Ягуар, или Тот, кто живёт один

–О Томас! –Зачем ты так, Томас? Науэль наш друг. Видишь, он исполнил обещание и пришёл к нам, чтобы справиться, как наши дела.

– Я понимаю тебя, Томас. Тебе не хочется видеть человека, не такого образованного и культурного, как ты. Но не думаю, что задержусь у вас надолго.

– Не обращай внимания на этого сорванца. Думаю, индейские дети такие же, в этом возрасте. Всегда всем недовольны, и думают, что мир вращается исключительно вокруг них.

– Индейские дети в этом возрасте часто уже воспитывают своих детей, – с добротой и лёгкость, без намерения обидеть кого-то заметил Науэль, и своими словами вызвал смех у Пола и Джил. В отличие от них, Томас нахмурился ещё больше.

– Порыбачим завтра снова, Науэль? Пару таких рыбалок, как сегодня, и нам хватит рыбы на месяц, – смеясь, предложил Пол. Науэль согласился, и после того, как поведал историю своего пребывания в деревне, он, вместе с Полом, вышли на улицу. Науэль снова подошёл к лошадям.

– Необычайно прекрасные животные.

– Да, очень прекрасные. Я отдам тебе жеребёнка. Ты сможешь отвести его к себе в деревню. За ним там будут следить, пока он не окрепнет и не станет настолько сильным, чтобы можно было его оседлать.

– Оседлать? Однажды, я попытался приручить мустанга. Но он сбросил меня, в мгновение ока. Я тогда сломал ногу. После того случая я избегал их, больше чем мингов.

– Ах, Науэль! Ты приносишь в наш дом хорошее настроение!

– Я стараюсь не приносить плохого. Но не замечаю, что это получается. Но скажи, не заходили ли к вам ирокезы? Не проходили ли они мимо?

– Нет. Вся зима прошла спокойно, а когда наступило тепло, думаю, им стало не до нас. Вообще, ты первый человек после тебя, кто забрёл в наши края. Мужчины немного пошутили, и разговором о предстоящей рыбалке их диалог закончился. Вечером, Науэль изъявил желание устроиться на улице, что бы не занимать место в доме и не смущать некоторых его обитателей. Он пробыл у Пола несколько недель, хотя не собирался задерживаться на долго. Мессот помог ему наладить контакт с лошадью, и после немногих падений и неудач, Науэль уже уверенно стал руководить животным, время от времени делая вылазки в лес верхом на коне. Распростившись со своими друзьями, он вновь направился в свою родную деревню, ведя за собой молодого жеребца. Часть своей ноши он повесил на него, а часть взвалил на себя, что бы молодому животному не было слишком тяжело. Через пару недель он был уже в селении, и пробыл там до конца лета. Лошадь он оставил в деревне, так как знал, что путешествовать придётся много, и иногда по таким местам, где животному будет тяжело пробираться. Когда Науэль впервые появился в деревне с животным, всё племя ахнуло от удивления, а вождь заподозрил в нём действо злых духов. Ягуар стал чаще бывать в деревне, чтобы знать, как живёт Вемэтин. Вемэтин значило «Друг». Так он назвал своего коня. Когда Ягуар оседлал своего подопечного, реакция вождя Аххисенейдея была настолько удивительной, что он чуть было не назвал Науэля повелителем всех животных, после того как увидел, с какой лёгкость Ягуар справляется с ролью хозяина наездника. Летом 1658 года Науэль снова оказался в доме Пола Мессота. Вемэтина с ним не было, так как он решил отправиться в гости к белому другу на лодке. Из деревни он весь путь тащил лодку на себе, а приблизившись к реке наконец сумел отдохнуть от похода. Когда он, дрейфуя на пироге вдоль Гудзона, оказался метрах в 600 от дома Пола, впереди он увидел высокую фигуру, купающуюся в речной прохладной воде. Девушка была в сорочке, её длинные тёмные волосы слегка намокли, но по прежнему вились крупными кудрями, и ветер подбрасывал их, когда она на мгновение замирала, любуясь солнцем и небом. Ягуар узнал девушку, и, чтобы не спугнуть её, ему пришлось остановить судно и высадиться на берег. Он взвалил на себя пирогу и тихой поступью пошёл вдоль берега. Оглядевшись, он понял, что Джил здесь совершенно одна.

