Чвак

– Сережа, кругом, на диванчик – шлеп раз два. Сегодня план по смертности выполнен лично директором, твоя помощь в этом не требуется . Итак, бездельники, слушайте внимательно.

Инструктор перекатилась на животик и изящно согнула ножку.

– У меня в руках два контракта. Один из ЦРУ . В нем задание по свержению президента Венесуэлы и приведению к власти демократически настроенных повстанцев. Стоимость контракта сто миллионов долларов.

Все, кроме инструктора Могущеевой перестали дышать.

– Второй контракт из нашего ФСБ. В нем нам ставится задача предотвратить свержение законно избранного президента Венесуэлы и сохранить конституционный строй. Стоимость контракта тоже сто миллионов долларов.

Все, кроме инструктора Могущеевой стыли дышать в обратном направлении. Инструктор вздохнула и еще раз осмотрела бумажки.

– Наш директор , естественно, подписал оба. Самое смешное, что штраф за неустойку обоих контрактов по 1 миллиард каждый. Так. Почему никто не смеется? Я же сказала – самое смешное.

– Инструктор ! – поднял руку староста – А от какой радости умер директор? Что он кретин и подписывает контракты, не читая?

– Это уже неважно. Тут вопрос в другом.

Инструктор положила контракты, перетекла по-кошачьи за стол в кресло, сплела пальцы у подбородка и внимательно посмотрела на курсантов.

– Что нам теперь делать?

Воцарилась гнетущая тишина.

– Мне что, вопрос повторить? – мрачно спросила Могущеева. – Я же вас спрашиваю.

– Инструктор, а что, это мы должны решать? – изумленно спросил курсант Громов.

– Конечно, а нафига я вас тогда вызывала бы? – в свою очередь изумилась инструктор.

– Но вы ж за директора! Вы и решайте!

– Молодые люди. У нас учебное заведение, а не кафе-шантан. А учебный процесс построен именно таким образом – мы задаем задачи, вы их решаете . Так что – вперед, молодые тренированные умы. Всю неустойку на вас и запишем. И если Воплина еще может спасти правильное отношение к семейным обязанностям, то, например, Пилипенко с Каасом рассчитывать вообще не на что.

Пилипенко с Каасом на глазах наполнялись смертельной тоской.

– Может, откажемся от одного? – простодушно предположил курсант Громов.

– Ага. Ты еще в ЦРУ позвони и скажи – «ребят, извините, нас тут ФСБ наняло, чтоб президента не трогали, поэтому мы разрываем подписанный контракт, а неустойку не берите пожалуйста.». – усмехнулась Могущеева

– Звонить нашим будет еще стремнее … – задумчиво потер подбородок Четский.

– Это…– встрял Зефирка. – Давайте сначала свергнем, а потом, как пыль поуляжется – обратно вернем.

– Я так поняла, Каасу мало миллиарда неустойки, он – богатый буратино, и хочет два? – подняла бровь инструктор.

Опять настала безнадежная тишина.

– У меня идея . – Вдруг хитро прищурился Четский. – Дисциплинарный комитет берет на себя задание по свержению. Второй контракт передается группе Пилипенко. А дальше кому повезет. Неудачник платит неустойку.

Могущеева задумалась, отчего в комнате мгновенно началась драка.

– Ну, идея в общем-то интересная, – протянула инструктор, глядя на образовавшийся на полу мифологический китайский хаос из кулаков, ботинок, локтей и колен – но судя по ее текущей реализации, никто живым даже из кабинета не выйдет.

Инструктор поднялась, взяла со стола самовар директора и стала поливать бойцовый конгломерат кипятком до его полного распада .

– Что за дурная привычка устраивать самоубийство коллег без разрешения нанимателя. Смотреть противно. В общем, идей нет. Как и ожидалось. И это второй курс!

Могущеева стукнула чайник на подставку, опять уселась за стол и сжала свои виски между пальцами, опустив голову.

Потом вдруг взглянула на стол – туда, где лежали распечатанные конверты от контрактов. Потом взяла их в руки и начала внимательно разглядывать.

– Хм. А вот это уже интересно .

– Инструктор, что там? –поинтересовался из-за спинки дивана мокрый Зефирка.

– На задании от ЦРУ почему-то почтовый штамп RMA Сэндхёрст .

– Это еще что такое?

– Военная академия Великобритании. Город Кемберли, графство Суррей.

– А почему он на конвертах с нашими контрактами?

– Правильный вопрос. И, пожалуй, на него стоит получить ответ. Так, яркие представители упадочной мысли, марш собирать личные вещи, через час встречаемся на автобусной остановке. Последний кто придет, платит неустойку по контракту.

Гении, спотыкаясь и поскальзываясь на разлитом остывающем кипятке, бросились в общагу.

______________________________________________

Шесть фигур резко диссонировали с солнечным февральским пейзажем отвратительными рюкзаками и еще более отвратительным настроением. Инструктор Могущеева в униформе с городским серочерным камуфляжем и черных очках к их приходу нажевывала себе крутость уже второй жвачкой.

– Все готовы?

– Инструктор! – поднял руку староста Пилипенко. – А мы куда едем?

– Как куда, в Сэндхёрст, я же вроде человеческим языком сказала.

– В Англию?

– Нет, Пилипенко, сейчас ты прямо здесь в 10 км от Саранчанска построишь Сэндхёрст из говна и палок.

Старосте, которому было ничего не понятно, теперь стало не только непонятно, но и стыдно.

– А нам разве не надо загранпаспорт, визу и все такое? – поинтересовался глава Дисциплинарного Комитета.

Инструктор разочаровано сплюнула на землю.

– Чётский, от тебя я такого совсем не ожидала. Ты же блин наемник. Тебе вся эта дребедень нужна как свинье пропуск на скотобойню. На кой черт тебе загранпаспорт, если ты собираешься заниматься противоправной деятельностью?