Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Окончивъ это д?ло въ Рязанскомъ им?нiи, Нехлюдовъ по?халъ за т?мъ же д?ломъ въ Малороссiю, въ главное им?нiе матери. Зд?съ д?ло оказалось трудн?е. Хохлы ни за что не хот?ли в?рить, что земля будетъ ихняя, и воображали всякаго рода подвохи со стороны Нехлюдова. Тогда Нехлюдовъ придумалъ другой выходъ. Онъ р?шилъ заложить землю въ банкъ за высшую оц?нку и передалъ эту землю крестьянамъ, 8обществамъ, вблизи которыхъ находилась земля, съ переводомъ на нихъ долга банка, такъ что имъ приходилось платить за землю по разсчету около 2,3 рублей за 1 десятину, что составляло ту самую ренту, которую они опред?лили за землю. Деньги же 480 тысячъ онъ положилъ на имя этихъ 8 обществъ, предоставляя этимъ обществамъ распоряжаться процентами съ этихъ денегъ, какъ они хотятъ, на общественныя нужды. Д?ла эти долго задерживали его въ губернскомъ город?. Въ свободныхъ же промежуткахъ, когда ему не нужно было никуда являться и ничего подписывать, онъ ?здилъ въ Москву, чтобы повидать Катюшу.

3-я РЕДАКЦИЯ

* № 48 (рук. № 14).

Опять она свид?лась съ писателемъ, и теперь онъ показался ей мен?е противнымъ, въ особенности т?мъ, что онъ очень хвалилъ ее и, очевидно, по своему полюбилъ. Онъ далъ ей денегъ 25 рублей и предложилъ ей пере?хать въ отд?льную квартиру. Она долго колебалась; въ особенности ей жалко было 5-л?тняго золотушнаго Митьку, теткина сына, который особенно привязался къ ней и съ которымъ она спала, но соблазнъ былъ слишкомъ великъ: то подвалъ, сырость, вонь, грязь, кричащiя д?ти, пьяный дядя и сос?ди, драки, или чистыя три комнаты съ прислугой, спокойствiе, сытость, угощенiя, увеселенiя. Все это было хорошо, но писатель ей сталъ противенъ, и она не согласилась и пошла опять къ Анн? Кузьминичн?, желая сойтись съ к?мъ нибудь другимъ, молодымъ челов?комъ. Ее мучало любопытство, какъ это еще бываетъ. Анна Кузьминична свела ее съ новымъ хорошимъ, какъ она говорила, господиномъ. Потомъ она сама сошлась съ студентомъ, у котораго ничего не было. Она ушла отъ тетки, поселилась сама на квартир?. Студентъ у?халъ л?томъ. На квартир?, гд? она жила, она сошлась съ другой д?вушкой, которая свела ее съ содержательницей дома терпимости. Въ это время, въ особенности во время связи съ студентомъ, она прiучилась пить и въ нетрезвомъ вид? согласилась поступить въ домъ.

* № 49 (рук. № 14).

Онъ прочелъ тогда въ первый разъ Confessions Руссо, знаменитую первую его р?чь, Эмиля и Profession de foi d’un vicaire Savoyard. И въ первый разъ онъ понялъ христiанство и р?шилъ, что онъ будетъ жить такъ, какъ пропов?дывалъ Pierre и какъ говорило ему его сердце. Онъ тогда составилъ себ? правила жизни, которыя должны были совершенствовать его т?ло и душу, и старался сл?довать имъ. Надо было быть внимательнымъ и добрымъ ко вс?мъ людямъ, быть воздержнымъ и д?ятельнымъ. Въ числ? этихъ правилъ для совершенствованiя было раннее вставанье, и это раннее вставанье въ деревн?, въ новыхъ м?стахъ, доставляло ему особенное наслажденiе. Онъ вставалъ иногда въ 3 часа, шелъ купаться, когда еще роса лежала матовая, а солнце еще не выходило изъ за аллеи. Потомъ садился за умственную работу: онъ читалъ;[206 - Зачеркнуто: философовъ,] потомъ д?лалъ гимнастику, потомъ[207 - Зач.: занимался съ учителемъ,] об?далъ, спалъ, потомъ ?здилъ верхомъ и писалъ свой дневникъ. Онъ былъ юноша способный къ умственному труду, но только тогда, когда онъ самъ избиралъ его, но учиться по заданной программ?, какъ надо было для экзамена, онъ могъ только съ большимъ трудомъ. Онъ учился и зимой и теперь только потому, что зналъ, что прохожденiе имъ университета есть задуманное желанiе его матери.[208 - Зач.: Учитель былъ тупой добродушный педагогъ, и Нехлюдовъ съ большимъ усилiемъ каждый день три часа занимался съ нимъ.]

