Тёмный голос

– Им? – она ткнула пальцем в сторону хосписа. – Они сами себе могли помочь. И могут помочь! Было бы желание! – она хитро моргнула глазом.

Я недоверчиво покосилась. Потом подумала о себе. Ведь я хочу жить! Победить эту болезнь! Снова быть здоровой. Я понятия не имею, для чего мне продолжать существование. Я не знаю, как мне побороть страх? Как перестать быть безмолвным зрителем своей жизни? Как стать собой? Мне страшно жить, но ещё страшнее умереть от болезни. Совсем недавно я хотела себя убить, и это заболевание можно расценивать, как выигрыш в лотерею. Мне следует спрятаться, перестать лечится, и болезнь меня сожрёт, всё повторится, как у матери. Только я не хочу!

Всё, что произошло ночью 27 февраля, можно назвать мистикой. Вначале погас свет, потом затопили соседи, и на десерт – Марк прислал тёплое сообщение. Этого было достаточно, чтобы я отложила лезвия! По всей видимости, мир не собирается меня отпускать!

– Не согласна? Что каждый может себе помочь? – хитро щурясь, спросила старушка.

– Да! Часто люди не знают, как это сделать.

– Соглашусь! – она кивнула головой. – Как ты смотришь на утверждение: если человек решил что-то изменить, мир ему поможет. Он укажет правильный путь…

– Не знаю, – промямлила я в ответ, примеряя сказанное к своей жизни. Я поминутно вспомнила попытку суицида, убеждаясь в странности стечений обстоятельств. Женщина с любопытством наблюдала за моим состоянием.

– Мне знакомы случаи, когда мир не допускает определенных событий, – начала я. – Он словно говорит, что этого не надо делать.

– И тем самым сохраняет жизнь, – она перебила меня и дотронулась до шрамов. Пальцы нарочито несколько раз провели по порезам. Они так и не затянулись, оставив уродливые напоминания.

– Я Евгения, – она протянула мне руку. – Можешь звать меня, бабушка или тётя Женя.

– Очень приятно, – я потрясла её тонкие пальцы. – Я – Маша.

Она улыбнулась и несколько секунд хитро смотрела на меня.

– Знаешь, Мария, мне кажется, мы сейчас говорим, об одном и том же. Мне очень нравится мысль, что мир заботится о нас. Ну, или Бог. Возможно, природа. Или Вселенная. Что кому больше нравится. Суть едина – о нас заботятся, нас уберегают. Что-то ведь спасло тебе жизнь!

Она понимающе взглянула на меня. Эта старая женщина однозначно мне нравилась, в ней не было упрёка или нравоучений.

Я посмотрела перед собой, солнце поднималось вверх, с каждой минутой всё больше обретая власть, раздавая безвозмездно тепло и свет. Эта женщина затронула во мне струны надежды. Впервые во мне появилось желание разобраться в себе. Ответить на вопросы: кто я? Зачем пришла в этот мир? И как стать собой? Я подчёркиваю именно желание, а не страх и уйму отговорок, что у меня ничего не получится.

Мне хотелось быть с ней откровенной, обнажить своё истинное лицо. Я не боялась её реакции. Сказать ей – это как сказать кому-то близкому и родному, от кого никогда не услышишь упрёков, перед кем не стыдно открыться.

– Зачем мне эта жизнь?

– Да хоть для того, чтобы мы сидели на этой скамейке. Загорали и вели столь философский разговор! Лично мне очень приятно, – она застенчиво улыбнулась.

Я усмехнулась. Это была горькая улыбка, но первая искренняя за последние несколько лет. Эта фантастически странная старушка вызывала у меня слёзы счастья.

На следующий день я бесконечное количество раз прокрутила в голове её слова: «Мир заботится о нас». Я вцепилась в эту фразу, как ненормальная. Внутри меня появилось сильное желание верить этим словам. Одна часть меня протестовала: «Что за бред! Какая забота! Мир – это борьба!». Вторая часть рассуждала: «Ты уже так давно на дне и света не видно. Если даже это ложь, ты ничего не потеряешь, ты и так в самой глубокой клоаке».

Пусть он позаботится обо мне, просто и легко. Ничего не требуя взамен, не используя меня. Пусть он позволит стать собой! Пусть поможет обрести моё лицо! Только так возможна моя жизнь. Этот мир видит – я не хочу умирать. Я хочу найти себя!

6

Я полагала, что Евгения проходит лечение в больнице, делящей одно здание с хосписом. Наведя справки и пройдясь по палатам, её не обнаружила. Среди пациентов хосписа она не значилась.

Я встретила фантастическую старушку через неделю. На ней было мятного цвета платье и кокетливая шляпа с голубыми цветами.

– О, моя юная подруга! – она замахала издали.

Наша встреча произошла у лифта, точно так же, как и в первый раз.

– Вам вниз?

Она кивнула.

Мы молча спускались в кабине лифта, лишь только её тёплые глаза выдавали неподдельную радость от встречи.

– Я не надеялась Вас увидеть, – искренне поделилась с ней.

Она засмеялась и легонько ударила меня по носу.

– Посидим на скамейке? Позагораем?

Моей радости не было предела. От этой женщины исходил огромный заряд любви и добра.

– Как настроение? Решила, зачем жить? – устраиваясь, интересовалась она.

– Нет! Я слишком измотана, чтобы находить решения.

– Чем?

– Мыслями и болезнью, – лаконично ответила ей.

– Расскажи о мыслях, – серьёзно попросила она.

– Они тёмные, плохие. Постоянно всплывают. Я пытаюсь не думать, но получается только хуже. Они вопят, они взрывают мозг. Мысли бесконтрольны. Завладевают моим сознанием и изматывают за несколько секунд. Эти бесконечные монологи доводят до безумия, – я говорила эмоционально, размахивая руками, голос дрожал, срываясь с недовольных воплей к приглушенному шёпоту. Рядом с Евгенией я не боялась показаться глупой или ненормальной. Мне хотелось ей полностью открыться, обнажить каждый уголок своего сознания.

Несколько минут мы сидели молча, я собирала волю в кулак, чтобы не разрыдаться от чувства беспомощности и жалости к себе.

– А теперь расскажи о болезни, – обратилась волшебница.

– Боюсь, что скоро могу пополнить ряды обитателей хосписа.

Я достала результаты обследования – их мне вручили за несколько минут до нашей встречи. С формулировкой: «Передайте своему лечащему врачу! Срочно!». Она взяла лист и стала внимательно изучать.

– Вы это понимаете?

– О, да! – протяжно сообщила тётя Женя. – Я врач широкой практики.

– Вы здесь работаете?

Мне хотелось хоть что-то узнать о ней.

– Нет, и никогда не работала…

– Что там написано?

Она взяла меня за руку и, глядя изумрудными глазами, проговорила: