Блондинка хочет замуж-2, или Весна в Хьюстоне

Блондинка хочет замуж-2, или Весна в Хьюстоне
Марина Литвинова

Русская авантюрная путешественница предпринимает новую попытку изменить свою жизнь к лучшему, теперь она все яснее понимает, что ей хочется найти американского жениха и обосноваться в США. Однако тех кандидатов, что встречаются на ее пути, она отвергает, иной раз практически сбегая из-под венца. В чем же дело – она такая разборчивая или просто не так уж и хочет замуж?

Вместо предисловия. Книга автобиографическая, ситуации не вымышлены, изменены лишь имена героев. Мои действия совсем не обязательно воспринимать как безоговорочную инструкцию, у каждого свой способ борьбы за выживание в чужой стране. Тем не менее, в своей группе на Фейсбуке я отваживаюсь давать советы ее участницам, с тем, чтобы они учились на чужих ошибках, если решатся затеять подобную авантюру. Marina Litvinova, Facebook, группа «Re-start after 45, Новая жизнь после 45». Присоединяйтесь!

Глава 1. Прибытие и первые дни в Техасе

Эпизод 1. Встреча в аэропорту

Пока я стояла в очереди на паспортный контроль, скучая и считая людей передо мной, я никак не могла предположить, что это вовсе не окончание длинного изнурительного перелета, а новый виток пути. Взяв мой паспорт и раскрыв на странице с туристической визой, миграционный офицер вдруг сморщил конопатый нос, уставился на меня с непонятным выражением бесцветных глаз, передал паспорт коллеге, который просто унес его в неизвестном направлении. Затем мне предложили присоединиться к небольшой группе прибывших и, в сопровождении военного, держащего кучку паспортов, провели в комнату без окон, ничего не объяснив толком. Ну что же, здравствуй, отстойник миграционной службы, с тех самых пор постоянный мой порожек при каждом прибытии в США)))

В комнате без окон рядами стояли стулья, на которых сидели люди, выглядевшие перепуганными и несчастными. Между рядами ходил суровый офицер, недовольно взирая на присутствовавших – создавалось впечатление, что все мы чем-то крепко ему насолили. Мне предложили сесть на стул и подождать, но чего и сколько – никто не собирался объяснять. Я попыталась определить национальный состав ожидающих, но определять оказалось нечего, большинство из них было латиноамериканцами. Только самый первый ряд был полностью занят представительными мужчинами в дорогих костюмах, где-то я их уже видела, наверное, в очереди на паспортный контроль. По непонятной причине они разделяли участь сомнительных личностей, не допущенных на американскую территорию без дополнительных объяснений. Разговоры между людьми в этой странной кают-компании, по всей видимости, не приветствовались, так грозно посматривал дежурный офицер на перешептывающихся. Но, тем не менее, кроме соседей и товарищей по несчастью, выяснить, что же происходит, было не у кого, поэтому я расспрашивала девушку слева и парня справа, благо они понимали мой испанский, и, хоть немного, но преуспела в добывании сведений.

Как оказалось, мы здесь «для дознания», и от того, насколько хорошо мы объясним наше появление в стране, зависит, пропустят ли нас безоговорочно, или придумают что-то еще. Соседи не знали, какие имеются в наличии варианты, так как по их случаям уже было принято одинаковое решение – немедленная депортация, и они просто сидели в ожидании своих самолетов, обратно в страну своей резиденции. У парня признали неправомерной его туристическую визу, потому что навещать мексиканских родственников в США не всегда означает параллельно осматривать достопримечательности, а у девушки не удался переход границы по визе невесты, по неизвестной причине. В детали оба моих соседа вдаваться не захотели, выглядели очень расстроенными, да и просто утомленными, и приставать к ним с бесконечными разговорами было неудобно и даже негуманно.

По прошествии получаса прояснилось, как примерно это работает. Перед рядами стульев стоял длинный стол, навевавший воспоминания о президиуме на партийных доперестроечных заседаниях и соответствующих телепередачах, за столом сидели перед компьютерами еще с пяток неприветливых личностей в форме. Именно они вершили судьбы, выкликая задержанных по одному, глядя в паспорт и безбожно коверкая фамилии. Сначала они просили гражданина чужой страны встать перед столом и задавали короткие вопросы, уточняя обстоятельства прибытия в эту страну, а затем вместе с задержанным проходили в смежные комнаты "для дознания". Минут через 15-20 они вместе выходили, с разнообразным результатом – кто-то из опрошенных оставался в комнате для дальнейшего ожидания непонятно чего, а кому-то вручали паспорт и выпроваживали из комнаты – вероятно, это означало благополучный переход границы.