* № 50 (рук. № 19).

Катюша влюбилась въ него и хотя знала, что ей нельзя и мечтать о томъ, чтобы выдти замужъ за богатаго, знатнаго князя, все таки любила его и готова была всячески отдаться ему, чувствовала, что и онъ любитъ ее, хотя и не см?ла признаться себ? въ этомъ; но Нехлюдовъ былъ невинный мальчикъ, и въ это л?то онъ только одинъ разъ, и то нечаянно, поц?ловалъ ее.

* № 51 (рук. № 19).

Но онъ былъ не одинъ. У него была мать, больная, слабая, любившая его. Нехлюдовъ зналъ, что женитьба его на горничной была бы несчастьемъ, величайшимъ несчастьемъ для его матери, а можетъ быть, и смертнымъ ударомъ, и потому[209 - Зач.: мечтая жениться на Катюш?,] онъ и не позволялъ себ? ни думать, ни говорить объ этомъ.[210 - Зач.: Катюш? до т?хъ поръ, пока этого не разр?шитъ ему его мать.] Узнавъ о томъ, что случилось съ сыномъ, Софья Ивановна написала ей. Княгиня Елена Ивановна выписала своего сына за границу и ничего прямо не сказала ему, но онъ вид?лъ, что она взволнована и боится его. Узнавъ объ его нам?ренiи отдать отцовскую землю крестьянамъ, она дала на это свое согласiе, несмотря на то, что считала это безумiемъ. Она все была готова сд?лать для него, только бы онъ не исполнилъ своего нам?ренiя жениться на Катюш?.

** № 52 (рук. № 14).

За эти два года Нехлюдовъ очень много пережилъ и сд?лалъ два coup de t?te,[211 - [безрассудных поступка,]] какъ называла Елена Ивановна его р?шительные, изм?нявшiе всю его жизнь поступки. И съ нимъ происходила теперь уже третья метаморфоза, какъ, грустно шутя, говорила про него его мать.

Первый его coup de t?te и метаморфоза состояли въ томъ, что[212 - Зачеркнуто: прочтя Henry George еще на первомъ курс? университета, вступя въ соцiалистическiй кружокъ, онъ р?шилъ, что земельная собственность есть преступленiе, и отказался отъ небольшого им?нiя своего отца. Другой coup de t?te – это было очень см?лое сочиненiе по уголовному праву, въ которомъ онъ доказывалъ незаконность не только смертной казни, но и всякаго уголовнаго возмездия, и всл?дствiи этого сочиненiя – выходъ изъ университета и пере?здъ въ Петербургъ, гд? онъ увлекся блестящей св?тской жизнью.] онъ, вступивъ въ университетъ, изъ аристократа[213 - Зач.: и патрiота] сд?лался[214 - Зач.: соцiалистомъ,] посл?дователемъ Генри Джорджа и, получивъ небольшое насл?дство своего отца,[215 - Зач.: продалъ его и отдалъ деньги на соцiалистическiя изданiя.] отдалъ его крестьянамъ, а дядя, его попечитель, не утвердилъ эту его передачу земли до совершеннол?тiя.

Второй coup de t?te состоялъ въ томъ, что, окончивъ курсъ кандидатомъ математическихъ наукъ, онъ, вм?сто того чтобы поступить, какъ хот?ла его мать, въ дипломатическiй корпусъ, гд? ему об?щали блестящее положенiе, поступилъ во 2-е отд?ленiе собственной канцелярiи Государя, т. е. въ отд?ленiе законовъ. Поступилъ онъ въ это учрежденiе такимъ образомъ. Въ то время какъ онъ кончилъ курсъ, онъ находился въ томъ положенiи внутренняго душевнаго пересмотра, душевной стирки, la grande lessive,[216 - [большая стирка,]] какъ онъ называлъ это, которое онъ испыталъ тогда у тетушекъ и теперь испытывалъ второй разъ. Окончивъ курсъ, онъ подвелъ счеты самъ съ собой, увидалъ, что онъ очень опустился за эти 2 года – мало работалъ надъ собой, былъ не добръ съ матерью, съ сестрами, увлекался тщеславiемъ, мало работалъ, проводилъ праздно время, забросилъ свои правила и пересталъ писать дневникъ. Теперь онъ р?шилъ начать новую жизнь, такую, которая бы вся была направлена на нравственную и умственную пользу себ? и на пользу людямъ. Нам?ренiе свое отдать землю отцовскаго им?нiя крестьянамъ онъ исполнилъ, какъ скоро достигъ совершеннол?тiя, несмотря на недовольство дяди и матери. Исполняя желанiе матери, онъ по?халъ служить въ Петербургъ. Но службу онъ выбралъ не въ виду личнаго усп?ха и выгоды, а въ виду той пользы, которую онъ могъ приносить. Когда р?шено было, что онъ по?детъ служить въ Петербургъ онъ взялъ адресъ календарь и внимательно перечелъ вс? гражданскiя учрежденiя. Изо вс?хъ ихъ онъ счелъ самымъ важнымъ то, въ которомъ составлялись законы. Р?шивъ, что онъ будетъ служить въ этомъ учрежденiи, онъ пошелъ на прiемъ къ Статсъ Секретарю и объявилъ ему о своемъ желанiи служить у него.

