В плену королевских пристрастий

Тот опустил глаза на бумагу и тут же поднял их вновь: – Здесь латынь, я не понимаю…

– Дай, я прочту, – принцесса попыталась взять бумагу из его рук, но тот не отдал ей ее.

– Извините, но раз речь идет об отречении, читать документ будет незаинтересованное лицо, – он обернулся к одному из стражников: – Начальника канцелярии сюда, быстро!

Охранник вытянувшись, прищелкнул каблуками и бегом отправился исполнять приказание.

Король тем временем склонился к жене, пытаясь привести ее в чувство.

Начальник канцелярии появился в сопровождении охранника через несколько минут, и начальник охраны протянул ему бумагу:

– Читайте!

Начальник канцелярии трясущими руками взял бумагу и стал беззвучно шевелить губами.

– Вслух, и переводя каждую фразу! – прикрикнул на него начальник охраны, и тот тут же стал переводить документ.

– Я, король и законный правитель государства, – начал он срывающимся голосом, – сим документом, сегодняшняя дата, хочу подтвердить то, что под влиянием непреодолимых обстоятельств, вынужден…

После этих слов он судорожно сглотнул, потом, изумленно взглянув на короля, закашлялся и тихо проговорил, – я не могу читать то, что дальше…

– Читайте! – жестко приказала ему принцесса Стелла.

– Вы хотите, чтоб я вслух прочел это? – жалобно спросил тот, глядя на короля.

– Видите, принцесса настаивает, так что читайте, – бесстрастно проговорил король и вновь склонился к королеве.

– под влиянием непреодолимых обстоятельств должен признать, – продолжил прерванный перевод начальник канцелярии, – что отныне мой официальный наследник, принц Стефан, признается, – он вновь поднял глаза на короля, – Вы действительно хотите, чтоб я вслух произнес это?

– Да не тяните же! Читайте, что написано! – принцесса Стелла в ярости топнула ногой.

Но начальник канцелярии молчал, глядя на короля, который, подхватив на руки королеву, осторожно перенес ее на кровать и уложил там.

– Ну что Вы молчите?! Продолжайте немедленно! – голос принцессы гневно звенел.

– Это какая-то шутка, видимо… – начальник канцелярии вновь судорожно сглотнул и, беспомощно оглянувшись, тихо добавил: – Я не понимаю, зачем надо это читать… – потом вновь с надеждой посмотрел на короля: – Может быть, Вы признаете, что это недоразумение и его не стоит придавать огласке.

– Какое недоразумение? Это документ с личной подписью короля! И я требую, чтобы Вы его при всех огласили! – шагнула к нему, разъяренно сверкая глазами, принцесса.

– Это… это не может быть правдой… это шутка… какая-то шутка, – чуть не плача проговорил начальник канцелярии, отступая на шаг от наступающей на него принцессы. – Не требуйте этого от меня.

– Это не шутка, – обернувшись к нему, мрачно пояснил король. – Это, к моему большому сожалению, печальная реальность, признать которую, меня вынудили чрезвычайные обстоятельства и весомые аргументы. Королева, как видите, не вынесла их тяжести и лишилась сознания… Однако уже ничего не изменить. Как верно заметила принцесса, это документ, скрепленный моей подписью, а я еще ни разу от слов своих не отказывался и не отступал. Так что не упорствуйте и читайте.

– Хорошо, я продолжу… – покорно кивнул начальник канцелярии и вновь опустил глаза к бумаге, – отныне мой официальный наследник, принц Стефан, признается ублюдком, доподлинно зачатым не от меня, и по этой причине решившим убить меня, чтобы не допустить огласки сего и без всяких прав на то занять мой трон. Еще раз число и подпись, – на одном дыхании проговорил он и потупился.

– Этого не может быть! Что Вы несете? – принцесса Стелла шагнула к нему и протянула руку. – Дайте сюда немедленно! Я сама прочту.

Начальник канцелярии протянул ей бумагу. Она выхватила ее у него из рук и впилась глазами в текст, а потом в ярости обернулась к королю: – Что Вы такое написали? Это все ложь!

