Улей-2

Через полчаса я уже принимала дела у Натальи, отработавшей на заводе в должности кассира без малого десять лет.

Как только дверь за моим провожатым закрылась, меня тут же накрыло мощнейшей волной негатива. Впрочем, пару часов спустя мы с моей новой знакомой уже чирикали, словно старые подружки.

– Майя, я ведь не от хорошей жизни отсюда бегу, понимаешь? Если бы всё было нормально, я бы тут и дальше работала! У нас сейчас ужас, что творится на заводе. Этот косматый косоглазый, что тебя привёл – знаешь кто он?

– Нет… не знаю…

– Ха! Он заместитель генерального директора нашего завода! Сопля вот эта зелёная, вот эта вонючая сопля, которой нет ещё и двадцати пяти! Он у нас член, – акцентировав на этом слове собственное внимание, продолжила Наталья, – антикризисной группы, прибывшей из Москвы. Только ни для кого из нас не секрет, с какой истинной целью эти бесы сюда явились. Их задача – обанкротить наш завод, чтобы потом продать с молотка, а денежки между собой разделить. Они воры! Они просто бандиты!

– Но ведь это не так-то просто, да и потом….

– Что потом? Потом – суп с котом! Короче, Майя, дело твоё, конечно, можешь принимать у меня дела, я не против. К тому же мне всё равно, кому их передавать. Но я тебя честно предупредила, какие дела тут грядут. Если есть голова, то думай, если нет, то я тебе сочувствую! Лично меня отсюда «уходят» только потому, что подмахивать им документики отказалась. Они потом будут в стороне, а кассира посадят! А мне оно надо?! Сама знаешь – у нас в стране первая пуля всегда стрелочнику достаётся!

И всё же я стала принимать дела….

Добрых четыре часа я старательно фиксировала едва ли не каждый Натальин вдох, едва ли не всякое её движение, а потом, когда практически всё было рассказано-пересказано и записано, я произнесла сакраментальное:

– Наташа, вы меня простите, но… мне кажется…. я не справляюсь с этими обязанностями. Понимаете, цифры и я – это какие-то параллельные вселенные, которые никогда не пересекутся. Я, пожалуй, последую вашему наставлению. И я … я не останусь тут… Пусть они воруют всё это как-нибудь без меня….

Как только часовая стрелка достигла шести, мы на пару с Натальей навсегда покинули пределы старого завода, который действительно в скором времени был обанкрочен и закрыт.

И снова поиски. И снова «у попа была собака, которую он беззаветно любил…».

Стоит быть честной и откровенно признаться: в те годы я не особо старалась найти себя, найти собственное предназначение или дело всей жизни. У меня были совершенно иные цели и приоритеты. Первая задача сводилась к элементарному выживанию. Вторая – во что бы то ни стало мне нужно было успешно закончить университет. Всё, что должно последовать за этим, меня мало волновало.

И всё же, череда неудач в какой-то момент заставила меня задуматься: быть может, я что-то делаю не так? Быть может, идея работы на дядю просто себя изжила, но я, тупо игнорируя звоночки, посылаемые мне миром, цепляюсь за то, от чего давно пора отказаться? Подобного рода измышления привели меня к теме сетевого маркетинга. Нет, это была не компания «Амвей», которой сестра Оли Хрюшкиной прожужжала мне все уши. Это была только-только появившаяся на рынке компания, решившая посредством бинарной системы нести в массы чай и кофе, притом довольно высокого качества и за весьма умеренные деньги.

Став членом команды, я приступила к активным действиям. Жёстко следуя алгоритму, спущенному мне вышестоящим спонсором, сутки напролёт я читала книги по сетевому маркетингу, делала «холодные» звонки с общежитской вахты (сотового телефона у меня до сих пор не было) и, конечно же, проводила презентации и встречи. Чем больше встреч и презентаций было, тем больше я слышала в ответ: «О, да! Прикольная идея, но я покупаю всё это в магазине один раз в полгода, и меня всё устраивает. Зачем мне ваши три пачки чая и три банки кофе каждый месяц? Я столько не выпью! А работать на подарки для друзей и знакомых я не вижу смысла, так что простите, но нет»!