Статсъ Секретарь заинтересовался имъ и опред?лилъ его въ свою канцелярiю.

Въ Петербург? Нехлюдовъ естественно вступилъ въ высшее общество, гд? были связи его отца и матери и гд? онъ интересовалъ петербуржцевъ своей непохожей на нихъ оригинальностью и наивностью.

Какъ посл? перваго духовнаго подъема, происшедшаго въ деревн? у тетушекъ, такъ и теперь, посл? большой стирки при выход? изъ Университета, радостное и твердое душевное состоянiе понемногу тускн?ло, ослаб?вало, и черезъ годъ Нехлюдовъ опять забылъ свои правила, пересталъ писать дневникъ и сталъ курить, пить, много расходовать денегъ.

Это была вторая метаморфоза, какъ говорила его мать. Не прошло и года посл? его пере?зда въ Петербургъ, какъ съ нимъ произошла еще третья метаморфоза, и онъ сд?лалъ 3-iй coup de t?te. Метаморфоза состояла въ томъ, что онъ сд?лался патрiотомъ. Coup de t?te же состоялъ въ томъ, что при объявленiи войны Турцiи онъ, р?шивъ, что его обязанность въ томъ, чтобы жертвовать собой для защиты угнетенныхъ, вышелъ изъ штатской службы и поступилъ въ военную. Онъ говорилъ, что онъ поступаетъ въ военную службу потому, что онъ не могъ бы оставаться спокойнымъ, вн? опасности, зная, что люди, наши русскiе, идутъ на смерть за братьевъ; въ глубин? же души ему только хот?лось узнать, что такое война, получить новыя впечатл?нiя, не пропустить чего нибудь, что могло случиться съ нимъ, и, главное, выказаться передъ своими высокопоставленными знакомыми, которые одобряли такiе поступки.

И онъ поступилъ въ полкъ, од?лся въ мундиръ.

Вступая въ военную службу въ Петербург?, онъ, естественно, по своимъ связямъ былъ вовлеченъ поступить въ одинъ изъ самыхъ модныхъ, дорогихъ и развратныхъ гвардейскихъ полковъ.

Подъ предлогомъ того, что поступленiе его во время войны въ военную службу есть самоотверженный поступокъ, онъ прощалъ себ? и другимъ многое изъ того, что онъ не простилъ бы себ? прежде, – и потому паденiе его или удаленiе отъ т?хъ ц?лей жизни, которыя онъ ставилъ себ?, особенно въ военной богатой сред?, въ которую онъ вступилъ, шло очень быстро.

Въ это время съ нимъ случилось то, что случается со вс?ми молодыми людьми этого круга: частью для здоровья, частью изъ любопытства, частью изъ за желанiя удовольствiя онъ позналъ нерожающую женщину самымъ пошлымъ, грубымъ образомъ.

Онъ потерялъ въ это время совершенно сознанiе того, что хорошо и что дурно. Все дурное д?лалось такъ роскошно, красиво, д?лалось такъ вс?ми, что дурное переставало представляться дурнымъ. Чувствовалось какое [то] радостное, веселое освобожденiе отъ вс?хъ прежде чувствуемыхъ нравственныхъ препятствiй. Вс? д?лали все дурное съ такой ув?ренностью, съ такимъ блескомъ, д?лали это такiе уважаемые вс?ми люди, что, очевидно, нравственныя требованiя, прежде ст?снявшiя его, были одно недоразум?нiе. Какъ разр?шалось это недоразум?нiе, онъ не зналъ, но твердо в?рилъ, что оно разр?шается какъ то. Если бы оно не разр?шалось, не могли же бы вс? эти уважаемые вс?ми люди жить такъ.

