Я устремила взор в направление руки Алмера. Над линией горизонта висело что-то темное, как туча, только очень длинная.
– Это еще что? – неприятные ощущения от этой штуки, особенно если считаешь этот мир реальностью.
– Даже представить страшно, что это может быть. Но оно приближается.
Из груди вырвался недовольный вздох. Конечно, я могла изобразить страх или хотя бы непонимание, но мне совершенно не хотелось этого делать. Собираясь с мыслями, стала расхаживать взад-вперед вдоль берега. По сути, просто тянула время, весьма непросто рассказать человеку, что он всего лишь снится тебе. И вскоре наступит утро, ты проснешься в привычном месте, займешься обыденными делами, а он так и останется внутри твоего сна, который ты больше не смотришь.
Все-таки нужно объяснить ему все. И я остановилась перед ним, спокойно глядя на его обескураженное лицо.
– Винсент, это нормально, – почему-то сказала тоном психиатра, объясняющего умственно отсталому его физиологические особенности. Его синие глаза расширились, став почти круглыми, как пятирублевая монета.
– Что… нормально? – запинаясь, спросил он.
– Все. Все, что происходит здесь и сейчас нормально. Так бывает. Во сне.
– Но я ведь не сплю сейчас… – неуверенно сказал он.
– Зато я сплю. И когда проснусь, не будет ни острова, ни океана, ни Солнца, вздумавшего заходить не за ту сторону.
– Хотел бы и я проснуться также. Но… я ведь не проснусь, – догадался он.
– Не знаю, – соврала, хотя, кто знает? Может, и нет.
– Аннелина, – он глупо усмехнулся и потер нос, – А ты случаем не сошла с ума?
– Нет, Винсент. Это для тебя сей мир настоящий, а для меня всего лишь сон.
– Я тебе не верю.
– Что ж, я бы тоже не поверила, если бы мне наяву такое сказали. Но реальность сна довольно пластична. И я умею ее менять. Мне еще ни разу не приходилось уводить человека из сновидения, но попробовать стоит. И я покажу тебе другие миры.
– Да не хочу я других миров! – разъярился он, – Я хочу только выбраться с этого проклятого острова, где нет теней, Солнце сошло с ума, а с линии горизонта ползет тьма!
– Ты это, – запнулась я, – Самообладания не теряй.
– К черту самообладание, – он копнул землю носком сапога и быстрыми шагами пошел прочь вдоль побережья.
Опустившись на песок, я наблюдала за темной полосой вдали. Без сомнений, она приближалась. Конечно, мне не было страшно, ведь всегда есть возможность проснуться. Интересно, где бы проснулся Алмер, если бы мог?
– И что же ты тут делаешь? – раздался за спиной знакомый голос.
Обернувшись, увидела Крона в том самом обличии, в котором он однажды привел меня на корабль. Его взгляд был суров, но на лице была заметна полуулыбка, создававшая весьма ехидное выражение.
– Сижу на пляже, – похлопала руками по песку.
– Ты зря сюда пришла.
– Это еще почему?
– Не стоит быть там, где все закончилось.
Демон резким движением поднял меня на ноги.
– Ты чего?! – взбрыкнула я.
Винсент Алмер уже быстрым шагом направлялся ко мне, почти бежал, но Кронос заметил его, потом схватил меня за плечи, и мы начали проваливаться сквозь песок. Вскоре я уже видела небо лишь в небольшом круглом отверстии в песке.
– Аннелина! – слышался исчезающий, полный отчаяния крик адмирала.
Мы продолжали медленно опускаться вниз, пока маленькое окошко наверху не исчезло вовсе. Несколько мгновений тьмы, и мы уже стояли рядом с каменным столом для жертвоприношений.
– Ты зачем меня увел! – вскрикнула и попыталась толкнуть демона в грудь кулаками, но он перехвалил руки.
– Есть места, где тебе не стоит бывать, – спокойно ответил он и отпустил мои запястья.
– Это еще почему?
– Это плохое место.
– Мне все равно нужно будет вернуться.
– Не нужно.
– Там Винсент! Я не могу его оставить там.
– Кто такой Винсент?
– Адмирал с фрегата.
– Сам выберется. Или не выберется. Какая тебе разница? Он умер триста лет назад, – глаза демона зажглись зеленым огнем.
– Там еще не прошли эти триста лет. Он на острове оказался. Дай мне доиграть! – топнула ножкой, как маленькая девочка, которую насильно увели с улицы.
– Доиграешься, – зло прошипел демон.
– Я не пойму, что не так с этим сном?
– Говорил же, не играй с плотными мирами. Оставь уже этого адмирала, уперся он тебе.
– Я ненавижу, когда ты что-то запрещаешь и ничего не объясняешь!
– Хорошо, – он тяжко вздохнул, а я забралась на свое привычное место – жертвенник и приготовилась выслушивать объяснения, – Этот Винсент, он умер. И это его посмертное существование. Его, понимаешь, не твое. И тебя там быть не должно. Есть вещи, с которыми ты пока не должна играть. Придет время, наговоришься еще с покойниками, а пока не нужно. Они плохо на тебя влияют.
– Ты тоже умер, если не помнишь.
– Я – другое. А этот всего лишь человек. Что там с ним дальше будет или не будет, как он через это пройдет, поймет или не поймет, в чем дело, тебя это не касается. Это только его путь.
– Но я же общалась с мертвыми раньше.