На грани доверия. Книга третья.

– Почту за честь, – она опять улыбнулась своей тёплой улыбкой. Всеволод, подмигнув брату, последовал за ней.

Дмитрий вошёл в комнату, сел за большой круглый стол. Осмотрелся. На столе была постелена белая кружевная скатерть, у стены стоял буфет явно не современный, но в хорошем состоянии, в нём – посуда и несколько фигурок почему-то только танцовщиц и именно испанских. На стене картина-пейзаж, весьма неплохая живопись, у противоположной стены мягкий диван – самый обычный, небольшой такой, рядом табурет, на котором лекарства, их довольно много. Остальное Данилевский рассмотреть не успел, потому что повернул голову и увидел Миру. Она стояла в дверном проёме и смотрела на него. В следующую секунду в комнату на всех парах влетел Беня, он после прогулки сразу рванул на кухню – поесть, а теперь учуял Данилевского. Пудель гавкнул и с разгону прыгнул Диме на колени, испачкал ему брюки, лизнул его в лицо и опять гавкнул.

Глава 84

Мира, наблюдая за этой картиной, не сдержала улыбки.

– Я не успела помыть лапы этому оболтусу, – сказала она виновато.

– Ерунда, – отмахнулся Дима, посмотрел на пуделя, – ты всё равно очень хороший пёс, правда? – Беня согласно гавкнул. Спрыгнул с коленей гостя и помчался на кухню. Там был ещё один гость, от него тоже хорошо пахло. С ним стоило познакомиться ближе.

– Я всё утро тебе звонил, – Данилевский поднялся со стула, подошёл к Мире, отдал ей цветы.

– Я ушла по магазинам, и телефон забыла дома, – она посмотрела в его глаза.

– Я тебя не видел целую вечность, – прошептал он, прижал ее к себе.

– Мы же расстались вчера вечером, – напомнила Мира.

– С того момента прошла вечность, – он стал приближаться к её губам, сначала прикоснулся к ним мягко, едва-едва. Затем раздвинул её губы своим языком и поцеловал горячо, соскученно.

– Ребята, а мы всё подготовили к чаепитию, – Всеволод появился в самый разгар поцелуев, – ой, опять я не вовремя, но вы нашли, где целоваться, прямо в дверях, – он нёс в руках поднос с заварочным чайником, чашками, сахарницей и сливочником, – потом доцелуетесь, помогайте нам накрыть стол, – добавил он. – Димка, шагай на кухню и неси оттуда пирог. Анна Андреевна тебе даст блюдо.

Дмитрий послушно отправился на кухню, увидев маму Миры, покраснел, засмущался. Подумал, видела ли она их с Мирой поцелуи?

– Анна Андреевна, я пришёл вам помочь принести пирог, – сказал он, пытаясь оправиться от смущения. Поправил очки, которые съехали на кончик носа.

– Хорошо, Димочка, держите, – он взял из её рук блюдо и ещё раз убедился, сколь мила и обаятельна эта женщина. Беня, увидев его, гавкнул, мол, и я тут. Дима улыбнулся.

А в комнате Всеволод смешил Миру, рассказывая анекдоты, расспрашивал её о пуделе, который, познакомившись с ним, тоже успел оставить пятно на его джинсах.

– Отлично, Димка, тащи сюда в центр стола пирог, – скомандовал Всеволод, увидев входящего брата, – ставь сюда. Я за чайником с кипятком и приведу хозяйку дома. Пора пить чай, – ушёл, что-то насвистывая. Как только брат исчез из поля зрения, Дима и Мира рванули друг к другу. Поцеловались быстро, но также горячо.

– Мы не просто так нагрянули к вам, – после поцелуя прошептал Данилевский.

– Да? – также шепотом сказала Мира.

– Да, скоро узнаешь. Я люблю тебя, моя девочка, – он отошёл к столу вовремя – появился брат и Анна Андреевна. Расселись за столом, налили душистый чай, хозяйка дома нарезала пирог внушительными кусками и сама лично разложила их по тарелкам, протягивая сначала Диме, потом его брату, затем уже дочери и себе. Беня улёгся под столом прямо на ботинки Димы.

– А давайте я скажу тост, – взяв чашку, громко произнёс Всеволод, он сегодня особенно много балагурил, за последнее время впервые чувствовал такой душевный подъём. Вот хорошо на душе, и всё тут. – Предвижу возражения, что у меня не рюмка, но с чаем тосты тоже можно говорить, разве есть запрет?

– Нет запрета, говори, Всеволод, – поддержала его Мира.

– Отлично, одобрение получено, говорю, – он приподнял чашку, – я хочу выпить за этот чудесный дом, за его хозяек, за тот уют и особый дух доброты и гостеприимства, который здесь чувствуется. За вас, красавицы и умницы – Анна Андреевна и Мира, моё восхищение! Ура!

Под весёлый смех поднялись чашки с чаем и аккуратно дзынкнули друг о друга. Данилевский не сводил глаз с Миры, в какой-то момент положил свою руку на её кисть.

– Это не пирог, – воскликнул Всеволод, откусив большой кусок, – это, – он щелкнул пальцами, подбирая слова, – это симфония! Анна Андреевна, вы уж не обессудьте, но я время от времени буду наведываться к вам на пироги, не смогу забыть это пиршество.

– Приходите, Севочка, буду всегда вам рада, – на кухне он уже успел попросить её называть себя Севой.

– Всенепременно приду! И уже на правах не просто друга, а родственника, – он под столом толкнул ногу брата, мол, давай.

– Да, конечно, – Дмитрий поднялся из-за стола, – Анна Андреевна, – сделал паузу, вдохнул полной грудью, ослабил узел галстука, – я хочу попросить у вас руки и сердца вашей дочери. Я люблю Миру – искренне, по-настоящему.

