Маленький Левиафан

– Я ничего не понял. Ты говоришь непонятные вещи. Ты кто? Я таких девчонок никогда не видел. И одеваешься ты, как мальчик, и волшебными предметами пользуешься. Чего тебе здесь надо? И где моя хозяйка?

– Ладно, ты прав. Ты мне всё рассказал, а я тебе ничего. Но, понимаешь, мне трудно будет тебе всё это объяснить. Ты мне, наверное, не поверишь.

И Аврора рассказала Левиафану, что с тех пор, как он превратился в водное чудовище, в мире многое изменилось. Что люди пользуются удивительными предметами, о которых в былые времена и не помышляли, что вместо лошадей все теперь передвигаются на автомобилях, поездах и даже самолётах. Да что там, самолёты! Люди уже летают в космос и скоро отправятся к звёздам! И во всём этом нет никакого волшебства, а только достижения науки.

А потом Аврора рассказала о себе, о своей семье, о том, почему они с отцом оказались в этих местах, и как она мечтает скорее вернуться домой, и чтобы мама поправилась и всё бы стало, как раньше! Но для этого надо расколдовать этот дом. И если для этого требуется найти Грандилу, она это сделает! Можете не сомневаться. А от Доминика она просит только помощи. Пусть он сразу сообщит ей, если о чём-то ещё вспомнит, что-нибудь заметит или о чём-то догадается.

– Ой, я с тобой заболталась, мне надо поскорей вернуться, а то папа заметит, что я ушла!

И Аврора, попрощавшись и обещав вскоре снова прийти, быстро убежала.

Летом светает рано, и небо на востоке уже посветлело, когда девочка влезла в окно и с облегчением вздохнула. Осталось сделать совсем немногое. Она переоделась, схватила тряпку и вытерла подоконник и пол, чтобы Лукреция не заметила, на них садовую землю или прилипшие травинки, если Аврора случайно принесла их в дом.

Аврора легла в постель и перед тем, как уснуть стала думать, что же теперь предпринять. Ничего кроме того, что придётся проникнуть ночью в этот странный дом, в голову не приходило. Но девочка понимала, что на это у неё не хватит смелости. Слишком многое узнала она о таинственной хозяйке этого дома…

Проснулась она от того, что Лукреция тормошила её за плечо.

– Аврора, Аврора, что с тобой? Уже полдень, а ты всё не просыпаешься? Скоро папенька твой на обед придёт. Не заболела ли?

И натруженная рука Лукреции коснулась её лба.

– Нет, нет, Лукреция, не беспокойтесь! Я в порядке. Просто, здесь так тихо, так спокойно, что я совсем разоспалась. А вечером я долго читала.

– Глаза все себе испортишь, если будешь в темноте читать на этом, как его, планшете. Быстрее умывайся и одевайся, скоро обед!

После обеда Аврора отпросилась на прогулку вокруг дома. Вышагивая вдоль облупившихся стен, она то и дело поглядывала туда, где в пруду уныло проводил свои дни и даже годы бывший деревенский мальчишка Доминик. Ладно, она теперь кое-что знает обо всей этой истории. Но что это даёт? Приходилось признать, что ничего. И что делать дальше? Неизвестно…

Наконец, девочка составила для себя следующий план.

Во-первых, надо вечерами время от времени заводить с отцом разговоры о большом доме. Пусть он подумает, что Аврора скучает и от скуки проявляет любопытство. Может быть папа знает что-то о прошлом дома и его хозяйки, но не обращает на эти факты никакого внимания, полагая, что всё это не имеет отношения к делу. Надо также расспросить его о планировке дома, вдруг выяснится что-то интересное…

Во-вторых, надо хотя бы раз в неделю навещать Доминика-Левиафана. Пищу для него надо собирать постепенно, каждый день припасать понемногу чего-нибудь непортящегося и прятать, чтобы не нашла Лукреция. Прятать можно в чемодан, Лукреция туда не заглядывает, когда убирает в комнате. Надо надеяться, что Левиафан вспомнит ещё что-нибудь важное.

В-третьих. Надо побольше времени проводить с Лукрецией. Они будут разговаривать и, если женщина будет доверять Авроре, то может открыть ей какую-нибудь тайну. Если, конечно, она эту тайну знает, и если такая тайна вообще существует.

Ещё оставалось, в-четвёртых. Можно ночью попробовать прокрасться в особняк и самой все осмотреть. Дом на ночь запирался, но можно подумать, как туда проникнуть. Но… Это, если честно, был пункт плана, который совсем не хотелось выполнять. И даже не хотелось о нём думать. С той минуты, когда Аврора узнала, что в большом доме на самом деле обитала злая колдунья, которая превратила мальчика в водяное чудище, девочка совсем не горела желанием приближаться к её жилищу, пусть и бывшему. Да, она трусиха, но ей вовсе не хочется повторить судьбу несчастного Доминика, а то и чего похуже. Сначала надо попробовать обойтись тремя первыми пунктами.

Аврора вернулась домой и отправилась на кухню.

– Лукреция, давайте я что-нибудь поделаю!

– Ну что же, пойди к себе, повяжи немного. А в воскресенье я тебе новый узор покажу. Сейчас мне недосуг.

