Когда мужу идут рога. Современная проза

– Да! Да! Да! – выкрикнула я. – Серега! Я знаю, о чем хочу писать книжку!

Уместно бы извиниться перед другом, который с усердием отстаивал порядочность некоторых мужчин. Но правила вежливости в такие минуты забываются славно; лишь близкий человек может понять и простить это забвение.

– О чем же? – спросил он.

Было бы странно, если бы то, что мы обсуждали с Сергеем, не привело к рождению замысла.

– Я положу в основу книги наши с тобой истории… Она – убежденная холостячка. Он – порядочный семьянин. Для нее замужество – это школка для мужских измен. Он же собственным примером докажет обратное…

– Интересно, – подбодрил Сергей.

– Думаю, да, – добавила я.

Домой я ехала довольная. Еще бы! Мне посчастливилось увидеть друга, а еще воодушевиться идеей для книжки. В пути я мысленно писала сюжет, рисовала персонажей и сцены будущего произведения. «Быстрее бы взять ноутбук и печатать слово за словом, раствориться в очередной истории любимых героев», – предвкушала я.

Приехала домой, выпила стакан воды, включила ноутбук, и…

Я не удивилась, когда поняла, что желание писать покинуло меня.

Такое случалось не раз. Бывало, в мыслях я прокручивала весь сюжет книги, но, приступив к ее написанию, текст не ложился на бумагу. «Пожалуй, идею нужно откладывать в ящик стола для вызревания либо вовсе забыть», – подумала я.

При писательском заторе мне помогал «волшебный» блокнот. В нем я записывала мысли одну за другой, пока не рождалась та, которую хотела продолжить.

Я достала из чемодана исписанный блокнот, захватила из сумки ручку с зеленым колпачком и пошла в кухню. Через пару минут сварила кофе по-турецки; его аромат добрил не меньше, чем глоток напитка. Я присела за стол и начала писать.

«Вот чертова ручка!» – прикрикнула я, будто канцелярский предмет виновен в том, что выпал из руки и закатился бог весть куда. «Как раз в минуту улетных мыслей», – сердилась я, лежа на полу кухни в поисках предательницы. «Ах, вот ты где!» Ручка закатилась под кухонный гарнитур. Я протянула руку и попыталась схватить чертовку, но она ускользала, словно живая. Когда мне все же удалось ее крепко сжать в руке, дабы не вырвалась, змеюка, мой взгляд упал на небольшой коробок в углу.

Это была обыкновенная черная коробка из картона, похоже, из-под обуви. Я достала ее, оглядела со всех сторон, вытерла от пыли, открыла. В ней лежали вырезки из газет и журналов и стопка аккуратно сложенных в несколько раз тетрадных листов…

Я встала с пола, положила находку на стол; почитала вырезки с кулинарными рецептами, потом мельком глянула на статьи о всяком разном женском, затем рука потянулась к тетрадным листам, перевязанным красной рюшевой лентой. Очевидно, при позволении совести рыться в чужих вещах, именно они хранили то, что пряталось от посторонних глаз. Моя совесть стояла в сторонке и не менее меня любопытствовала.

Пальцы одолели крохотный узелок. «Похоже, письма». Так и есть – письма… пронумерованные от первого до последнего. Я аккуратно разложила шесть писем в ряд, сделала глоток кофе, встала, прошлась по кухне туда-сюда, украдкой глядя на находку, открыла окно, взяла сигаретку, затянула горький дым, развернула письмо под номером один.

– Какой красивый почерк! – сказала я вслух и начала читать.

№1

«Привет, дорогой! Полчаса назад я пришла из магазина, купила продукты. Хочу приготовить ужин и удивить тебя. Истинное удовольствие, когда ты сыт и доволен. Твое мурлыканье после ужина придает мне сил творить на кухне. А еще я люблю, когда ты просишь добавки, несмотря на то, что глаза кричат: «Я объелся!» Но я все равно кладу тебе кусочек и говорю: «Можешь съесть позже». Ты киваешь и говоришь: «Да, позже». Но я прекрасно знаю, что после того, как ты встанешь из-за стола и уляжешься на диван, через три минуты уснешь под звуки политической перепалки по Россия1, а потому добавка станет полноценным перекусом на следующий день. Но пишу я по другому поводу. Есть то, что не дает мне спокойно спать.

Недели две назад ты на выходные уезжал с детьми к родителям. Помнишь? Голова моя разрывалась на части, и ты, дорогой, благодушно оставил меня дома отдохнуть от повседневных забот.

