Плоскость

Плоскость
Марк Рабинович

Алекс, скрываясь от наркоторговцев, вынужден отправиться в океан на маленькой яхте. И тут выясняется, что его утлое суденышко, оказывается, умеет не только мгновенно переноситься из Индийского океана в Тихий, но и проходить между мирами. В том новом мире все не так, как в его родном. Что это, другие законы физики или всего лишь иное понимание тех же законов? А как это повлияло на ход истории? Однако, наркоторговцы тоже не дремлют.

Марк Рабинович

Плоскость

Предисловие

Я услышал эту историю пару лет назад и до сих пор не верю ни единому ее слову, хотя и очень стараюсь поверить. Не то чтобы рассказчик производил впечатление лжеца. Наоборот, он скорее вызывал доверие своим открытым взглядом темно-серых глаз. Не было в нем и никакого намека на необычность или экзотику. Помниться мне, что это был совершенно обыкновенный, если не сказать – типовой – молодой парень, который выглядел как какой-нибудь программист из Хайфы, Силиконовой Долины или Франкфурта. Да он и на самом деле, если не врал, был программистом. Ни своей страны, ни города он так и не назвал, впрочем, мы и не спрашивали. Общались мы по-русски, но и это тоже ни о чем не говорило, поскольку русский язык можно сейчас услышать где угодно, совсем не обязательно в России. Язык этот явно был ему родным и владел он им свободно, вот только смущал едва заметный и, главное, совершенно не распознаваемый акцент в его речи. Это было, пожалуй, единственной странностью, если не считать, конечно, самого рассказа. Его спутница, на первый взгляд, тоже не вызывала подозрений. Но это только на первый взгляд…

В тот год, в самый разгар тропической зимы, более напоминающей жаркое европейское лето, мы завалились с друзьями в Южный Таиланд, взяли на прокат парусный катамаран и отправились из Пхукета на юг в поисках не слишком загаженного туристами места. Один остров сменял другой, плавно переходя в третий, но каждый из них непременно встречал нас ажурной антенной сотовой связи и "экологичными" домиками очередного отеля. На четвертый день плавания нам уже начало казаться, что искомый нами идеал не совместим ни с цивилизацией, ни с современностью. И тут прямо по ходу судна открылся заросший зеленью невысокий остров, не обезображенный ни антенной, ни отелями. Каково же было наше разочарование, когда, перейдя на подветренную сторону острова, мы обнаружили там еще одну яхту, нагло стоящую на якоре. В отличие от нашего комфортабельного катамарана, это было совсем небольшое одно-килевое судно того типа, которые в моей стране называют "три семерки" (до семи метров длиной, до семи лошадиных сил мотора и до семи узлов хода) и для управления которым даже не требуется лицензия. Малюсенький кокпит такой лодочки плавно переходит в крошечную каюту, снабженную, тем не менее, базовыми удобствами. Поэтому, такое суденышко неплохо подходит для свадебного путешествия не обремененной излишними доходами молодой семьи. Судя по двум полуголым силуэтам в кокпите, так оно и было.

Нам бы следовало найти якорную стоянку подальше от молодой пары, которая наверняка стремилась к уединению. К сожалению, северо-восточный муссон неожиданно усилился до двадцати узлов, карты не обещали ничего хорошего поблизости и нам пришлось разделить с молодоженами единственную защищенную бухту на этом клочке суши. Остров, хотя и невысокий, все же не был коралловым атоллом. Поэтому холмы в его центре поднимались на пару десятков метров и с подветренной стороны было тихо. Как только мы встали на якорь на другом конце бухты, мои спутники бросились в воду, то ли спасаясь от послеполуденного солнца, то ли в надежде увидеть до сих пор не встреченных ими экзотических морских созданий. Я же повстречался вчера с одним из таких созданий: карминно-белой и очень опасной морской змеей и, хотя неагрессивное пресмыкающееся меня проигнорировало, в воду мне почему-то не хотелось. От нечего делать я взял бинокль и начал наблюдать за маленькой яхтой на противоположном конце бухты. К моему удивлению, двое мореплавателей как раз отвязывали маленькую резиновую шлюпку, принайтовленную на носу их судна. После того как они спустили ее на воду и прицепили навесной мотор, я заподозрил, что нас ожидает визит вежливости. Так оно и оказалось.