По истечении двух месяцев я, злая, как чёрт, плюнула на весь этот МЛМ-бизнес, не заработав ни копейки. В подобной схеме добывания денег меня добивало два момента. Во-первых, монетизировать собственную деятельность действительно было архисложно, во-вторых, проводить бесконечные однотипные презентации, слыша в ответ: «Нет»! – надоело бы кому угодно. История с МЛМ довольно сильно перекликалась с историей про человека, которого сто раз назвали свиньёй. Поначалу он не верил и активно сопротивлялся, потом свыкся, а впоследствии и вовсе захрюкал. Так и я. Получая раз за разом отказы, выслушивая негатив, я утратила всякую веру в то, что я действительно несу людям благо. Несу перспективы и возможности. А ещё я поняла: продажник из меня, как из дерьма пуля.

Примерно в это самое время мне совершенно случайно попалось на глаза объявление о том, что некий автохолдинг ищет менеджера по аренде. Совсем скоро с умным видом я уже восседала на стуле за рабочим столом, на котором был установлен громоздкий компьютер.

Вышеуказанные «Рога и копыта» запомнились мне надо-о-о-го, если не сказать навсегда! Никогда прежде мне не приходилось видеть столь гигантского молоха, перемалывающего, перетирающего людей в пыль.

Первое, что шокировало меня едва ли не с порога, это история Светланы, поехавшей на похороны собственной матери. Пока девушка прощалась с самым близким и родным человеком, её… уволили. Глава компании рассудил предельно простенько: «Работа – прежде всего! Достойное место пустовать априори не может»! Вернувшись через четыре дня, Светлана с изумлением обнаружила, что за её рабочим столом сидит новенькая девочка, а саму её никто уже не ждёт. Света молча прошла в кассу, чтобы получить расчёт. Увы, но и там девушку ждало разочарование – ей ничего не заплатили. Жаловаться куда-либо было бесполезно – никто из «чернового» персонала автохолдинга не был трудоустроен официально.

Примерно через неделю всё в моей голове относительно работодателя окончательно сложилось, всё встало на свои законные места. Бизнесок господина Шмордина, имевшего полудебильный вид, был нехитрым. Закупив прямиком с заводского конвейера новенькие ВАЗы, он решил их перепродать, но перепродать по довольно хитрой схеме. Суть «изобретения» состояла в следующем: машина могла быть выкуплена только на условиях аренды. Всяк, желающий приобрести железного коня, заключал с автохолдингом договор. Из условий этого документа следовало, что человек получал право пользоваться машиной на условиях её аренды уже в день подписания договора, при этом он автоматически становился таксистом. Попавшийся на удочку мужичонка, был обязан каждый вечер сдавать жёстко установленный денежный лимит в местную кассу.

Часть «оброка» – тридцать процентов – шла в счёт уплаты долга за авто, а оставшиеся семьдесят взымались с горемыки за разного рода «услуги». Первая и последняя из коих – услуга операторов, сбрасывавших таксистам заказы.

В мою задачу входило документальное оформление всех желающих приобресть «золотое» авто. А в том, что машинка действительно «золотая», ни у кого сомнений не возникало уже в первый месяц «выкатки» (именно так называлась сия прекрасная процедура). Классик когда-то заметил: «Не всякая птица долетит до середины Днепра», я позволю себе немного переиначить его слова: «Не всяк, подписавший договор, смог машину выкупить», ибо бизнес-модель была просчитана с сатанинской точностью. Основная цель Шмордина состояла в том, чтобы обратить человека в раба «лампы» о четырёх колёсах. Если в течение года бедняга не успевал отстёгивать указанные в договоре суммы, то его тут же ставили на счётчик, а сам срок аренды с последующим выкупом начинал исчисляться по новой.

Как правило, сценариев было всего два. Львиная доля «играла» по сценарию номер один, а именно: устав от бесконечной погони за собственным хвостом, мужики плевали на суммы, выплаченные ими за автомобиль, и просто уходили, ничего не имея на руках. Деньги, по условиям договора, конечно же, не возвращались. Второй сценарий был не на много позитивней. Машина всё же выкупалась ценою неимоверного пота и крови. Но! Во-первых, за год бесперебойной эксплуатации она, как правило, находилась в довольно плачевном состоянии, а во-вторых, чтобы выкатать «коня», нужно было крутить баранку двадцать четыре часа в сутки, нужно было в буквальном смысле слова жить в машине.