Произведя приблизительный подсчет людей в комнате, я поняла, что вероятность застрять здесь на часы очень высока. Все осложнялось отсутствием связи, я не могла объяснить Глории не причину задержки, ни ее длительность, ни даже просто то, что меня задержали. Сразу по прибытии в этот зал меня вежливо, но настойчиво попросили отключить все средства связи, объяснив, что у меня нет права звонить кому-либо по телефону прямо сейчас, а дальше будет видно. Однако, разве правила придуманы не для того, чтобы их нарушать? Особенно, когда с тобой обходятся, мягко говоря, неуважительно. Ведь отсутствие внятной информации о том, что происходит и чего ожидать, должно исходить от официальных лиц, а никак не собираться по крохам из недостоверных источников. В общем, я зашла в туалет, спрятав телефон под джемпер, и включила его там. Отправив Глории смс о том, что меня задержали, неизвестно, на какой период времени, и ей лучше поехать домой, а не ждать меня, оплачивая дорогую аэропортовскую парковку, я почувствовала себя спокойнее. Тут же я проверила интернет и выяснила, что связи нет. Через пару минут в туалет постучали, и телефон пришлось снова отключить.

В зале за несколько минут моего отсутствия произошли некоторые перемены. У стены в ряд выстроилось несколько бородачей, в них без труда можно было опознать мусульман. Недружным строем они отбыли вглубь череды смежных помещений, в сопровождении нескольких офицеров. Вероятно, их посчитали самыми неблагонадежными, хотя, может, вовсе наоборот? Мужчины с дорогими часами и стрижками в первом ряду обнаруживали признаки нервозности – оказалось, они не рассчитывали на такую задержку в своей пересадке с одного рейса на другой, и теперь опаздывают на важные переговоры еще в каком-то городе США. Самолет их вот-вот улетит без них, о чем они и сообщили дежурному офицеру, выбрав оратора из своих рядов. Тут я вспомнила, что видела их сидящими в бизнес – классе того же рейса Бритиш Эйрвейз, на котором прилетела и я. Офицер безапелляционно сообщил им, что улетающий самолет, а также срывающиеся переговоры его волнуют мало, так как он поставлен на службу интересов безопасности США, и это и есть его безоговорочный приоритет. Поэтому деловые люди пойдут в общей очереди, и им нужно просто терпеливо подождать. После такой отповеди британские джентльмены повели себя сдержанно, затихли и успокоились, смирившись, очевидно, с крахом своих бизнес-идей, и на все вопросы офицера отвечали коротко и кротко: "Йес, сэр".

Тут оказалось, что о нас будут проявлять заботу – всех вновь прибывших опросили, есть ли у них багаж, собрали багажные квитанции и уведомили, что наши сумки будут дожидаться нас в специально отведенном месте, то есть не сгинут безвозвратно. Смешной китайский мужичок в другой, отличной от офицеров, но тоже весьма солидной униформе, прошел по рядам, собирая деньги и записывая, что купить и доставить из аэропортовского кафе, при нем было даже соответствующее меню. Через десять минут он снова прошелся по рядам, раздавая сдачу, напитки и снеки заказчикам. Совершая свои обходы раз в 10-15 минут, он охватил уже всех присутствовавших, постоянно поглядывая на меня искоса. Я, по своей давней привычке путешественника, захватила из самолета пару бутылок воды и взятые еще из Москвы бутерброды, и собиралась уже через час приступить к трапезе, если за это время процесс перехода границы не завершится. Но заботливый китаец не выдержал и спросил-таки меня, уж не собираюсь ли я похудеть, пользуясь случаем, или у меня наличных денег нет ни цента? Пришлось рассказать ему о своей привычке запасаться провизией "на черный день". "Откуда ты? Русские все такие?" – невероятно заинтересовался он. "Может, и не все, но многие, мы приучены существовать в экстремальном режиме", – ответила я, в свою очередь полюбопытствовав, а что, собственно, так его взволновало? "Если сюда будут приводить больше и больше русских, я останусь без работы", – совершенно серьезно ответствовал он, а я представила эту картину и поспешила его успокоить – нет, теперь и туристическую визу в США получить почти невозможно, скоро закончатся действующие визы у тех, кто получал их ранее, и он может за свою важную позицию не беспокоиться.

