Чуждость

В приемной стоял Крис и, отчаянно жестикулируя руками, что-то пытался объяснить стоящему напротив него и преграждающему ему путь секретарю. Увидев её в дверях, он тут же обернулся и обрадовано начал:

– Вики! Мне на… на… надо… об-объяснить… объяснить те… тебе все надо!

В тоже мгновение, резко отодвинув её рукой в сторону, из-за её спины в приемную шагнул Шон и громовым голосом рявкнул:

– Это что тут за самодеятельность?! У госпожи Вельд сейчас обеденный перерыв, и с Вашей стороны Гарнери это верх наглости, не записавшись на прием, требовать с ней срочной аудиенции. Что у Вас за срочность такая? Что такого случилось, что Вы позволяете себе такое?

Не ожидавший такого напора Крис тут же попятился и, втянув голову в плечи, забормотал:

– Из…извините, го…го…господин дире…директор… ниче… ничего та… такого… сро…сроч… срочного… я… я… я запишусь… из… извините…

– Вот и записывайтесь! И чтобы подобного балагана здесь больше не было! А то прям бесплатный цирк устроили. Пойдем, дорогая, – Шон, одной рукой обняв Милу за плечи, решительно вывел её из приемной в коридор, где склонившись к самому уху, прошептал: – Так что ты там говорила по поводу того, что Гарнери не полезет с выяснениями?

– Он и не выяснять пришел, а объясниться и оправдаться, – поморщившись, проронила она в ответ.

– А нам с тобой это без особой разницы, дорогая. Встречаться с ним тебе ну совсем не с руки, уж больно велика вероятность, что твое перевоплощение в Вики вскроется. Так что умоляю, не надо так рисковать, пожалуйста.

– Предлагаешь отказать ему в разговоре?

– Предоставь это Нику, он славно умеет динамить и отшивать нежелательных посетителей. Так что забудь, а на будущее просто не провоцируй этого невротика на встречу, – подхватив её под руку, он повел её вдоль коридора по направлению к институтскому ресторану.

– Шон, зачем ты так о нем? – идя рядом с ним, недовольно качнула она головой.

– А как о нем? Как? Двух слов связно сказать не может, трясется весь постоянно, руками машет… смотреть и то тошно. Терпел его всегда лишь из-за тебя, потому что тебе нравится собирать подобные убожества и всячески опекать.

– Прекращай! Он хороший исследователь!

– Он?! Мила, ну раскрой глаза! Из него исследователь как из обезьяны акробат. Научить можно трюки выполнять, но лишь отвернешься, так не выполнение программы, а сплошные ужимки и прыжки.

– У него лишь проблемы с заиканием и лабильность психики повышенная, а вот с интеллектом все в порядке. Так что не надо таких уничижительных сравнений.

– Не буду спорить, твое право считать его хоть гением. Жаль только, что от его этой гениальности ну никакого проку. Проект под твоим руководством и то толком вести не в состоянии, а уж без тебя и подавно тупил на каждом шагу.

– С этим трудно спорить. То, что он потерял всех подопытных, существенно затормозило исследования, я сейчас никак даже до пройденного уровня довести воздействия не могу. Но вполне возможно, что это просто роковое стечение обстоятельств, а не его вина. Может инфекция или некачественная поставка корма была, которую он прозевал… Вот это мне кажется более вероятной причиной, чем его неадекватность или изменение им параметров наобум. Не могло такого быть, по определению не могло. Будь у меня журналы, обязательно докопалась бы до причин, а так… остается лишь развести руками       и списать все на случающиеся у всех неудачи и полосу невезения.

– Ты явно ему импонируешь и в связи с этим готова оправдать любые его промахи. Ну да ладно, у всех могут быть свои любимчики, которым прощается то, что не прощается другим. Пусть и дальше пытается проявлять свой интеллект. Ради тебя согласен его терпеть, только не подставляйся и не давай ему повода заподозрить тебя в фальсификации твоих личных документов.

– Меня? Меня заподозрить в фальсификации? – ошеломленно переспросила Мила, замедляя шаг.