– Молодой и прекрасной девушке не стоит быть в таких местах одной,– прокричал он, когда приблизился к Джил настолько близко, чтобы она смогла его услышать, и успела привести себя в порядок, чтобы никого не смутить своим видом. Девушка приблизилась к берегу и накинула на себя одеяло, после чего быстро зашагала Науэлю навстречу.

– Мне некого здесь бояться. Кроме вас, мистер Науэль, здесь никого не бывает. Здесь настолько спокойное место, что мы можем делать что хотим, никого не опасаясь. Я несказанно рада вас видеть, Науэль, но, всё-таки, признаюсь, вы меня напугали. Она протянула Ягуару руку, и поприветствовав друг друга, они обменялись радостью от встречи.

– Когда отец вернётся, он так обрадуется, что ты снова зашёл к нам. Куда ты теперь держишь путь? Может в этот раз, ты задержишься у нас подольше? Тебя долго у нас не было. Около четырёх лет, да? Чем ты занимался всё это время?

– Снова та прозорливость, и снова много вопросов. Ты всё та же, юная Джил. Твоего отца нет дома?

– Да, он ушёл в город. Он собирался продать немного мяса и прикупить маиса, что бы пополнить запасы. Он вернётся через пару дней. Думаю, Томас будет рад тебя видеть.

– Может быть. Но не думаю, что он будет также приветлив, как его сестра.

– О, на самом деле я ему не сестра, а он мне не брат. Отец нашёл меня лет 8-10 назад. Но до того, как я стала жить здесь, я мало что помню. Я не помню, как жила раньше, понимаешь?

– Да. Я не знал, что ты помнишь тот день. Пол рассказывал мне, как нашёл тебя. Наступило молчание и молодые люди просто, не торопясь, шли по берегу реки. Река сделала поворот, и людям открылась широкая водная гладь, сплошняком залитая солнцем. Оно было настолько ярким, что, отражаясь в воде, ослепляло смотревшие в реку глаза. Ветви прибрежных деревьев слегка колыхались, поддаваясь почти незаметным порывам ветерка. Солнце светило сквозь листву, и маковки деревьев будто блестели алмазами.

– Это самое замечательное место, которое я видела в своей жизни. А вот и наш дом! Идём, Томас будет так удивлён! Науэль оставил пирогу под одним из деревьев, растущих невдалеке от дома, и проследовал за Джил. Томас сидел на траве и читал книгу, а рядом с ним паслась Юта. Лошадь немного заволновалась, увидев незнакомого человека, на что Томас не мог не обратить внимания. Он оторвал взгляд от книги, и, увидев Науэля и Джил, вскочил со своего места.

– Если моя память не изменяет мне, и если глаза мне не врут, то это Науэль! Кого-кого, а тебя я не ожидал здесь увидеть! Ты встретил Джил у реки? Она почти каждый день ходит туда. Говорит, там она чувствует себя наиболее живой.

– Да. Я застал её, когда она ещё купалась. Я плыл в пироге, но не хотел испугать её, поэтому сошёл на берег.

– Надеюсь, сестра, ты вела себя прилично, – улыбнулся Томас, и предложил пришедшим пройти в дом.

– Ты сказал, что плыл в пироге. Это прозвучит удивительно, так как мы живём у реки, но я никогда не плавал в лодке!

– Это легко можно исправить, друг мой. Я заметил, что ваша лошадь пасётся. Почему Пол не взял её, чтобы поехать в город? Он отправился пешком?

