Тайна архангела. Книга 2

Она стояла на вечернем небе так, что ей открывалась живописная панорама всего города. Спокойного как, казалось, никогда. Ее осанка по-прежнему была безупречна, а во взгляде твердость, как и подобает воину небесного легиона. Однако теперь она держалась на одной силе воли.

Агнесс не предала свое небо, она так же верила в своего Бога. И все еще собиралась бороться до конца. Но она чувствовала, как сердце ее рассыпалось на мелкие осколки. Она не считала время. Для нее все перемешалось и остановилось. Не имели значения тикающие часы битвы, не принимались в расчет иссякающие ее силы. Из глаз медленно сочились слезы. Агнесс решила их не сдерживать. Так было легче онемевшей от страданий душе.

Она убежала из уголка первого архангела, не сказав ни слова на прощание, и это мучило ее еще больше. Но она и не могла иначе: она разрыдалась бы перед ним, оттолкнула бы и ушла, если бы он не отпустил ее сам. Понимал ли Михаил, что она переживает?.. Чувствовал ли, что она любит его, как и раньше, всем своим сердцем?.. Она терзалась, что не может сказать ему это сейчас. Но сейчас его лицо было для нее ударом.

Что происходило?.. До конца она не могла объяснить и сама… Что эти слезы?.. Но нет, она не могла смириться…

Почему он так поступил с ней, почему?.. Почему он даже не попытался помочь, когда она его умоляла? Куда испарилось понимание, где была нежность и сопереживание того, кто лучше всех чувствовал ее?..

Разум не винил его… Сердце перекладывало боль на его сердце… И ум утверждал чью-то неправоту…

Ужели это жжение, это мучение, что они несли вместе, заслонило все, так что не было видно уже ни чести, ни любви, но одно лишь окаменевшее желание выстоять?.. Но выстоять могли и бесчувственные статуи. Тогда пусть она будет такой статуей. Если эта статуя была нужна небу, она была готова…

Но живое сердце билось в груди. И образ умирающего ангела не отступал от нее. Чистые голубые глаза того, кого она учила ребенком, сегодня должны были закрыться навсегда. И тогда уже ничего нельзя будет исправить.

Задушенный бунт секундами был готов растерзать ее тело. И она не могла ничего сделать. Милосердствуй, Господи!.. Она отдала бы за Андрея всю себя. Свою жизнь, свой меч, свое призвание, но он запретил ей. И она была обязана повиноваться ему, как Богу.

Она дала клятву… И хотя Михаил не был Богом, он был ее архангелом: его приказы не могли обсуждаться, несмотря на то, что могли быть ошибочны.

Как мало раз ты ошибался, Миша, и сколько стоило это тебе каждую минуту твоей жизни?..

И грудь Агнесс разрывалась под его приказом, отторгнувшим ее, как камень, свалившись, раздавливает маленького лягушонка.

Хрустальные глаза первой помощницы повернулись к западу. В золотистом свете солнца к ней шел первый из ангелов.

Рука Агнесс опустилась на рукоять меча. Четко она повернулась к нему лицом, морща лоб от ярких вечерних лучей.

– Обмануть не выйдет, – прозвучал в небе ее голос. – Открой свое лицо, демон.

– Я и не пытался тебя обмануть, – услышала она в ответ. Из обволакивающей дымки к ней вышел Князь преисподней, принимая свой собственный облик.

Агнесс едва не ахнула, увидев перед собой дьявола. Лезвие меча блеснуло перед ней в боевую готовность.

– Стой, где стоишь, Самуил!.. Иначе я позову Михаила! – пригрозила она. Ее тело само собой сдвинулось в оборонительную позицию, пальцы твердо держали рукоять.

– Погоди звать своего друга, – Самуил выставил руки вперед и остановился. – Видишь: я безоружен.

Он говорил правду. Но это мало успокоило Агнесс: и меч, и толпа демонов могли возникнуть по одному движению его головы. А связь ангелов находилась на грани разрыва. То, что Михаил может ее не услышать, понимала и она, и Самуил.

Агнесс не шелохнулась, готовая сражаться до последнего вздоха.

– Ты думал, что я не смогу отличить тебя от Михаила?.. – произнесли ее губы. – Да я узнаю его с одного дыхания!

– Нет, что ты, – покачал головой Самуил. – Я знал, что ты раскусишь меня сразу. Просто я хотел, чтобы ты хоть раз взглянула на меня так, как ты смотришь на него.

– О чем ты говоришь? – нахмурила брови Агнесс. Ее явно не вдохновляли его откровенные слова.

– Эти глаза… которые я видел тысячи лет назад. Мрак и бездна, что он сделал с тобой, Агни? Твой взгляд подобен железу моих генералов. Где прежняя нежность, что дарила мне моя самая близкая помощница?..

– Не пытайся заморочить мне голову, Самуил. Зачем ты пришел? – без обиняков спросила Агнесс.

