Парень, который был.....

– Окей, а почему тебе не попросить кого-нибудь другого?

– Гм, ладно, – буркнул он.

– Нет, я могу. Просто для меня странно то, что ты попросил именно меня.

– Так ты сможешь?

– Да.

– Отлично. Позже, я сообщу все детали.

– Окей.

Я переменялась с ноги на ногу, пока он снова не достал свой телефон.

– Не хочешь пойти со мной?

Алан остановился листать телефон и выпрямился.

– Хорошо.

Пока мы шли до кабинета, мы мало говорили. Хотя мне показалось, что ему было комфортно находится со мной. Словно с собой. На телефон пришло уведомление.

Хочу тебя увидеть.

Дабы скрыть улыбку, я прикрыла рот, будто зевнула. Алан этого не заметил.

Глава 10

Мои руки меняют цвет кожи в зависимости от обстановки и ситуации. Когда я чувствую себя спокойно, они выглядят более живыми, чем когда мне не по себе, и их цвет становится бледновато-желтый. Когда я волнуюсь или переживаю, на них видно каждый капилляр.

Сейчас, сидя на уроке изобразительного искусства, я рисовала картину в стиле поп-арт; в то же время мои глаза мельком взглянули на мои руки. Они выглядели бледными; были видны вены и капилляры, хотя чувствовала я себя хорошо. Моя кисть вырисовывала голову плачущей девушки с синими волосами, всю в крапинку, как в комиксах. Учитель сказал нарисовать любую картину в стиле поп-арт, и я решила изобразить то, что видела чаще всего. Закончив с покраской волос, я оглянулась. Все были заняты своими рисунками. На урок изобразительного искусства со мной также ходили – Хэйзел, Алан и еще Натаниэль. Остальных ребят я тоже знала, но не лично. Хэйзел рисовала коллаж в четыре картинки. На каждой был изображен один цветок, словно в разных фильтрах. Хэйзел любит все простое и веселое. Рисунок Ната поразил меня больше всего. Этот скелет посередине с китайской шляпой в кимоно, завораживал. А вокруг него так и играли цвета, радуя глаз. Раньше я не знала, что Нат умеет так красиво рисовать. С прошлого года, как он к нам перешел, он не участвовал ни в одном школьном мероприятии, хотя и очень хорошо справляется в учебе. Натаниэль – гений, как считают его учителя. Нат тихий, чаще всего бывает немного угрюмый. Половина девушек ему симпатизируют, что не удивительно. Конечно, он парень высокого роста, с карими глазами, черными волосами, да еще и полу-азиат. Да, Нат как и Дайдзо был наполовину япоцем и наполовину американцем. У него довольно длинное и красивое имя, хоть и часто сокращается. Нат всегда готов помочь с учебой, но при этом слишком застенчив.

– Алан? – спросил Мистер Арнольд, разглядывая его картину. Из-за того, что учитель встал перед ним, я не могла толком ее разглядеть.

– Да, сэр? – ответил Алан, продолжая вырисовывать что-то кисточкой на мольберте. Я посмотрела на его палитру – она была сплошь заполнена серыми, черными и белыми цветами хоть и для поп-арта нужны яркие оттенки.

– Что же ты рисуешь? – спросил Мистер Арнольд, переводя взгляд на Алана.

– Это – минимализм, сэр. – ответил он спокойно.

– Я вижу.

– Так это был риторический вопрос?

– Алан… – он снял очки, как он это обычно делает, когда ему что-то не нравится, – Я сказал нарисовать картину в жанре поп-арт, а не минимализм.

– Я понимаю вас, но мне не нравится этот стиль.

– Сегодня мы учимся рисовать поп-арт. Так что, как закончишь эту картину, пожалуйста начни рисовать то, что я хочу увидеть. Хорошо?

– Хорошо, – ответил Алан. Когда Мистер Арнольд наконец отошел, я увидела, что было изображено на картине Алана. Это было черное яблоко на белом полотне без какой-либо отброски тени. Алан сидел в двух шагах от меня, поэтому осмелившись, я сказала:

– Я тоже не считаю Энди Уорхола

художником века. Мне очень нравится.

– Спасибо, – ответил он тихо.

На миг я увидела, как поднялся уголок его губ. Алан улыбнулся. Впервые для меня. А может, мне все же показалось. И все же, невозможно такое не заметить.

Снова я отвлеклась от рисунка. Я хотела его как можно быстрее закончить, хоть и понимала, что это невозможно было сделать за один урок. Половина была сделана и для меня это был прогресс.

Мистер Арнольд похвалил меня за рисунок, сказав докончить его дома, и также посоветовал дорисовать какой-нибудь кричащий текст на фоне.

Взяв свернутое полотно в руки, я мигом вышла в коридор. Я не была на сто процентов уверена высох он или нет; но все же сложила.

У многих уже закончились все занятия, отчего половина школы толпились у входа. Машинально глазами я искала Линдси – с урока математики я ее не видела. Надеюсь, ей не поставили урок дополнительных наук. Взяв свой телефон в руки, я начала строчить ей смс-ку. Через минуту пришел ответ:

Можешь не ждать меня – у меня появились срочные дела.

Интересно, какие же дела в школе могут быть у Лин? Я, конечно, могла перечислить те вещи, которыми она занимается каждый день, но они бывают за пределы школы. А тут еще первый день… И все же, мне не хотелось просиживаться в школе, и я ушла домой.