А потом Анна Андреевна принесла икону и благословила ею свою дочь и Диму. Она пожелала им много хорошего, говорила о первом их единомышленном жизненно важном решении, о союзе мыслей, который необходимо сохранять все годы, которые им отпущены. Всеволод внимательно наблюдал за всем, в какой-то момент поймал себя на том, что вспоминает свою жизнь. Тот момент, когда позвал будущую жену замуж, как же всё было иначе! Начиная от помолвки и заканчивая свадьбой. Да, была шикарная церемония, всё дорого и красиво. Вот только перед этим они поссорились с Аллой, ей не нравилось то одно, то другое. Он тогда всё списал на волнение и капризы перед свадьбой. Только потом эти капризы стали регулярными. Капризы, недовольство, бесконечные претензии. А он угождал, подстраивался, опять угождал. Пока не послал всё к лешему. В один прекрасный момент собрал свои вещи и переехал в дом к матери. Алла будто и не заметила ухода мужа, они встретились лишь при разводе. Вот тогда он точно решил для себя – брак не для него, хватит, попытка не удалась. Можно жить и так. Чтобы мать не контролировала его жизнь, сняв квартиру, сначала переехал от неё, а потом неожиданно родственница с окраины столицы, скончавшись, оставила ему свою квартиру. Доплатив, Всеволод купил себе жильё ближе к центру.

Девушки, конечно, присутствовали в его жизни, но ни одна из них долго не задерживалась, он не хотел привязываться. А вот Димка захотел и сразу решил жениться на Мире. Ведь говорил ему ещё там, в больнице. Сначала Всеволод даже не поверил брату, а когда увидел Миру, познакомился с ней, сомнений не осталось.

А как они смотрят друг на друга! С особой нежностью и одновременно страстно. Димка накрыл руку Миры своей рукой и тихонько гладит. Одним словом – счастливый. Надо будет обсудить дату свадьбы. Как они захотят – так распишутся или с церемонией? А мама… вот о ком они забыли! Была вчера здесь, наверняка, но, похоже, Мира не изменила своего решения. Молодец, устояла. Хотя… мама так просто не сдаст свои позиции. Мире будет трудно, но рядом Димка, а у него верный старший брат, который тоже на их стороне. А остальное – преодолимо.

Он посмотрел на Анну Андреевну, несмотря на её болезнь, красивая женщина. И как же хорошо в её присутствии.

– Анна Андреевна – обратился к ней Всеволод, – вы обещали рассказать про гречишный чай. Что там за легенда, связанная с ним?

– Да, обещала, Севочка, – она подлила ему чая, предложила Диме, тот кивнул, у Миры чашка была полной, – как люди познакомились с гречихой? Существует легенда, согласно которой во времена правления Нефритового императора на Китай обрушилась страшная засуха. В течение длительного периода времени на землю не упало ни единой капли дождя. В стране начался голод.

Чтобы как-то помочь народу, император дал людям зерна гречихи, которые были способны выдерживать неблагоприятные погодные условия и давать урожай. Именно благодаря им, народ смог пережить нелегкие времена. Так у людей и появились семена гречишного чая.

Гречишный чай китайцы делают из семян татарской гречихи. Где впервые их начали выращивать – неизвестно. Одни ученые склоняются к тому, что это была Индия, другие уверены, что их родиной была Греция. Но широкое распространение они получили во времена монголо-татарских нашествий. Именно оттуда и пошло название сорта.

– Какая интересная легенда, – воскликнул Всеволод, – теперь всенепременно буду пить этот чай. Димка, купишь мне его в подарок на день рождения.

– А у вас скоро день рождения? – поинтересовалась Анна Андреевна.

– В следующем месяце, – ответил вместо него Дмитрий, они переглянулись с Мирой.

– Мы вас обязательно поздравим, Всеволод, и подарим чай, обещаем, да, Мирочка?

– Да, мама. Сева, жди подарков, – она улыбнулась.

– Ой, если честно, я сто лет не праздновал свой день рождения, я от него убегаю, но если вы испечёте такой вот пирог и заварите свой фирменный чай, то я изменю своей традиции.

– Тогда, Всеволод, мы официально приглашаем вас на ваш же день рождения, в этот дом! – сказала Анна Андреевна. – Если получится, приезжайте, добро пожаловать.

– Заманчиво, однако! – он задумался. – А приеду, зуб даю, – все засмеялись.

Глава 85

Вадим задержался на работе, затем на одном из проспектов попал в пробку, подъехал к дому ближе к одиннадцати вечера. В окнах горел свет, он постоял у подъезда, покурил. Сегодня позвонил Женька, сообщил, что нашли нападавшего на Вику, и он признался. Как и в том, что его наняли напугать её. Кто нанял – следователь предпочёл пока скрыть, сказав, что этого человека ищут. Предвидя желание Зорина дать в морду нападавшему, Турчанинов сказал сразу, что тот уже за решёткой, и Зорину до него не добраться, самосуд им не нужен.

Вадим с большим трудом успокоился. Полдня не мог нормально работать, психовал, выходил курить. Хотел ещё раз позвонить Турчанинову, но тот был вне зоны доступа. Зорин докурил, вошёл в подъезд.

– Ты не спишь? – спросил он у жены, она вышла в коридор встречать его.

– Тебя жду, – сегодня Виктория выглядела лучше, пушистые волосы лежали по плечам, на глазах лёгкий макияж, щеки разрумянились. – Ты голоден?

– Нет, ничего не хочу, – ответил Вадим, направился в ванную комнату мыть руки.