– Что ложь? – король, обернувшись к ней, удивленно приподнял брови. – Что вы, вдвоем с принцем пытались придушить меня, спящего, подушкой? Или то, что будь он моим родным сыном, никогда бы не пошел на смертный грех отцеубийства? Все! Я не хочу больше выносить ваше с ним присутствие. Охрана! – он перевел взгляд на начальника охраны: – Обоих в подвал, но по раздельности, конечно. Я пообщаюсь с ними потом. А сюда врача живо приведите.

Охранники тут же шагнули к принцу и принцессе и, заломив им руки, вывели их из спальни короля.

Алина очнулась и, увидев лицо склонившегося над ней короля, облегченно вздохнула, прошептав:

– Вы живы, Ваше Величество, они не убили Вас, какое счастье.

– Как Вы, моя дорогая? Что-нибудь болит? – заботливо осведомился он, нежно беря ее за руку.

– Нет, ничего… только голова тяжелая…

– Надеюсь, это тоже пройдет, – король ободряюще улыбнулся. – Главное, что Вы очнулись, моя дорогая. Вы не возражаете, если Вас врач осмотрит? – король кивнул на замершего за его спиной придворного врача. – Он беспокоится, что у Вас кровотечение началось, у Вашего платья весь подол в крови.

– Это не моя кровь, – Алина покачала головой. – Так что, его опасения беспочвенны.

– А чья, моя дорогая? – король задумчиво сдвинул брови.

Вашего шута, Ваше Величество, – Алина едва заметно усмехнулась, а потом перевела взгляд на врача и тихо спросила: – Как он?

– Он жив, но потерял много крови. Я, как только Ваша фрейлина позвала меня, сделал все, что мог в такой ситуации, но шансы, что он выживет, очень малы, – врач удрученно покачал головой. – Вы зря сами вытащили кинжал из его груди, Ваше Величество. Он из-за этого больше крови потерял.

– Не смей осуждать королеву, если не хочешь оказаться без языка, – зло оборвал его король, после чего обернулся к жене и перешел на латынь: – Так кинжал, который был у Вас в руках, Вы из груди шута вытащили?

– Да, – согласно кивнула ему в ответ королева, тоже сменив язык общения, – как Вы понимаете, иначе я поступить не могла.

– Теперь картина проясняется, – король многозначительно хмыкнул. – Я только одно хотел бы уточнить: как Вы узнали обо всем, моя дорогая? Вновь видели что-то?

– Нет, не видела я ничего… лишь смутные предчувствия чего-то дурного тревожили… Поэтому я следила за шутом, и когда Эльза не смогла найти его, догадалась, что что-то не так и его необходимо разыскать… Я не доверяла ему, и как оказалось не зря. Хотя именно он сказал мне, что Вы в опасности, и как я могу попасть сюда кратчайшим путем.

– Кстати, дорогая, как Вы сюда попали?

– Как и они, по стене, потом по крыше, а потом через окно.

– Вы были в своем уме, когда решились лазить по крышам на седьмом месяце беременности?

– Может, и не в своем, какая теперь разница. Главное, что я успела.

– Да уж, Вы всегда отличались неукротимым нравом. Еще герцог рассказывал, как Вы через двухметровую ограду на коне его рванули… и вот теперь снова… Пообещайте мне, дорогая, что не будете больше столь неосмотрительно вести себя.

– Вы предпочли бы, чтобы я не рисковала, и сейчас сидела в темнице дворца, а Вы бы покоились в гробу? Странные у Вас понятия об осмотрительности, Ваше Величество…

– Хорошо, хорошо… Неосмотрительным оказался я, потому что не подумал, что Дуркуса могут попытаться убить, чтобы избавиться от лишнего свидетеля, который слишком много знает… и из-за этого он не сможет предупредить меня.

– Так Вы знали о том, что он участвует в заговоре?

– Не только знал, сам заставил его в нем участвовать.

– Зачем?