Улей-2

Обув в прямом и в переносном смысле очередного мусора, я была счастлива. В лице каждого покупателя я видела своих обидчиков, я видела тех, кто растоптал мою карьеру, разрушил мою жизнь, обрёк меня на унижение и нищенское существование. Ни один мускул не дрогнул на моём лице, ни капли жалости не было в моих холодных глазах. Напротив, всё моё существо ликовало, радовалось новому мелкому отмщению. Конечно, сегодня это похоже на детский сад и кажется чем-то наивным и очень глупым. Наверняка не все из тогдашних моих покупателей были ничтожествами, но в тот момент жизни все до единого мента казались мне на одно лицо. И всех их я ненавидела по умолчанию.

Я бы с превеликим удовольствием поведала о своих коллегах по магазину, но их имена давно стёрлись из моей памяти, за исключением одной дамочки, забыть которую было невозможно.

Смазливая Оксана Сучкова пришла на месяц позже меня и, отработав всего две недели, была выдворена прочь.

А дело было так. В воскресенье, открыв магазин, я принялась полировать витрины. Напарницы всё не было и не было. Находиться одной в подвальном помещении, скажем честно, было не очень приятно. Когда наконец Оксана нарисовалась, с момента начала рабочей смены минуло не менее полутора часов. О собственном появлении вышеуказанная особа сообщила грохотом. Спускаясь вниз, Сучкова чуть было не убилась. Но совсем не потому, что подвернула ногу или просто оступилась. Моя визави была пьяна, что называется в стельку.

Отвратительное заключалось в двух вещах: во-первых, буквально через пару минут в подвальном помещении, не имевшем окон, был безнадёжно испорчен воздух. Оксанин шмурдяк, расползся по залу, словно едкий дым. Во-вторых, напарница ни при каких условиях не желала идти домой отсыпаться.

– Всё будет тип-топ! Не ругайся! Ща, храпану децел и всё будет ок! – обещала она, пытаясь улечься на нижнюю полку в каморе с товарными остатками.

Спустя ещё пару часов, словно бы назло, нарисовался собственничек магазина. Идя по запаху, словно ищейка по следу, он тут же обнаружил Оксану, свернувшуюся караличком на одной из полок подсобки.

– Вот она кошечка…. Спит сладенько, – довольно произнёс он, пошлёпывая Сучкову по мордасам. – Эй, корова! А ну вставай! Вставай и пошла вон отсюда!

Кстати сказать, Оксанины «мордасы», с её же слов, к ударам были привычны. Жила моя напарница с каким-то трухлявым мужичком, лет на дцать её старше, весившим килограммов триста. Престарелый сожитель по мужской части был давным-давно несостоятелен. Зато состоятелен в прямом смысле этого слова – он был очень богат.

Оксане, ясное дело, хотелось и на ёлочку залезть, и жопу не ободрать. И секс хотелось иметь регулярный, и о деньгах не думать. До поры до времени ей удавалось вполне себе успешно обводить своего покровителя вокруг пальца. Стоит сказать, что в связях Сучкова была неразборчива, давая всем страждущим в любом месте и в любое время. Виктимное поведение рано или поздно должно было привести к фатальным последствиям. И привело…

Незадолго до выхода в магазин, Оксана на пару с каким-то странным малым бухала в низкопробном кабаке. «Фест» закончился ударом в пятак и громким падением со стула. Когда на следующий день на морде лица вскочили сразу два бланша, она тут же аргументировала их сожителю: «Вчера делала мезо и ботокс тоже делала, а потом с подружками обмывали… А сегодня вот синяки появились…. Так бывает после косметических процедур».

Разгневанный «Карабас-Барабас», не поверив в сказочки, выгнал Сучкову из квартиры едва ли не в чём мать родила. Именно поиски заработка и привели Оксану в магазин, где я работала. Несмотря на синяки, всё ещё видневшиеся под толстым слоем грима, её приняли. И вот, так некстати моя напарница уснула на полочке.. Этот сладкий сонушек и стал финальным аккордом в её недолгой карьере продавца-администратора. Что с ней стало потом? Да кто его знает. Больше я её никогда не видела.

Работа в магазине, несмотря ни на что, не приносила мне ровным счётом никакого удовлетворения. Даже те деньги, которые удавалось урвать при помощи афер, являли собой кошкины слёзы. Находясь подолгу без средств к существованию, я не успевала штопать дыры в собственном бюджете. Маленький ребёнок, платная учёба… Нда, если бы не мама, если бы не её помощь, мы бы по миру пошли…

И всё же именно в тот самый период в моей жизни произошла нечаянная встреча. Встреча многообещающая, окрыляющая и обнадёживающая. Было мгновение, когда мне даже показалось, что я прикоснулась к счастью…

Глава 6

Женюсь…

Ноябрьский ветер с вечера царапал разбитое в нескольких местах и наспех заклеенное изолентой оконное стекло. Ночная «камера» напоминала одинокую ветхую лодку, заброшенную чьей-то безжалостной рукой в самое сердце коварного океана, где наступивший после страшной бури штиль казался чем-то неестественно зыбким и призрачным.