Вот, наконец, дошла очередь и до меня. Уверенно подойдя к столу, я была готова к любым вопросам, но совсем не готова к тому, что произошло – меня попросили включить все мои дивайсы и ввести пароли в электронную почту, фейсбук и так далее. Когда офицер попросил для начала мой телефон, я и тогда еще не могла понять, что же он собирается делать с ним. Еще ни разу в моей жизни никто так запросто не говорил мне, что, сейчас мол, я просмотрю твою личную электронную почту во всех ящиках, прочитаю все письма и сообщения. А ведь он собрался делать именно это, копаться в моем телефоне. Вне себя от возмущения, я перегнулась через стол и потянула телефон к себе, но отрезвела от его изумленного взгляда. Брови офицера поднялись крутым домиком, я глаза настолько едва не выпрыгнули из орбит, что даже в этом гневном состоянии до меня дошло – я ведь оказываю прямое сопротивление власти! Отпустив телефон, я постаралась охолонуть немного, а он, быстрее, чем я, придя в себя, швырнул мне через стол красочную листовку. В ней красивыми буквами было написано, что служба "домашней безопасности" имеет право проверять все дивайсы вновь прибывающих на территорию страны. После этого оставалось только помалкивать и вспоминать, есть ли в моей почте что-нибудь такое интересное, что было бы написано на английском языке. Ну и, конечно, в очередной раз давать себе обещание узнавать побольше о правилах и законах той страны, куда летишь.

Первым в мейле оказалось письмо от Фабио, моего техасского приятеля, палочки-выручалочки на все случаи жизни (Книга «Блондинка в Южных Штатах»), появившееся там во время моих пересадок с рейса на рейс, с помощью автоматически пойманных аэропортовских интернет-соединений. Я еще не успела прочитать это письмо, но оно, несомненно, сыграло в мою пользу – опять Фабио меня выручил, сам того не ведая, он подтведил мою неусидчивую манеру перемещаться с места на место, из одной страны в другую. «Где ты, перелетная птица, в какой сейчас стране?», – передавая всю романтику фраз интонацией, цитировал мне офицер. – «Когда ты планируешь посетить Хьюстон? Сообщи, пожалуйста, я встречу тебя в аэропорту, если необходимо». Оставалось только удивляться интуиции Фабио, я ведь не связывалась с ним очень давно, а именно сейчас сидела в аэропорту всего в нескольких милях от него.

Наскоро выслушав мои объяснения о взаимоотношениях с этим респондентом, офицер переключился на список контактов. Выбирая каждый контакт с номером, начинавшимся на +1, то есть сим-карты, выданной в США, он спрашивал меня о моих взаимоотношениях с этим человеком. Ввиду того, что туристических друзей в этой стране я уже накопила к тому времени немеряную прорву, это ему тоже быстро надоело. Тогда он стал выбирать номера, записанные под мужскими именами, и оповещать меня, сверля глазами: " Я хочу позвонить сейчас этому парню с вашего номера телефона и попросить его подтвердить, что ваши взаимоотношения сугубо туристические, хорошо?" Я не видела в этом ничего хорошего, ошарашивать людей, занятых своими делами, ничего не знающих о моем приезде, звонками из полиции и требовать объяснений. Но идея стала понятной, меня "брали на испуг", наверное, я должна была начать ерзать и нервничать, оттого что мой предполагаемый друг вовсе не друг, а зашифрованный шпион, или наркоторговец, или вообще подруга, прячущаяся под мужским именем… Наконец и этот процесс подошел к концу, при этом ни одного звонка сделано не было. Чтение смс сообщений по вотс апу заняло еще минут пять, и настроение офицера вдруг резко изменилось, он стал сначала хмыкать, а потом откровенно посмеиваться.

