Гордость и предупреждение

Люк вздохнул, улыбнулся.

– Красиво сказано.

Дрейк отмахнулась, не в силах перенести пафосные нежности.

– Спокойной ночи, неврастеничка ты моя, – беззлобно кинула она другу.

Люк довольно хмыкнул. Ему стало легче.

– Кто бы говорил. Спокойной, Татум.

Татум

Ночной ветер противно обдувал голые участки кожи. Повернув за угол, Татум поняла, что не одна любительница испортить себе режим сна: приличных размеров коттедж светился разноцветными огнями. От басов, перекатывающихся волнами по асфальту, внутренние органы потряхивало мелкой дрожью. В другой жизни Дрейк заглянула бы на огонек, но она шла домой после встречи «Анонимных наркоманов» и давно забыла про неприятности в этой.

Поговорить с Глебом было приятно. Она ни с кем не поддерживала связь из прошлой жизни, но приятно было узнать, что кто-то ее понимает. Они болтали ни о чем, глубоко никуда не влезали. Глеб видел, что Дрейк, как всегда, за своей искренностью прячет настороженность и аккуратно прощупывает почву, и сам не спешил открываться. Договорились встретиться на следующей неделе. Может, и не окончательно пути разошлись.

Дрейк было душно, горячо и плевать. Она устала. Не было сил испытывать чувства.

– Мы лучшие! Уху-у! – Со стороны гаража у кованой ограды стильного коттеджа послышались нетрезвые вопли и характерный звук упавшего тела.

«Скоро проблюется и протрезвеет, не стоит лезть с непрошеной помощью, – заблаговременно заткнула скулящий синдром спасателя Татум. – Это не мы в школе – в подобных домах водкой не ограничиваются, просто иди домой».

Но Бог посмеялся над ее планами и, вытирая подступившие слезы, вытолкнул пьяную девицу на тротуар, под ноги Татум.

Дрейк раздраженно вздохнула.

– Знаешь, как это бывает, одновременно и весело, и грустно? – Тело оказалось длинноволосой рыжей девушкой.

Решило, что настало время разговоров за жизнь.

Дрейк тяжело вздохнула, но пройти мимо не смогла. Взгляд зацепился за растянутое худи на девчонке, обычные джинсы, отсутствие укладки. Рыжая явно была залетной птицей на тусовке. Перебрала с элексиром храбрости.

– Конечно знаю, это мое кредо – плакать от счастья и смеяться на похоронах, – скептично кинула Дрейк, усаживая девчонку на бордюр.

Бесцеремонно взялась пальцами за подбородок юной тусовщицы, похлопала по щекам, заставила посмотреть на себя. Изучила зрачки незнакомки. Симптомов, кроме опьянения, не увидела.

– А ты вообще кто?

Рыжей было плевать – больше Еву волновало, что она не на вечеринке: может, в эту самую секунду ее с недавних пор бывший целуется с другой.

– Очевидно, сегодня я твой ангел-хранитель. – Ситуация ей не нравилась. Но Дрейк чувствовала себя обязанной. На нее тоже могли махнуть рукой, как на пьяную девчонку на тротуаре. Честное слово, мимо пройти было бы куда легче, если бы рыжая была наглой фифой в коротком платье под коксом. Но девчонка выглядела такой обычной… вчерашней школьницей в джинсах, с отсутствием знания, какая стрелка не идет нависшему веку и о норме в мартини. От нее точно воняло мартини. – Ладно, несчастье, ты в норме? Может, привести кого?

– Да, Юра. Позови Юру. Скажи, Еве нужна помощь, он поймет. – Рыжая сонно начала заваливаться на газон.

Тат закатила глаза, положила Еве под голову ее же толстовку и оставила дремать на траве, в тени кустов, чтобы другим не приглянулось симпатичное нетрезвое тело. Зайти, найти, уйти – главное, не зависать и придерживаться плана.

Особняк на Крестовском напоминал типичное пристанище студенческого братства из американских фильмов. Просторный холл, лестница с коваными перилами на второй этаж, трехъярусная люстра. Дрейк была в похожем, меньшем по размеру коттедже в детстве у знакомых в Павловске. Не знала, что в центре Питера есть нечто подобное.