– Женюсь, – нараспев, смакуя каждый звук, тихо сказал Дима.

«Нет! Не может быть! Неужели? Неужели??? Он что, сейчас мне сделал предложение?! Да ну… Ну, да… Он сделал мне предложение!! Вот так оригинально! – от внезапной догадки моё сердце на секунду перестало биться, а потом, словно птица, вырвавшаяся из тесной клетки, встрепенулось, расправило крылья и резко взмыло вверх. – Да! Я скажу ему: ДА! Сделаю паузу, а потом скажу: ДАаа»!

Осенью 2003 года город неожиданно преобразился, он стал каким-то торжественно-светлым. Нежно обволакивающее сухое тепло, а под ногами тонны невесомого золота. Лазоревое небо приветливо и притягательно, словно бы на дворе весна. Глядишь в него и сожалеешь только об одном – об отсутствии крыльев. Да, той осенью я практически потеряла голову, и без того болтавшуюся на одной ниточке.

С бывшим коллегой по порту, работавшим на досмотре, мы столкнулись совершенно случайно. Наше знакомство было поверхностным. Дима устроился в аэропорт за пару недель до моего увольнения. О нём мне было известно лишь то, что он разведён и учится в каком-то институте. Случайная встреча завершилась каскадами цветов, конфет и приятных прогулок по осеннему Чмошску.

В тот момент многое в моём новом поклоннике казалось мне необыкновенным, казалось симпатично-притягательным. Он умел слушать, умел многозначительно молчать, от чего казался мудрым. Мне двадцать девять, ему на пару лет больше. В его жизни было многое. Была настоящая трагедия – его бывшая… она… она его не поняла, не смогла разделить порывов его светлой души. У него есть дочь от предыдущих отношений. Но он не видит, как та растёт. Ему запрещают с ней встречаться. А он страдает. Тихо. Словно бы про себя.

До чего же мы – бабоньки – можем быть глупы… До чего наивны! Нет на белом свете такой сказки и такого сюжета, нет такого мифического героя, которых бы мы не смогли себе придумать! Но вот беда, как только начинаешь сотворённое мозгом рассматривать более пристально, новые сюжеты, как и герои, тут же лопаются, подобно мыльным пузырям!

В один из вечерков Дима пришёл ко мне в гости, «вооружённый», как обычно цветами и моими любимыми конфетами. Вечерний кофе, романтический фильм и горячие поцелуи, внезапно прерванные вопросом:

– Майя, скажи, а почему ты не выходишь замуж?

– Хм… а почему ты не женишься? – вопросом на вопрос решила ответить я.

– Женюсь, – нараспев, смакуя каждый звук, тихо сказал Дима.

«Нет! Не может быть! Неужели? Неужели??? Он что, сейчас мне сделал предложение?! Да ну… Ну, да… Он сделал мне предложение! Вот так оригинально! – от внезапной догадки моё сердце на секунду перестало биться, а потом, словно птица, вырвавшаяся из тесной клетки, встрепенулось, расправило крылья и резко взмыло вверх. Да! Я скажу ему: «ДА!»

Сделаю паузу, а потом скажу: «ДАаа»!

– Скоро женюсь, – повторил он, но уже совершенно другим, каким-то чужим голосом. – У меня свадьба через неделю.

– Через неделю…. – прошептала я, совершенно не понимая сути только что услышанного.

«Странно…. Это как? Это что ли он уже всё втайне от меня решил? Всё приготовил к НАШЕЙ с ним свадьбе? Или что? Или как? Что-то я не пойму… Как это через неделю? Не понимаю….. Но разве так быстро нас смогут расписать? Ааа.. Ммммм….. Нууу, может быть он… Может он уже договорился… Так нет… Хммм…. Странно…», – мысли, словно бусины, соскользнув с порванной нити, покатились, подпрыгивая, в разные стороны. Поди теперь их собери воедино…

Отодвинувшись от желанного гостя на другой конец дивана, я молча уставилась на него.