Вотъ въ этомъ то душевномъ состоянiи онъ по дорог? за?халъ къ тетушкамъ. И тутъ то съ нимъ случилось то ужасное д?ло, про которое онъ старался забыть вс? эти девять л?тъ и которое теперь вдругъ въ такомъ ужасномъ вид? напомнило ему себя.

* № 53 (рук. № 19).

Нехлюдовъ нетолько считался людьми, знавшими его, порядочнымъ и благороднымъ челов?комъ, но онъ въ д?йствительности, несмотря на многiя и многiя совершенныя имъ дурныя д?ла, былъ точно хорошiй и нравственный челов?къ, стоявшiй именно въ нравственномъ отношенiи неизм?римо выше людей своего круга. Правда, что въ это время, именно вскор? посл? смерти своей матери, онъ находился въ такомъ состоянiи нравственнаго упадка, до котораго онъ р?дко доходилъ, но въ глубин? души его не переставая жилъ тотъ нетолько порядочный челов?къ, которымъ его считали люди, но высоконравственный челов?къ, ставящiй выше всего служенiе Богу или нравственное совершенство. Челов?къ этотъ въ этотъ перiодъ его жизни былъ заглушенъ больше, ч?мъ когда нибудь, вс?ми маленькими неправдами и ошибками, которыми онъ незам?тно унижалъ себя. Но нравственный, требовательный къ себ? челов?къ былъ живъ.

* № 54 (рук. № 14).

Съ этого времени въ немъ началось то недовольство людьми, высоком?рное презр?нiе къ нимъ, въ которомъ онъ жилъ теперь. Ему нужно было им?ть высоту, съ которой бы онъ могъ презирать людей и считать себя выше ихъ. И такую высоту давала ему сначала война, военные подвиги – онъ, какъ говорили, отличился на войн? и получилъ солдатскаго Георгiя и былъ произведенъ скоро въ Офицеры. Потомъ, посл? войны, такую высоту давало ему петербургское высшее общество, въ которомъ онъ им?лъ усп?хъ. Потомъ, когда въ этомъ св?т? онъ пересталъ играть роль, когда все, что льстило ему, стало привычнымъ, онъ сд?лалъ свой посл?днiй coup de t?te, какъ говорила мать, вышелъ въ отставку и по?халъ въ Италiю заниматься живописью, которой занимался какъ дилетантъ и къ которой ему говорили, что онъ им?етъ способности. Но посл? 2-хъ л?тъ занятiй живописью[217 - Зачеркнуто: и выставленной и не им?вшей усп?ха картины] онъ почувствовалъ, что живопись не можетъ заполнить его жизнь, онъ вернулся въ Россiю и жилъ съ матерью, нич?мъ не занимаясь, участвуя въ земств? и дворянскихъ выборахъ. Н?сколько разъ онъ прим?ревался жениться, но всякiй разъ чувствовалъ недостатокъ того неудержимаго влеченiя, которое превозмогаетъ вс? препятствiя, и оставался вс?мъ недовольнымъ, почти все и вс?хъ осуждающимъ, умнымъ, образованнымъ 32-л?тнимъ холостякомъ. Онъ и самъ думалъ, что онъ презираетъ людей. Въ сущности же, въ глубин? души, онъ презиралъ себя. И недовольство людьми, которое онъ высказывалъ, было затаенное недовольство собой, котораго онъ не ум?лъ и не хот?лъ себ? высказать.

* № 55 (рук. № 20).

Глава 29.

Неожиданно строгiй приговоръ не особенно поразилъ Маслову – во-первыхъ, потому, что посл? семи м?сяцевъ острога и общенiя съ подсл?дственными и каторжными сама каторга уже не представлялась столь ужасной, какъ прежде; во-вторыхъ, потому, что Маслова давно уже жила только ближайшимъ будущимъ, не вспоминая того, что было прежде и не думая о томъ, что будетъ впереди, въ третьихъ же, и главное, приговоръ мало поразилъ ее потому, что она въ то время, какъ онъ былъ ей объявленъ, была очень голодна.

