На грани доверия. Книга третья.

– Хорошо, я расскажу отцу о том, что случилось, – кивнул Николай, – только о травме Маши говорить не буду, по крайней мере, пока.

– Хорошо, о Маше не говорите. Всё остальное ему должно быть известно, – Турчанинов поправил кепку, ссутулился. – До свидания!

– Евгений Борисович, – Николай остановил его, обратившись, следователь не успел сделать и трёх шагов, – вы думаете, что мой сын… – он замолчал, не в силах озвучить то, что давно крутилось на языке.

– Моя профессия не думать, а доказывать. Фертовский, хотите откровенно? – он прищурился. – Я понимаю ваше желание защитить своего сына, попытаться скрыть то, что вам известно, но чем больше, таким образом, вы мутите воду, тем хуже не только для него, но и для всей ситуации. Вам самому приходится оправдываться в тех фактах, которые всплывают, а они ещё появятся, поверьте моему опыту. Если Вилли виноват, то примите это как есть. Да, мучительно и больно, но никуда не деться. Он взрослый человек и он должен отвечать за свои поступки. Ведь он так решил, он сделал выбор, а не вы.

– Вы будете искать его?

– Мы его уже ищем, не знаю, как далеко он ушёл и куда, но, похоже, что за ним стоят куда более влиятельные люди, и они за рубежом. И даже возможно, в США. Если гарнитур при нём, то они хорошо подготовили не только пути отхода парня, но и перепродажи раритета.

– Моя дочь слышала, как ему несколько раз звонил некий человек по имени Грум, – вспомнил Николай, – если это важно, то они говорили исключительно на английском языке.

– Хорошо, информация важная, спасибо, – кивнул Турчанинов, – если что-то вспомните ещё – звоните, не медля. Николай Владимирович, – он подошёл к нему, – я, правда, вам сочувствую, если бы с моим сыном случилось что-то подобное, не знаю, как бы я реагировал, но закон есть закон, поймите и меня.

– Да, я понимаю, – Николай опустил глаза.

– Держитесь, – он легонько хлопнул его по плечу, – у вас ещё разговор с отцом.

Глава 83

Данилевский всё утро не мог дозвониться до Миры, она не отвечала и на сообщения. Было какое-то странное чувство – со вчерашнего дня между ними что-то изменилось. По логике поведения девушек в обычной жизни, это ей надо бы волноваться, а переживал он – после первого интимного свидания. А Мира будто замолчала. Он, уже раз, столкнувшийся с её молчанием и отчуждением, больше всего боялся повтора.

На завтрак неожиданно приехал Всеволод, привёз брату ключи от автомобиля. Уселся с огромной чашкой кофе за стол и болтал без умолку. Дима слушал его невнимательно ровно до того момента, когда старший брат упомянул вчерашнюю вечернюю поездку матери в район, где живёт Мира. Об этом Севе сказал шофёр матери, просто проболтался, без причины.

– А адрес! – заорал Дмитрий так, что Всеволод чуть не выронил из рук чашку, – точный адрес он назвал?

– Да я и не спрашивал точный адрес, – удивился брат, – а что ты так всполошился?

– Я вчера матери признался, что люблю Миру и намереваюсь на ней жениться, – Дима стал ходить по комнате взад-вперёд. – Сев, она была там, я уверен, что она поехала к Мире домой. Чёрт! Поэтому Мира не берёт трубку и не отвечает на сообщения. Я с ума сойду, если потеряю эту девушку, ты понимаешь?!

– Не ори так, я всё понял, – Всеволод отставил чашку, – да, мать вполне способна туда поехать и начать обрабатывать Миру. Она может. Но, я хочу сказать, что и твоя Мира не так проста, у неё характер будь здоров. И она легко не сдаст позиции. Я тебе уже говорил, что у этой девочки крепкий стержень.

– Но мать акула, она, если надо, проглотит, – он чуть не взвыл.

– Не преувеличивай, пожалуйста, – Всеволод допил свой кофе, ополоснул чашку. – Давай одевайся, поедем. Я отвезу тебя.

– К Мире? – Дима засуетился, надел одну водолазку, затем решил поменять на другую, затем достал из шкафа рубашку.