Вменяемых людей вокруг не было, поиски продвигались медленно. Протиснуться в толпе танцующих тел было непросто. Треки дофамина от узнавания не выделяли.

– Привет, ты Юру не видела? Знакомого Евы? – Стараясь перекричать музыку, Дрейк обратилась к девушке у барной стойки.

Барная стойка в доме, серьезно?

– Да, он вроде поднялся на второй этаж со второкурсницей, а что? – Она недоверчиво покосилась на Тат.

Дрейк выбивалась из общей массы: черное пальто, лаковая сумка на сгибе локтя, черные лодочки, колготки в сетку… «Миссис Смит» была нелепа среди полуголых подростков в блестках.

– Ничего, – безразлично кинула Дрейк, мысленно прокладывая маршрут на второй этаж. Не хватало еще в обсуждаемую историю с чьим-то парнем влипнуть. Особенно потому, что над зеркалом за стойкой был растянут баннер с названием ее уже нынешнего университета.

Осмотр второго этажа подходил к концу. Застав одну девчонку в обнимку с унитазом за предпоследней дверью, Дрейк заглянула в крайнюю комнату.

Переступила порог, прислушалась к невнятной тишине, осеклась. Со скептичным интересом, без смущения оглядела развернувшуюся перед ней картину.

Контраст света и тени соблазнительно подчеркивал изгибы тела девушки: стройный живот, округлые ягодицы, испарина на спине. Длинные светлые волосы она придерживала на затылке рукой, самозабвенно прикрыв глаза. Порочностью комната дышала не из-за ее наготы: девушка плавно, опираясь рукой назад, двигалась верхом на парне.

Дрейк замерла, наблюдая за жарким действием, не столько заинтересованно, сколько задумчиво. Волна самоанализа накрыла ее не в то время и не в том месте.

Как давно она сама ходила в зал? Не растолстела, но раньше была просто в прекрасной форме. От мышц осталось одно только слово.

Дрейк отрешенно закусила щеку изнутри, ведя взглядом дальше – по кубикам пресса парня, лежащего под девчонкой. Тело у него было точеное, как у бойца, – такие светотени в зале не создашь, тут нужна «полевая практика».

А ее крем для тела любимый еще продается? Кожу нужно увлажнять, с наступлением зимы шелушиться начнет. А ведь у второй девушки, что сидела на лице парня, кожа была гладкая и бархатистая. По крайней мере, визуально.

Влажная, тягучая атмосфера пробралась под кожу. Первая девушка с роскошной копной волос двигалась томно, ритмично: делала круговые движения бедрами, насаживалась сверху вниз, периодически замирала, легко царапая ноготками пресс парня перед собой.

Вторая потерялась во времени и пространстве: парень знал, что делает, длинные мужские пальцы впились в мягкие девичьи бедра – как три часа назад пальцы Татум в сидушку стула на собрании.

Мужская прокачанная грудь вздымалась, пресс напрягался. Девчонка, ерзавшая на его лице, часто дышала, запрокидывая голову. Зарылась пальцами в волосы парня, протяжно застонала. Дрейк сглотнула.

Громко.

Стало неловко, но совсем чуть-чуть. Татум знала, чего в этой жизни нужно стыдиться в полной мере, и случайное подглядывание за сексом на вечеринке в список не входило.

Вторая девушка задрожала, вскрикнула, парень расслабился. Скинул ее с себя на кровать, встретился взглядом с той, что не прекращала на нем свое родео. Перевел взгляд на Татум.

Дрейк не стушевалась. Было в этих гляделках что-то особенно извращенное: парень тряхнул темными волосами, медленно слизал свежий девичий сок с собственных губ. Улыбнулся одними глазами. Темные радужки соблазнительно сверкнули.

Татум не поменяла позу: привалившись к дверному косяку, с сумкой на сгибе локтя, она чуть вскинула брови.

Парень усмехнулся, набрал в грудь побольше воздуха. То, что вытворяла блондинка верхом на нем, не могло оставить равнодушным.

– Присоединишься? – Шатен с пьяным интересом посмотрел на Дрейк.

Татум рвано выдохнула: поняла, что «засиделась».

– Нет, спасибо, – чересчур небрежно фыркнула она.