Леди, которых не было

28 мая

Я в сомнениях. К замку подошел цыганский табор. Сначала меня окатило радостью: ведь это мог бы быть способ передать весточку моим друзьям или даже сбежать с их помощью. Но по дальнейшему рассуждению я пришла к выводу, что вряд ли эти люди – мои союзники.

Все встреченные мною жители этих мест были прекрасно осведомлены, что в замке скрывается некое зло, и до ужаса боялись этих мест. В гостинице и в дилижансе меня осеняли крестными знамениями, и я готова поклясться, что никто из этих людей никогда и ни за какие блага не согласился бы последовать за мной в замок. И в отличие от меня – иностранки – табор, что путешествует по этим землям, не мог не слышать наполняющих их ужасных легенд.

И всё же я написала письма мистеру Хаукинсу и Мине. Моего патрона я попросила связаться с Миной. Письмо же, предназначенное для Мины, представляло собой трогательную записку, текст которая не несла никакого смысла, коий граф мог бы счесть опасным, и которую можно было при должно воображении посчитать как нежным прощанием, так и простым посланием скучающей подруги. Я раздумывала, не написать ли его стенографией, но передумала, излишний риск мне ни к чему. Письмо должно непременно быть отправленным.

Я бросила письма путникам вместе с золотой монетой. Один из них подобрал письма и положил в свою шляпу.

Я решила скоротать время, взяв из библиотеки старинную книгу. Пришел граф. Остановившись передо мной, он демонстративно вскрыл знакомые мне два письма. Но после того, как он пробежался взглядом по ним, его лицо смягчилось:

– Вам стоило сразу сказать мне, что вы хотите написать послания своим друзьям. Я, конечно же, отправлю их, ведь вы моя гостья, и ваши письма святы для меня. Прошу вас, простите, что я распечатал их. Когда цыган передал мне два неизвестных конверта, я почувствовал смятение. Сейчас же запечатайте их и будьте спокойны.

Я запечатала письма в новые конверты, и граф ушел. После я решила прогуляться по замку – дверь оказалась заперта. Мне не оставалось ничего больше, как погрузиться в чтение. Я не заметила, как уснула. На удивление, я прекрасно выспалась.

31 мая.

Обнаружила, что из моего чемодана исчезли листы бумаги и конверты, а также все мои заметки о путешествиях, а также официальные бумаги, что могли бы мне понадобиться, выберись я из замка. Конечно, это не случайность.

17 июня.

В замке снова гости. С утра я услышала шум и, выглянув в окно, увидела большие фургоны, рядом с которыми стояли люди в белых шляпах. Мне думается, то были словаки.

Я бросилась к ним в необъяснимой надежде. Конечно же, они также прибыли сюда в согласии с графом, но назначенный день моей смерти всё ближе! Моя дверь опять оказалась заперта. Видимо, граф заранее озаботился этим.

Тогда я окрикнула словаков, но те лишь равнодушно взглянули на меня, а потом даже рассмеялись. Мне оставалось только наблюдать. Фургоны привезли большие ящики с толстыми ручками, похоже, что пустые, – с такой легкостью их переносили. Закончив работу, словаки уехали.

25 июня.

Почти два месяца провела я в обществе графа, но видела ли я хоть раз его при дневном свете? Я знаю, что он не человек, а если и человек, то могущественный колдун. Так что вполне возможно, что он бодрствует по ночам, а спит днем, когда бодрствуют обычные люди.

С каждым днем установленная дата моей смерти всё ближе, думаю, потому мне стало присуще некоторое безрассудство. А потому я решила: мне следует попасть в комнату графа. Только так я смогу узнать всю правду. Там же я, возможно, сумею отыскать ключи от двери в мою комнату и входной двери замка.

Дверь в комнату графа тоже всегда заперта, но попасть туда можно. Стена сложена из грубо обтесанных камней, известка меж которых выветрилась и вымылась от времени. Раз граф попадает к себе по стене, то справлюсь и я!

Что терять той, кому не отмеряно и недели жизни! Да поможет мне Бог! Если я сорвусь, прощайте все, и последний привет Мине!

Позже.

Я жива. Я только вернулась в свою комнату после ужасного приключения.

Мне пришлось снять обувь и – после долгих раздумий – платье. Разве стоит переживать о приличиях, когда на кону стоит жизнь? Да и стоит ли кому смущаться взгляда зверя? А никем иным как диким зверем, жутким монстром в обличьи человека считать я графа не могу. В одной сорочке и панталонах я приникла к стене. Я отлично успела выучить, где окно в комнату графа, и уверенно спускалась к нему.

Мне показалось, что путь занял лишь мгновение, куда больше я напугалась, заглядывая в окно. Но, к моей радости, графа в комнате не оказалось. Более того, вся комната была покрыта пылью, будто бы граф и не бывал здесь. Я поискала ключи, но не нашла. Зато в углу я увидела дверь, что оказалась открытой и вела куда-то вниз. По темной лестнице я аккуратно спустилась и оказалась в мрачном туннеле, пропитанном тошнотворным запахом старой земли. И чем дальше я шла, тем сильнее становился этот запах. Так я оказалась в развалившейся часовне, фамильном склепе.

