Хроника Свайн-Эберской войны

6 ро. Проходя Лоуренский пролив были подбиты врагом. Вынуждены набрать скорость до 45 уз. И, пройдя пролив, произвести самостоятельный ремонт. Пройдено 897 миль.

7 ро. Потеряли остойчивость. Крен в девятнадцать градусов на правый борт. Прошли 1056 миль. Начинаем тонуть.

8 ро. Начинаем заворачивать направо, руль приходится держать на четыре румба влево. Пройдено 1079 миль.

9 ро. На пять румбов влево. Тонем потихоньку. Команда волнуется, приходится их дополнительно поить ромом с бромом. Пройдено 1023 мили.

10 ро. Адмирал Вазерфалл выпил и подрался с генералом Катером из-за применения узлов на флоте. Я (капитан первого ранга Дерман) предложил соревнование на знание морских узлов с практикой, т.е. завязыванием. Адмирала унесли в его личную каюту в кашпо из каната, что он сам для себя связал. Продолжаем тонуть. Пройдено 1045 миль.

11 ро. Адмирал в своей каюте кричал: «Выпустите. Замуровали. Canes materes!..[26 - Собачьи мамы. (плам.) Желающие могут додумать сами, что подразумевал адмирал вкратце.] Катеру уши оторву». И ещё несколько выражений на древнепламерском, видимо, неприличного содержания. Пришвартовались у берегов Чайная, в районе горной системы Хребет. Пройдено 1006 миль.

Из бортового журнала гидросамолёта «Биовульф» (с 6 по 20 ро 692 года)

6 ро. Из-за двух дураков потерпели крушение в побережье озера Команика. Повреждён правый поплавок.

7 ро. Приступили к ремонту поплавка. Кончился хороший табак. Местная трава плохо годится для курева.

8 ро. Ремонтируем поплавок. Маюсь без табака. Начали являться черти. Табака у них не оказалось.

9 ро. Во время ремонта табака…, то есть поплавка, встретились с местными. Чуть не убили (они). Угостили своим табаком. Всё-таки дружелюбный этот народ белодольцы, но с непонятным, диким языком.

10 ро – 16 ро (написано задним числом). Отхожу от табака. Тошнит. В основном нахожусь без памяти. Во сне брежу чем-то. Океанологи и археологи не рискнули повторить. Ну и табак у этих белодольцев. Понял на примере пословицу: «Что белодольцу хорошо, то хазляндцу – смерть».

17 ро. Закончен ремонт поплавка. Попытались взлететь. Куда делось топливо? Белодольцы!

18 ро. Ищем топливо.

19 ро. Топливо нашли в канистрах с «Биовульфа» (никакой совести, даже маркировку не содрали). Это чем же они занимались, когда я был без памяти?

20 ро. Взлёт.

Из бортового журнала подводной лодки «Буцефал» (с 6 по 16 ро 692 года)

6 ро. Попали в зону учений войск Белодолии. Получили повреждения от мощной глубинной бомбы (разбит фонарь и несколько иллюминаторов в передней рубке). Затаились на дне и ждём. Глубина 784 фута.

7 ро – 14 ро. Ждём. Никаких шумов на поверхности не было замечено. Ждём.

15 ро. Приступили к ремонту иллюминаторов. Произвели замену.

16 ро. Запустили двигатели и двинулись с места.

Чайнай. Горная система Хребет. 11 ро 692 года 12:04

Уже час ремонтировали «Циприт». Капитан, старпом и боцман руководили ремонтом. Усталые матросы в тельняшках сначала вычерпывали воду из трюма, затем начали его высушивать нагревателями и вентиляторами. «Циприту» досталось на орехи. Он стоял на берегу поверженный, а вокруг него как муравьи копошились матросы с листами железа и балками. По дыре бегал с ацетиленовой горелкой матрос и приваривал разные балки к таким же листам.

Уже час адмирал и генерал скучали. Они стояли на капитанском мостике и смотрели на всё происходящее на правом борту.

– Да, – сказал адмирал и зевнул. – Скукота. Даже качки нет. Не люблю, когда нет качки. Hoc pretium[27 - Это наказание. (плам.)]. Там внизу происходит recreatio ex atomis individui[28 - Восстановление индивида из атомов. (плам.)]. А тут – скукота, – адмирал снова зевнул.

– А не пройтись ли нам по суше? – спросил его генерал. – Как вы выражаетесь, как сухопутные крысы?

– Идея. Идея. Идея! – адмирал аж подпрыгнул, но роста ему это не прибавило. – Мы пройдёмся, посмотрим, что там, in partibus infedelium.

– Это я сказал.

– Извини, я не слышал.

– Глух как тетерев.

– Сам такой, lupus[29 - Волк. (плам.)]!

– Генерал адмиралу lupus est[30 - От древнепламерского выражения «человек человеку волк» (Homo homini lupus est).], а также враг.

– Ну, ладно, хватит, пошли.

Адмирал и генерал спустились с мостика на палубу, затем с палубы на песок и отправились гулять. Генерал вдыхал запах берега, адмирал – побережья. Что ж, таковы их разные характеры. Впереди огромными шагами шёл генерал Катер, позади бежал мелкими шажками адмирал Вазерфалл. Он всё время повторял: «festina lente»[31 - Поспешай медленно. (плам.)]. Генерал останавливался и ждал адмирала. Затем он спрашивал адмирала: «Тебя как такого на флот-то взяли?» – «По блату», – отвечал адмирал, и на этом разговор оканчивался.

Вскоре они прошли так далеко, что море, бывшее для них ориентиром, исчезло за горами. А шум затерялся в вершинах и лощинах.

Они шли по какой-то петлявшей, будто пьяной тропинке и увидели человека. Он был одет в тогу салатного цвета, а на голове его барахталась обильная немытая шевелюра. Волосы доходили до плеч. Это был мужчина, что оказалось сложным для определения. Лицо – чуть смуглое, но на чайнайское не похожее ничем.

– Да это же даорасист, – воскликнул, наконец, адмирал.

– Кто? – спросил Катер. Этого слова он никогда не слышал. Может, какое новое ругательство.

– Даорасист. Вера есть такая, даорасизм.

– Расизм? Это придумал этот расизм Дао или против дао? Ни хрена не понял.

– Даорасизм – это гуманистическая религия. Люди, ее исповедующие, очень добры и никому не делают зла. А лишь медитируют, homo moralis[32 - Человек моральный (плам.)].

– Значит, армии нет. Хреново. Ты чайнайский язык знаешь?

– Нет. Да они и не на чайнайском говорят.

– Вы хазляндцы? – наконец спросил лохматый человек.

– Д-да… – изумлённо сказали в один голос адмирал и генерал.

– Я сразу понял. Здравствуйте, братья!

– Так ты мой брат?! – спросил генерал то ли адмирала, то ли человека. История этого не установила. – Парень. Мой отец, царствие ему небесное, никогда не был в Чайнае! Сюда он не пришперлял, даже если бы захотел. Он сельский учитель был!

– Чего? – вмешался в эти биографические тонкости адмирал.

– Самообороны. Женщин учил защищаться. От кого в деревне можно было защищаться таким матронам, я до сих пор не знаю… От этого преподавания и умер, – грустно закончил Катер.

– От женщин?