– К Мире, конечно. Не пойму, что ты там копаешься? На бал что ли собрался? Рубашки меняешь, – усмехнулся старший брат.

– Буду просить руки и сердца Миры у её матери, поэтому надо выглядеть презентабельно, – пояснил Дмитрий, наконец, нашёл рубашку нежно-лавандового цвета, к ней галстук, брюки классические чёрные.

– Красавец, – оценил Всеволод, – хоть сейчас под венец, не устоит.

– Хватит ёрничать, – он причесал волосы, – может, очки надеть? Чтобы солиднее выглядеть.

– Надевай-надевай, – закивал Всеволод, – ты в них производишь неизгладимое впечатление. Чистый Голливуд.

– Севка, у тебя длинный язык, – Дима надел очки, поправил их перед зеркалом, – когда-нибудь тебе его укоротят.

– И кто же осмелится на этот шаг? Кто этот смертный? – засмеялся старший брат.

– Не смотри на меня, не я, – Дима поправил галстук, – идём, пора. Надо как можно быстрее исправить всё, что успела наворотить мамочка.

В воскресенье утром пробок в столице нет – в принципе, а уж когда кончается дачный сезон, пустеют даже подмосковные дороги. Потому домчались быстро. Перед самым домом Миры Дима вспомнил о цветах, пришлось дать задний ход, выкатить на дорогу и в ближайшем цветочном магазине купить два букета.

В подъезд юркнули за какой-то бабулькой. Завидев двух молодых, явно щеголеватых молодых людей да ещё с большими букетами, она от любопытства открыла рот. Отследила, куда они направились, и покачала головой.

Дверь открыла мама Миры, Дима сразу догадался по тому, как они были внешне схожи, на него смотрели точно такие же красивые, но грустные, глаза.

– Доброе утро, – выдохнул Дмитрий, – вы – мама Миры? – уточнил он на всякий случай.

– Доброе утро, – удивлённо отозвалась она, – да, я её мама.

– А Мира дома?

– Нет, Мира ушла.

– Ушла, – у Димы всё опустилось. Всеволод толкнул его в бок.

– Простите, а куда она ушла? И скоро ли вернётся? – спросил он вместо брата.

– В магазин, ушла давно. Вернётся с минуты на минуту. Да вы проходите, что же мы в дверях стоим, – она спохватилась, – проходите, пожалуйста.

– Спасибо, – Всеволод протиснулся первым, за ним Дмитрий. – А, это вам, – он протянул ей один из букетов.

– Какое чудо! – женщина заулыбалась так светло, так искренне, – благодарю вас, наши неожиданные, но такие приятные гости. Позвольте узнать ваши имена. Хотя, дайте-ка я угадаю, кто из вас Дмитрий, – она внимательно посмотрела на обоих братьев, подошла ближе к Диме, – вы – Дмитрий? Тот самый юноша, которого любит моя дочь.

– Да, я – Дмитрий, – подтвердил он. – Любит? – до него дошёл смысл сказанной фразы.

– Любит, не сомневайтесь, – кивнула мама Миры. – А вы…

– Я – старший брат Димы – Всеволод, – он поцеловал ей руку.

– Очень приятно, разрешите представиться и мне – Анна Андреевна.

– Как Ахматова, – прокомментировал Всеволод. Ему сходу понравился этот дом, его скромная, но уютная обстановка, ароматы с кухни – пахло свежей выпечкой, и сама хозяйка дома – несмотря на сильную хромоту, красивая женщина, да ещё интеллигентная, сразу заметно.

– Верно, мне лестно напоминание об этой великой поэтессе, – заметила она, – а что если нам всем вместе попить чаю? Я только что заварила очень вкусный гречишный чай и вынула из духовки пирог с ежевичным вареньем и лимоном.

– Это лучшее из всех предложений за сегодняшнее утро, да, Димка? – Всеволода забавляла растерянность и смущение младшего брата. Он крутил в руках букет цветов и не знал, куда его девать.

– Да-да, – закивал, поправил очки.

– В таком случае, прошу в большую комнату, я накрою стол, – предложила хозяйка, открыв перед ними стеклянную дверь.

– Анна Андреевна, разрешите вам помочь, – спросил Всеволод.