Легенда о героях Галактики. Спасти Императора. Космоопера нового тысячелетия

– Ты отвратителен, – прошипела она, обернувшись и проткнув его испепеляющим взглядом. – Впрочем, армия ещё никому не пошла на пользу, это общеизвестно.

– Мне уйти? – услышал Райнхард свой неживой голос и почувствовал, что ладонь Кирхайса крепко легла ему на плечо, а сам он вежливо, но аккуратно и неумолимо шагнул вперёд.

– Я всё выясню, не нужно волноваться, – шепнул он так тихо, что захлебнулась бы любая прослушка, и добавил уже густым чарующим голосом с такой улыбкой, от которой растаяли бы полярные ледники. – Госпожа Аннерозе, Вы сегодня на редкость суровы, просто Гера, метающая стрелы с Олимпа! Позвольте…

Дальше Райнхард ничего не слышал, а ватные ноги сами вынесли его прочь и оставили перед алебастровыми перилами, в которые только и оставалось, что упереться ладонями. Наверное, стоило остаться, но перед глазами темнело, не то от изнеможения, не то от невозможности смириться с тем, что родного человека подменили неизвестным ему образом. Юный адмирал Рейха, в честь которого нынче вечером предстояло роскошное гуляние не только в столице Империи, но и на всей её территории, глотал воздух, как выброшенная на берег глубоководная рыба, не в силах поверить, что действующий венценосец, очевидно, забрал у него единственного родного человека окончательно. И самое ужасное, что вовсе не силой, как он полагал столько лет… Нет, это всё неправда, это какое-то недоразумение. Сейчас Кирхайс выйдет и скажет, что нужно вернуться, что всё в порядке и можно забыть эти слова. Надо только подождать несколько минут… Совсем немного, всё наладится.

Райнхард уже полностью овладел собой и даже смог уже различать не только солнечный свет, но и резкий цветочный запах – какого чёрта тут до горизонта всё засажено вонючими розами, и нет ни одной лилии, вот подлец этот старый кайзер! – но ничего не происходило, и резиновых минут набежало уже больше десятка, наверное… Как назло, прямо под ним, на нижней террасе, кто-то совершенно не заботился о том, что его прекрасно слышно, либо намеренно создавал нехороший инцидент, от которого невозможно отмахнуться…

– Гляди-ка, выставила братишку за дверь и развлекается с его дружком, – глумливо вещал некто охрипшим фальцетом. – Оно и верно, молодое мясо всегда лучше.

– Да тебе просто завидно, что не твоя сестра спит с кайзером, а его, – насмешливо отвечал некий обладатель сухого тенора. – А сам-то ты, сознайся, на его месте при Тиамат навалил бы полные штаны, и всё, так что сей факт ну никак бы тебе не помог.

– Я не настолько идиот, чтоб лезть в командиры, – ничтоже сумнящеся фыркнули в ответ, – а он – настолько. Вечно лезет, куда не просят, великий борец за честь и правду. Я не я буду, если нынче он снова не кинется защищать кого-нибудь, кому просто не повезло.

– Тебе что, опять проблем охота, мало тебе в своё время его друзья пилюль отвесили? Вот ещё услышит, что ты тут болтаешь, так я за тебя впрягаться не буду, учти.

– Да пошёл ты!

– Да и пойду отсюда, целее буду, хе-хе!

Райнхард плавным движением взвился в воздух, аккуратно перемахнул перила и спрыгнул на нижнюю террасу. Поздно. Маневр был вовремя замечен, и пара офицериков взялась улепётывать прочь со скоростью диких коз. Хотя, если срезать справа, через кусты, что насажены тут вовсе не вплотную… догоним!

Однако уже на третьем прыжке его настигла огромная чёрная молния, жёстким захватом поймав его за талию, и уставившись в его глаза, синие от ярости, своими, разными – карим и голубым…

– Не стоит вестись на это, драка на территории дворца – не лучший подарок себе к празднику, – Ройенталь ронял слова тихо, но столь же весомо, как валуны в половину человеческого роста с горы. – Начнут болтать потом такое, что не отмоешься. Я запомнил, кто это, встретимся с ними в баре на нейтральной территории. Идём пока отсюда…

– Они сказали… – прорычал Райнхард и осёкся, позволяя другу увлечь себя за собой.

– Да плевать, – усмехнулся тот, улыбаясь своей небесной ночной улыбкой, – плевать, что бы они ни сказали. Дело-то ведь не в них, верно?

– Я никогда не думал, что услышу от сестры такое, – тихо выдохнул Райнхард, тряхнув головой. – И вообще не знал, что доживу до этого.

– Переживёшь, – спокойно процедил Ройенталь. – Рано или поздно это дерьмо случается с каждым, именно поэтому я рад, что свободен и холост. Кстати, учти, что через некоторое время она сделает вид, что этого разговора никогда не было, и ты будешь виноват в том, что всё придумал.

– Я бы так хотел, чтоб этого никогда не было, но… – Райнхард остановился и сжал кулаки.

– Вот что, – Ройенталь сложил руки на груди, однако встал таким образом, чтоб преградить собой всякий дальнейший путь, – ты есть хочешь? Я вот скоро на облака завою от голода. Может, зайдём тут недалеко? Есть одно очень приличное место…

Солнце и ветер, такие же, как тогда, только перед глазами чернота… Значит, Ройенталя уже нет, он свихнулся на Хайнессене и погиб, устроив безобразную бойню в космосе. И Кирхайса тоже нет. А где Аннерозе? Они оба ведь кинулись выручать её в тот охотничий домик… Она-то жива и здорова, где-то здесь, в этом доме, от ворота Оберштайна пахнет резедой и розой, это её любимые духи. Вторая неделя как ожил – и родная сестра оказалась единственным человеком, которая настолько не заинтересовалась этим фактом, что даже не попыталась навестить… А ведь когда умирал на виду у всех – сидела рядом без устали, проливая слёзы, и от этого было только хуже, ведь Райнхард отлично видел, что на этом нежном и милом лице светился огромный плакат: «Вот доигрался в войну, а теперь умираешь, бросаешь меня!» Как ни ужасно думать подобное, а хорошо, что Кирхайс не дожил до такого. Когда он умирал у меня на руках, он не видел уже меня – на чьих руках, в таком случае, придётся умирать мне, раз я ничего так и не вижу?