Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

– И курить нехорошо. Я самъ хочу бросить, но это еще ничего, но вотъ пить.... Пожалуйста, об?щай мн?, что не будешь.

– В?дь скучно очень, – сказала она, – а тутъ развеселишься.

– Н?тъ, ты об?щай твердо.

– Что же, поклясться вамъ?

– Н?тъ, просто об?щай.

– Ну хорошо, ну об?щаю. А вотъ что еще я васъ просить хот?ла. Ужъ вы, пожалуйста, не откажите; большое д?ло, – сказала она, улыбаясь.

– Да, непрем?нно сд?лаю, если могу, – сказалъ онъ, радуясь и ожидая чего нибудь важнаго.

– У меня еще въ Нижнемъ подлецъ одинъ выбилъ зубъ. Вид?ли? – Она подняла губу. – И такъ нехорошо теперь. У Якова Семеныча (Нехлюдовъ зналъ, что Яковъ Семенычъ былъ содержатель дома терпимости Розановъ) я вставила себ?, а тамъ, въ Таганской тюрьм?, крючокъ отломился. Онъ золотой, и потеряла я его. А зубъ вотъ. Отдайте починить, голубчикъ, – сказала она опять и своимъ нечистымъ взглядомъ изподлобiя взглядывая на него и доставая изъ за пазухи завернутый въ бумажк? зубъ съ однимъ крючкомъ.

– Хорошо, я отдамъ, починю. Но зач?мъ это? – сказалъ Нехлюдовъ. – Проще такъ.

– Ну, н?тъ, вы сами не полюбите.

– Хорошо, хорошо. Но вотъ что, Катюша. Я спрашивалъ зд?сь, нельзя ли книги передавать вамъ; мн? сказали, что нельзя, а что можно одно евангелье. Вотъ я привезъ. Почитай это, пожалуйста, почитай.

– Я читала, я знаю все.

– Нельзя все знать. Эту книгу читать – всегда все новое.

Опять у нея сд?лалось испуганное лицо, и она, какъ улитка, ушла въ себя. Онъ хот?лъ еще многое сказать, но, увидавъ это выраженiе, замолчалъ.

Они помолчали.

– Только вотъ что еще: у насъ у вс?хъ почти, кром? какъ у самыхъ посл?днихъ, свое платье. Это вотъ казенное, жесткое, гадкое, побывало Богъ знаетъ на комъ. Такъ зд?сь можно свое им?ть. Только чтобы б?лое было. Все таки каленкоровое или хоть бумазейное. Такъ вы купите мн?, голубчикъ. А тутъ мн? сошьютъ.

– А ты сама разв? не сошьешь?

– Ну, охота шить. Тутъ есть такiя – шьютъ не дорого.

Нехлюдовъ об?щалъ купить все что нужно, записавъ въ записную книжку подъ ея диктовку, – столько то бумазеи, столько то коленкору, нитки, пуговицы, шелкъ, потомъ чулки и башмаки.[189 - Зачеркнуто: Все время съ нею Нехлюдовъ былъ въ напряженномъ состоянiи и не забывалъ своей главной ц?ли – оживленiя ея – и всякiй разъ разговоръ свой сводилъ къ тому, что вело къ этому.] Его огорчило, что она не хот?ла работать.

– Отчего же самой не работать? – сказалъ онъ, – в?дь скучно безъ работы?

– А съ работой еще скучн?е, – сказала она. – У насъ одна дворянка, я ее за об?домъ вид?ла, такъ она себ? на подкладк? сд?лала. Ей не велятъ, а она все носитъ

И она продолжала разсказывать о томъ, какъ эта дворянка переписывается съ каторжными, и одинъ ей свой портретъ прислалъ.[190 - Зач.: Очевидно, Катюша дорожила той атмосферой, въ которой она жила, и безсознательно старалась удержать вокругъ себя эту атмосферу и не дать Нехлюдову разорвать ее.]

– Катюша, я теперь у?зжаю въ деревню и потому не увижу тебя въ эту нед?лю. Пожалуйста, сд?лай то, что ты об?щала мн?: не покупай вина и почитай, если можно, эту книгу, – шопотомъ сказалъ онъ, – я отм?тилъ въ ней карандашомъ.

Опять лицо ея окамен?ло въ испуганномъ выраженiи.

Нехлюдовъ чувствовалъ, что въ ней есть кто то прямо враждебный ему, защищающiй ее такою, какою она теперь, и м?шающiй ему проникнуть до ея сердца. A кром? того, что больше всего смущало его, это было то, что вс? т? хорошiя слова, которыя онъ говорилъ, выходили какъ то холодны и глупы и что такiя холодныя и глупыя слова не могли тронуть ее. Но такъ какъ другихъ словъ онъ не ум?лъ, не могъ говорить, онъ говорилъ эти.

Смотритель всталъ и посмотр?лъ на часы.

– Что же, пора?

– Да, уже время, – сказалъ смотритель, повелительно кивнувъ головой солдату и Катюш?.

Она встала. Нехлюдовъ пожалъ ей опять руку и сказалъ:

– Такъ, пожалуйста, сд?лай о чемъ я прошу.