– Нет, я хотела здесь чем-то заняться, вам помочь. Мне одной очень скучно. И грустно.

– А ты точно хочешь? Не начнёшь после папаше жаловаться, что устала, ручки свои натрудила?

– Нет, что вы! Мне будет очень интересно ещё чему-то научиться, а не только вязанию. Вы так вкусно готовите, я тоже так хочу!

– Ну что же. Дело полезное. Только не всё сразу получается. Начни с простого. Научись для начала овощи чистить. Только смотри, не порежься.

Лукреция посадила свою добровольную помощницу на маленькую скамеечку, поставила перед ней корзину картофеля и показала, как его нужно чистить.

С первой картофелиной Аврора возилась минут десять и очень удивилась, когда в её руке в результате оказался очищенный клубень не больше грецкого ореха. И это из увесистой крупной картошки! Лукреция, увидев итог, хмыкнула, но ругать не стала. Сказала, что для первого раза вполне прилично. И что правду гласит пословица, что дорогу осилит идущий.

И верно, с каждым разом очищенная картошина становилась всё крупнее, а срезанная кожура – всё тоньше.

– Смотри-ка! – удивилась Лукреция. – Да ты скоро дочек моих догонишь. Молодчина!

Так началось освоение Авророй разных домашних дел. Она училась готовить, убирать, стирать. Лукреция, правда, шутливо ворчала, что если так пойдет дальше, то она станет совсем не нужна, и её уволят. Но Аврора чувствовала, что между ними возникает единство и понимание. Лукреция охотно советовалась с девочкой о том, что приготовить, рассказывала о семье и о селе, в котором они жили. Только вот о доме молчала. А если Аврора начинала любопытствовать, только махала рукой и говорила, нечего, мол, об этом говорить, бесовское обиталище, и только!

– Папашу твоего жалко. Бьётся, бьётся, горемыка, а всё без толку. Аж с лица спал. Говорю я, уезжать вам надо скорее из этого гиблого места, ноги уносить.

– Но тогда у нас не будет денег, чтобы вылечить маму! И тогда она, она… – голос у Авроры задрожал и она замолчала.

Лукреция тяжело вздохнула, вытерла руки, подсела к Авроре и погладила её по голове:

– Ну, ну, не плачь. Думаешь, я не понимаю? Думаешь, мне твою матушку не жаль? А что поделаешь? Денег вы здесь всё равно не получите, хоть из кожи вылезете, а дом этот проклятый всё равно никому не поддастся. Заколдован он, понимаешь? А как расколдовать, никому не ведомо…

Итак, третий пункт никаких плодов не дал. Хотя польза всё же была, правда не та, на которую рассчитывала Аврора. Она постепенно научилась готовить и убирать в доме, время стало пролетать в трудах и хлопотах, а не в тягучей скуке и грустных мыслях. Да и с Лукрецией отношения стали дружескими, почти родственными. Авроре в душе было немного стыдно, что она затеяла сближение со служанкой преследуя свои тайные цели. И, хоть этих целей девочка не достигла, зато поняла, как много значат хорошие отношения с окружающими людьми. Ещё Аврора постоянно упрекала себя за то, что стала часто врать и лукавить с папой, да и с Лукрецией. Её учили всегда говорить только правду, и вот сейчас, когда ей невольно приходилось многое скрывать, она чувствовала себя неловко. Наконец, девочка решила для себя: когда всё закончится, она чистосердечно во всём признается. И неважно, поверят ей, или нет, главное, её совесть будет чиста.

За добровольно взятыми на себя заботами дни пролетали быстро и скучать было некогда. Тоска наваливалась на Аврору только перед сном, когда она оставалась совсем одна и с ужасом понимала, что миновала уже половина лета, но они с отцом ни на шаг не приблизились к спасению мамы…

Первый пункт тоже ничего нового не принёс. Вечером после ужина Аврора отправлялась вслед за отцом в его комнату. Он не звал её, но и не гнал. Просто сразу же погружался в какие-то бумаги. То ли вправду был занят, то ли боялся расспросов дочери. И всё-таки она иногда задавала вопросы.

– Папа, а этот дом давно построили?

– Какой? Этот? – и папа ткнул пальцем в стену.

– Нет. Тот, который ты реставрируешь.

– Тот? Давненько. Впрочем, точная дата неизвестна. Документов не сохранилось. Да и не важно это. Не отвлекай меня, пожалуйста, мы же договаривались, что ты не будешь мешать.

Аврора замолчала, но через пару дней решила возобновить разговор.

– Папа, а кто этот дом строил? Ну, для кого его строили? Кто хозяином был?

Папа поднял на Аврору удивлённые глаза:

– Тебе что, Лукреция что-то наболтала? – спросил он недовольным тоном. – Почему ты этим интересуешься?

– Вовсе нет. Никто ничего не говорил. Просто интересно. А почему про это нельзя спрашивать?

– Можно, конечно, ничего тайного в этом нет. У каждого дома были и есть хозяева. Это естественно. Просто никаких сведений не сохранилось, дело-то давно было, – пояснил он, постепенно успокаиваясь.

Ещё через несколько дней Аврора спросила:

– А можно мне этот дом внутри посмотреть? Мне интересно, какой он? А то осенью и девочкам рассказать будет нечего.