Энди Уорхол – американский художник и заметная персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом.

Дождь уже закончился. Осталась лишь вода, стекающая с крыши школы. На небе вышло солнце; оно медленно прогревало землю, моментально испаряя всю влагу. Мне нравилась такая погода – в воздухе пахло дождем, и было снова приятно почувствовать лучи солнца, греющие спину. Хоть и говорят, что в Сан-Франциско однообразная погода, временами она бывает причудлива. Пусть здесь никогда не выпадает снег и не бывает метелей, это не делает его погоду скучной. Летом здесь жарко; иногда бывают и пасмурные дни без дождей. Зимой можно прогуляться в легком пальто, не боясь, что отморозишь себе конечность. Конечно, я хотела бы ощутить холодный, мягкий снег под пальцами рук, и не прочь была бы попасть под Лондонский дождь.; но все это – другая погода. Не для Лиззи из Сан-Франциско. Мимо проходили школьники, а в ушах у меня играла "The Neighbourhood – Lurk". Немного депрессивная песня, но вполне подходит для такой погоды. Во время прослушивания песни и прогулки, я словно отделяюсь от мира и вовсе не существую в нем. Физически я здесь, но морально меня нет. Для меня это своего рода спасательный круг от реальности.

Красный свет светофора… Зеленый свет. Выключив музыку, но не убирая наушники, я спокойно переходила дорогу. На момент, я взглянула на перекресто. Дорога была такая широкая, казалось, чтобы дойти до противоположного тротуара, тебе понадобится, как минимум, двадцать секунд. На момент, находясь посередине дороги, смотря на все эти машины, мне стало невероятно страшно. Раньше я никогда не боялась широких дорог или машин; могла спокойно переходить дорогу и без светофора. Сейчас же я почувствовала надвигающеюся паническую атаку. Я осознала, что стою посередине этого чертового перекрестка вокруг всех этих машин совсем одна. Внезапно, с правой стороны послышался сигнал. Я успела повернуть голову и увидеть, как на огромной скорости ко мне неслась машина. Тут страх парализовал меня полностью. Словно остолбенев, я не смогла передвинуть ногу. Я думала мне конец. За долю секунды я представила свою смерть. Меня сбивает машина, я умираю на месте и мой труп несут в больницу. Мама, Лин плачут надо мной, и я вижу свои похороны, куда является Дилан. Все так и произойдет, и так закончится вся моя жизнь. Прямо здесь на дороге. Автомобиль приближается, и я чувствую, как внезапно, кто-то с силой вытягивает меня на тротуар, и секунда с визгом пролетает мимо. От состояния шока, у меня было ощущение, будто я тонула и меня вытащили на берег. Я жива. Жива благодаря моему спасителю, которым был, к моему удивлению, Алан. Он выглядел встревоженно, и немного тяжело дыша, протягивал мне руку. Я поднялась и увидела множество удивленных глаз, смотрящих прямо на меня. В крови у меня бурлил адреналин, а легкие так и гоняли воздух снизу вверх.

– Спасибо… – сказала я, отряхивая песок с ладоней. Голова все еще кружилась.

– Ты в порядке? В следующий раз, будь осторожней. Так и покончить собой можно. Ты это хотела сделать? – спросил меня Алан, смотря прямо на меня. Его зеленые глаза глядели на меня с сильным беспокойством.

– Нет, я просто… Внезапно испугалась, – ответила я, переводя дыхание. Мы простояли еще несколько минут, пока я приходила в себя. Алан не отходил; когда я успокоилась, он молча пошел в том же направлении, куда и я.

Мы шли в тишине. Было немного неловко, не считая обстоятельств, но, похоже, Алана все устраивало. За это время я вдруг осознала, что все это случилось именно так, как в типичном сюжете фильма о подростковой любви. Девушка стоит на пороге смерти, а ее спасает какой-нибудь парень. Они начинают общаться, влюбляются и случается хэппи энд. То ли от остаточного шока вперемешку с этими нелепыми мыслями, я начала смеяться. Алан посмотрел на меня с недоумением.

– Просто… – пыталась сказать я через смех, но каждый раз, когда я пыталась это сделать, он предательски вырывался наружу. Я знала, что Алан наверняка подумал, что это все выглядело максимально странно. Набрав как можно больше воздуха в легкие, я все-таки произнесла:

– Понимаешь… Я вдруг почувствовала себя героиней романтического кино о подростках. По сюжету, ты меня спасаешь, и мы влюбляемся. Все живы и все счастливы.

– А ты смотришь такое?

– Признаюсь! Смотрю.

Алан вдруг усмехнулся. Забавно видеть то, как он улыбается. Он похоже немного вырос за последний год. В смысле, он был высоким, просто не таким, как сейчас. По моим расчетом, я могла достать лбом до его кончика носа. С Диланом история была, конечно, печальнее – моя голова была на уровне его плеч. Его кожа была светлая, но не такая бледная как у Дилана. Я почему-то не перестаю их сравнивать друг с другом. Отчего каждый раз, когда я вижу Алана, я представляю Дилана возле него.

– Линдси любит их больше, конечно. Эту ваниль, – улыбнулась я, – а я больше предпочитаю смотреть ужасы, – Алан лишь кивнул в ответ.