Я нежилась в постели целый день, думала о тебе, вспоминала беззаботное время, когда мы с тобой просто встречались, радовались каждому мгновению, обнимались, целовались, предавались любви везде, где настигал нас великий Эрос. И в тот же день я вспомнила случай, осмеявший мою любовь к тебе. Мне надо написать о нем. Я очень хочу, чтобы ты меня понял и простил. Ты же мой друг, а не только муж! Правда?

Помнишь, незадолго до свадьбы мы ездили отдыхать на дачу? Ты хотел познакомить меня с друзьями с первых дней нашей встречи. Я так волновалась, но осталась довольна знакомством. Столько приятных слов и пожеланий я никогда не слышала…

Под конец вечеринки к нам приехал парень, Олег, с красивой девушкой, брюнеткой. Не помню, как звали. Я восхищалась ее утонченностью и женственностью. И, видимо, не только я. Вокруг нее крутились твои друзья и ухаживали за ней. Странно только, что Олег равнодушно смотрел на это.

На часах около полуночи. Все спали. Я в полудреме домывала посуду в кухне. Тихо играла музыка.

«Не спится?» – Услышала я мужской голос. Обернувшись, я увидела Олега; он стоял у двери и, по-моему, пил чай. «Почему же! – сказала я. – С удовольствием бы отдохнула. Но не хочу посуду оставлять на утро; не люблю, когда оно начинается с грязной посуды».

Он посмотрел на меня, приподнял бровь и одобрительно кивнул. Потом медленно прошелся по кухне к угловому диванчику и по-юношески плюхнулся на него. «А мне не спится», – добавил он. «Почему?» – спросила я в надежде избежать откровенности.

– Мне в душу девушка запала,

Когда угощала супчиком,

Меня робко взглядом ласкала,

Словно солнце ласкает лучиком…, – прочел он.

Я, не мешкая, продолжила:

– Мне не вольно, как вам, быть занудой,

Я и впрямь взглядом ласкала,

Но, в отличие от вас, вслед за Буддой,

Я аскезу в сердце искала.

«И, хочется верить, что нашла…”, – мысленно добавила я.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

Этот взгляд сгубил мою душу. Олег молча встал с дивана, подошел ко мне, нежно поцеловал в шею и шепотом сказал: «Давай займемся любовью…»

Тарелка выпала из моих рук и разбилась. Я стрелой вылетела из кухни. Не помню, как очутилась под одеялом рядом с тобой, крепко обняла тебя и пролежала так до самого утра. Мне в ту ночь не удалось уснуть.

Утром я встала с опухшими глазами. Ты спрашивал, что со мной, но я не решилась сказать правду. А правда, знаешь, в чем? Нет, не в том, что Олег домогался меня. Правда в том, что я хотела сказать ему: «Да!» И эта мысль, мысль, что я хотела отдаться тому парню прямо там, в кухне, под звуки тихой музыки и громкого храпа пьяных друзей, раздирала душу на части. «Я же люблю тебя!» – шептала я в ту ночь на ухо спящему тебе: «Я же люблю тебя!»

Я долго не могла очухаться. Словно болезнь, тяга к сексу с другими мужчинами преследовала меня каждую ночь. И каждое утро я просыпалась в надежде, что все эти мучения – страшный сон. Я терпела и терплю. Я держала и держу себя в руках. Но и до сих пор, когда закрываю глаза, я представляю себя в постели с другим. Боюсь, мне не хватит сил сдержать похоть, это страшное чудовище, обещающее наслаждение и смерть.

Прости меня.

Целую, твоя кошечка. Август. 2009».

Я положила письмо на стол и минуту смотрела на него. «Вот так откровенности!»

На часах полночь. Я намочила кухонное полотенце, которое лежало возле раковины, отерла им лицо и шею.

Рука потянулась за следующим исповедальным письмом.

№2

«Привет, дорогой! Сегодня такой теплый осенний день. 14 ноября. Казалось бы, осень, но солнце греет и ласкает, как ранней весной. Удивительно, до чего природа самодостаточна! Наши ожидания не обязательны для нее, даже если они, эти ожидания складывались веками. Такова и природа человека…

Как-то утром за завтраком я поймала себя на мысли, что мне не хватает себя. После того, как я вышла замуж и родила детей, личное время стало роскошью. А мне хотелось побаловать себя вниманием, сходить к парикмахеру, к косметологу, пошляться по магазинам в дни распродаж, иногда просто побыть одной, без тебя и без детей. Видимо, ты, однажды, прочел это в моих глазах, понял и теперь, иногда, я освобождена от семейных обязанностей. В воскресенье или в субботу ты весь день с детьми: гуляешь с ними в парке, уезжаешь к родителям, к нашим друзьям. Так ты даришь мне свободное время.