Парень, который был.....

Мы разговорились о японской культуре, о том, какие подростки там. По ее словам, для меня это была бы другая планета. Иногда она и сама удивлялась тому, насколько Япония была футуристична и не похожа на западные страны. Начиная от отношения к людям, их образа жизни, до самых подробностей о школе.

– А как твой папа? Вы с ним видитесь? – спросила я.

Тут ее улыбка резко сошла и она замолчала. За долю секунды, я снова успела пожалеть о своих словах.

– Папа уехал в Англию, и больше я его не видела. Мы даже после этого с ним и не общались.

– Дайдзо, прости, я не знала.

Спустя минуту мой карман завибрировал, и оттуда послышался звук рингтона.

– Извини, я на секунду.

Это была мама. Обычно, она не звонила мне в такой час.

– Да, мам?

– Лиз? Ты в школе? – ее голос звучал тревожно, и я поняла, что что-то не так.

– Мам? Что случилось?

Секунду она колебалась, тяжело вздыхая.

– Лин… – сказала она, – На Лин напали. Она сейчас в больнице. Мне только что звонила Джейн и сообщила об этом,

– Что?! Как это произошло?

– Я не знаю точно, ее только повезли в отделение…

Мама словно была на грани срыва. Казалось, вот-вот и она заплачет прямо в трубку.

– Мам, я сейчас же поеду к Лин, хорошо? – сказала я и бросила трубку.

– Что-то случилось? – спросила Дайдзо.

– Извини мне нужно идти. Увидимся, – сказала я, быстро собираясь и уже не глядя на Дайдзо, выбежала в коридор школы. Все, что было у меня в голове это "Скорее в больницу, скорее в больницу". Пожалуйста, пусть она будет в порядке! Пока я бежала, в спешке застегивая сумку, мне удалось в кого-то врезаться. Я упала и мои учебники разлетелись по всему коридору. Это был Алан.

– Лиз? Все в порядке? – спросил он меня, протягивая мне руку.

– Нет… – начала я быстро собирать учебники.

– Что-то случилось?

– Лин в больнице. На нее кто-то напал.

– Лин? – спросил он в недоумении, – Ты в больницу?

– Да.

– Я пойду с тобой, – сказал он твердо.

– Что? Тебе незачем со мной идти.

– Посмотри на себя. Не хочу, чтобы ты снова оказалась посреди дороги. К тому же, "друзья", помнишь? – ответил он с долей сарказма в предложении.

– Неважно, идем, – поспешила я вперед. У меня не было время для раздумий о том, почему Алан так поступал и зачем ему понадобилось меня сопровождать. Внутренне, я даже была слегка рада.

В отделении, где лежала Лин, суетясь, бегали врачи. Каждый час завозили новых больных. Я шла сквозь коридоры, совсем не глядя по сторонам. Я не знала в какой палате лежит Лин, поэтому просто заглядывала в окна палат на их двери. Времени на справочную не было, так как там и так собралась длинная очередь из таких же людей, как я. Алан смотрел с правой стороны, а я с левой. Кто-то был пострадавший, кто-то и вовсе лежал в коме. Больно за ними наблюдать. Особенно, смотреть на их родных, что так надеялись на скорейшее выздоровление своих любимых. Мое сердце билось с бешеной скоростью, не только из-за того, что я бежала сюда, еще из-за того, что я очень сильно беспокоилась за Линдси. Пожалуйста, пусть она будет в порядке!

Я заглядывала с палаты в палату, но Лин так и не оказалось нигде. Спустя пять палат, я дошла до шестой. Я заглянула в нее, и у меня буквально остановилось дыхание. На больничной койке, возле всех больничных аппаратов, лежал весь бледный, белый, почти не дыша, с закрытыми глазами; из рта и носа у него торчали трубки для подачи кислорода, на койке лежал – Дилан. И по его состоянию, он был в глубокой коме.