– Майя…. я всё время собирался тебе сказать… Но как-то не было повода подходящего…. Всё так глупо вышло. Я и сам не знаю, как …. Я очень запутался…и…. Но мне это только сначала так показалось, а потом я понял, что я влюбился. Да! Я влюбился, как мальчишка! Понимаешь? Я.. я тебя очень люблю, но .. Майя, я… Я бы очень хотел жениться на тебе. Это правда. Правда! Но потом я узнал, что она беременна. Понимаешь? И ей уже поздно делать аборт. Я так жалею, что я сначала познакомился с ней, а потом с тобой. Всё должно было сложиться иначе…. Пойми меня, пожалуйста! Дата свадьбы уже назначена. Я ничего, слышишь, ничего не могу уже изменить! Она с лета у меня дома живёт, с моими родителями. Ну, ты сама подумай, Майя… Ну, что ты молчишь? Дослушай меня, пожалуйста, хорошо? Ты на свадьбу приглашена. Слышишь? Ты приг-ла-ше-на! И потом, эта свадьба формальна. Она ничего, слышишь, ни-че-го в целом не меняет! Олеська для меня вообще ничего не значит! Мы так и будем с тобой вместе! Мы всё время будем вместе… Майя, ну что ты молчишь? Я тебе обещаю, слышишь! Ну, пойми же ты, я не могу ничего изменить….. Меня родители неправильно поймут. Всё оплачено… Гости приглашены. Куплено платье. И этот ребёнок, который родится… Майя…. Ну, что ты молчишь?! Я прошу, пойми меня! Я и так уже не вижу одного ребёнка. Дочку не видел чёрте сколько… Майя, ты должна меня понять…

Я не поняла.

Ноябрьский ветер, с вечера царапавший оконное стекло, стих. Закрыв за ночным гостем дверь и набросив на плечи тёплый плед, я подошла к окну. Долго всматриваясь в ночной город, я решительно не понимала, от чего он вдруг так изменился. И только потом, едва ли не под утро, до меня наконец дошло: в Чмошск пришла зима. От трепетного тепла, от невесомого золота не осталось и намёка. Мертвенный холодный саван укутал всё и вся.

Глава 7

И ещё немного бабайского ада…

Прощание с иллюзиями было невыносимым. Самое отвратное заключалось в том, что я никак не могла справиться с жалостью к себе, лившейся через край. Мне, словно бы назло, всё время хотелось плакать, уткнувшись лицом в подушку. Я прекрасно отдавала себе отчёт в том, что подобное положение не укрепляет мой дух, а напротив, делает меня уязвимой и слабой. Да, мне хотелось почувствовать себя защищённой, мне безумно хотелось быть по-настоящему нужной и важной, но у меня ничего не получалось. Угодив в самую сердцевину чёрной полосы, мне никакими судьбами не удавалось с неё свернуть. В какой-то момент, я даже подумала, что моё движение вперёд, как таковое, отсутствует, ибо я гребу не поперёк зловещей тёмной полосищи, а вдоль неё.

Разрыв с многообещающим поклонником и общее уныние, охватившее меня, не прошли даром. За пару недель до нового года я расхворалась. Организм, ослабленный стрессами, попросту был не в состоянии и дальше сопротивляться бесконечными напастям.

Простуда, свалившая меня с ног, сделала своё дело. Утром, предупредив руководство магазина о собственной хворобе, я попросила пару дней на восстановление. Те мило согласились. Как только температура снизилась до 38 градусов, я отправилась на работу. Но в магазе меня поджидал сюрприз – в моих услугах больше не нуждались. Ради справедливости стоит отметить, что здесь со мной хотя бы рассчитались.

Как только новогодние праздники отгремели я, с подсказки нашей коменды, решила попытать счастья на заводе, располагавшемся в шаговой доступности от улья. Прихватив с собой трудовую и диплом бухгалтера, я отправилась на проходную.

В отделе кадров пышногрудая бабень, облачённая в цветастое кримпленовое платье – а-ля, привет семидесятым, с кривой ухмылкой отбрила меня буквально с порога:

– Нам нужны только клёпальщики третьего разряда. Никого, кроме клёпальщиков, нам не нужно.

– Ну что ж… Не нужно, так не нужно, – вздохнула я и только было собралась убираться восвояси, как в кабинет, едва не сбив меня с ног, влетел странного вида молодой человек.

– Давай, срочно ищи нам нового кассира. Эту я увольняю. Сегодня у неё последний рабочий день, – распорядился он.

– Я кассир. Я могу быть кассиром, – вырвалось из меня против собственной воли.

– Вы? Ну что ж, тогда пойдёмте с вами побеседуем, – тут же предложил парниша.

Разговор наш был недолгим и очень скоро свёлся к тому, что я ровным счётом ничего в кассовых делах не петрю.

– Это не страшно, – резюмировал мой оппонент. – Нынешний кассир вас введёт в курс дела. Всё запишете под диктовку и будете работать. Считайте, что сегодня ваш первый рабочий день.