Голоса возрожденных

– Река – это путь до океана, а океан – дорога домой, – улыбнулась Клер. Ее глаза заискрились желанием запомнить эту карту и использовать в дальнейшем как ориентир.

Она вспомнила о корабле с носом дракона, что покоился заждавшимся флагманом на водах подземной реки. Но даже если паруса этого красавца удалось бы развернуть, то вряд ли бы их наполнил ветер.

– Эх, – вздохнула она, обозрев отрешенность всего вокруг.

Сагнэ?мы встревоженными образами о чем-то предупреждали своих последователей, выпячивая перед собой каменные скрижали, испещренные письменами. Если бы Клер могла их прочесть, все стало бы на свои места. Но эти знания были ей недоступны.

Гэ?ста, махая в воздухе руками, пыталась ей что-то объяснить. Ее кисти вырисовывали круг, от которого волнующие пальцы устремлялись к округлому девичьему животу. Затем она прикасалась к своим вискам плотным троеперстием и, отводя руку в сторону, разводила пальцы.

«Твои усилия напрасны, – думала Клер. – Хоть и посылы, видимо, чисты».

Последнее, что было сказано управительницей в этой зале, предположительно относилось к тому кокону, нарекаемому Ю?шей.

Она, сомкнув ладонь в кулак, чуть ли не песнопением протянула слово «Ю?ша», а после разжала кисть, показав, как думалось девушке, высвобождение.

– Ага, – покивала ей Клер. – Ваша Ю?ша скоро покинет кокон, и все изменится?

Гэ?ста восторженно затрясла руками, будто между ними пролегла нить понимания. Если бы она могла, то наверняка бы прищурилась от умиления, но с отсутствием век это было проблематичным.

Хвала всем богам, что после этого Клер снова обрела цель. Точнее сказать, четкое и прорисованное картой в ее голове направление. Оно простиралось прочь из Гизмио?на, в сторону свободных вод. Туда, откуда прибыл дорогой сердцу Э?нж, ведь он не мог просто так позабыть свой путь.

Они покинули эту залу, что вновь обросла могильной тьмой, когда огонь, поглотив последние остатки смолы, погас.

Клер вновь воссоединилась с взволнованным Э?нжем, что жался к ней скулящим щенком. Их связь была неоспорима и вскоре стала еще крепче, когда мысли обрели голос.

Глава 12

Созидание и разрушение

Гонец Бату?рской твердыни прибыл очень рано. Чтобы исполнить королевскую волю, ему потребовалось встать за три часа до рассвета, войти в замковые покои бывшего лидера Кэра-ба?та и разложить по сундукам все его добро. Стоит сказать, нарядов там было предостаточно. После довольно быстрых сборов замковые слуги помогли гонцу вынести сундуки на Батуфскую площадь, а дальше погрузить все это в деревянную повозку, запряженную тремя золотистыми сельгу?тами.

Солнце только начинало свое восхождение, и в хижине у лесной опушки стоял отменный храп. После беспокойной ночи, ночи воспоминаний и старческих слез, вытираемых Са?бисом, крепкий сон просто обязан был снять с плеч старейшины всю навалившуюся тяжесть. Но это было не так.

Гонцу открыл расторопный Са?бис, чьи руки были запачканы ошметками красного теста. Парень встал ни свет ни заря, чтобы замесить его из трех мисок тифи?ловой муки и черпака молока, купленного на ферме рогатых ум. На пару яиц изумрудных пет уже не нашлось. И потому парнишка был нескончаемо рад возвращению даров к хозяину. Ведь кое-что можно и продать.

Сундуки, сгруженные на лужайке перед домом, сверкали наполированными медными вставками и представлялись юной душе сокровищем или же пиратским кладом. Он насчитал не меньше десяти, от радости запачкав лоб мучной пылью. Бумаги, врученные гонцом, нужно было подписать. Са?бис, развернув их, волнующе просвистел, окинув взором весь список имущества Армахи?ла. А так как подпись юного прислужника не имела веса, пришлось разбудить дремлющего старика.

Впрочем, Армахи?л не причитал от этой вольности и, узнав о скором исполнении его воли, покинул мягкое ложе. Пробираясь через стопку поленьев, сложенных для просушки от вчерашнего дождя у печи, старик посмотрел на коридорные просторы, где в тени дальнего угла стоял притаившийся Кэ?мбис. Немой бедолага все никак не мог прийти в себя, он понимал, что выходить за пределы этих стен опасно, а делиться своей трагедией никак не хотел. Еще бы, Армахи?лу было совсем не до того, чтобы рассказывать беглецу о бедах, обрушившихся им на голову. Он был одной из них.