Мы прошли в смежную комнату, где я еще полчаса томилась, ожидая, когда вся необходимая информация обо мне будет внесена в компьютер. Что там вносил офицер, мне не сказали, но в заключении он все же снизошел до объяснений: "Некоторые люди, имеющие туристическую визу, вовсе не собираются привезти свои накопления в нашу страну и потратить их на туристическую активность. А, наоборот, хотят заработать здесь нелегально, уклонившись при этом от уплаты налогов. Поэтому мы ищем в корреспонденции ключевые слова, которые имеют отношение к нелегальной работе, наркоторговле (угадала я!) или прочим преступным деяниям. У вас я этого не нашел, но зато получилось повеселиться", – сообщил он, пуская глазам озорные молнии. Ввиду того, что он был солидным и серьезным представителем власти, пусть и мексиканской национальности, его насмешили, скорее всего, признания в любви и верности именно моих мексиканских приятелей. Потому как они имели невинную ребяческую привычку сопровождать эти признания описанием своих частей тела, которые меняют форму и размеры при мыслях обо мне)))

Когда, наконец, мы вернулись в основной зал, офицер торжественно шлепнул печать в мой паспорт и, отдавая его мне, спросил вдруг: "А если честно, вы хотели бы поселиться в США?" Ввиду того, что паспорт с печатью был уже у меня, я также честно и ответила: "Подумываю об этом иногда." "О-о-ох, неисправима… Вообщем, я ничего такого не слышал!" – напутствовал он напоследок, открывая внешнюю дверь и пропуская меня в Большой мир.

Эпизод 2. В доме у Глории

Получив свой многострадальный багаж, с многочисленными бирочками и пометочками "задержано до выяснения" на сумках, я вышла в зал встречающих и сразу же увидела Глорию. С разнесчастным видом она уже более четырех часов слонялась перед выходом в зал, боясь пропустить мое появление и не имея от меня никаких известий, кроме первого смс сообщения. Глория бросилась обниматься и верещать от восторга, и в тот момент она показалась мне бесконечно родным человеком, так рада я была ее видеть.

Не особенно рада была только Аудри, дочь Глории, которая приехала меня встречать на своей машине, из-за этого события не вышла на работу, но все же рассчитывала там хоть ненадолго появиться в течение дня. Из-за всей этой задержки надежды ее не сбылись, да и сумма оплаты аэропортовской парковки ее тоже, скорее всего, не повеселила. Маленький мальчишка, внучок Глории, также истомившийся от ожидания, теперь возбужденно вертелся под ногами, пытаясь спросить меня что-то то на испанском, то на английском. Я любила их всех вместе, и каждого в отдельности, комфортно устроившись на заднем сидении машины и расслабившись, наконец-то. Дорога в Пиарленд занята еще около полутора часов, а потом пришло время познакомиться с этим, совершенно необычным для россиян, видом жилья, где мне предстояло провести в гостях какое-то время.

Трейлерный поселок – это особое, огороженное забором и небольшой канавой для сточных вод, скопление передвижных домиков. Заехать в поселок можно только через проем в заборе, символизирующем, очевидно «главный въезд». Соответственно, каждая въезжающая незнакомая машина сразу же заметна местным обитателям, которые, как и в обычной деревне, все друг друга знают. Домики эти мобильные, не смотря на внушительные размеры, то есть их можно поставить на колеса, подцепить к тягачу и перевезти с одного места на другое. Правда, стоит это примерно столько же, сколько приобрести новый трейлер на новом месте. Все коммуникации подключаются снизу, так как домик устанавливается на каменные сваи, и пустое пространство по периметру домика прикрыто так называемой «юбкой», если дословно перевести с испанского, или кусками гофрированного толя.

У каждого трейлера есть два входа – основной, побольше и понаряднее, и задний, или запасной, вход, поменьше и попроще. Перед "парадным крыльцом" обычно расположена бетонная площадка для парковки машин, а также проведена асфальтовая дорожка к ступенькам, ведущим в дом. Этот вход обычно стараются украсить цветами и безделушками, поставить на террасе кресла для гостей, если позволяет место (не всех встречных – поперечных приглашают зайти в дом). В домике Глории запасной вход выходит к трейлеру ее младшей дочки Аудри, поэтому задним входом пользуются чаще, не смотря на необходимость скакать по маленьким, после дождя скользким, квадратным каменным плиткам, набросанным как попало, в качестве дорожки. Олеандровые кусты с этой стороны трейлера разрослись так густо, что по дороге непременно придется задеть пару-тройку веток, с которых прямо за шиворот брызнет накопившаяся после влажных ночей, или того хуже, пролившегося среди ночи дождя, вода.

Но цветут олеандры постоянно, буйно и красиво, при этом пахнут так одурманивающе, что впечатление от пребывания в субтропических джунглях гарантированы. Глория под настроение стрижет эти ветки огромными садовыми ножницами, но они отрастают заново с невероятной скоростью.