– Конечно тебя, – иронично хмыкнул он в ответ. – Не меня же. У меня с личными документами, к твоему сведению, полный порядок. А вот у тебя, моя дорогая они не соответствуют действительности. Поэтому будь любезна вести себя так, чтобы никому и в голову не приходило их проверить. Ибо если такое случится, мы в лучшем случае увязнем в разбирательствах до скончания века, а про худший и говорить не хочу.

– Шон, ты хочешь сказать, что кто-то может обвинить меня в том, что я использовала подлог документов?

– Все, Мил, успокойся. Никто ни в чем тебя не обвинит, если сама не подставишься.

– Нет, постой… – она решительно остановилась и, развернувшись, уперлась ему в глаза напряженным взглядом. – Я только сейчас окончательно поняла, что меня и правда можно обвинить в том, что я фальсифицировала личные данные и живу по документам трупа… Ты понимаешь, в какое двусмысленное положение меня поставил?

– Ты давно по ним живешь, еще и телом трупа пользуешься, если не забыла, – его лицо исказила ироничная усмешка. – Так что большой разницы не вижу, документами какого по счету трупа ты пользуешься. Главное, чтобы они были и ни у кого никаких лишних вопросов не вызывали.

– Ты прагматичный циник.

– Истинно так. И не вижу, что в том плохого, – его усмешка стала еще шире. – А вообще, не забивай себе голову ерундой. Ну кому какая разница кто ты на самом деле. Кроме меня, конечно, – он иронично подмигнул ей, – ладно, пошли обедать, что в коридоре стоять, это не самое лучшее место для разговоров, да и проголодался я порядком, пошли.

– Ладно, идем, – Мила, согласно кивнув, направилась следом за ним к ресторану.

***

Когда они вернулись с обеда, Ник доложил ей, что Крис Гарнери решил не записываться к ней на прием, а все свои объяснения и предложения прислать электронной почтой.

– Замечательно, – усмехнулась Мила, – Вы замечательный секретарь, Ник.

– Стараюсь, – сдержанно улыбнулся он в ответ. – Кстати, тут еще итоговые графики и таблицы из 12 отдела принесли. Вы посмотрите?

– Да, конечно, – взяв бумаги, Мила прошла в кабинет и углубилась в их изучение.

Ближе к вечеру она вспомнила об обещанном письме Криса и, открыв почту, с изумлением не обнаружила там ничего.

Не пришло письмо и на следующий день. Вначале она хотела поинтересоваться у Шона, что происходит в отделе Гарнери и почему тот ей не написал, а потом текучка дел захватила ее, и о так и неполученном письме от Криса она вспомнила лишь в конце рабочей недели. Раздраженно подумав, что Крис похоже решил вовсе ей не писать, она сама послала ему достаточно жесткое напоминание о до сих пор невыполненном обещании:

«Крис, я уже около недели жду обещанный анализ предшествующей работы и возможные причины столь печально закончившегося предыдущего этапа исследований твоего отдела, а так же конкретные предложения по поводу дальнейшего ведения проекта и его модернизации. Ник мне сообщил, что ты все пришлешь мне по почте. Что случилось? Почему я до сих пор ничего не получила? Жду объяснений. Вики».

Ответное сообщение настолько изумило ее, что некоторое время она тупо смотрела на экран, пытаясь понять, как трактовать подобное послание, ибо пришедший с достаточно большой задержкой ответ гласил:

«Вики, не волнуйся, со мной все в порядке. Просто писать тебе нечего было, вот я и не стал. Текущую динамику можешь посмотреть в ежедневных отчетах. С уважением, Крис».

Нет, в здравом уме и твердой памяти Крис не мог ей написать такого. Даже если считает тупой секретаршей директора, все равно не мог. Она в задумчивости побарабанила пальцами по столу. Что-то было явно не так. Словно из-за одного неправильно подставленного пазла вся картина сложившейся ситуации стала выглядеть чрезвычайно нелепо.

Она откинулась на спинку стула и устремила взгляд на потолок. Надо было вычленить, что было неправильным, причем уже давно неправильным.

