Выбрать волю

Развернувшись, он отошёл к окну.

Вскоре на плечо его легла тёплая ладонь.

– Арди, – раздался тихий голос. – Что с тобой происходит?

Ему хотелось закричать, заплакать, забиться в конвульсиях; вместо этого он усилием воли подавил собственный гнев, закаменел и спокойно ответил:

– Хочешь выйти замуж – выходи. Кто хоть жених? – медленно повернулся он к ней.

– Скалистый генерал, – тихо ответила она, не понимая перемены в его настроении.

– Дрангол? – удивлённо переспросил он, смаргивая. – Он же из шайки Кьеринов!

Княгиня закатила глаза и справедливо отметила:

– Сам-то ты на ком женат, напомнишь?

Он досадливо поморщился, махнул рукой и подтвердил своё решение:

– Иди за Дрангола.

Княгиня несмело улыбнулась и провела пальцами по щеке сына.

Он прикрыл глаза, наслаждаясь этой лаской, и даже слегка улыбнулся, хотя на сердце у него было муторно и тяжело.

Интермедия

– До чего же не вовремя! – досадливо расхаживал старший Треймер по кабинету младшего.

Тот спокойно покуривал трубку, наблюдая за метаниями брата.

– Отнюдь, – наконец, вынес свой вердикт он. – Толку-то нам сейчас с Веймаров?

Речь шла о том, что ссора с Ирэни пошатнула союз двух родов, и старший Треймер был крайне недоволен этим обстоятельством. Как и тем, что Ирэни решительно игнорировала все его письма – а ведь столько пыла и фантазии было вложено в каждое!

Раздражённо рыкнув, он резко развернулся, завершая очередной круг метаний, и требовательно уставился на брата.

Насмешливый пронзительный взгляд его не смутил.

Младший Треймер, поведя ладонью в воздухе, расшифровал свою мысль:

– Толк нам с тех Веймаров? Кьерины, похоже, основательно выбыли из игры, – загнул он палец, – как и наш влюблённый чудак, – загнул второй. – Где Кьерины и Дранголы – там и Руэндиры, – загнул третий. – И кто остаётся? – задал риторический вопрос он.

Старший ткнул могучим кулаком стол.

– И что же? Уступить Ранниду? – зло вопросил он.

Младший аккуратно и методично выбил докуренную трубку, после чего ответил:

– Отступить, чтобы собрать силы и напасть позже.

– А Веймары? – нахмурился старший.

Младший повёл плечом:

– А куда они денутся?

Скривившись, старший согласился: не к Раннидам же им примыкать.

Глава десятая

От того, чтобы не бросить все силы на поиски Дерека, Грэхарда останавливал вовсе не договор с Эсной, а запоздалое раскаяние.

Он не умел видеть картину в целом и однозначно не понимал, что причины, толкнувшие Дерека на побег, были более глубокими и серьёзными, чем последний конфликт. Внутри себя Грэхард постановил, что во всём виноват злополучный удар. И он даже, скрепя сердце, признавал за Дереком право отплатить на такой беспредел побегом, хотя и считал, что кара несоразмерна проступку. Синяк-то, наверно, уже зажил, а вот сердце Грэхарда явно не планировало заживать когда бы то ни было, превратившись в постоянно ноющую отрытую рану.

То, что удар такого рода наносит травмы не только лицу, но и душе, Грэхард, разумеется, упускал из виду.

Хотя Эсне и удалось в какой-то степени вернуть владыку к его делам, гнетущие мысли то и дело снова овладевали им. Частенько он попросту уходил куда-то в миры своих фантазий, забыв о документе, который читал или писал.

– Ну что ты опять! – в очередной раз вывела его из заоблачных далей Эсна, привлекая внимание к бумаге.

Он перевёл на неё мутный взгляд и горько пожаловался:

– А я ведь даже не успел перед ним извиниться, ты знаешь?

Со вздохом она присела на краешек стола и принялась терпеливо объяснять:

– Грэхард, Дерек взрослый человек, который, к тому же, прекрасно тебя знает. Ему не нужны твои извинения, он наверняка осознал, что ты сожалеешь, гораздо раньше того, как это дошло до тебя самого.

Нахмурив брови, он возразил:

– Эти извинения нужны мне.

Эсна возвела глаза к потолку и уточнила:

– Ты же понимаешь, что он уехал не из-за этого?

Грэхард состроил упрямое выражение лица, говорящее о том, что нет, причина была именно в ударе.

Терпеливо, как ребёнку, Эсна принялась объяснять:

– Грэхард, ты помнишь его ещё мальчишкой, вот тебе всё и кажется, что он таков. Но он уже взрослый мужчина. Которому может хотеться жить свою жизнь, а не быть у тебя на побегушках, – укоризненно покачала она головой. – Ты же ему продыху не давал! Пятнадцать лет беготни за твоим капризным повелительством! У любого бы нервы сдали.

Он скривился. Пересматривать однажды утверждённые шаблоны он, и в самом деле, не любил. Дерек был куплен им именно для роли мальчика на побегушках, и Грэхард совершенно упустил из внимания тот факт, что, в отличии от купленных вещей, люди имеют тенденцию меняться со временем.

Кроме того, сам владыка не входил обычно в нюансы организации слуг и рабов вокруг себя, для того были управители, которые обычно и следили за тем, чтобы каждый занимал место сообразно своему возрасту, статусу, выслуге лет, умениям, и так далее.

Припомнив, как вообще устраиваются дела подобного рода, Грэхард вспомнил и то, что со времён его воцарения его двором занимался как раз Дерек. И, действительно, чуть ли ни каждую неделю от него слышалось: такой-то болен, нужно бы его отправить на месяц вон туда-то, да ещё с семьёй, такой-то стал стар, его неплохо бы пристроить и обеспечить, такому-то пора жениться, нужно выделить средства на организацию дома, этому давно пора повысить жалование, а вон тот уже десять лет так старательно служит, и всё в рабах, не пора ли ему выдать ньонские документы и перевести в разряд вольных наёмных? Во все эти детали Грэхард особо не вникал, полностью полагаясь на Дерека. И, конечно, только сейчас, после слов Эсны, заметил, что его талантливый и всевидящий управитель в своих хлопотах и заботах совершенно забывал о самом себе. Дерек постоянно просил – поблажек, прибавок, отпусков, пенсий, пособий, выходных, повышений, свободы, – просил за всех, но никогда – за себя.