Одиссея Атани Дюбарри. Начало

– И когда мое упрямство нам мешало? – девушка взглянула на него, прищурив левый глаз. – Приведи пример!

Тот поднял руки вверх.

– Я не спорю с начальством!

– Вот-вот, – назидательно сказала Атани, усаживаясь в другое кресло. – И я о том же!

* * * *

– А потом он спустился и ушел, – сказала Марта Суронте, упирая руки в бока. – И все. Так что я тебе второй раз могу повторить – даже в качестве игрушки барышня странная…

– Но очень красивая… – произнес Филипп, который, кажется, слышал из её слов только половину, и откинулся на спинку стула. – И, по-моему, мама, насчет неё ты не права…

– Я ничего не берусь тут утверждать, я всякого насмотрелась за эти годы. Это я тебя хочу опустить на землю из облаков… Ох, уж эти мужчины! Увидят юбку – и голова прочь! Просто катастрофа! – проворчала женщина, презрительно фыркая, и снова покосилась на сына. Прекрасно зная её характер, Филипп даже не пытался спорить, тем более, понимая, что все возмущения её происходят исключительно за спиной той, о которой шла речь. Внезапное появление этой незнакомки в «Серебряном льве» явилось странным предзнаменованием перемен. Чего только стоило прибытие лорда Хьюстона с женой: здесь уже несколько лет не видели знатных персон. Поневоле поверишь в слова Леандра Суронте о том, что успешный человек приносит везение с собой всюду, где бы ни появился.

За несколько месяцев пустования гостиницы, Марта привыкла тратить свое время на вышивание и ни о чем не беспокоиться. Сейчас же она нервно открывала и закрывала журнал регистрации постояльцев, каждые полчаса отправляла кого-нибудь узнать, все ли нормально на кухне и посматривала на лестницу. После того, как утром лорд Хьюстон пожаловался на плохо выглаженные рубашки, она устроила огромный выговор Галарос, и теперь боялась, что тому ещё что-то может не понравиться. Филипп вдруг встал с места и стал мерить шагами залу, видимо, надеясь, что загадочная красотка внезапно спустится, но получилось все совсем иначе.

На улице прозвучали шаги и голоса, колокольчик нервно задребезжал, дверь открылась от толчка какого-то поселкового мальчишки и, кутаясь в накидку из лисы, показалась высокая худая женщина с бесцветными волосами, густо присыпанными пудрой. Остановившись в дверях, она вдруг обернулась назад и сказала идущей за ней служанке.

– Входи быстро и закрывай двери! Мне дует!

Марта вскочила с места и выбежала на середину залы, прижав к груди ладонь.

– Этель?!

Та странно взмахнула кистями с тонкими пальцами.

– Дорогая Марта! Я так рада тебя видеть!

И в порыве радости обе женщины кинулись в объятия друг друга.

Филипп с некоторым удивлением наблюдал эту эмоциональную картину: в ней было столько неожиданности и противопоставления. Воздушные формы румяной Марты Суронте странным образом контрастировали с нездоровой бледностью и сухостью графини Монгори. Черные волосы одной и изрядно напудренные блеклые волосы другой. Ночь и день. Дождь и ветер. Восход и закат. Пустыня и океан.

– Ты не поверишь! – всплеснула руками Марта, успокаиваясь. – Я только вчера получила твое письмо! Но это был такой замечательный сюрприз!

– Я отправила его в день отъезда, – графиня помассировала виски костлявыми пальцами. – Это было утомительное путешествие, но я так устала от однообразия, от одиночества… И вот я здесь! Армида, не стой там в углу! Заплати мальчишке и пусть идет… Это – Марта Суронте, о которой я тебе столько рассказывала, – она уставилась на Филиппа. – А этот красавец – неужели Филипп? Он так вырос за эти годы! Мужчина!

Тот сжал губы и, ничего не ответив, отвесил вежливый полупоклон. Стареющая графиня его мало интересовала. Он думал об Атани.

– Этель, ты сама похорошела! Ничто тебя не испортит! – воскликнула Марта.

– Да что ты, милочка! – та опустилась на стоящий у одного из столиков стул и нервно замахала на себя своей накидкой. – На меня все валится и валится… Мне казалось, только недавно я тебе писала о своем замужестве и вот – вдова… Снова. Признаться, я не хочу выходить замуж в четвертый раз… Какие-то грустные перспективы. Что у тебя произошло за последнее время?

– Ох, да как же сразу все рассказать! Да и зачем, – всплеснула руками Марта. – Ты ведь не уедешь завтра?

– Знаешь, признаться, я пока никуда ехать уже не хочу…

– И не надо! Мой дом – твой дом! Филипп, позови Кассандру, пусть поприветствует графиню!

Но та, видимо, услышав необычное оживление, уже сама появилась в зале.

– Девочка моя! – оживилась Марта. – Подойди к нам! Ты ведь хорошо помнишь графиню Монгори?

– Помнится, тогда она ею не была, – улыбнулась девушка. – Но все же помню, да. Добрый день, мадам, как добрались?

– Устала, юная леди, устала… Марта, она похожа на тебя стала!

– Ох, – заметно обрадовалась та. – Полагаешь?

– Конечно! Твой взгляд и лоб! Девушка на выданье. Я приехала к свадьбе или как?

– Нет пока, – ответила Марта, взглянув на дочь, и повторила. – Пока нет…

– Я не претендую на титул знатной леди, сударыня. – немного сухо ответила Кассандра. – Думаю, ещё успею выйти замуж. Разве это главное?

Занятые разговором и гостьей, никто не обратил внимания на то, что на лестнице появилась Атани и, остановившись на месте, теперь наблюдала за происходящим с выражением крайнего изумления. Её брови изобразили дугу.

Графиня Монгори снова потерла виски тонкими пальцами:

– Да, девочка моя, – устало сказала она. – Я тебе могу точно сказать, что носить титул – это труд… Это условия, образ жизни… Не все так просто и дано не каждому. Главное – соответствовать этому внутри, я думаю. Я сейчас о себе, как понимаешь…

– Да я, скорее, писать зубами научусь!!! – цинично выпалила Атани наверху, и все, как по команде подняли головы. Повисла пауза. Графиня смотрела на девушку в недоумении несколько секунд, потом встала:

– Атани?! – протянула она пораженно.

Та шевельнула бровями и презрительно фыркнула.

– Почти девятнадцать лет, как Атани! Двадцать футов над ватерлинией, почему вы, мадам, встретились мне именно здесь?! Ничего себе, тихий остров!

Графиня протянула к ней тонкие руки.

– Девочка моя… С ума сойти!

– Я не ваша девочка, уж точно! – нахмурилась та, медленно спускаясь вниз. – И я абсолютно не рада вас видеть, ясно?!

– Я была бы склона думать, что твои детские капризы… – начала было та, но девушка снова её перебила, взмахнув рукой:

– Мои детские капризы, мадам, стали взрослой уверенностью! Чего вы от меня ждете? Восторга?! Пушечных выстрелов приветствия?

Графиня окинула её взглядом и покачала головой.

– Вид… Манеры… – вздохнула она. – Я хотела сделать из тебя леди…

– Не стоит беспокоиться! При необходимости я могу быть и ею, уж поверьте! Благо, папа вовремя убрал меня от вашего влияния…

– Не вижу, чтобы это сильно тебе помогло… – чуть приподняла брови графиня Монгори, но тон ее не был язвительным.

– Ой, – произнесла Кассандра, смотревшая все это время то на одну, то на другую. – Так вы знакомы?