Если пройти по дороге между трейлерами к середине поселка, можно увидеть стойку с почтовыми ящиками, возле остановки автобуса. Он забирает детей в школу по утрам и привозит обратно после обеда. Это – место встречи детишек и подростков для кратковременных игр на улице. Как я заметила, подолгу находиться детям вне помещения не принято, они встречаются и идут в какой-то один из домиков и играют внутри. Вероятно, это вызвано не проблемами безопасности на улице, где каждый незнакомец как на ладони, а опять же жарким климатом, люди с детства привыкли находиться в кондиционированном помещении. В случае с Глорией дети со всей округи стремятся именно в ее домик, и она всех радостно привечает, разнимая ссорящихся и перешагивая через играющих на полу.

Размеры трейлеров разные, но самый стандартный включает в себя залу-гостиную, начинающуюся сразу от входа (да, никакие коридоры и "сени" в жарком климате не нужны), в которой выделена зона под кухню, как правило, отгороженная только барной стойкой, и две-три спальни, по обе стороны от гостиной. К каждой, или почти каждой спальне, полагается туалет, но ванная комната в трейлере одна, как правило. В доме Глории места оказалось меньше стандарта, но при этом все равно было очень уютно. Она подготовилась к моем приезду, украсила комнаты цветами и разрисованными вручную веселенькими плакатами, а в выделенную для меня спальню установила телевизор и дополнительный переносной кондиционер, в дополнение к основному встроенному, который работал достаточно мощно, и при этом почти не слышно (редкость для Техаса). Ввиду того, что два крыльца расположены напротив друг друга, через гостиную, в этом домике можно раскрыть обе двери и сделать сквозняк. Разумно проветривать помещение таким образом только ранним утром, пока воздух извне не нагрелся, и все равно это так классно, после той клаустрофобии, что была у меня в тех отелях с не открывающимися, наглухо законопаченными окнами и дверями, где я останавливалась во время моего автопробега по Южным Штатам. (Книга "Блондинка в Южных Штатах")

Однако, очень быстро возникли и первые разочарования. Во-первых, как выяснилось (а могла бы я и сама это вспомнить еще на той стороне океана, конечно), я напрасно тащила специальную мельчилку, типа блендера, для приготовления гаукомолле, а также фен, портативный электрический чайник… Только понапрасну заняла место в сумке и прибавила вес в багаже – не работает европейская техника здесь. Как я могла забыть, что напряжение в сети совсем другое? Чайник кипятит-таки воду, но примерно со скоростью 15 минут на один стакан, также блендер, не рубит и не взбивает, а только медленно и печально крутит свой закругленный острый нож…

Второе, тараканы здесь оказались размером почти с котенка. Сначала шуршат и скребутся, долго и нудно в каких то шкафах, или под трейлером, но как вылезают наружу… Я их убиваю исключительно в состоянии стресса и в целях самозащиты, чтобы не укусило меня это чудище огромное))) Скребется и кто-то еще, явно покрупнее тараканов, но из-под трейлере ни разу не вылез, поэтому я перестала обращать внимание на эти звуки.

В-третьих, и в главных, забегая уже вперед – все мое жизненное пространство оказалось ограничено трейлерным поселком, а я этого не люблю… До ближайшего продуктового магазина и парикмахерской нужно было идти пешком минут сорок, и это было не только утомительно, но и опасно, виду того, что пешеходные дорожки в Пиарленде не предусмотрены, ведь население передвигается исключительно на автомобилях. Поэтому, шагая по кромке дороги и перешагивая через сбитых машинами белок, при приближении каждого автомобиля приходится сползать в кювет, чтобы не удостоиться такой же участи.

Пускаться в такую дорогу можно было только до восьми утра, когда солнце еще не жгло так сильно, одев закрытую одежду и удобную спортивную обувь, прихватив с собой воду и основательную шляпу от солнца. Затем нужно было болтаться где-то неподалеку от магазина в ожидании его открытия, по возможности отыскав тень, с которой не так уж и хорошо в Техасе, а после совершения необходимых покупок проделать весь путь обратно. Хотя, по большей части, какая-то из попутных машин непременно остановится, и водитель предложит подвезти, причем бесплатно. У местных стойкое мнение – если ты идешь пешком, что-то произошло, и ты в беде. Другой вопрос, если дорога совершенно пустынна, а сумка с покупками увесиста…