Во-первых, явно странным и нелогичным был падеж животных в ходе первого этапа эксперимента, ну или сообщение ей о почти полном падеже… его не должно было быть. Еще странной была реакция Криса и его попытки оправдаться. Потом абсолютно неадекватной была реакция Шона на её письма, Шон тогда явно занервничал и разозлился… И самым несуразным во всей этой истории были сгоревшие журналы и бросок по питанию, которого по определению не должно было быть и попытки Шона срыть все это. Ведь не рассказал об этом сам, хотя это ЧП, а сообщил, лишь когда она отчеты потребовала… Прям сплошное нагромождение нелепиц. Одна другой бестолковее и страннее. Все это должно было иметь логическое объяснение, и самым логичным было: от неё что-то скрывают и что-то ей недоговаривают. Причем все, включая Криса… А ведь он во втором своем послании что-то писал ей про личные указания директора… Зря она не придала значения тем его словам, надо было осторожно расспросить, какие именно указания он имеет в виду. Она открыла папку полученных писем, желая освежить в памяти то сообщение, но там его не обнаружила. Не было его и в папке удаленной корреспонденции.

– Час от часу не легче, – Мила раздраженно поморщилась и вновь открыла только что полученный ответ Криса и еще раз пробежала глазами по строчкам. Захотелось вызвать Шона и в лоб спросить о том, что он творит за её спиной, а потом взгляд зацепился за слова: «со мной все в порядке», и ей стало не по себе. Сразу вспомнилась злая фраза Шона: «с ним церемониться как с тобой не стану»… Это Шон его заставил написать эту фразу, без сомнений, но просчитался, сам Крис такое бы ни в жизнь не написал… Он явно что-то сделал с ним и теперь боится, что она об этом узнает… Но что? Напугал до полусмерти, что тот и письмо толком написать не смог и придумать хоть какие-то отговорки и правдоподобные объяснения случившемуся падежу? Только хотя Крис и неврастеник, но все же не до такой степени, чтобы лишь слов напугаться так сильно… что-то было еще… а может, это и не Крис ей писал? Но с другой стороны Шону некем его заменить в исследованиях и вряд ли он без особой нужды станет избавляться от нужного специалиста.

Мысли путались, и она никак не могла их хоть как-то структурировать. Разобранная на пазлы картинка не желала складываться никоим образом.

Накатила неописуемая волна раздражения и злости, ибо самым отвратительным чувством для неё было находиться в неведении, при этом чувствуя, что кто-то играет за спиной, а ты не можешь выяснить кто, с какой целью и какими последствиями это грозит. Рука непроизвольно сжалась в кулак. Спокойствие. Только спокойствие. Она обязательно во всем разберется. У неё просто недостаток исходной информации, но он легко исправим. Недаром она сейчас официально заместитель директора. Она сейчас сходит и все сама узнает. А для начала хотя бы осторожно поговорит с Крисом, и Шон никак ей не сможет в этом помешать. Главное, чтобы заранее не узнал, а потом она найдет способ или сохранить свой разговор в тайне или убедить его, что это была вынужденная мера. Главное понять, что за всем этим стоит и на чьей стороне играет Шон.

Спустившись к дверям отдела Криса, она нажала на кнопку вызова и спросила у открывшего ей дверь сотрудника, может ли он позвать шефа. Молодой паренек, один из аспирантов, которых Мила привлекла к участию в проекте, невесело развел руками:

– К сожалению, миссис Вельд, мистер Гарнери приболел и уже около недели руководит отделом исключительно по телефону.

Ответ не порадовал её и, неодобрительно покачав головой, она хмуро проронила:

– Жаль, я надеялась на его помощь, – после чего попросила сотрудника проводить её в виварий.

Обойдя все клетки и лично осмотрев каждое животное, она пришла к выводу, что все они находятся с виду в безупречном состоянии. Везде чистота, аппаратура для исследований удобно расположена и не мешает ни освещению клеток, ни подходу к ним. Придраться было не к чему, и Мила собралась уж уходить, когда её взгляд упал на абсолютно пустой дальний угол.

– Вы что убрали из вивария большой томограф?