На работу заезжать не стал, а заехал в магазин и купил новый аппарат, а заодно и новый номер. Набрав наизусть самый главный номер в его жизни, он произнес:

– Бон джёрно, кара рагаца…

– Ты придурок просто! – голос её был полон радости, он не мог ошибиться. – Я… Я… Ненавижу тебя, Оли, ты урод какой-то!!!!

Тогда он наболтал ей всякой ерунды, хохмя и переводя всё в шутку, что, устроившись капитаном дальнего плавания, подорвался на старой мине времён войны, потом жил в Сомали и работал пиратом…

В дверь вставили ключ и провернули несколько раз, она открылась… В проёме стояла прекрасная блондинка в плаще необыкновенного цвета криля, лёгком бежевом платье и замшевых сапожках… Ух!!! Необычайно эффектная и красивая женщина.

– Нуууу! Оли! – она игриво отталкивала его, когда он, в трусах прижимаясь к ней, целовал её в шею.

Картошка подгорела, но мясо было что надо.

– Я же говорила тебе, Оли, выключи духовку… Сексуальный маньяк! – Инна лежала на диване и улыбалась.

– Ты знаешь, я был сегодня на работе – на бывшей своей работе. Так вот, у меня нет теперь фирмы, зам мой быстро подсуетился, имея банковскую подпись.

– Он всё украл, Оли? Ты теперь нищий? – Инна гладила его ласково по голове.

– Да, Инночка, похоже, что так.

– Не горюй, Олежка, придумаем что-нить, – было видно, что она в некотором замешательстве, ей, наверное, было тяжеловато с ним.

– Да я уже придумал, милая, – Олег потянулся и зевнул, – мы продадим наши с тобой квартиры и мою машину и уедем на Гоа.

– Нет, лучше в Испанию или Италию, – задумчиво сказала Инночка, – хотя с тобой я и в Индию готова, Оли, – взгляд её был серьёзен.

Обняв её, Олег достал сигарету и, сунув в рот, делал затяжки, не поджигая, он бросил курить ещё в больнице. Сейчас предстояло всё ей рассказать, она должна всё понять, он чувствовал, что любовь взаимна, а это главное. А где они будут жить и как – это уже вторично, он вдохнул воздух. Нужно рассказать ей правду.

– Оли, ты выглядишь каким-то усталым. Олиии… Мне не нужен больной, я тебя сразу брошу! Так что помни, ты должен всегда быть здоровым и так же прекрасно выглядеть, как сейчас. А ещё быть всегда чистеньким и выбритым, и сексуальненьким, о-ля-ляяя… – поцеловав его в губы, она упорхнула на кухню. – Гоа, Гоа… Ха! Как ГАИ почти…

Но он смог ей сказать правду. Вернее, смог уже лет через пять, когда, продолжая себя отлично чувствовать, он поговорил в случайной компании с онкологом. Выслушав воспроизведённый по памяти пятилетней давности диагноз, тот признал, что бывает, что лучше не лечить и не оперировать. Выздоравливают сами, а с таким диагнозом, как у Олега, он бы не дожил. Это не правило, исключение, но так есть, и ничего с этим не сделаешь.

Коллектор

Виктор сидел, глядя на керамическую плитку пола. «Номер Е-124, подойдите к окну номер три», – произнёс женский голос. «Как в туалет приглашают», – улыбнувшись, встал, пошёл к окну. Получив кредитную карту, через десять минут вышел из банка.

Виктор Курилов был среднего возраста. Крепкого телосложения, неуклюж. Низкий лоб, глубоко посаженные глаза, волевой подбородок. Стрижка короткая. Несмотря на жару, Виктор был одет в чёрную майку и тёмно-синие джинсы. На ногах же у него были резиновые шлёпки, надетые на чёрные носки. Достав телефон, посмотрел время. Вздохнул. Почесал грудь. Шмыгнув носом, сплюнул на асфальт и зашагал в сторону столовой.

Он уже доедал, когда напротив него сел мужчина. Мужчина был без подноса, без еды – без всего.

– Вам лучше бросить эту работу, – сказав, мужчина снял очки и начал протирать их тряпочкой.

Виктор ошарашено смотрел на этого наглеца.

– Ты сам-то сейчас понял, что и кому ты сказал? – Курилов уже улыбался, он быстро брал себя в руки.

Очкастый надел очки и взглянул в глаза Виктора. Страх. Откуда? Взгляд обычный. Мужик обычный. Тёмные волосы, модная стрижка, среднего возраста, гладко выбрит. Одет в какую-то странную белую майку со знакомым изображением. Где он видел этот знак? На долларах! Точно. Треугольник с глазом. Виктор любил смотреть по телевизору программу «РекТВ». Узнал.