Держась за поясницу, старик поскорее вышел на свежий воздух, и лучистое солнце осветило его пожелтевшую от пота ночную рубашку. Он улыбался во весь рот, посматривая на Са?биса, и чуть ли не пританцовывал.

– Ну что, юный недотрога? Я теперь завидный жених? – кичился старик. А Са?бис еле сдерживал юношеский смех.

Но как только Армахи?л вспомнил про смерть своей подруги, его лицо тут же омрачилось.

Последующий час он потратил на то, чтобы облачиться в черную мантию с желтыми вставками на груди, наметив путь к чете Фи?тбутских. Он знал, что после подношения даров Рэ?хо Ми?рдо наверняка был дома, как и его ненаглядная Порси?за. А потому тянуть с визитом смысла не было.

«Чем быстрее все случится, тем лучше», – думал Армахи?л, даже не отведав Са?биского пирога.

Но этот восхитительный медовый пирог не остался нетронутым. Его за обе щеки уплетал лохматый Кэ?мбис, расхаживая весело по кухне. С ним еще предстояло серьезно поговорить, но, конечно же, позже.

По прошествии часа Са?бис, обойдя ближайших сельчан, нашел по просьбе Армахи?ла скромную повозку, на которой они и отправились к юго-западному побережью Са?лкса. Их возничим был фермерский сын Куто, погоняющий молодого ракута?ра вдаль. Повозка скрипела, переваливаясь с колеса на колесо, и Армахи?лу приходилось крепче держаться. Такие были времена, кареты пришлось сменить на телеги, а комфорт на экономию.

Проселочная дорога проходила меж полей дозревающей тифи?лии, чей колос красного цвета чуть ли не звенел. В дуновении ветров алые стебли клонились, походя на кровавые волны. И это всегда было завораживающим зрелищем. По обочине дороги собирали опавшие колоски труженицы-крестьянки, кланяясь бывшему советчику. Казалось, никто больше и не помнил о порицании его склонностей, за которые он заплатил собственной кровью.

Вдали показался пыльный след, быстро приближающийся к нерасторопному экипажу. Ветер уносил пыль в сторону, но даже при этом сложно было понять, кому он принадлежал, пока Са?бис, прозорливый мальчишка, не приложил к глазу самодельный окуляр.

– Королевский экипаж, – сказал он. – Четверка сельгу?тов и гербовая карета.

– А возничий? – спросил его Армахи?л, ерзая на тюке колючей соломы.

Са?бис прищурился, пытаясь высмотреть черты кэру?на, направляющего четверку скакунов. Его черные кудри, от которых старик не мог оторвать глаз, прелестно трепал ветер.

– Хо-хо! – возгордился собой юнец. – Зоркий глаз! За поводьями Гелен, и, похоже, он, как всегда, что-то поет.

– Гелен? – переспросил старик.

– Так точно, – ответил ему Са?бис, аккуратно спрятав окуляр в напоясный чехол.

Повозка подскочила на кочке, и Армахи?л охнул. Са?бис вовремя придержал его, когда дряхлый стрик чуть не упал.

– Это кто-то из совета, – заключил старик. – Королева не пользуется услугами Исса?ндрильского конюха, у нее имеется свой возничий.

На минуту в седой голове всплыли образ Га?рпина, его начищенный арбалет и ядовитые стрелы. Са?бис уловил озадаченность попутчика по его задумчивости и посмел похлопать его по плечу.

– Не бойтесь, – сказал он. – Если это он, то я вас защищу.

Взор старика пал на юные, горячие уста, что несли глупости.

– Если это он, – ответил Армахи?л, – да еще и с целью убийства, то, боюсь, мой юный друг, твоих сил не хватит.

Через несколько верст карета поравнялась с повозкой, и из ее незанавешенного окна выглянул молодой эмпи?ер.

Армахи?л выдохнул с облегчением, услышав приветствие королевского сводника.

– Доброго утра! – поприветствовал его Ви?львин, наверняка еще не смирившийся с тем, что произошло в то время, когда он был в отключке.

– И тебе доброго! – махнул рукой Армахи?л, задумавшись о том, как это прекрасно, когда ты ничего не помнишь.

По повелению королевского сводника экипажи остановились, и пыль ненадолго захлестнула собеседников. Старик закашлял, прикрываясь широким рукавом мантии. Но когда пыль осела, кашель прекратился.

– Какими судьбами вы здесь? – спросил его Армахи?л, привстав с соломенного тюка.

Са?бис придержал его, потому что в последнее время старик часто терял сознание, когда вот так привставал.

– Все нормально, все нормально, – пробухтел он, словно не желая при Ви?львине выглядеть таким никчемным.

Парень отступил и с усмешкою спрыгнул с повозки, задумав отойти по нужде.