Теперь, какъ говорятъ, устроено въ н?которыхъ судахъ такъ, что подсудимыхъ и конвойныхъ кормятъ въ суд?, но въ то время и въ томъ суд? этого не было, и Маслова, напившись чаю въ острог? въ 6 часовъ утра, почувствовала голодъ уже вскор? посл? привода въ судъ; когда же во время перерыва зас?данiя конвойные, сидя около нея, закусывали хл?бомъ и крутыми яйцами, у нея ротъ наполнился слюной, такъ ей захот?лось ?сть, но попросить у нихъ было сов?стно. Когда же къ ней пришелъ ея защитникъ, спрашивая ее, гд? именно купецъ подарилъ ей перстень, ей такъ хот?лось ?сть, что она, не отв?чая на вопросъ, робко попросила дать ей 20 коп?екъ, чтобы купить булку. Защитникъ поискалъ въ карман?, но у него не было меньше трехъ рублей, а это было много. Онъ об?щалъ разм?нять и принести ей и, распросивъ о томъ, что считалъ нужнымъ, и занявшись д?ломъ, забылъ о ней. Тогда она обратилась съ просьбой къ прохаживавшему мимо нея съ гусиной шеей и головой на бочекъ рабол?пному въ суд? судебному приставу; но приставъ вдругъ почему-то разсвир?п?лъ и, не глядя на нее, съ налившимися кровью глазами закричалъ:

– Какъ же, сейчасъ все брошу, буду теб? служить!

Судебный приставъ такъ измучался униженiями, что ему захот?лось поважничать, и онъ набросился на Маслову. Но, взглянувъ на нее, ему стало жалко.

– Смотритель то вашъ что думаетъ.

– Виновата, я думала что.. – робко сказала Маслова.

– Смотритель вашъ долженъ васъ накормить, – проговорилъ судебный приставъ и ушелъ.

– ?шъ, когда голоденъ, – сказалъ тогда чувашинъ рябой, подавая ей полломтя хл?ба съ половинкой яйца.

Она поблагодарила чувашина и только что откусила два раза, какъ ихъ позвали опять въ судъ, и она должна была оставить хл?бъ на подоконник?. И такъ она просид?ла не ?вши до конца зас?данiя. И посл? зас?данiя не могла бы по?сть (защитникъ, об?щавшiй ей 20 копеекъ, забылъ про нее), если бы не прислала ей денегъ, совершенно неожиданно для нея, Каролина Альбертовна Розанова, ея бывшая хозяйка.

** № 56 (рук. № 15).

12.

По т?мъ же переулкамъ, по которымъ вели Маслову въ судъ утромъ, провели ее и вечеромъ.

Вечеръ былъ прекрасный. Мостовыя уже были вс? сухи и кое гд? пылили. Конвойныхъ съ арестанткой беспрестанно обгоняли коляски и пролетки ?дущихъ за городъ. Извощикъ лихачъ, бритый, съ черными усами на с?ромъ жеребц? и въ низкой пролетк? на шинахъ, на которой сид?лъ молодой челов?къ, обнявъ рукой нарядную женщину, совс?мъ было налет?лъ на конвойныхъ.

– Легче! Аль не видишь! – крикнулъ на извощика городовой. Но извощикъ не отв?чалъ, только оглянулся улыбаясь на с?доковъ, и с?доки что то крикнули и громко засм?ялись.[218 - Зачеркнуто: Маслова взглянула на пролетку. «Въ каторгу» – и вздохнула. Теперь это кончено было для Масловой. «Каторга! Снимутъ свое платье, од?нутъ въ халатъ и косынку. Сахалинъ. Теперь Костиненко еще пуще пристанетъ», подумала она объ ухаживанiи въ острог? каторжанина изъ дворянъ Костиненко, который пересылалъ ей на нитк? изъ окна записки и съ которымъ сводила ее Матрена.]

Видъ этаго лихача, такого, на которомъ она ?зжала когда то, и этой женщины, на м?ст? которой она могла бы быть, не вызвалъ въ Масловой никакого чувства, ни воспоминанiй, ни зависти: она только испугалась, какъ бы не задавили ее.