Она молчала.

– А я все куплю и привезу завтра.

– Такъ, пожалуйста, – сказала она оживившись.

– Завтра нельзя будетъ, – сказалъ смотритель, слышавшiй посл?днiя слова Нехлюдова, – завтра контора занята будетъ. Ужъ до четверга.

– Въ четвергъ меня не будетъ. А передать можно?

– То, что разр?шается, можете передать мн?. Ну, маршъ! – и онъ махнулъ головой на солдата и арестантку.

Свиданiе нын?шнее показало Нехлюдову, какое страшно трудное д?ло онъ хот?лъ д?лать, но это не разочаровало его; напротивъ, онъ чувствовалъ, какъ все увеличивались въ его душ? жалость и любовь къ ней. Онъ зналъ, что въ ней есть искра Божья и что она можетъ разгор?ться, и зналъ то, что онъ, именно онъ можетъ разжечь ее и что для того, чтобы разжечь ее, ему надо было разжечь ее въ себ?. И онъ[191 - Зачеркнуто: вспоминалъ теперь, чт? она сказала ему и хорошо ли, такъ ли, какъ должно, онъ говорилъ ей. «Н?тъ, не хорошо, не то, не такъ надо было говорить, – думалъ онъ. – Но если не теперь, то посл?. Не можетъ же быть, чтобы она не поняла меня. В?дь она живой челов?къ. И ничего не хочу себ?, ничего, кром? того, чтобы д?лать что должно.] невольно д?лалъ это и чувствовалъ, что къ нему возвратилось теперь то настроенiе, въ которомъ онъ былъ 14 л?тъ тому назадъ у тетушекъ, но только гораздо сильн?е и серьезн?е.

На другой день Нехлюдовъ починилъ зубъ и купилъ все, что она поручила ему, и опять прi?халъ для свиданiя въ контор?.[192 - Зач.: Она была очень рада и очень оживилась и стала тотчасъ же разсказывать про вновь приведенныхъ въ ихъ камеру двухъ женщинъ, изъ которыхъ одна было захот?ла важничать, но ее тотчасъ же осадили. Чуть было не побили ее, да, спасибо, она угостила.– А ты об?щала мн? не пить, – сказалъ Нехлюдовъ.– Да чтожъ, я немножко, – сказала она.] Но, какъ ему и сказали, его не пустили, и онъ передалъ все смотрителю для передачи ей. Свид?лся онъ съ нею уже на другой день, въ четвергъ, въ день свиданiй.

Такъ видался онъ съ ней впродолженiи 2-хъ нед?ль почти черезъ день: одинъ разъ въ общей, черезъ р?шотку, другой разъ въ контор?.

Всякiй разъ онъ ?халъ въ тюрьму съ мыслью о томъ, что онъ будетъ и какъ будетъ говорить съ ней. Главное, о чемъ онъ хот?лъ говорить съ нею, было то, что его нам?ренiе связать съ нею жизнь неизм?нно и что онъ проситъ ее не отчаиваться, a д?лать усилiя надъ собой оставить дурныя привычки табаку, вина, праздности, а читать, учиться даже и работать. Но всякiй разъ онъ у?зжалъ недовольный собой т?мъ, что онъ не сказалъ того, что хот?лъ, или сказалъ не такъ, какъ хот?лъ.

М?шало ему то, что ему сов?стно было передъ ней быть учителемъ,[193 - Зач.: но онъ д?лалъ надъ собой усилiя и д?лалъ это. Для того же чтобы им?ть право говорить ей о томъ, чтобы она бросила свои дурныя привычки, онъ бросалъ свои и очень скоро самъ пересталъ пить и курить. Но ему р?дко удавалось говорить ей то, что онъ хот?лъ.] и то, что она тотчасъ же замирала, какъ только зам?чала, что д?ло идетъ объ ея душевной жизни. Точно также замирала она, когда р?чь заходила о прошедшемъ. Говорила она охотно только объ интересахъ обитателей тюрьмы.

Пересыльная Московская тюрьма – ц?лый мiръ. Въ ней бываетъ до 3000 челов?къ, и въ эту весну было больше этого. Это ц?лый городокъ, связанный единствомъ страданiя. И все, что происходитъ въ этомъ мiрк?, д?лается изв?стнымъ вс?мъ живущимъ въ немъ и составляетъ интересъ жизни. То приходила новая партия, и разсказывали о новыхъ лицахъ, то отправлялась, то почти каждый день приводили взятыхъ въ Москв?, то назначался новый начальникъ, то неповиновенiе, то наказанiе, то забол?ванiе, то смерть, то браки, роды, то пос?щенiе важнаго лица.

Почти всякiй день, когда приходилъ Нехлюдовъ, Катюша разсказывала ему про различныя событiя острога. И она сп?шила разсказывать про это, очевидно не желая и не ум?я говорить о внутренней жизни. Изъ товарокъ ея по заключенiю у нея была одна прiятельница,[194 - Зачеркнуто: купчиха,] крестьянка, ссылаемая за[195 - Зач.: отравленiе мужа,] грабежъ, и[196 - Зач.: покорная раба] прислуживающая ей д?вушка, дочь дьячка, за задушенiе ребенка.