Глава 11

Я не могла пошевелиться, мои глаза были устремлены лишь на Дилана. Ноги будто приросли к полу, как корни. Я видела, как грудная клетка Дилана лишь изредка и слабо поднималась. Но это дышал не он, ему помогала трубка, проведенная к его рту. По ней проходил кислород, не давая Дилану задохнуться. Компьютеры, и аппараты вокруг указали на его незначительную жизненную активность. Один из них отсчитывал его пульс. Такой монотонный. Он умирает или бездыханный лежал не он? Хоть я и желала этого всем своим существом, внутренне, я понимала, что просто не могу его спутать ни с кем угодно. У меня началась истерика, глаза стали влажными от слез. Вокруг все начало мутнеть, я уже его не видела. Лишь его, еще более бледная, кожа и густые, черные волосы выделялись из всего, что я видела перед собой. Мне хотелось открыть дверь, ворваться и потрясти Дилана, чтобы он проснулся. Я бы его разбудила, вытащила бы из этого сна, и он бы снова улыбнулся, и его голубые глаза снова бы утащили в этот бесконечный мир. Но я не могла сдвинуться, потому что боялась. Боялась, что не выдержу и упаду. Ладоши вспотели, и я сжала их так, что костяшки пальцев начали белеть. Внезапно, я почувствовала, как кто-то коснулся моего запястья. Алан посмотрел на меня сначала с беспокойством, думая, что я смотрела на Лин. Я резко стерла слезы с лица. Сама не зная того, я не хотела, чтобы он знал о Дилане. Я не хотела, чтобы кто-либо знал о нем.

– Что случилось? – спросил он с беспокойством.

– Нет, все в порядке – сказала я более убедительнее. Идем.

Я с трудом зашагала вперед, не оглядываясь. Слезы не переставали идти, и каждый раз мне приходилось стирать их с лица. Перед глазами всплыл бледный, умирающий Дилан. Какого ему сейчас? Где он сейчас? Могла ли я до него достучаться? Всю эту дорогу я шла, смотря вниз, чтобы слез не было видно. Мои глаза не были устремлены сфокусированы на чем-то, они были где-то далеко. Спустя минуту, я вдруг поняла, что не слышу шагов Алана. Оглянувшись, я обнаружила, что его нигде не было. Каким-то образом, я оказалась в другом отделении. Тут был совсем другой коридор, почти идентичный прошлому. Только людей было больше. Здесь метался туда-сюда персонал, посетители, сидящие на диванах, и пациенты с ними. Я не заметила в этой толпе Алана. Я искала его черную кофту, и его каштановые волосы, но, похоже, его не было в этом коридоре. Мне надо было вернуться туда, где была палата Дилана.

Лишь ориентируясь на зрительную память, я каким-то образом вернулась туда. Я видела, как Алан стоял и смотрел в окно палаты Дилана. Его глаза будто застыли и похоже он сильно о чем-то задумался.

– Алан? – спросила я, подходя к нему, и машинально отводя глаза от палаты. Я просто не хотела снова видеть Дилана таким.

– Идем, нам нужно к Лин, – мой голос дрожал.

Я взяла его за запястье и потянула вперед. Его рука сдвинулась, а он нет.

– Кто это? – спросил он, не отводя взгляда от палаты. Что я могу ему ответить? Я не могу и вовсе не хочу ему рассказывать о Дилане. Замолчав на секунду, я произнесла:

– Никто. Идем, – я начала тянуть его вперед, но он никак не поворачивался. Глаза снова стали влажными.

– Ты его знаешь? – спросил он, уже посмотрев на меня. Он говорил так, будто знал все наперед. Его глаза изучали мои, я отвела взгляд от него.

– Нет. Мне он лишь показался знакомым, вот и все. А теперь мы можем идти, пока Лин не перевели куда-нибудь еще? – сказала я, немного повышая голос. Эта ситуация меня несколько разозлила.

Его лицо выражало недоверие и сожаление.

– Да, извини, ты права, – сказал он уже, не смотря на меня.

И все же, я не могла не заметить скрытое беспокойство Алана. Я гадала, была ли эта моя неспособность скрыть мои эмоции или то, что мне показалось, будто он его знал.

Он потянул меня за руку и повел через все эти коридоры. В последний момент, я снова посмотрела в палату, и с трудом, сдерживая эмоции, перевела взгляд на Алана.

– Лиз! – обрадовалась Линдси, увидев меня в проеме двери. Я так молилась о том, чтобы с ней все было хорошо. С Лин правда все было хорошо. На ее лице и на руках были ссадины, глаза были уставшими, это было видно по ее опустившимся векам. На пальцах правой руки красовался гипс. По крайней мере она повреждена физически, но морально похоже нет. Боже, какие придурки могли это сделать с ней?!

Какое облегчение было отыскать Лин спустя, казалось, бесконечные поиски. Не зная в каком, она была состоянии, я боялась открывать дверь в палату. Миссис Кеннеди сидела на койке, спиной скрывая Линдси. Я заглянула настолько тихо, насколько могла. Страшно было увидеть ее, на самом деле. Сейчас, я не была готова ни к чему плохому. Услышав мои шаги позади, Миссис Кеннеди тут же обернулась. К счастью, на ее лице я не прочла тревоги. Из-под ее плеча, я наконец-то, увидела свою дорогую подругу.