Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 1

– Поздравляю, что я тебе скажу. От меня ты что хочешь?

– Сможешь добыть рецепт, который охраняют твои бойцы?

– Тот клочок бумажки – муляж, настоящий рецепт уже давно убрали в хранилище.

– Ты серьёзно?! – Левардье опешил.

– Конечно, Конклав просто провоцирует халифа Дершааба.

– Так что, ты сможешь завтра до обеда достать эту бумагу?

– Не туда ты лезешь, погубит тебя этот интерес.

– Гиёмо, я серьёзно! Мне не нравится то, что происходит за спиной в этих стенах. Я давал клятву служить короне и государству. Я охраняю магов и людей от опасности магии. И если кто-то из магов считает, что он выше закона, то король должен об этом знать.

– Друг мой, я уже двенадцать лет в ордене. Я думал, что последняя война образумит этих бородатых идиотов, но всё впустую. Тут такое порой творилось, что королю страшно было бы рассказывать. И ведь всё прекрасно затихало, когда кто-либо об этом узнавал, так что боюсь я за тебя.

– Что, к примеру?

– Массовые сожжения ведьм, не подчиняющихся порядкам, защита борделей, магические услуги для тех у кого есть деньги. Я просто научился смотреть сквозь пальцы на эти дела.

– Увы, я не могу так. Это не правильно, понимаешь?

– Хорошо. Но ты должен сделать так, чтобы никогда и нигде не всплыло моё имя! Даже если тебя будут вешать, ты понял?

– Понял.

– А теперь давай просто надерёмся и ляжем спать!

– Уговорил – Левардье стукнул горлышком бутылки по бутылке Гиёмо.

– Всё же скажи мне, зачем ты решил сунуться в дела Конклава?

– Ты же сказал, что тема закрыта?

– Мне просто интересно. Нашёл бы себе бабу, построил дом, детишек завели бы, не можешь с меня пример брать?

– Пойми Гиёмо, ну не могу я так. Мы обязались охранять людей, а тут наши маги решили стравливать их на радость Дершаабу. А если это будут твои дети?

– Обезумел, да никогда!

– Ты просто представь, что чувствуешь?

– Я бы порвал тварь, которая это сделала!

– Теперь ты меня понимаешь. На родине у меня большая семья, есть младшая сестра и брат, племянники. Мне бы очень не хотелось, чтобы когда-нибудь подобная отрава попала им в руки!

– Да, друг, нехорошо это всё.

– Вот подумай, наконец, а то привык только мечом махать! – Левардье засмеялся.

– Не смешно это, ты прав. Я всю жизнь воюю, а сына родного вижу пару раз в месяц. Мы же, чёрт их подери, не маги! Это им можно тут с семьями жить, а ордену нет!

– Не кипятись ты так.

– И что будет, если это дело вскроется и король казнит за такое преступление старейшин Конклава?

– А будет то, что мы сделаем этот мир чуточку лучше.

– Всё-таки я не понимаю, за что ты жизнь так не любишь. Одумайся, ты лезешь в такие игры, из которых не выходят живыми, Левардье!

– Гиёмо, ты достанешь мне этот рецепт или нет? – солдат не выдержал нотаций.

– Достану, но не больше. Я не хочу принимать в этом участие. Мне дорога моя должность и жалование. Я на эти деньги семью кормлю!

– Мне больше ничего не надо и на этом спасибо, друг!

– Пока не за что, завтра в обеденном зале я передам тебе рецепт. Молись Арто, чтобы никто не узнал, кто это сделал.

– Уже падаю на колени! – Левардье улыбался.

– Никогда бы не подумал, что затащу в орден борца за справедливость.

– А разве это плохое качество?

– Нет, если оно другим жить не мешает, а твое мешает!

– Ты знаешь, кто пришиб нашего новобранца?

– Да, и это меня смущает. Инквизиция не машет мечом направо и налево без необходимости.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Да то, что там уже давно всех подкупили. Я не дурак, тоже видел документы и понимаю, что дело пахнет жареным. Только вот в отличие от тебя, свою жопу на вертел я насаживать не хотел.

Гиёмо допил вино и вышел из комнаты.

Добро пожаловать в Путы

Как и в любом государстве, в Верландии прошло деление между слоями населения. Стэмлин – это город, территория которого включает в себя четыре области, где проживают разные социальные слои общества. Первым слоем считаются вельможи и приближённые к ним, все они проживают вокруг круглой площади, возле торговой площади и портового рынка. Второй слой занимают зажиточные крестьяне и потомственные ремесленники, которые заселились на территории возле залов Мараноя и приближённых к замку Конклава землях. Третья категория граждан – купцы и торговцы, которые живут за пределами городской стены. Это обусловлено налогом Стэмлина на производство, реализацию и сбыт товаров. Именно поэтому самые знаменитые кузницы находятся не в городе, а за его пределом, ведь закон распространяется только до городских стен и не касается общинных территорий. Четвертая группа граждан – это калеки, преступники, нищие и все те, кого настигла нелёгкая. Они живут прямо у городских стен в сточных кварталах, районах с помойными рвами и местах по утилизации отходов. Большинство из них работает на мануфактурах переработки и фабриках по производству удобрений. В народе они получили прозвище «Застенные крысы» из-за характерного запаха помоев и отходов, которыми пахнут одежды этих людей.

Розерик Браух. Отрывок из книги «Социальный строй современной Верландии».

Несмотря на яркое солнце и погожий день, для Илины утро выдалось ужасным. Мало того, что она засиделась практически до рассвета, из-за чего её донимала головная боль, так и письмо Брайтона тронуло до глубины души. Единственным желанием было закрыться в комнате и не выходить до его приезда. Пока она размышляла, в дверь постучали. В коридоре стоял маленький мальчик с коробкой в руках. На коробке значилось: «Для леди Илины, ученицы Конклава», вытащив из кошелька пару медных монет, она забрала посылку.

– Что ещё может поднять настроение девушке, чем не новое платье, выполненное под индивидуальный заказ – сказала она себе в слух, слегка улыбаясь.

Неделю назад в замок Конклава был приглашён знаменитый портной, сотворивший в своё время свадебное платье из нежного атласа, украшенного живыми белыми розами королеве Белорес, матери короля Дженитиве, из нежного атласа. С тех пор его имя звучало на всю Верландию, дамы высшего общества старались сделать у него заказ, а так как дамы из Конклава обладали определёнными привилегиями, то им это удавалось сделать вне очереди. Илина распаковывала коробку с предвкушением, потратив почти все накопленные деньги, она ожидала увидеть чудесное творение, принадлежащее ей одной. Вытащив обёрточную бумагу, она ахнула: платье было прекрасным. Тёмно-вишневое, с коротким рукавом, с изумительным чёрным корсетом под грудь. Подол платья спадал слоями, при этом передняя часть доходила до колена, а задняя сочетала чёрные и вишнёвые слои. В комплекте была лёгкая накидка с капюшоном. В подарок мастер приложил маленькую подвеску из белого золота с рубином и такие же серёжки.