Отправь их в Ад!

ГЛАВА 39

Кто-то стоял рядом, нагло рассматривая спящего. Нергал напрягся, резко распахнув глаза, но тут же успокоено вытянулся. Валерия Готти не представляла опасности, по крайней мере сейчас…

Увидев, что раненный пришел в себя, девушка задумчиво покачала головой.

– Что же ты за фрукт? – непонимающе пробормотала она, – Если смог убить самого Кроу в его собственном логове, да еще и выбраться оттуда живым… Похоже, я понимаю, за что тебе дали пятую звезду.

– Нет, совсем не за это, – улыбнулся Нергал, – За кое-что гораздо более сложное…

– Даже не знаю, что сказать… Весь город стоит на ушах. Введено военное положение, резиденция канцлера оцеплена тройным кольцом вояк. На улицах паника, суета, погромы. Боюсь, как бы не началась настоящая революция… Если бы я знала, что так будет… Возможно, не стоило тебе помогать.

– Революция – это не ко мне… Мое дело – смерть.

– И как же стать таким… совершенным? – с серьезным видом спросила Бандитка.

– А оно тебе надо? – поморщился Рихтер.

– Кто знает… В жизни все может пригодиться.

Убийца пожал плечами в той мере, как это возможно сделать лежа.

– Процесс длительный, безумно дорогой и очень… как бы это сказать… неприятный. Не советую никому. И более того, не факт, что получится. Специально такое… не делают. Невероятное стечение обстоятельств.

Валерия приподняла одеяло, взгляд пробежался по обнаженному телу, задержавшись на чудовищном шраме вдоль грудины. Череда татуировок на жилистом торсе, напряженные кубики пресса, синие змеи на ногах. Даже в паху хорошо видимая зеленая татуировка.

А уж количество шрамов не поддается учету. Конечно, разрез на груди на первом месте по уродливости. Страшно даже подумать, при каких обстоятельствах он получен. Хорошо заметный след на виске. Россыпь порезов на торсе. Кисти и предплечья вообще словно покрыты сеткой из больших и малых рубцов. А теперь в коллекцию добавятся как минимум три новых: резаная рана на плече, глубокий прокол напротив сердца и четыре следа от когтей на лице.

Впрочем, к удивлению девушки, раны исцеляются буквально на глазах. Бешеная регенерация, плоть словно сама стягивается, закрывая разрезы, новая кожа заживляет повреждения чуть ли не моментально. Черт, что же нужно сотворить с организмом, чтобы он был способен на такое?

Рихтер спокойно лежал, покорившись осмотру. Не в первой, да и, в общем-то, женское любопытство еще никто не отменял.

– Я знаю лишь небольшую часть этих символов, – Валерия кивнула на сложные последовательности татуировок, – Другие настолько же смертоносны?

– Более или менее, – согласился мужчина, – Защита, атака, сопротивление магии… Все, что только можно вообразить и выжать из человеческого организма.

Девушка содрогнулась, передернув плечами.

– Сколько же пришлось заплатить?

– Ты даже представить не сможешь итоговую сумму…

Одеяло легло на место, изящный девичий пальчик игриво уткнулся в пах убийце.

– А там? Что за татуировка?

Нергал рассмеялся.

– Взял до кучи, не удержался, хоть необходимости и не было. Дает силу и мощь в постели… Ну, ты сама оценила.

– Только силу? – брови Бандитки удивленно изогнулись.

Рихтер глянул непонимающе, потом до него дошло.

– Да, только силу, – добавил он сквозь смех, – Размер – это от природы.

Валерия усмехнулась, но улыбка невольно сползла с озабоченного лица.

– Цена ведь измеряется не только в деньгах, – мрачно произнесла она, – Насколько я помню, любое изменение требует… определенной жертвы. Приобретая, одновременно теряешь. Невозможно только увеличивать, если где-то прибавляется, значит, где-то и убывает!

Нергал посерьезнел, следы веселости как ветром сдуло. Он отвел взгляд в сторону, но ответил вполне спокойно, недрогнувшим голосом.

– Ты права. Чтобы получить… многое… нужно пожертвовать… всем.

Девушка некоторое время поразмыслила, изредка поглядывая на измученное лицо убийцы.

– Оно хоть того стоит? – уныло поинтересовалась она.

Нергал сморщился, показывая мимикой бессмысленность вопроса.

– В моем случае – да! Хадо…

– Понятно… – протянула Валерия, – Вернее, стоп! Ничего не понятно! Что еще за садо? Садо-мазо?

– Не совсем, – усмехнулся Нергал, – Хадо-хито, особое философское учение. Хадо – призвание, умение. В моем случае – умение убивать. Согласись, совсем не лишнее пытаться достигнуть совершенства в том, что считаешь своим величайшим талантом.

– Ну… что-то в этом есть, хоть я и не вижу смысла жертвовать нормальной жизнью.

– Ты считаешь это бессмысленным, потому что у тебя нет цели. Ты просто живешь, не стремясь ни к великим свершениям, ни к собственному совершенствованию. Потому ты и не можешь изменить ни окружающий мир, ни даже собственную жизнь. Ты плывешь по течению, не зная, что где-то впереди поджидает водопад…

– Ну хватит! – окликнула девушка, – Мне ни к чему твои проповеди! Я не в том возрасте, чтобы выслушивать нравоучения. У меня есть религия, и Единый указывает мне свои пути.

– Каким же образом учение Единого согласуется у тебя с убийствами и развратом? – спокойно поинтересовался Нергал.

– Да не твое дело! – взъярилась Валерия, – Моя цель – благополучие семьи Готти! И точка.

– Ладно, – согласившись, убийца тут же замолчал.

Бандитка со злостью смотрела на раненного собеседника. Ей хотелось спорить, хоть девушка и понимала, что это абсолютно бессмысленно. Доказывать с пеной у рта собственную правоту – все равно, что расписаться в неуверенности и глупости. И все же… Давненько так не зудело, не жгло внутри…

– И что ты намерен делать теперь? – сквозь зубы поинтересовалась девушка, чтобы хоть как-то нарушить молчание.

– Завтра я убью канцлера Вейсмана.

Валерия с удовольствием бы рассмеялась, но вдруг поняла, что это никакая не шутка. Не бахвальство, не пустая угроза, не несбыточная мечта и не горячечный бред сумасшедшего. Убийца рассказал подруге план, и он совершенно твердо намерен его выполнить.

– Откуда в тебе такая непоколебимость? – изумилась девушка, – Как ты умудряешься делить мир на черное и белое? Ведь солнце светит всем одинаково! И любой человек, каким бы святым он не казался, все равно отбрасывает тень!

Нергал отрешенно прикрыл глаза, губы устало прошептали ответ.