В тот же вечер, едва мы высадились из автомобиля и затащили мои сумки внутрь, тут же сбежались соседи, а через час приехали и родственники, с кучей детворы. Я совершенно растерялась в этом пестром людском хороводе, никак не могла запомнить, кого как зовут, и различить друг от друга хотя бы взрослых. Со всех сторон меня осаждали желающие расцеловаться, а Глория совала свой телефон с открытым скайпом: "Будь добра, поговори с моей сестрой в Гондурасе срочно, хотя бы "ола" (привет) скажи". Освоилась я с такой манерой общения не скоро, но все же потом привыкла и смирилась. А в тот момент пришлось немного разочаровать Глорию – отпросилась спать, вместо того, чтобы отправиться на другую, внешнюю фиесту, где уже человек сто собралось, и меня как экзотического зверька, видимо, хотели показывать. Когда гости разъехались по домам и было прилично, наконец, отправиться в кровать, Глория напоследок предупредила меня, что назавтра с утра мы начнем готовиться к отмечанию моего Дня Рождения…

Эпизод 3. Джеральд и Тони – мои прежние приятели

Буквально через пару дней после моего приезда был намечена очередная встреча русских любителей бардовской песни вокруг живописного озера на территории индейской резервации. Глория заранее высмотрела это объявление на сайте и невинно поинтересовалась, не хочется ли мне туда съездить. Наученная прошлым опытом, я уже знала, что хозяева так называемого «бесплатного жилья» ждут в ответ каких-то услуг, обычно – развлекать их так или иначе. И если с Оксаной с улицы Роуздейл у меня не было никаких шансов провести время самостоятельно, то она хотя бы на своей машине меня возила. Здесь же предполагалось, что нас повезет кто-то из детей Глории.

Вспомнив, как на этом русском «туристическом слете» полгода назад меня недобро встретили с американским приятелем (Книга «Блондинка в Южных Штатах), я с трудом представляла себе шумную латиноамериканскую компанию посредине российского праздника. Поэтому решила организовать поездку самостоятельно, до минимума сократив количество участников и их национальный состав. Обзвонив всех прежних приятелей, я наткнулась на полное непонимание – ну меня-то отвезти, это конечно, просто святое, но зачем нам какая-то Глория? И только Джеральд неожиданно ответил согласием, заявив, что он давно не был на охоте, и в целом на природе, и пора «выгулять палатку». Он заехал за нами на своем огромном траке (местный мини-грузовичок, в других странах я таких машин не видела), где весь кузов был завален чем-то, очень нужным для будущего лагеря.

Вдохновленная таким началом, я предвкушала отличный отдых. Однако уже по дороге к месту слета Глория сцепилась с нашим водителем в нешуточном словесном поединке. Она оказалась задиристой и не спускающей ни одного каверзного слова, он – практически невыносимым в своей ворчливости, а я – медиатором, этакой мягкой подушкой безопасности, амортизирующей все их стычки. Обстановка в машине накалилась до предела, я уже не знала, как разнимать спорщиков, когда мы наконец доехали до огороженного участка вокруг озера и стали выгружаться.

Организаторы выделили нам прекрасное место для лагеря, так как приехали мы одними из первых, а у Джеральда с собой оказалась огромная палатка, похожая больше на дом с террасой. Пока он ее устанавливал, разворачивал другие приспособления, такие, как газовая плита, гриль и еще что-то, Глория сидела на шезлонге в стороне, надув губы, и я подумала было, что развлекательная поездка не удалась. Тем не менее, когда закупленное мясо было пожарено, салаты порезаны и стол накрыт, в нашей компании установилось временное перемирие. После всех приготовлений Джеральд объявил себя уставшим, и прилег на ловко устроенную им же на свежем воздухе лежанку.

Глория же заявила, что она приехала песни слушать, а не валяться без дела. При первых же звуках гитары у соседнего костра она подпрыгнула и с невероятным энтузиазмом потащила меня туда. Бросив Джеральда в одиночестве, мы обходили бивуаки один за другим, туристы очень хотели знакомиться, но только до того момента, как выяснялось, что Глория не говорит по-русски. После этого интерес к нам резко падал, что не мешало Глории снимать все и всех на видео. Память на телефоне закончилась, но она постирала какие-то старые фотографии и с неизбывным энтузиазмом продолжала снимать.