– Да. Юта немного приболела. Когда кое-кто, – переводя взгляд на Джил, укоризненно говорил Томас, – когда кое-кто совершил поездку в непролазные дебри, Юта упала, запутавшись в сломанных ветках, и повредила ногу. Отец решил, ей пока нужен покой. А где твой конь? Почему ты решил добраться по реке? Или ты к нам, так сказать, проездом?

– Вемэтин ждёт меня в селении гуронов. Я уверен, что там за ним следят и ухаживают как положено. Я решил проложить свой путь по реке. Мне не хватало её живого течения. Я целенаправленно плыл к вам, но надеялся застать Пола. Джил сообщила мне, что он в Новом Амстердаме.

– Да, но он скоро вернётся. Он ушёл неделю назад. Ну, думаю, нам будет чем заняться, чтобы скоротать время до его прихода.

– Вам не боязно оставаться одним?

– Мы не одни, мы есть друг у друга. Томас всегда защитит меня, если опасность подберётся к нам, – обнимая за плечо Томаса, с уверенность и гордостью проговорила Джил, несвойственным ей спокойным и размеренным тоном. Науэль ощутил в этот момент, как тепло они относятся друг к другу, и почувствовал, что к нему они проявляют такие же дружественные чувства. Ему было удивительно слышать отзывчивые слова Томаса, так как он до сих пор считал, что парень невзлюбил его с самой первой встречи, и думал, что он сохраняет этот настрой и по сей день. Но поняв, что в этом доме он никого не раздражает и не вызывает ни у кого ненависти, его охватило спокойное и тёплое чувство нужности. Он понял, что в этом мире есть люди, которые волнуются за него, которые рады, когда у него всё в порядке. В разговоре с Томасом и Джил он практически всё время улыбался, а ему улыбались в ответ. Он впервые за долгие годы почувствовал, что кому-то доставляет радость то, что в его душе томится нежное спокойствие.

Глава V

Первую ночь в доме Мессотов после долгого отсутствия Науэль провёл в комнате, которую все называли кухней. Когда Джил встала, чтобы приготовить завтрак и прибраться, Ягуар уже был на ногах. Он осматривал Юту, и гладя рукой её роскошную гриву, что-то приговаривал. Джил вышла на улицы, услышав тихое бормотанье, но не хотела мешать Науэлю.

– Тебя разлучили с твоим сыном. Но будь уверена, он в безопасности. О нём заботятся также хорошо, как о тебе. Я знаю, что такое терять близких. Это больно. Очень хорошо, если вас просто разлучили. Очень плохо, если их отобрала у тебя смерть. Ты сильнее меня, и если я справился с этим, то ты подавно справишься. Он говорил достаточно громко, и если бы он не говорил на ирокезском наречии, Джил поняла бы его. Но, видимо он не хотел, чтобы даже случайный слушатель понял его. Он закончил беседу с животным, и, почувствовав чей-то взгляд, на последок ещё раз провёл рукой по шелковистой и густой гриве Юты.

– Тебя же отец учил, что нехорошо подслушивать, – с улыбкой, продолжая смотреть на животное, но отдаляясь, заметил Науэль.

– Я не подслушивала. Я забеспокоилась, когда не застала тебя. Подумала, что ты покинул нас. Но потом я вспомнила, что ты не любишь долго спать, и любишь охотиться по утрам. Но позже, я услышала бормотанье, и мне просто стало любопытно.

– Любопытно? Надо запомнить эту отговорку. Когда я приду к мингам, чтобы снять с них скальпы, а они спросят меня, для чего я пришёл, я скажу, что мне просто стало любопытно, -продолжая улыбаться сказал Науэль, приближаясь к Джил.

– Я и вправду не люблю долго спать. Но сейчас не время для охоты. Сейчас можно добывать рыбу, не трогая беззащитных животных, которые итак на грани истребления.