Ея 6-м?сячное пребыванiе въ тюрьм?, посл? 4-л?тняго пребыванiя въ дом? терпимости, гд? была такая же тюрьма съ вставаньемъ въ 1-мъ часу и сид?ньемъ съ гостями до 3-го, 4-го часа, вывели ее совершенно изъ жизни вольнаго мiра. Прежде вс? интересы ея ограничивались отношенiями съ товарками, съ гостями, съ хозяиномъ, прiобр?тенiемъ новыхъ нарядовъ и заботами о своей наружности. Теперь, эти посл?днiе 6 м?сяцовъ въ острог?, вс? интересы сводились къ интересамъ ?ды, питья, куренья, любопытства, сплетенъ о д?лахъ острога же: начальства, товарокъ и мущинъ, подсл?дственныхъ и каторжанъ, которые ухаживали за содержимыми женщинами, передавая имъ изъ окна записки по ниткамъ и устраивая свиданья во время разв?шиванiя б?лья.[219 - Зачеркнуто: какъ ухаживалъ за Масловой одинъ подсл?дственный дворянинъ Костиненко, судившiйся за большое мошенничество и пользовавшiйся большимъ почетомъ въ острог?.]

Теперь, шагая по камнямъ мостовой непривычными къ ходьб? ногами, Маслова думала только объ одномъ: какъ бы поскор?е придти, разд?ться и напиться чая, по?сть и, главное, закурить.

То, что она приговорена къ каторг? за преступленiе, котораго она не хот?ла совершить, мало занимало ее теперь и вовсе не возмущало ее. Она ужъ такъ привыкла къ тому, что все д?лается не по справедливости, а по какой то случайной прихоти, привыкла ужъ къ тому, что она не властна въ своей жизни, и что ею играетъ какая то невидимая сила. Она знала, что со времени еще родовъ ея, ее захватила какая то неумолимая машина, втянула и продолжаетъ неумолимо мять и терзать ее. То, что ее приговорили къ каторг?, чего не ожидала она и ея защитникъ и т? ея товарки, которыя знали ея д?ло, что ее теперешнiй приговоръ ужъ совс?мъ не занималъ.[220 - Эта явно неправильная по конструкции фраза получилась в результате вставки и исправлений, сделанных в предшествующих фразах и не согласованных с последующим текстом.] Занимало ее одно: желанiе поскор?е добраться до острога, въ которомъ она по?стъ, покуритъ и отдохнетъ и вздохнетъ свободно, безъ этихъ прокуроровъ, сторожей, солдатъ, которые съ утра швыряли ею, какъ вещью, ни разу никто не позаботившись узнать, что она испытываетъ.

Если бы нужно было доказывать незаконность лишенiя свободы, то ничто лучше не доказывало бы это, какъ то, что, для того чтобы не подвергать лишенныхъ свободы людей самымъ ужаснымъ, намъ незам?тнымъ, но очень существеннымъ страданiямъ, люди, взявшiе на себя устройство жизни лишенныхъ свободы людей, должны бы были всю жизнь свою употребить на удовлетворенiе потребностей заключенныхъ.

<Но вотъ люди лишатъ челов?ка свободы, посадятъ его въ тюрьму, иногда закуютъ его и р?шаютъ, что такiя-то и такiя-то потребности челов?ка должны быть удовлетворяемы, но въ опред?ленiи этихъ потребностей ограничиваютъ самымъ малымъ числомъ ихъ и прiурочиваютъ удовлетворенiе этихъ потребностей къ одному опред?ленному времени и м?сту.> «Челов?ку нужно ?сть, пить, спать, – говорятъ себ? люди, считающiе себя въ прав? насиловать людей, – и вотъ мы даемъ ему м?сто для сна, даемъ ему ?ду, питье и на это опред?ляемъ изв?стное время, даемъ одежду, кровъ, тепло и поэтому, хотя и лишаемъ людей свободы, не отступаемъ отъ челов?колюбiя». Но въ этомъ ужасная ошибка:[221 - Зачеркнуто: Челов?къ нормально удовлетворяетъ вс?мъ своимъ потребностямъ только когда онъ свободенъ. Сд?лать для челов?ка все, что ему необходимо и что онъ самъ на свобод? д?лаетъ для себя, невозможно. А то, что д?лаетъ челов?къ для себя на свобод?, не есть прихоть, а есть необходимое условiе жизни челов?ка. Кром? того, удовлетворять потребностямъ заключенныхъ поручается людямъ большей частью корыстнымъ, огруб?лымъ и жестокимъ. Такъ что эти люди еще часто не исполняютъ даже и т?хъ требоваиiй заключенныхъ, которыя признаются необходимыми. Такъ, пища полагается одинъ разъ въ день: хл?бъ, щи, и тутъ большей частью хл?бъ печется сырой, такъ что на челов?ка не приходится и 2 фунта.] челов?къ не можетъ жить, какъ птица въ кл?тк? или корова въ стойл? на припасенномъ корму, не страдая ужасно.