Тайна пациента

– Мы дадим вам сухие вещи, как только закончим, – говорит Хара. – И найдем попить что-нибудь горячее. Хорошо?

– Мне нужно позвонить.

– Хорошо, ладно. Без проблем. Но сначала, пожалуйста, отдайте нам штаны, нижнее белье, носки и обувь, – говорит Хара.

Том смотрит на него, лихорадочно соображая.

– Нижнее белье?

– Будьте добры.

Том сглатывает. Если он откажется, то будет выглядеть виноватым. Невиновный человек точно будет готов на все, чтобы помочь полиции.

Том снимает кроссовки. Их убирают в коричневый пакет. Следом отправляются носки. Потом он спускает черные водонепроницаемые штаны для бега со светоотражающими полосками. Выбирается из них. Полицейский с бумажными пакетами протягивает руку в перчатке, чтобы их забрать.

Том глубоко вздыхает и снимает трусы. Полицейский протягивает еще один пакет.

Том стоит, прикрывая руками пах. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким беззащитным, таким… изнасилованным, как теперь, стоя голым и дрожащим под резким флуоресцентным светом перед тремя полностью одетыми мужчинами, двое из которых вооружены. Мужчинами, имеющими власть лишить его свободы, запереть.

Полицейский с пакетами для улик подходит к столу. Он записывает имя Тома на каждом пакете, вместе с временем, датой и описанием содержимого.

Хара встает. Он гораздо ниже Тома, но излучает уверенность.

– Осталось только взять образцы крови на вашей шее и руках, хорошо? – Хара натягивает синие латексные перчатки и достает с полки набор. Вскрывает его.

Том закрывает глаза, пока Хара снимает палочкой кровь. Детектив запечатывает палочки в контейнеры и протягивает их парню с уликами, который их подписывает. После этого Хара протягивает Тому флисовые штаны и кофту синего цвета. Том предполагает, что эту одежду выдают подозреваемым перед транспортировкой в следственную тюрьму.

– Простите, но обуви у нас нет. Придется довольствоваться этим, – Хара выдает Тому пару бахил.

Том упирается в них взглядом.

– Ой, и еще вот что, – говорит Хара. – Можно взять у вас образец ДНК?

– Что?

– Образец ДНК. Это легко, нужно просто провести палочкой по внутренней стороне щеки. Это поможет нам исключить ваше ДНК, оставленное на месте преступления.

Том смотрит на Хару. У него ускоряется пульс. Он чувствует приступ ужаса. Его загнали в угол. Он пытается сглотнуть, но ничего не выходит. Если он откажется, то усилит подозрения. Это может усложнить его положение. Он думает, зачем вообще отправился утром на пробежку. Думает о произошедшем вчера, о ссоре с Лили. Думает о случившемся на барбекю у Коди и прочищает горло.

– Конечно.

Хара надевает новую пару перчаток и достает с полки другой набор. Открывает его.

– Садитесь.

Том садится на предложенный стул.

– Сэр, можете открыть рот?

Том открывает рот.

– Немного шире.

Он подчиняется. Хара сует палочку ему в рот и трет ею по щеке. Это физическое вторжение – мужская рука в перчатке и палочка двигаются у него во рту.

Хара убирает палочку, кладет ее в контейнер, запечатывает и протягивает полицейскому с уликами, который снова записывает имя Тома и время. Потом он уходит, унося с собой ДНК Тома, образцы крови и коричневые пакеты с одеждой и кроссовками. Фотограф тоже уходит.

Хара улыбается и показывает рукой на открытую дверь.

– Теперь, если хотите, можете позвонить.

– Я… Я не взял с собой телефон, – говорит Том.

– Мы дадим вам телефон. Сэр, пожалуйста, сюда.

Том следует за Харой в белый кабинет без окон. Внутри – журнальный столик перед маленьким диваном, кресло и стул на колесах. Том бросает взгляд на потолок. Из угла за ним наблюдает камера.

– Ждите здесь, пожалуйста, – Хара закрывает дверь.

Тому кажется, что его сейчас вырвет.

Ру

Сейчас

С окутанных дымкой старых хвойных деревьев капает вода, когда Ру медленно возвращается по тропе сквозь парк Спирит Форест. По дороге она внимательно рассматривает землю. Отовсюду падают капли, и ботинки скользят по грязи. Место происшествия огородили, и криминалисты работают на скале, под которой было обнаружено тело женщины.

Вокруг возвышаются исполинские деревья. Они окружают узкую тропу, словно арки собора, приглушая свет. Снизу густо растут ягодные кустарники и первозданные на вид папоротники, и заманиха с маленькими острыми иголками.

– Сюда, – зовет криминалист, ждущий Ру на тропе. Когда она подходит к нему, он показывает на поломанные и помятые кустарники прямо возле дорожки.

– Следы, уходящие с тропы, соответствуют кроссовкам «Найк» тридцать восьмого размера, как у жертвы, – говорит он, осторожно обводя Ру, чтобы она не наступила на отпечатки, – они уходят в лес, сюда, – он показывает палкой на углубления в земле, Ру движется следом. – Субъект в «Найках», похоже, крайне беспорядочно двигался к краю скалы, а потом направился туда, – он показывает палкой на помятую и сломанную листву. На сломанных веточках сверкают капли свежего сока.

– Только одни следы? – уточняет Ру.

– Три вида.

Она резко поднимает взгляд.

– Три?

– Пойдем, я покажу. Осторожнее, иди точно за мной.

– Все уже пометили, сфотографировали?

– Да. И сделали слепки следов.

Он ведет Ру дальше в глубь густой поросли и показывает на другие следы в черной грязи. Ру садится на корточки и рассматривает отпечаток.