– Отец рассказывал мне, что в Европе мужчины собираются, и компанией идут на охоту. А позже вешают рога оленя или лося на стену своего дома, как трофей. Убийство ради удовольствия.

– Да. Только бледнолицые так могут. Индеец никогда не убивает никого просто так. Только чтобы выжить.

– Не все белые одинаковые, правда же?

– Да. Есть и хорошие люди, такие как ваша семья.

– Я хочу верить, что хороших людей больше, чем злых. Добро должно перевешивать зло.

–Добрым быть гораздо сложнее, чем злым. Поэтому злых людей всегда будет больше. Но это не значит, что мы должны их ненавидеть или избегать. Мы должны их вдохновлять, что бы они тянулись к свету. Джил вздохнула, и постояв ещё несколько секунд, прошла в дом. Она продолжила готовить завтрак. Науэль не хотел оставаться наедине с ней, и решил побыть на улице, пока не проснётся Томас, который к этому времени уже, сонный, сидел у очага, подогревая воду, чтобы заварить для всех чай. Услышав, что юноша тоже уже не спит, Науэль проследовал в дом и устроился за столом рядом с Томасом. Науэль в эту жаркую пору ходил только лишь в леггинсах и набедренной повязке, а его обнажённая грудь и руки были разрисованы в нескольких местах различными символами и рисунками. Эти тату приковали взгляд Джил, и она с нетерпением стала расспрашивать его.

– Что значат эти рисунки на твоём теле? Я заметила их ещё вчера, но подумала, что и так завалила тебя расспросами. Да и заметила, что вы с Томас очень оживлённо беседовали. Не хотела портить идиллию, – с улыбкой протараторила она.

– Вот эта, – Науэль указал на тату на правой руке, – эту мне сделал Монгво, после того, как узнал историю моего поединка с ягуаром в южных краях, очень далеко отсюда. Татуировка состояла из линий и треугольников, черных и красных, а два завитка в центре рисунка, были выполнены красным цветом и говорили о свирепом взгляде, которым воин смотрел на своего разъярённого противника.

– А это – что-то вроде амулета. Ловец снов – оберег у оджибве и лакота. Он отгоняет злых духов. Амулет делают из лозы и сухожилий, ещё из птичьих перьев, и вешают над местом, где спишь. Но в основном я сплю в лесах или в пещерах, и если собрать всю лозу в округе, и убить всех животных ради сухожилий и всех птиц ради перьев, этого не хватит, чтобы смастерить амулет, который можно было бы повесить над всей Америкой. Поэтому, один мой знакомый из оджибве однажды предложил мне нарисовать амулет на спине, чтобы он всегда был со мной. Джил подошла поближе, чтобы рассмотреть рисунок, который красовался на правой лопатке Науэля. Она восторженно и удивлённо ахнула, и поинтересовалась, что значат остальные рисунки.

– Это? Это просто линии, они ничего не значат.

– А это животное у тебя на груди?

– Это красный волк. Символ моего рода. Этот рисунок наносили каждому, кто рождался в нашей семье. Такой был и у моего отца. Когда Джил и Томас заметили, что к Науэлю подступили печальные думы и воспоминания, воцарилось молчание. Но, вскоре, Томас завёл разговор о том, как трудно им приходилось иногда ловить рыбу. Он рассказывал, как отец часто вспоминал Науэля при этом деле, и сетовал на свою неловкость. Через некоторое время обстановка в доме разрядилась и стала снова тёплой и приветливой. После завтрака Науэль поблагодарил друзей за угощения и вышел на улицу, чтобы ещё раз полюбоваться лошадью и окрестными красотами. Он, крича с улицы, предложил юным друзьям совершить прогулку по реке, чтобы скоротать время, но Томас отказался.

– Я не могу тратить на это время, мне нужно осмотреть нашу землю и урожай. Но Джил может пойти с тобой. Она любит реку, думаю, ей не помешает такая прогулка.