Таким образом, шмординский парк разрастался со скоростью звука, машины, словно эстафетная палочка, каждый месяц переходили от одного почти собственника, к другому такому же «почти».

Весть об очередной афере довольно быстро облетела город. Дураков с каждым месяцем становилось всё меньше и меньше. Чтобы удержать входящий трафик на высоком уровне, в ход шли всё новые и новые уловки. Автохолдинг едва ли не каждую неделю менял «вывеску», в местных СМИ бесконечно публиковались объявления: «Аренда авто с последующим выкупом на очень выгодных условиях», где указывались новые контактные данные.

В какой-то момент вышеобозначенные уловки народ проглотил, но довольно быстро шило снова выскочило из мешка. И тогда Шмордин решил открыть несколько офисов в разных частях города, мол, МЫ это не ОНИ!

Меня и пару таких же дурочек тут же вышвырнули из помещения центрального офиса со словами:

– Завтра будете оформлять мясо по Иваницкого, 117, приедете на место, вас проконсультируют, – велел заместитель хозяина жизни.

А «мясо» всё шло и шло. Все желали халявы, быстрых денег любой ценой, не особо запариваясь деталями и тонкостями, указанными в договоре. Да мы и сами чувствовали себя ровным счётом таким же мясом, как и эти мужики.

На сей раз моя головная боль состояла в единственном: я хотела, во что бы то ни стало доработать месяц и получить свои кровные, но именно в этом самом месте я напоролась на ещё один подвох. Ублюдочный Шмордин был парень не промах. Зарплата выплачивалась один раз в месяц, аккурат двадцатого числа. Человек, решивший уйти из этой гадской конторки, был вынужден тянуть до последнего, лишь бы только дожить до двадцатого, а там, получив крохи, сбежать. За отработанные три недели нового месяца никакого расчёта, разумеется, не было.

Нас словно слепых котят каждый день перебрасывали с точки на точку. Через пару недель ажитации всем девочкам вручили по пачке объявлений:

– Идите и расклеивайте везде, где только сможете! За каждой из вас закреплён определённый участок. Что это за участок, узнаете у Слепова. Когда всё расклеите, вашу работу проверят. И не дай бог, объяв не увидим!

До двадцатого апреля оставалась пара-тройка дней. Таскаясь по городу с дурацкими бумажками, я сто раз успела промочить ноги, но всё же добросовестно выполнила задание. «Только бы дожить до среды, только бы получить заработанное, – ныло внутри, – получу зарплату и тут же сбегу»!

Так и вышло. Деньги я получила и была такова. Но приступить сразу к новым поискам работы у меня не вышло. Во-первых, нужно было готовиться к госами, до которых оставалось хрен да маленько, а во вторых, я покрылась чирьями….

Глава 8

Валька-целкин и её «мордасти»

Лежа на диване в позе «нараскаряк», мне почему-то думалось об одном и том же. Мне думалось о пресловутом стакане воды, который многие желали бы получить в старости. То ли поза располагала к подобным измышлениям, то ли эстетический и болевой шок, в коем я находилась.

Ну, ладно бы просто чирий, и ладно бы один, ну, хорошо – два… Нет! Всё это для слабаков! На моём прекрасном теле вылезло сразу семь(!) чирьев и все они сконцентрировались в одном очень даже интересном местечке. Тот, кто догадлив, исходя из указанной выше позы, уже понял, где именно находился их «палисадник». Да! Именно там, где их меньше всего ожидаешь!

Адский ад! Не встать! Ни сесть! Ни лечь! Ни повернуться! Не шелохнуться! Не вздохнуть, ни пердануть! Ну, что сука за жизнь такая?! Спасало только одно: бесконечные визиты новой соседки, которую с чьей-то лёгкой руки все прозвали Валька-целкин.

Валюша, годившаяся мне по возрасту едва ли не в бабушки, перебралась в улей не так давно. Приземлившись на втором этаже, аккурат через три комнаты от меня, она тут же принялась со всеми обитателями налаживать мосты да выискивать новые броды. Сделав скромный ремонтик в камере под кодовым названьем «большой гробик», Валюша зачастила ко мне с бесконечными визитами вежливости.

