Торговец дыма

Возможно, молодой Луис, еще не изведавший горького вкуса потери, с радостью откликнулся бы на предложение майора. Тот Луис хватался за все, до чего только может дотянуться, поскольку только-только ступал на эту непонятную территорию, именуемую табачным предпринимательством, на эту Terra Incognita для сметчика строительной компании.

Тогда в дымном неведении знакомы были только бухгалтерские цифры, которыми приходилось оперировать.

А еще была семья, ради которой Санчес готов был свернуть горы.

Нынешний Луис стал куда более мудрым и куда менее рисковым. Вдобавок он лишился семьи, а с ней утратил мотив к бесконечной гонке за богатством.

И ради чего нарушать эту хрупкую гармонию, думал Луис, шагая к столовой? Ради пары лишних миллионов? Смешно…

В столовой было привычно шумно, несмотря на то, что Санчес попал сюда к самому окончанию обеда: двое рабочих за одним столиком, уже доедают; еще трое расположились у окна – эти припоздали, наверное, бригадир вычитывал за что-то, а, может, принимали груз с материалами…

Только Джи почему-то нет на прежнем месте. Обычно она скучает за кассой с телефоном в руках, листает ленту или переписывается с родными, которые остались в Китае. Несмотря на разность во времени в 14 часов – когда в Никарагуа наступал обед, в Поднебесной была глубокая ночь – Джи и ее близкие находили способ чатиться практически в режиме нон-стоп.

Джи очень скучала по родным и всегда, когда выпадала свободная минута, с упоением рассказывала Луису, как поедет к ним, и как все будут радоваться долгожданной встрече…

Может, как раз уехала, мелькнула мысль в голове у Луиса, но он тут же ее отмел: будь это правдой, Ксинг обязательно сказал бы об этом.

Выходит, Джи где-то здесь… но где.

Луис взял поднос, неторопливо, будто давая Джи шанс вернуться, заполнил его тарелками с разной снедью и остановился у кассы.

Автоматическая оплата через вичат не прошла. Аккаунт Луиса по какой-то причине был заблокирован.

Что делать дальше, Санчес не знал.

«Наверное, со стороны я выгляжу глупо…»

Луис покосился на чавкающих рабочих. Те, кажется, не обращали на него никакого внимания.

Но, если Санчес простоит у кассы еще какое-то время, они заметят и наверняка удивятся, почему он до сих пор не оплатил еду через терминал с фэйсайди? А дальше анонимный звонок внутренней полиции, вопросы про QR-код… словом, ненужных разговоров объяснений минимум на час. Правоохранители не имеют привычки торопиться.

Санчес оглянулся. Работяги в причмокивающей сосредоточенности не обращали на него никакого внимания.

Впрочем, не все ли равно, что подумают эти работяги? Луис их впервые видит и, наверное, больше не увидит никогда.

Если только с Ксингом что-то случится, и один из этих парней станет посредником между Санчесом и китайцами.

Луис улыбнулся такой внезапной мысли. Он, конечно же, понимал, что никто не доверит столь ответственное дело обычному рабочему.

«Да где же ты, Джи?!» – хотел воскликнуть Санчес, но сдержался. Лишь посмотрел на часы и тихо вздохнул. Потом посмотрел еще раз…

Оставить поднос и выйти, перекурить? Дым расслабит, дым утихомирит нетерпение и легкое раздражение от заблокированного кошелька, от общения с Ксингом, от истории с колесом, от долгой дороги… и чертового майора Уго, который решил переехать в Никарагуа. Как будто других мест, подходящих для коротания старости, мало!.. Почему именно сюда?!

Дверь кухни распахнулась, и оттуда вышла Джи – молодая, едва за тридцать, стройная, с темными волосами, спрятанными под белоснежную синтетическую шапочку. Луис хотел было ненавязчиво посудить про любимого клиента, который заждался любимого продавца, но, увидев выражение лица китаянки, прикусил язык. Похоже, у Джи, этой вечно улыбчивой Джи случилась беда.