Несмотря на страх и отвращение, я внимательно осмотрела это место. В одном из углублений, куда я спустилась, я обнаружила несколько десятков ящиков, тех, что я могла наблюдать во дворе замка. И в одном из ящиков на куче свежей земли лежал граф! Его глаза были открыты, но был ли он мертв или спал таким ужасающим сном определить не было никакой возможности. Я не почувствовала ни пульса, ни дыхания, ни биения сердца, но также не заметила в его чертах смертного остекленения.

Задержав дыхание, я начала обыскивать графа, но мне показалось, что я столкнулась с ним взглядом и увидела в его глазах полыхнувшее пламя ненависти. Я отпрянула от ящика, бросилась наверх и без каких-либо происшествий добралась до своей комнаты. Здесь меня и нагнал удушливый страх. Надеюсь, взгляд графа лишь привиделся мне.

29 июня.

Вот и настал последний день моей жизни.

Граф сообщил мне, что моё письмо отправлено и что завтра всё будет готово к моему отъезду.

– Моя коляска увезет вас той же дорогой, коей вы добирались сюда. Увы, завтра меня здесь не будет, а потому вынужден попрощаться с вами заранее.

Я не поверила обещанию графа, а потому спросила с умыслом:

– Почему я не могу уехать сегодня, как написала в письме?

– Мой кучер и лошади сейчас отправлены по делам.

– Тогда я могу пойти пешком, – со всей дерзостью ответила я.

Граф лишь раскатисто рассмеялся.

– Иногда я забываю, как наивны бывают городские жители. Подумать только, молодая леди, одна в Карпатских горах поздним вечером. Кем посчитают меня мои будущие английские знакомые, если узнают, что я отпустил вас? Но знаете, если вы настаиваете, идемте! Кто я такой, чтобы противиться воле леди!

Граф картинно и крайне изысканно взмахнул руками и, словно повинуясь режиссеру, надрывно завыли волки. Мы спустились к входной двери. Граф отодвинул болты, а я с удивлением заметила, что на двери нет даже следов замка. Пока дверь медленно открывалась, вой и рычание волков всё усиливался. Казалось, что двор кишмя кишит дикими зверями. Граф неумолимо продолжал открывать дверь, не обращая внимание на жуткие звуки, пока я не закричала, умоляя его остановиться. Одним мощным движением граф захлопнул дверь.

Уже готовясь ко сну, я услышала в коридоре громкий голос.

– Прочь, прочь! Еще не пришло ваше время! Завтра, завтра!

В ответ раздался знакомый мне холодный серебристый смех. Я сразу вспомнила о событиях той ночи. Завтра! Завтра я обещана на растерзание этим ведьмам!

Позже.

Легкий стук в дверь нарушил мой сон. Неужто уже пробило полночь и настало то обещанное ужасное «завтра»? Граф в своей ужасной силище колотил в дверь совершенно иначе, а значит, за дверью меня ждали мои мучительницы.

Стук повторился, и я спустилась с постели и отворила дверь. На пороге стояла одна из женщин, светловолосая. Она поприветствовала меня кивком головы, но не двинулась с места, даже не попытавшись зайти в мою комнату.

– Завтра тебе уготовлена смерть, – сообщил такую ужасную новость чарующий голос. Но благо я слышала их разговор, а потому угроза ее меня не испугала.

Я лишь кивнула.

– Я в долгу перед тобой. Не за спасение, но за сочувствие. Такие, как мы, такие, как граф, не ведают ни любви, ни счастья, ни сочувствия. Но чувство долга еще помнят наши холодные сердца. Мои сестры не хотят убивать тебя, но не больше. Я помогу тебе. Завтра. – Каждое слово будто бы с трудом давалось моей гостье, словно давно разучилась она говорить по-человечески, чаще довольствуясь редкими фразами да животными рыками. А может, так тяжелы были для сердца злодейки слова любви и искренности.

Она ушла, оставив меня в смятении и томительном предвкушении завтрашнего дня.

30 июня.

Я на день пережила страшную дату, но, думаю, это будет моя последняя запись. У меня нет доверия к обещанию, данному мне светловолосым монстром.

Граф меня не будил, и, воспользовавшись этим, я с самого утра бросилась к входной двери. К моему удивлению, она оказалась заперта, хотя еще вчера, казалось, и вовсе не имела замка. Меня охватило дикое желание найти ключ. Теперь-то я знала, где искать графа, а ключ от двери должен быть при нем. Я снова разделась и, не обращая внимания на холод, высунулась в окно.

Как я и думала, он, как и в тот день, лежал в ящике с землей в глубине старой часовни. На этот раз рядом я увидела крышку и приготовленные гвозди. Ящик был готов к отправке.