Если бы не целкин, то моё прискорбное существование наверняка свело бы меня в могилу, не иначе – столь худо мне было. Зато с Валей грустить не приходилось. Забегая ко мне по нескольку раз в день, она, словно сорока на хвосте, приносила последние новости:

– Нет, ты только подумай, да какого состояния нужно нажраться, чтобы нассать в комнату соседей?!

– То есть?

– Степаныча знаешь? Ну, этот, который бывший лётчик? Который с третьего этажа?

– Мммм…. да вроде знаю… Такой маленький тихий мужичок?

– Ага, тихий! Это он пока трезвый, так тихий! А как нажрётся, так куда скромность пропадает?! Жена его выкинула из дома и правильно сделала, так он теперь тут паскудит! Допился по потери вида лЮдского! Вчера с вечера, представляешь, начал пить, и что-то ему в собственной комнате не понравилось, так он вытянул свой матрац в коридор и улёгся на него прям у всех под ногами. Люди ходили по коридору, переступая через него! А оно им надо?! Но так это ж не всё! Ближе к ночи этот козёл проснулся и по стеночке пошёл в туалет. На ощупь пошёл, понимаешь ли! И не дошёл! Первая дверь, которая открылась под действием его тычков, и стала для него туалетом. Представляешь?! Скот разэтакий! Нассал Верке Жамовой прямо в комнате! Прямо на холодильник! Верка этого гада чуть было не убила! Благо соседи выскочили и оттащили её!

И всё же чаще всего Валя-целкин делилась не столько общежитскими новостями, сколько историями из собственной буйной молодости. Из её исповедей следовало, что принадлежит она к давным-давно разорившемуся дворянскому роду. Когда Валюшке было два или три года, её мать умерла, а отец тут же привёл в дом молодую особу, которая не давала спуску никому, включая самого хозяина дома. Детство моей соседки было не просто мрачным, а по-настоящему трагичным. Не видя с младых ногтей никакого тепла, став взрослой, она так и не уяснила для себя, что же это за субстанция такая – «сердечное тепло»? Замуж Валя выходила сто пятьдесят раз, в каком-то из браков родилась дочь Юля, с которой вот уже три года они были в ссоре и совершенно не общались.

Впрочем, не стоит думать, что Валюша своими душещипательными историями пыталась меня задобрить или вызвать во мне чувство жалости. Нет! Львиная часть её болтовни состояла из разного рода, как ей самой казалось, «поучительных» историй, коими она щедро делилась со всеми без исключения. Истории, честно сказать, были так себе…

– Ой, если бы ты, Майя, знала, как тяжело жить на подселении! Да я сейчас, в общаге, прям, как на свет божий народилась! Живу себе и живу, никому ничем не обязана! Тамара Ивановна обещала мне, что скоро пристроит меня на вахту. Буду тут жить и тут же работать! Чего ещё от жизни нужно?! Я ведь сюда чего попала? На подселении жила с бабкой старой. А эта карга решила меня выжить. Представляешь, что творила? У меня перед входной дверью половичок вязаный лежал, так она брала и срала на него! Возьмёт тварь говна наложит и свернёт его аккуратненько. Я раз убрала, второй, потом давай с ней ругаться! А эта старая калоша прикидывается святошей, мол, она ничего не знает, у неё вообще плохо с головой. Не видит она ничего и не слышит! А кто, скажите, пожалуйста, мог мне срать на порог, если нас в квартире всего двое?! Ну, думаю, старая гадина, подожди у меня! Я тебя проучу! И проучила! Снова как-то выхожу из своей комнатушки на кухню, а у меня опять половичок конвертиком сложен. Ну, всё! Я его как схватила, как побежала к ней и – мордой, мордой её в говнище! Сама вся измазалась, но старуху её же отходами накормила! И что ты думаешь?! После этого она стала божьим одуванчиком. «Валюша, доброе утро! Валюша, спокойной ночи»! Так-то! А теперь вот и вовсе дали комнату в общежитии, так я теперь лЁтаю от счастья!

Стоит сказать честно: Валя до одури обожала делиться с народом собственными любовными похождениями. Её не нужно было мёдом кормить, дай только возможность опростаться!