Королевство снов

– Вы что, не видели?! – закричал Иоганн. – Мёртвые легионы всё ещё стоят перед замком. Почему вы здесь, а не на крепостных стенах?

– Умерь пыл, молодой герой, – ласково произнес старик Малкольм. – Всё в порядке, мёртвые сами по себе в могилу обратно не лягут, думаешь, им там приятней, чем в мире нашем? – задорно спросил он.

– Что-то не так! – крикнул чародей Уильям. – Хватит радоваться. Не время пировать! Что-то происходит и происходит без нашего ведома… Во всём лесу мы не встретили сопротивления, даже со стороны сестёр-бэнши, верных слуг Анарет. Да, о самой Анарет… Она не стала нападать на Иоганна.

– Конечно, – сказал Малкольм, будто говорил что-то само собой разумеющееся. – Иоганн, ведь солнца воин – носитель его силы на земле. Его убить она не в силах, по крайней мере, не своею магией. А на уловки у неё видно сноровки не хватило.

– Мне не нравится то, что происходит… – задумчиво сказал чародей, разглядывая собравшихся. – И странно, что вы так спокойны, господа.

– Так чего же вечно печалиться?! – воскликнул король. – Наконец-то мы победили, после всего, что было, мы выиграли самый важный бой в истории Королевства Снов.

– И сможем теперь зажить долго и счастливо! – поддержала мужа королева.

– А я вот на стороне чародея, – сказал Иоганн. – Мне тоже видится во всём происходящем злой подвох.

Вдруг в дверь вбежала принцесса Кассандра.

– Живой таки! – сквозь слёзы радости прокричала она, бросившись на мужа.

Все находившиеся в комнате существа захлопали от умиленья. И только чародей Уильям сохранял трезвый рассудок. Ему чудилось что-то очень подозрительное во всей этой картине. Он медленно перевёл взгляд с членов совета на счастливую молодую пару и вдруг открыл рот от удивления: принцесса проткнула Иоганна ножом. У парня текла кровь из спины, но члены совета продолжали радостно хлопать. И наконец Уильям понял, что же здесь происходит.

– Анарет, – мрачно произнёс он.

Принцесса Кассандра бросила мёртвого мужа и щелкнула пальцем. В тот же миг улыбки пропали с лиц членов совета – все они будто проснулись. А Кассандра в одно мгновенье приняла облик фаты Анарет.

– Что ты сделала!? – обезумевшим голосом крикнула королева Белинда. – Что с моей дочерью?! Что ты сделала с Кассандрой?! Что?! – в истерике продолжала кричать королева.

Белинда ринулась к Анарет, однако не успела сделать и пары шагов, как фата щёлкнула пальцем ещё раз, и Белинда упала замертво.

– Ты позволила нам убить свою дочь… – сказал Уильям.

– Помнишь, что я говорила, дружок, – начала Анарет со своей обыкновенной злорадной улыбкой. – Фаты не способны на материнскую любовь.

– Ведьма! – закричал король, видно только осознавший, что произошло. – Я убью тебя!

Анарет скептически посмотрела на Джереми, тяжело вздохнула и подняла короля над землёй, опутав его шею незримой удавкой.

– А ты ведь мог всё изменить, трусливый глупый Джер, – пропела Анарет. – Эта мерзкая Гелия ведь говорила тебе, что мир в снов королевстве будет, покуда дочь твоя будет с тобой. Но ты не стал её искать, обзавелся женушкой, которая родила тебе новую доченьку… Знаешь, а мы с Айгерией ревновали, – последние слова Анарет произнесла особенно ехидно. – Так вот знай, Джер, перед смертью к тебе придёт понимание, что именно ты виноват в смерти своего королевства, своей жены и дочери.

Анарет щелкнула пальцем в третий раз, и задушенный Джереми упал на пол.

– Ну что же, будет ещё кто-то меня злить сегодня? – спросила Анарет у оставшихся в живых. – Я так и думала, удачи вам в предстоящем бою.

Фата исчезла, и в этот же миг послышался оглушающий вопль нечеловеческих голосов, что в унисон кричали неразборчивые звуки. Армия Гримгравии перешла в наступление.

Никто из смертных не выжил в том бою, мертвецы забрали все души в свою армию. Отныне нет в королевстве снов ни солнца, ни луны, ни жителей, у которых бьётся сердце.

Один лишь чародей, бессмертный, вечный скиталец, сбежал от побоища, чтобы свершить последнее дело в своей жизни.

