Сердце Черной Пустоши. Книга 1

В животе отчего-то потеплело, грудь показалась непривычно тяжелой, словно распирающей изнутри, а внутри екнуло неведанным ранее томлением. До боли захотелось ощутить, как чьи-то сильные пальцы берут за плечи, а губы сминают мои, как лепестки цветов.

Чувствуя, что еще несколько секунд, и желания призрака возьмут надо мной власть, я помотала головой, концентрируясь на словах виконта о кулоне и шкатулке из бычьей кости, и понеслась прочь из каюты.

Едва стала выходить, что-то дернуло, за подол платья. Думала, зацепилась, но, когда оглянулась, по каюте прокатился легкий ветерок.

– Леди Вивьен Ру? – стараясь не стучать зубами, проговорила я.

– Верни мое морю, и я обрету покой.

Зажмурившись, я выскочила наружу и хлопнула дверью похлеще виконта. Потом вдохнула свежего ночного воздуха, но когда сделала несколько шагов, врезалась в чью-то спину.

Я открыла глаза. Виконт оглянулся и, видимо, решив, что падаю, схватил меня за плечи. От этого прикосновения голова закружилась, а внутри заиграли волшебные флейты.

Стало невообразимо стыдно, словно бессовестно подглядываю в замочную скважину, поэтому уперлась кулачками в грудь и оттолкнула его грубее, чем следовало.

– Не смейте касаться меня! – постаралась выкрикнуть я и в тот же миг закрыла рот ладонью, потому что гневный оклик прозвучал, как жалкая мольба.

– Вы в порядке? – не обращая внимания на мои метания, спросил де Жерон и встряхнул меня, отчего внутри снова все запело.

Я же, стремясь избавиться от чужих ощущений и эмоций, высвободилась и решительно направилась в каюту виконта.

Всю дорогу молчала, чтобы не наговорить лишнего, грубо игнорируя вопросы де Жерона о моем самочувствии. Лишь, когда с размаху чуть не налетела на закрытую дверь, запоздало замерла со вскинутым подбородком.

Виконт мягко отодвинул меня в сторону и отвесил полупоклон, приглашая войти. Но я отчаянно замотала головой, думая только о том, что его лицо в пугающей близости от моих губ.

Виконт приподнял бровь, затем пожал плечами и скрылся в каюте, а я прислонилась спиной к стене и стояла, часто дыша, пока мысли не успокоились.

Когда де Жерон вернулся из каюты, взгляд его изменился, стал потерянным и сосредоточенным одновременно. Он протянул мне темную, покрытую лаком шкатулку с таким видом, словно не знал, что это и что с этим делать.

Когда приняла ее в обе руки, романтические эмоции схлынули, вместо этого глаза наполнились слезами.

– Где это было? – прошептала я одними губами, и виконт кивнул, показывая, что отлично меня понял.

Ответ дался ему нелегко. Прежде чем заговорить, он посмотрел вверх, на каравай убывающей луны. Затем выдержал паузу и глухо произнес:

– На корме.

– Пойдемте туда, – тихо сказала я, и когда развернулась, де Жерон осторожно придержал за локоть, потому что меня качнуло и повело в сторону.

Когда мы оказались на корме, я замерла, не в силах взглянуть на бледное лицо виконта.

– Что дальше? – поинтересовался он таким тоном, словно отбывает досадную повинность, и снова, как это было в каюте, за холодностью и отчужденностью послышалась душевная боль.

– Мне кажется, вы должны сделать это сами, – пробормотала я, глядя вниз.

– Что сделать? – тихо спросил виконт.

А я сказала вовсе не то, что собиралась:

– Что тогда произошло? На амарантовом поле?

Де Жерон нахмурился и отвернулся. Скрестив на груди руки, он глянул вперед таким взглядом, словно смотрит сквозь время.

– Откуда вы знаете про амарантовое поле? – спросил он, наконец.

– Так что там произошло? – спросила я, но в голове тут же вспыхнула догадка, и я быстро добавила: – Этот кулон тогда был на ней?

Де Жерон кивнул.

– Мы долго не виделись, – сухо сказал он. – Почти полгода. И условились встретиться на нашем месте, чтобы побыть наедине.

– На амарантовом поле, – уточнила я и де Жерон снова кивнул.

– Вивьен была одержима цветами, – глухим голосом сказал он. – Она никогда не переставала восторгаться ими. Говорила, что красотой обязательно надо восхищаться, что она мимолетна, и что в случае цветов это отчетливо видно. А еще она любила повторять, что боги создали цветы специально, чтобы люди не забывали о них…

– Вы встретились, а что было дальше? – спросила я.

– Дальше? – переспросил виконт, обернувшись ко мне так резко, что я отпрянула и чуть не выронила шкатулку. – Дальше она сказала, что ей придется стать женой Черного принца, и возможно, впоследствии королевой.

Взгляд виконта стал острым, резким, пронзительным. Уголок рта дернулся в сторону, словно в злой иронии, а я смотрела на де Жерона и думала, что еще немного, и сердце разорвется от терзающего его горя.

– И все? – спросила я тихо, когда стало понятно, что больше говорить виконт не намерен.

– Все? – переспросил де Жерон. – Пожалуй, все. Она хотела сказать что-то еще, но я не слушал.

– Вы готовы отпустить ее? – спросила я, заглядывая виконту в глаза. – Готовы отпустить воспоминания о леди Вивьен Ру?

– Готов? – переспросил виконт и скривился. – Вы странного мнения обо мне, леди. Я давно отпустил самую память о ней.

– И продолжаете хранить ее кулон в каюте, – мягко напомнила я.

Де Жерон дернулся, как от удара и, вцепившись пальцами в борт, подставил лицо ночному ветру. Тот растрепал его волосы, и посеребренные светом луны пряди треплются, покачиваясь в такт движению корабля.

– Зачем мы здесь, леди? – наконец, спросил виконт устало.

– Верните морю, что взяли, – ответила я словами леди Ру и робко протянула шкатулку виконту.

Несколько секунд он смотрел в глаза, затем опустил взгляд, и осторожно, словно касался самой дорогой из драгоценностей мира, открыл шкатулку, которая все еще в моих руках.

Стоило мерцающему камню закачаться на цепочке, внутри все дернулось, словно призрак Вивьен Ру потянулся к кулону. Я вздрогнула, пальцы разжались, и шкатулка глухо ударилась о палубу.

Ни виконт, ни я не заметили этого, потому что небо над нашими головами полыхнуло белым, и раскат грома заглушил грохот воды за кормой.

– Верните морю! – крикнула я, хватаясь за борт оттого, что корабль повело в сторону.

Бросив на меня быстрый взгляд, де Жерон размахнулся. Едва голубой отблеск сверкнул над его головой, как корабль ощутимо тряхнуло.

Небо снова стало белым, а пространство загремело. Я же не заметила, как оказалась в объятиях виконта.