– Так сразу резко. Впрочем, я понимаю: я для тебя враг, – промолвил Самуил, глядя в ее лицо. Его глаза переливались зеленым цветом, как затухающие изумруды. Он был весь в черном, выступая темной элегантностью устрашающего демона. Самуил выдержал паузу. – Мне очень плохо, Агни. Поэтому я и пришел говорить с тобой.

– Тебе плохо?.. Уж не от выпитой ли крови и женских слез? – не поверила ему Агнесс.

– Ты говоришь жестоко, – сказал Князь. – Разве так подобает ангельской деве?.. Да, мы снова на грани войны. И я сильнее вас, ты это знаешь. Но я устал, Агни. Я больше так не хочу.

– Время требует жесткости, но не жестокости, Сэм, – вымолвила Агнесс. – Как же ты больше не хочешь?..

– Я не хочу более битвы, – проговорил Самуил. – Я бы хотел, чтобы ты меня просто выслушала. Это поможет всем нам.

– Хорошо, я тебя слушаю, – кивнула Агнесс. – Только не подходи ближе.

– Как скажешь, – принял условие Князь. – Я не сдвинусь к тебе ни на шаг… А что с твоим лицом? Ты плакала?..

– Не имеет значения, – ответила Агнесс, моргнув ресницами. Ее лицо еще более помрачнело, храня серьезность выражения.

– Для меня имеет. Уж не Михаил ли причина твоих страданий?..

Агнесс честно посмотрела в лицо Самуила.

– Причина страданий в смерти и ненависти, а Михаил не сеет смерть и ненависть, Сэм. Говори, что ты хотел сказать, я тебя слушаю.

– Ладно, не хочешь, не объясняй, – выдохнул Самуил. Его взгляд, блуждая, остановился на небосводе. – Моя душа рвется на куски, Агнесс. Я больше не желаю так жить. Ты даже представить себе не можешь, как мне надоело это противостояние, – он повернул подбородок к ангельской воительнице, и она разглядела в его образе не кричащую темную яркость, как в обыкновенные дни, а черноту и беспробудность самой бездны. – Знаешь, я все чаще вспоминаю то время, когда мы с тобой были вместе. Как мы гуляли вдвоем, а ты держала меня за руку и не заставляла сторониться на десять метров…

– Тогда ты не был дьяволом, – заметила Агнесс тихо.

– Ты права. Сейчас я демон. И я не могу этого изменить, даже если очень захочу. Но поверь, Агни, тебе я не желаю зла. И единственная причина, по которой я пришел, в том, что я хотел увидеть ту, которая меня выслушает, которая снова мне поверит и поймет, что мне действительно не так просто, как это может казаться с небес. И только ты способна на это для меня, дорогая, – как бы не сдержавшись, проговорился он. – Потому что ты единственная женщина, которая как цветок расцветает в моем сердце…

– А как же Диана? – поняв, куда он клонит, перебила Агнесс. – Она твоя жена, и это она…

– Жена?.. – губы Самуила скривились насмешливо и с ненавистью. – Да, ты права, она моя жена. Только она не желает видеть меня иным, чем дерзким и неистовым дьяволом. И никем другим.

– Может быть, стоит попытаться ей все объяснить, и она поймет… – начала было Агнесс.

– Я попытался. Она кинула мне в лицо обручальное кольцо и ушла прочь, – его голос прозвучал глухо и пересохше.

– Она сделала это?.. – с недоверием взглянула Агнесс. – Но она любит тебя, и я уверена, что ее любовь в конце концов окажется сильнее всего остального…

– Любовь, Агнесс? – Самуил презрительно вскинул подбородок. Это слово прозвучало как жестокая насмешка. – Эта любовь разбилась к чертям, когда я узнал, что она изменила мне. Ты удивлена?.. – он исподлобья взглянул в ее ошеломленные новостью глаза. – Да, изменила. С одним из моих генералов. Ты знаешь красавца-ангела Алана. Они развлекались у нее в кабинете, прямо на столе. В другой раз, я клянусь, задушил бы их обоих своими руками, – мимолетно его лицо исказила судорога, какую нельзя было изобразить. – Но сейчас, когда мне рассказали об этом, я не смог. Я просто позвал к себе эту дрянь, отпустил ее на все четыре стороны и выкинул ее кольцо. Она мне больше не жена.

Самуил успел заметить, как взгляд Агнесс, ища, скользнул по его безымянному пальцу. На нем и вправду не было кольца. Самуил видел, как помощница архистратига отвела глаза и глубоко задумалась.

– Откуда мне знать, что это не очередная ложь?.. – молвила она.

– Хочешь верь, хочешь нет. Я говорю правду, – ответил ей Самуил.

– Если ты действительно устал от своей жизни, то почему бы тебе не изменить ее? Почему бы не оставить все твои поступки и не начать все заново?..