Джеральд сделал робкую попытку подойти к нам и тоже послушать музыку, когда один из подвыпивших певцов решил с ним вдруг брататься. Джеральд с непониманием встретил прочувствованную речь, обращенную к нему, и со страхом – попытку крепкого мужского объятия. Этот эпизод окончательно отвратил его от туристических компаний, и он отправился спать. Хотела спать и я, но Глорию одну оставить было невозможно, так мы всю ночь и кружились, подпевая здесь и там в силу своих способностей и на нами самими придуманном языке.

Утром мои компаньоны поменялись ролями – Глория порхала по лагерю в отличном настроении, бессонная ночь никак ее не утомила, Джеральд же сидел на лавочке с видом обиженной принцессы, или точнее принца. Я подумала, что худой мир лучше доброй ссоры, и пора убираться по добру – по здорову домой, пока установился хоть какой-то нейтралитет.

На обратном пути заехали к прежним соседям и забрали мои сумки, раскладушку, огромное теплое одеяло и резиновые сапоги, весь тот скарб, которым я обросла еще в прошлых поездках и накопила в доме Оксаны на Роуздейл. С одной стороны, я была благодарна своему другу, что так быстро решил эту проблему, и была рада, с другой, глядя на эту кучу, осознавала с тоской – домой в Россию это вывезти будет уже невозможно…

На другой день я позвонила Тони – тому безработному в настоящий момент инженеру, с которым переписывалась каждый день в течение четырех месяцев (Книга «Блондинка хочет замуж»). Я никак не могла понять его отношения ко мне, и посчитала его дружеским, за неимением ничего лучшего. Тем не менее где-то в глубине души все равно приценивалась и примеривалась. Ведь не может же совершено незаинтересованный человек, умный и образованный, как было видно из писем, просто так тратить массу времени, не предполагая никаких перспектив? Именно эта переписка, и видео чат по скайпу почти каждые выходные, настроили меня более всего на идею снова приехать в США. Тони пригласил меня в Гальвестон (город на море в 45 км от Хьюстона), заехал за мной и отвез в шикарный ресторан морепродуктов на побережье. Мы виделись только три дня перед моим отъездом из Хьюстона четыре месяца назад, и поэтому присматривались друг к другу с новым интересом, подогретым письмами.

Тони вник в мои проблемы, и самой главной из них была авария, в которую я прошлой осенью попала на арендованной машине, и нынешняя тяжба со страховой компанией. Все выслушав и прочитав все накопившиеся по этому делу документы, Тони взялся помогать, поговорив по телефону со всеми, кого я не понимала из-за акцента, да и прежде дорого было звонить из России. Вторым вопросом была установка сим-карты в европейский телефон – непростая задача. С только что приобретенной в аэропорту симкой не желал согласованно работать интернет, и по этому поводу мы заехали в офис компании-провайдера. Задавал Тони вопросы или сам вещал, но получалось у него и вежливо, и с небольшим нажимом на сотрудников. Даже можно сказать, с большим нажимом и капитальным давлением, но не придерешься, так аккуратно были оформлены все фразы. Как я поняла позже, это специфический американский стиль, так разговаривать, им владеют не все местные, а только достаточно образованные, в результате же персонал в лепешку расшибается, стараясь угодить такому клиенту, и все получается быстро и в лучшем виде. Мне же оставалось только приставать к тем, кто так умеет, и упрашивать решать мои проблемы.

В телефоне сделали все настройки, и интернет заработал, правда еле-еле, медленно, и не все приложения. Как объяснили сотрудники, европейские телефоны либо вовсе не поддерживают американскую систему, либо делают это на самом низком уровне. «Наверное, придется покупать другой телефон здесь. Не покупать же навигатор!» – мысленно с печалью подсчитав грядущие расходы, подумала я. Но деваться было некуда, без мобильной Гугл-карты можно было даже из дома не выходить.

К каждой моей встрече с Тони Глория относилась очень ревниво, ей совсем не нравилось, что я уезжаю куда-то, а она остается скучать в одиночестве. Но у меня всегда был железный аргумент – ведь я не могу бесконечно находиться здесь на туристической визе, надо искать жениха, а значит, тратить на встречи определенное время.