Чудеса имеют свойство сбываться

Сейчас

О чудное прекрасное диво – страна та, что зовётся Королевством Снов… Однако теперь не увидать вовек прикрас её, ведь нет на небосклоне более солнца и луны. Да и самих прикрас уж, верно, не осталось…

Ныне бродят по острову мертвецы неупокенные и светом хладным, что из глаз их сочится, освещают дорогу себе: ищут они живых, дабы пополнять ряды мёртвых легионов. Нет больше счастья в Королевстве Снов, как нет и печали – здесь мертвы не только жители, здесь умерло всё: эмоции, вера с надеждой, любовь и сама жизнь.

Один лишь житель, что ещё в живых остался, приют себе нашёл в доме родном – в избушке на окраине леса. Мастер знал, что рано или поздно его найдут, как знал и то, что он не будет сопротивляться. Открыл Уильям дверь отчего дома, что ещё давным-давно разграбили дети-разбойники, звавшие себя Вольными Друзьями. Он предполагал, что увидит внутри, но всё же не смог сдержаться, когда увидал воочию. Стоял возле потухшего камина обезглавленный отец Уильяма и голову свою в руках держал. Из глаз отца свечение бледное исходило, в нём жажда убить своего сына читалась.

«Прости меня, отец. За не послушание и глупость мою. Я виноват во всех бедах королевства. Я один виноват в твоей смерти. Я тебя… Я люблю тебя, отец, и всегда любил», – промолвил Мастер со слезами на глазах и с помощью магии поджег тело отца. Огонь перебрался на пол, стены и вскоре охватил весь дом Уильяма.

Чародей вышел на улицу и сел возле дома. Он прекрасно понимал, что на это пламя скоро сойдутся все мертвецы, но это не пугало его и не печалило. Он облегчённо выдохнул и отчего-то начал смеяться, словно безумец.

– Признаюсь, меня тоже всё это веселит, – сказал голос Анарет, что появилась за спиною чародея.

– За чудеса нужно платить, – сквозь слёзы и сумасшедший смех проговорил мастер, – Ты и правда исполнила моё желание – оживила отца.

– Сделки смертных с фатами не нарушаемы. А сделки фат между собой вдвойне, – скромно ответила Анарет. – Признаюсь, мне будет тебя не хватать.

– Зачем тебе это всё? Я понял, что ты давно планировала…

– О! – перебила чародея, Анарет. – Ты не представляешь, насколько давно. Понимаешь, я живу на острове с незапамятных времён – знаю здесь каждый уголок, каждое деревце или травинку. Я знаю существ, знаю людей, знаю, какими они были, как поступали и как будут поступать. Мне невыносимо тоскливо и скучно здесь.

– Чего ж не уплыла?

– Я пыталась! – злобно крикнула фата. – Да вот только тот туман, что остров заслоняет от океана, меня не пропустил – словно барьер какой-то. И тогда я поняла, что вся проблема в вере… Вот от чего ты думаешь, мы, фаты не можем великие чудеса творить без сделок с другими существами?

– Вера. Человек верит в свою мечту и придаёт сил фате, что обещается её исполнить…

– Наконец-то ты понял. А знаешь, что придавало смертным веру?

– Солнечные лучи и «чарующее» свечение луны.

– И снова верно! Ты такой умный, оказывается, – саркастично заметила Анарет. – Чего же допустил ты всё это?

– Если б знал я тогда, кто ты есть, Анарет – ну в тот момент, когда ты спасла меня волчицей. Я б тебя просто убил.

Анарет рассмеялась.

– Да нет, я про более поздние события. Ну, например, старик Малкольм… Ты серьезно думал, что ему звери мои подробные планы передают? Это я рассказывала ему всё, как мне было выгодно, конечно. И всё для того, чтобы, в конечном счете, этот дуралей получил частичку солнца от своего сына дракона, которая находилась в Иоганне – убийце его.

– Видно я тоже «верил», – печально отметил чародей.

– Ты удивительный чародей, Уилл, – с тёплой улыбкой сказала фата. – Хотя твоя мать была дочерью солнца, ты совершенно не вобрал в себя черты солнечных созданий. Но и лунным зверем ты не стал.

– Так кто же я?

– Человек. Ты лучше всех прочих характеризуешь определение своей расы. Ты запутавшийся, глупый, самонадеянный, но в чём-то чертовски притягательный человек. Ты был эгоистом, и эта черта со временем сделала из тебя простофилю, которого очень легко обвести вокруг пальца. Но самое главное – ты продолжал верить в чудеса до конца.… И сейчас продолжаешь, хотя ни солнца, ни луны более нет на этом острове. Любой другой бы отчаялся в таком обреченном положении, как твоё. Именно ты своим эгоистичным желанием верить в небывалое чудо – в воскрешение своего отца и помог мне свершить давний план. А я ведь предупреждала…