Санчесу стало не по себе. Столовая всегда была для Луиса спокойным безмятежным местом, где он встречался с другом, Джи, и беззаботно болтал с ней о том, о сем. Худшая проблема, которую они обсуждали – это разлука китаянки с ее семьей, но это казалось лишь временными трудностями, обычная рабочая «вахта», коих Санчес, работая в строительном бизнесе, навидался с лихвой.

Но сейчас что-то изменилось, причем радикально.

Продавец дыма видел это в глазах Джи, хотя она тут же растянула губы в улыбке и приветливо воскликнула:

– Луис! Ты сегодня позднее обычного!

Что ж, может, ей так проще, рассудил Санчес. Надо просто принять ее правила игры, а там, если захочет, сама расскажет.

– Да, я сегодня везде опаздываю, – тактично ответил Луис.

Он не собирался упрекать Джи в том, что бросила свой пост, но она сама повинилась:

– Прости, я… должна была ответить. Срочный звонок…

– Все в порядке? – вырвалось у Санчеса.

Джи бросила взгляд на рабочих за столиком у окна и неопределенно повела плечом.

– Наверное. А у тебя? Неужели проблема с оплатой?

– Да, у китайского искусственного интеллекта ко мне, похоже, что-то личное: так не вовремя подвесил меня в расчетной немощи, – с ироничной гримасой ответил Луис. – Наверное, срок моего прививочного QR-кода обнулили. Придется опять колоть китайский бустер и проходить новую верификацию.

Расплатившись старым добрым кэшем, Санчес разместился за столиком неподалеку от «поста» китаянки. Продавец дыма почему-то не сомневался, что они с Джи продолжат разговор, едва рабочие уйдут. Если даже она сама не захочет, он не удержится, не сможет уехать, так и не узнав, что так расстроило его подругу.

Сначала освободился стол, за которым сидели двое рабочих. Следом за ними, дожевывая на ходу, отправились трое оставшихся – они смели обед, точно саранча. Дверь за ними закрылась, и воцарилась непривычная тишина, которую страшно было нарушать. Луис оглянулся через плечо на Джи: та смотрела в телефон.

Свайпы по экрану звука не создавали.

А надо ли мне вникать в ее проблемы, вдруг подумал Санчес. Мы ладим, но и только.

Или уже не только?

Луис поймал себя на мысли, что судьба Джи, в отличие от Ксинга, ему небезразлична. Если здесь будет другая женщина, он, наверное, предпочтет обедать в городе или в отеле. Не то, чтобы здешняя кухня плоха, но звезд с неба местные кулинары не хватают, это правда.

– И все же у тебя что-то случилось, да? – сглотнув подступивший к горлу ком, спросил Луис.

Джи посмотрела на него, покосилась на дверь, потом – снова на продавца дыма. Судя по взгляду, китаянка колебалась, стоит ли откровенничать с Санчесом или нет. Беззаботная болтовня ни к чему не обязывает. Травить анекдоты и байки можно и попутчику в самолете, никаких последствий, никаких откровений – просто треп, чтобы скоротать время.

Рассказать о реальных проблемах кому-то – гораздо сложней. Это требует определенного доверия. Ты либо не впускаешь человека в свою жизнь, и все ограничивается пластмассово-формальной болтовней…

Либо впускаешь, и тогда ваши отношения уже никогда не будут прежними.

«Боже, что я себе уже напридумывал? Может, у ее сестры умерла любимая собака, которую Джи знала с детства. Да, это неприятно, но это не то «откровение», которое изменит наши отношения… навсегда».

– Мой отец… остался без работы, – с трудом выдавила Джи.

Луис украдкой выдохнул. Похоже, не все так плохо.

– Ему почти шестьдесят, никто не хочет его нанимать, – продолжила женщина. – У них с мамой очень много болезней. Я им и так помогала, теперь придется высылать еще больше денег… Им трудно, Луис. Очень трудно.

– Это… правда непросто. Но не стоит сгущать краски, Джи.