Сердце Черной Пустоши. Книга 1

– Несколько часов, леди, – ответил виконт. – Ветер попутный, и морской бог благоволит нам. Но все же вы поспешили одеться для выхода на берег.

– Вы хотите сказать, что мой наряд не слишком подходит для вашего коня, виконт? – осведомилась я, вглядываясь в черную покатую гору на горизонте.

Раздался смешок боцмана, а виконт проговорил несколько оторопело и как-то осторожно:

– Для моего коня ваш наряд и вправду не подходит, леди. И, боюсь, не только для моего.

Сообразив, что сказала, я отняла трубу от лица. А, взглянув на лица виконта и Роджера, что с трудом сдерживают смех, густо покраснела.

Прежде, чем успела пояснить, что имела ввиду, виконт бесстыдно обшарил меня взглядом и, давясь от смеха, добавил:

– Данный наряд, уважаемая леди Гриндфолд, бесспорно, подходит лишь для леди высокого сословия, но никак ни для коня, ни, прошу вашего извинения, для кобылы.

Я зарделась, вспыхнув от стыда и возмущения, но все же нашла в себе силы ответить виконту:

– Я всего лишь имела ввиду ваше обещание доставить меня в замок на вашем коне.

Брови боцмана поползли вверх, когда посмотрел на виконта выжидающе, а попугай Старпом почему-то забил крыльями и крикнул:

– Позор-р! Позор-р! Кто сор-рвал р-розу?!

Виконт досадливо отмахнулся от попугая, а у боцмана выхватил трубку чуть ли не прямо изо рта. Сделав несколько глубоких затяжек, он поднял лицо и выпустил клубы дыма. Наконец, вернул трубку владельцу и, скрестив руки на груди, произнес:

– Леди Элизабет, разве вы не можете понять? Когда говорят серьезно, а когда нет?

– Вас вообще трудно понять, виконт де Жерон, – парировала я и, следуя его примеру, тоже сложила на груди руки.

Но когда взгляды моряков оказались устремленными прямо в приподнявшееся содержимое декольте, поняла, что это было плохой идеей и, на всякий случай, завела руки за спину, добавив:

– Вы грозились везти меня на коне. Прилюдно.

– В таком случае, для особо сообразительных, повторю: вы едете в экипаже, – произнес виконт. – В экипаж будут впряжены кони, миледи. Это, знаете ли, естественно для экипажей.

– Понимаю, что не самки барбиглази, – ответила я, и грозно добавила: – Перестанете вы или нет ставить меня в глупые положения?!

Неожиданно на выручку виконту пришел боцман.

– Да ведь вы, леди, сами подставились, – добродушно заметил он, пыхнув трубкой.

– А вот от вас, уважаемый Роджер, я такого свинства не ожидала! – возмутилась я.

Боцман хмыкнул, а виконт процедил, буравя меня взглядом:

– Значит, от меня вы ожидаете свинства, леди Гриндфолд? Так, выходит?

– Выходит, так, виконт де Жерон, – ответила я c достоинством. – Лучше и не скажешь. Тем не менее, на берег я вас доставлю самолично.

Не прощаясь, виконт развернулся на месте и удалился чеканным шагом.

– Жестко вы с ним, леди, – задумчиво пробормотал боцман, пыхнув трубкой. Но заметив мой взгляд он тут же спохватился. – Что ж я тут с вами стою! Дел-то немеряно!

Он неуклюже раскланялся и торопливо удалился, забыв забрать подзорную трубу.

А я приставила тубус к глазу и вздрогнула, отметив, что мой новый дом стал на несколько миллиметров больше.

Пару раз меня окликали, кажется, что-то отвечала, даже приседала в книксене. Мысль о том, что через несколько часов увижу человека, которому отныне принадлежит моя жизнь, не позволяла оторвать взгляда от приближающейся земли. Возможно, в другой раз эти полдня показались бы вечностью, но сегодня я видела, как материк приближается с ужасающей скоростью.

Гора разделилась на несколько макушек, самые высокие оказались покрытыми снегом, те, что пониже, стоят в пышных зеленых шапках.

Кажется, заморосил дождь, потому что чьи-то руки укутали меня в плащ, не забыв надвинуть капюшон на голову. Я, не отрывая тубус от глаз, присела в книксене и пробормотала слова благодарности, а мне ответили голосом виконта, что не стоит…

Наконец, бодрый голос Конька вывел из забытья.

– Прибыли, миледи! – проорал он в ухо.

Я оглянулась на юнгу и невольно улыбнулась. Марко сияет от счастья, должно быть, истосковался по родной земле и близким, а я в последний раз взглянула на пристань. Несколько черных, украшенных золотом дормезов, что стоят обособленно, красноречиво говорят о том, что это за мной.

– Позволите, миледи? – спросил Конек, протягивая руку за подзорной трубой и, когда я вернула ему тубус, присвистнул и сообщил: – А Черного Принца среди встречающих нет.

– Как нет? – не поверила я. – Ты уверен?

– Точно, леди, – ответил парнишка. – Его бы я узнал. Да и вы тоже.

Я хотела спросить, что значит эта загадочная фраза, но Конек выпалил, что ждут только меня.

Наскоро проверив Дилариона, сыто дремлющего в шляпной коробке, я спустилась на нижнюю палубу и к своему изумлению обнаружила выстроенную в ряд команду, состоящую из капитана, матросов, коков и даже поварят.

– Мы хотели бы подарить вам кое-что, миледи, на память, – улыбаясь, сообщил капитан.

Я перевела настороженный взгляд на виконта, недоумевая, приличествует ли леди принимать подарок от посторонних мужчин. Но виконт лишь сдержанно улыбнулся и поднял ладони, показывая, что он здесь ни при чем.

Сглотнув, я перевела взгляд на капитана, и тот, довольно ухмыляясь, скомандовал зычным голосом:

– Марко! Пли!

Конек подбежал к пушкам, отчего-то поставленным на попа, где уже стояло несколько матросов и принял из рук одного из них факел. Одновременно они подсунули факелы под пушки, и в следующий миг уши заложило от грохота.

Команда, присутствующая при этом завопила:

– А-хой! А-хой!

А у меня навернулись на глаза слезы и заскользили по щекам, когда увидела высоко в небе в черном пушечном дыму огромное красное сердце.

Не знаю, сколько так стояла и всхлипывала, глядя на скопище красных огней в форме сердца, когда виконт вложил мне в пальцы батистовый платок.

– Миледи, – прошептал он. – Команда хотела порадовать вас, а не расстроить.

Улыбнувшись сквозь слезы, я присела в книксене, и пролепетала: