Сердце Черной Пустоши. Книга 1

– Даже если эти глупости стоили жизни невинной девушке? – осторожно спросила я.

Виконт дернулся, словно его толкнули в бок, он резко обернулся. И без того бледное, от усталости и схватки, лицо вытянулось, лоб покрылся испариной.

– О чем вы говорите? – спросил он и нервно сглотнул.

– Вам лучше знать, – произнесла я, поглядывая на прикроватный стол, где остался поднос со столовыми приборами, среди которых есть вполне острые, способные сойти за оружие.

Он проследил мой взгляд и, показалось, от этого ему сделалось не по себе еще больше.

– Со мной вы в безопасности, – зачем-то сказал он.

– Даже после того, как обещали придушить? – уточнила я.

Де Жерон схватился за голову и снова принялся носиться по каюте, громко топая босыми пятками.

Я все сидела и наблюдала за борьбой, которая развернулась внутри виконта, а сама действительно обдумывала способы защиты, если тот вдруг начнет вести себя странно.

Вместе с тем казалось, что вижу комнату сверху. Де Жерона, который бегает туда-сюда, себя, сидящую на постели с круглыми глазами и в одной ночной рубахе, сквозь которую просвечивается грудь. Но сейчас это почему-то не беспокоило, как меня, так и виконта.

– Мне нужно знать, – повторила я и добавила едва слышно: – Это вы убили ее?

Виконт застыл, как вкопанный, глаза выпучились, рот раскрылся и из груди вырвался стон.

– Что? – выдохнул он. – Убил? Вы с ума сошли? Нет! Конечно нет!

– Тогда что вас с ней связывает?

Плечи де Жерона повисли, он устало опустился на стул возле окна, и теперь лунная дорожка подсвечивает его со спины, делая похожим на темную статую с бледным лицом.

– Хорошо, – произнес виконт так тяжело, что мне стало его жаль. – Вы просили сказать. Но дайте слово, все, что вы сейчас услышите, останется в этой каюте и больше никогда не будет сказано.

– Это зависит… – начала я, но виконт оборвал.

– Я не могу рисковать, – произнес он, уставившись в пол.

– Хорошо, – согласилась я. – Обещаю.

Некоторое время де Жерон молчал, словно собирался с мыслями, а я терпеливо ждала, гадая, что за страшную тайну собирается поведать доверенный Черного Принца.

Он еще немного помолчал, потом сделал глубокий вдох и, наконец, заговорил:

– Вы все поняли неверно, леди Элизабет. Я не убивал Вивьен. Да и как я мог… Мы ведь были знакомы с тринадцати лет. И…

– Вы были влюблены? – вырвалось у меня, и я тут же зажала рот ладонью.

Ожидала, что виконт гаркнет на меня или хотя бы окатит гневным взглядом, но его глаза остались неподвижны и все так же таращатся в пол.

– Да, – просто сказал он. – Но это долго держалось в тайне. Лишь, когда ей исполнилось шестнадцать, была назначена дата официальной помолвки. Откуда мне было знать, что мой принц снова возжелает жениться.

– Он опередил вас, – догадалась я.

Виконт кивнул.

– Верно, – сказал он.

Такой поворот меня возмутил, я проговорила, сложив руки на груди:

– Но это нечестно.

– Он ничего не знал, – произнес де Жерон, стараясь оправдать принца.

– Пускай, – согласилась я, – но ведь родители знали. Они должны были сообщить его высочеству, что девушка занята. А принц обязан был проявить благоразумие.

Губы де Жерона тронула горькая улыбка, и его стало так жаль, что мигом забыла все его выходки. Захотелось обнять и по-человечески утешить. Но я не знала, как принято утешать мужчин, поэтому осталась на месте.

Виконт повторил:

– Принц не знал. И до сих пор не знает. И не должен узнать никогда. Слышите? Вы обещали. Он не простит себе, если узнает. Вы меня слышите, Лиззи?

Я кивнула и проговорила медленно, стараясь быть убедительной и убедить саму себя, хотя чувство справедливого негодования подмывало сказать что-нибудь не то:

– Понимаю. Я ничего не скажу ни Черному принцу, никому-либо другому. Но считаю, они не имели права так поступать.

Он снова натянуто улыбнулся, неуверенно сдвинув плечами.

– Если честно, их можно понять, – сказал он. – В выборе стать женой виконта или принца, ответ очевиден. И я не виню ее за это, как бы больно мне тогда ни было. Но если вы спросили, то должны узнать и остальное. Доставить леди Ру в Черную Пустошь поручено было мне. Но во время путешествия выяснилось, что она не собирается разрывать наши отношения, несмотря на предстоящий брак с принцем.

– Пресвятое воинство, – выдохнула я.

Де Жерон кивнул.

– Я был того же мнения. Как бы ни была сильна любовь к Вивьен, преданность Принцу превыше всего. Я не мог допустить такого предательства. Но Вивьен этого не понимала. Она говорила, что я недостаточно ее люблю, что я глупец, если готов отказаться от нее. Но как я мог? Как мог предать его?

– Черного Принца? – снова уточнила я, заранее зная ответ.

Только сейчас до меня стала доходить глубина преданности и привязанности виконта к своему сюзерену. И в голове не укладывалось, как в де Жероне может сочетаться такая беспрекословность и грубость.

Он ответил просто:

– Да. Я никогда не предам Черного принца, что бы он ни попросил. Вы удивитесь, но, если будет нужно, я без вопросов положу голову на плаху.

Теперь я смотрела на виконта совершенно другими глазами. Из черствого и своенравного мерзавца, он за секунду превратился в заботливого и даже трогательного человека. В глазах защипало, пришлось часто моргать, чтобы не дать влаге скатиться по щекам, а виконт продолжил:

– Вивьен была не согласна. Мы долго ругались. Прямо в этой каюте. Можете меня ненавидеть. Да, эта каюта принадлежала Вивьен. Уж простите, что не построил для вас новую. Если б это было в моих силах, я бы не поселил вас здесь. В конце концов, в одну из таких ссор Вивьен выбежала на палубу и забралась на борт, грозясь прыгнуть, если я не соглашусь. На палубе оказалось пусто, и никто не видел, как она стоит на перилах в легком голубом платье…

Виконт на секунду сделал паузу, словно говорить об этом ему действительно тяжело, потом вдохнул и снова заговорил:

– В тот вечер была качка, и доски намокли. Она поскользнулась, Элизабет. Поскользнулась и упала. Я бросился за ней, но, когда вытащил, оказалось, что при падении Вивьен ударилась головой. Сильно ударилась....