В нашей переписке Тони присылал мне список своих любимых композиторов-песенников, мелодии которых в докризисные времена он исполнял в составе любительской группы в барах и ресторанах. Я разучила несколько понравившихся мне песен, чтобы спеть вместе с Тони и при возможности еще и на пианино себе подыграть. И, как только он пригласил меня домой и достал гитару, я продемонстрировала свою осведомленность, чем очень его впечатлила, таким замечательным вышел наш дуэт. «Ну вот, сейчас-то мы и сольемся в объятиях… или хотя бы за руки возьмемся, что ли…» – торопила я отношения с наклевывавшимся вроде бы женихом… Но нет, не тот случай. Почему-то именно с Тони назначение все новых свиданий и даже приглашение в дом вовсе не означало никакого продвижения. Вероятно, в жизни безработного, впавшего в пессимизм и скучающего без ежедневной отсидки в офисе, должны быть счастливые моменты общения с привлекательной женщиной, ни к чему не обязывающие при этом. Незнакомая мне ситуация, может быть, это и есть так называемые "серьезные отношения"? А не неспособность в силу возрастных причин.

Вечер плавно шел к завершению, когда вдруг Тони объявил, что потерял кошелек. Мы оба бросились лихорадочно его искать, перевернули вверх дном всю комнату, Тони позвонил в бар, где мы сидели до посещения его дома, потом мы собрались ехать на заправку, где тоже останавливались, и куда позвонить было невозможно. Тони раскраснелся, пот градом стекал по щекам, глаза лихорадочно блестели… «Ничего не понимаю, он был здесь, мой кошелек, а там все карточки и важнейшие документы» – причитал он, искоса, и, как мне казалось, с подозрением, поглядывая на меня. Пришло мое время вспотеть, такой неприятной становилась ситуация, а вид мужчины, так неожиданно скатившегося в истерику, и вовсе раздражал. Я решила, что с меня хватит, лично я поиски прекращаю, и хлопнулась на диван. Или с разбегу уселась))) При этом сдвинулась лежавшая на диване гитара, и под ней преспокойно отдыхала наша потеря. Уж точно не я его туда положила, этот кошелек…

Домой Тони вез меня с извинениями, а я все думала: «Ну почему же спокойно нельзя никак, без приключений и отрицательных эмоций?» При этом признавала про себя, что поведение мужчины в экстремальной ситуации всегда ясно демонстрирует его характер и предсказывает его будущее поведение в обычной жизни.

В один из дней, арендовав машину с некоторыми трудностями, о чем будет рассказано позже, я решила, что долг платежом красен, пора и мне Тони покатать. Мы поехали, конечно же, на пляж, потом по побережью в сторону Кимы, прекрасного парка отдыха на воде, потом по национальному парку в районе Сибрука… При ярком солнечном свете я рассмотрела, какой у Тони живот огромный и шея сгорбленная… а уж с какой одышкой он ходил по пригоркам в парке…

В конце дня Тони предложил заехать в бар. Взяв там себе ром с колой, а мне – минеральную воду, он даже и не подумал заказать что-то из еды. При этом, разглядев публику и усевшись рядом с молодой симпатичной девушкой, он сразу же начал заговаривать с ней. Девушка была в недоумении и отвечала односложно – чего, мол, ему надо, раз он сам с женщиной пришел? И только когда Тони сказал, что я русская, она заинтересовалась и вступила в разговор. Очень быстро к девушке подошла подруга и уселась за стойку рядом с ней, но с другой стороны, извинившись за опоздание на встречу. У девчонок были свои разговоры, они давно не виделись, но Тони не терпелось быть в центре внимания, и он непрерывно обращался к ним с какими-то вопросами. В конце концов те смирились, и со вздохом развернулись к Тони, не желая быть невежливыми. Тони закинул руки за плешивую голову, откинулся на стуле, и начал вещать какую-то абракадабру о политических лидерах Флориды двадцатилетней давности. Мне было стыдно за него перед девушками, и за себя, что пришла в бар с таким спутником. Ведь в России я насмотрелась на таких мужчин, и не хотела иметь с ними ничего общего и в своей-то стране, а уж тем более встретить такое «счастье» на американских просторах.

Кое-как вытащив Тони из бара, я отвезла его домой, спросив по дороге, нет ли у него дома какой-нибудь еды, я за весь день очень проголодалась. Тони ответил, что где-то в холодильнике, кажется, завалялись макароны…

Из кандидатов номер один Тони плавно перешел в конец списка женихов, а то и вовсе был вычеркнут. Конечно, немного обидно показалось, что вот опять, в который раз, я начинаю с пустого места…