О котах и людях: О маках и пижме. Книга 1

Он наклонился и поцеловал ее – так, что она засмеялась.

– Ты мне веришь?

Она кивнула.

– Ступай в сад, пожалуйста. Я скоро буду.

В саду везде цвели розы. Она потянулась сорвать одну, оцарапалась, ойкнула и сунула палец в рот. Подняла голову и увидела дану.

Она была белая, в белом.

– Ты кто?

– Я Эйрмид. А ты кто?

У нее были короткие белые волосы, и белый балахон. Как пижама.

– Я Керри! Моякерри! Керрирадость! – Она обвела все руками. – Это все мое!

– Правда? – переспросила белая.

– Угу.

Белая сунула руки в карманы.

– Правда? И ты все-все тут знаешь?

– Ага!

– Что, и хранилище?

– Какое хранилище?

– Под землей. Там еще много всяких штук. – Белая пошевелила в воздухе пальцами. – Ярких таких.

– Нет… – разочарованно протянула она. Ей вдруг стало обидно. – А откуда ты знаешь? – ревниво переспросила она.

Белая улыбнулась.

– Я его строила. Если ты правда тут хозяйка, то оно тебя пустит. Если Эльфин не – мммм, как бы это выразиться? – не ввел тебя в заблуждение ненароком. Он это умеет.

Она топнула ногой.

– Я его жена! Не может такого быть!

– Ах, жена… – пробормотала белая. – Ну, пойдем тогда.

Они пошли по садовому лабиринту – тому самому, с высокими стенами где так хорошо играть в прятки. Шли, шли, пока не оказались в центре.

– Я знаю это место, – разочарованно сказала она. – Ничего тут нет.

Белая хмыкнула и высвистела через зубы трель.

Травяной круг посередине ушел под землю.

Ой, сказала Керри.

Вниз вела лестница с дырчатыми ступенями. Белая мотнула на нее головой, сунула руки в карманы и начала спускаться.

Она закусила губу и пошла за ней.

Лестница упиралась в стену, железную и блестящую.

Белая указала на нее подбородком.

– Вот оно.

Ей вдруг стало не по себе. Если бы Эльфин хотел, чтобы она это видела, он бы сам показал. Он всегда ей все показывал.

Войти? Не войти?

Она замялась.

Белая засмеялась ее замешательству.

– А ты попробуй – откроется или нет. Если откроется – значит, Эльфин не против, чтобы ты туда зашла, и не рассердится. А не откроется – ну, значит, не откроется. Не знать чего-то про своего мужа – это тоже нормально. Некоторых вещей, поверь мне, знать вообще не стоит, – белая хихикнула.

Она недовольно оглянулась на белую. Потом прикусила губу и уставилась на стену. Что-то нужно сказать? Или сделать?

– Откройся!

По стене пробежала щель – и створки скользнули в стороны.

Внутри все тоже было белое, серое, металлическое, блестящее. Стены были в ячейках, как соты. В сотах под стеклом лежали вещи… Бусы. Разбитая чашка. Огрызок яблока, пожелтевший.

Зачем надо было их прятать? Почему просто не выкинуть?

Посередине комнаты стоял большой раззолоченный ящик. Сверху к нему была примотана картинка. На картинке была девушка – кудрявая, с большими черными глазами. Красивая.

– Это Эльфин рисовал? – спросила она.

– Он самый, – кивнула белая.

– А зачем? – Ей стало интересно. А что внутри? – Она посмотрела на ящик и скомандовала. – Откройся!

По боку ящика пробежал белый огонек. Крышка откинулась.

Внутри был труп.