Нехлюдовъ зналъ про вс?хъ и возилъ имъ то, что допускалось въ тюрьму. Онъ прi?зжалъ, садился[197 - Зач.: на нары рядомъ] въ контор? съ Катюшей, которую приводили туда, пожималъ ей руку и начиналъ разговаривать, стараясь при всякомъ случа? показать свое уваженiе къ ней и непоколебимость р?шенiя жениться.

Почти всякiй разъ онъ напоминалъ это. В?нчанiе онъ назначилъ посл? Петровскаго поста, такъ какъ ему нужно было еще съ?здить по деревнямъ, чтобы распорядиться землей.

Она слушала его[198 - Зач.: съ улыбкой, но довольно] равнодушно, какъ будто не понимая значенiя всего того, что онъ д?лалъ. И когда онъ говорилъ ей про это, она слушала невнимательно и, видимо, рада была, когда онъ кончалъ, и просила его или исходатайствовать ей, а чаще всего товаркамъ, какую нибудь льготу, или привезти что нибудь съ?стное. Оживлялась же она только тогда, когда разсказывала ему о различныхъ событiяхъ, происшедшихъ среди заключенныхъ и занимавшихъ ихъ.

Всякiй разъ, какъ онъ заговаривалъ о прошедшемъ, она посп?шно начинала разговоръ о д?лахъ тюрьмы. Но равнодушiе и мертвенность ея не только не нарушали р?шенiя Нехлюдова жениться на Катюш?, но только еще больше утверждали его въ немъ. Онъ не только не раскаивался въ этомъ р?шенiи, но испытывалъ новое, все большее и большее чувство напряженной жалости и любви къ этой[199 - Зач.: заснувшей] несчастной женщин?.[200 - Зач.: Катюша была все также мертва и не то что непривлекательна: напротив, она могла быть привлекательна еще для мущины и знала это, но именно эта то привлекательность и была особенно отвратительна Нехлюдову. Сознанiе ею этой своей привлекательности по отношенiю къ нему было для него ужасно. Онъ не могъ иначе смотр?ть на нее, какъ на сестру.] Мертвенность Катюши и какая то лежавшая на ней печать нечистой жизни, которыя должны бы были отталкивать его, увеличивали въ немъ его чистую любовь къ ней, не ждущую ни отъ нея, ни отъ кого бы то ни было какой нибудь за то награды.

Сначала у него было чувство тщеславiя: желанiя похвастаться передъ людьми своимъ поступкомъ, – это было первое время, когда онъ объяснялся съ Предс?дателемъ и Губернаторомъ, – но очень скоро чувство это почти прошло и зам?нилось чувствомъ истинной и д?ятельной любви къ ней, им?ющей опред?ленную ц?ль ея возрожденiя. Съ каждымъ днемъ онъ чувствовалъ, какъ разгорается все большее и большее тепло въ его душ?, и это увеличенiе тепла, т. е. любви, не то чтобы радовало его, – радости тутъ не было, напротивъ, онъ испытывалъ постоянно тяжелое напряженное чувство; – но давало ему сознанiе полноты жизни, того, что онъ д?лаетъ въ жизни то, что должно д?лать и лучше чего онъ ничего не можетъ д?лать. Удастся ли ему пробудить въ ней жизнь, вызвать въ ней[201 - Зачеркнуто: ту Катюшу, которая была тогда въ дом? тетушекъ, прежде ч?мъ онъ не погубилъ ее, удастся ли ему вызвать въ ней] не любовь къ себ?, – объ этомъ онъ и не думалъ, и она ему не нужна была, – но любовь къ тому, что онъ любилъ и что свойственно любить всякому челов?ку – любовь къ добру, – это будетъ огромное, сверхдолжное счастье; не удастся, и она останется такою, какою она теперь, и его женой, у него до самой смерти его или ея будетъ радостное д?ло звать ее къ любви и, разжигая ее въ себ?, вызывать ее въ ней[202 - Зач.: И онъ ничего не вид?лъ больше и лучше этого д?ла. Какое бы онъ ни д?лалъ вн?шнее, матерьяльное д?ло, какъ бы велико оно ни было, всегда можно бы было найти его ничтожнымъ и представить себ? другое важн?е и больше его.] и над?яться, хотя предъ своей или ея смертью, на достиженiе своей ц?ли.[203 - Зач.: Передъ отъ?здомъ своимъ въ деревню ему хот?лось еще разъ побывать у нея и въ бол?е удобныхъ условiяхъ, и для этаго онъ опять по?халъ къ зав?дывающему тюрьмами. Кром? того, ему нужно было узнать еще и объ условiяхъ вступленiя въ бракъ съ осужденными.]

Такъ прожилъ онъ нед?лю, и, не подвинувшись ни на шагъ въ своемъ возд?йствiи на нее, но все таки ни на минуту не отчаявшись въ возможности такого возд?йствiя, онъ вы?халъ изъ Москвы, чтобы въ своихъ им?нiяхъ устроить свое д?ло съ крестьянами.

* № 44 (рук. № 8).