Когда обескураженные члены нашей команды, так и не увидевшие ни скатов, ни китовых акул, поднялись на борт, я уже успел познакомиться с нашими конкурентами по обладанию необитаемым островом. Его звали Алексом. Мне всегда нравилось это универсальное имя, за которым могли скрываться как Александры, так и Алексеи или даже Алики, и которое неплохо звучит на целой обойме европейских языков. Его спутницу, не то жену, не то подругу, звали Нуся. Это явно было производное какого-то более конвенционального имени и меня разбирало любопытство, но не настолько сильное, чтобы задавать вопросы, которые могли оказаться и недостаточно корректными. Нуся оказалась миниатюрной шатенкой с волосами того обманчивого цвета, которые в зависимости от освещения кажутся то медными, то каштановыми. По-русски Нуся изъяснялась с большим трудом и в ее речи превалировал тот-же самый акцент, что и у ее спутника, но, разумеется, намного сильнее. Равномерный бронзовый загар обоих наводил на мысль, что парочка не первый день бороздит Индийский океан.

Легкий, не обязывающий разговор в нашем просторном кокпите поначалу крутился, как и полагается в компании яхтсменов, вокруг розы ветров, якорных глубин, грунта и прочей ерунды, которая заменяет у нас застольные разговоры о погоде и здоровье.

– Куда путь держите? – поинтересовался, наконец, наш шкипер, Влад.

– Сначала до края земли… – усмехнулся Алекс.

– А там посмотрим! – поддержала его Нуся.

– Не стоит слишком уж приближаться к краю – заметила Марго, наш корабельный врач – Можно невзначай свалиться на одного из китов.

В свободное от походов время Марго работала гинекологом и обладала великим множеством талантов: например, ей ничего не стоило выпить полторы бутылки джина зараз. А еще она обладала способностью не унывать в самых неожиданных обстоятельствах, свойство, совершенно незаменимое в дальних походах. Некоторая язвительность ее не портила.

Наши гости переглянулись.

– И все-таки она плоская! – улыбнулся Алекс.

– И все-таки она вертится! – в унисон ему ответила Нуся.

Оба рассмеялись и тут же прервали смех, искоса поглядев на нас единым взглядом четырех глаз. Странный это был взгляд. В нем явственно читалось: "Не стоит при этих придурках, все равно не поймут!" Но, похоже, никто, кроме меня, ничего не заметил и кто-то из нас задумчиво произнес:

– А ведь человечество сотни лет подряд считало Землю плоской.

– Такое было возможно раньше – авторитетно возразил Влад – Пока Ойкумена ограничивалась средиземноморьем, она оставалась плоской, но с началом трансатлантических и кругосветных вояжей, ей срочно понадобилось закруглиться. Тут-то истина и всплыла.

– Что есть истина?

Алекс сказал это настолько тихо, что услышал его, похоже, один я. Наступила пауза и я, чтобы разрядить обстановку, вставил свое веское слово:

– Можно сказать, что те знаменитые мореплаватели свернули земную плоскость в сферу. По крайней мере, если это и не произошло в пространстве, то нечто в этом роде произошло в умах людей.

Теперь я внимательнее следил за нашими гостями и заметил, как они опять переглянулись.

– А что, если бы Земля так и осталась плоской? – нерешительно, как мне показалось, спросил Алекс.

– Тогда бы Колумб и Магеллан попадали бы с нее!

Марго уже успела заглотить два джина, но ее язвительность никуда не делась.

– Что-то в этом роде – подтвердил Влад – Не представляю себе непротиворечивую геометрию пространства, в которой Земля была бы плоской.

В миру он был не то физиком, не то математиком и порой выражал свои мысли несколько заумно.

– Ну почему же? – возразил Алекс – В рамках евклидовой геометрии это действительно проблематично, а вот представь себе на миг, что противоположные края плоской Земли замкнуты друг на друга в каком-нибудь четвертом измерении.

– Ну… – протянул Влад – Для неевклидовой геометрии пределов нет. А вот в реальной жизни…

– И в реальной жизни тоже....

Но договорить Алексу не дала примолкнувшая было Нуся. Она положила свою ладошку на его плечо и тихо прошептала:

– Не надо…

Алекс повернул голову и посмотрел на свою спутницу. Что-то между ними проскочило, какой-то обмен невербальными фразами, но только наш гость предпочел скомкать странный спор, сказав:

– Впрочем, не буду возражать, неевклидову геометрию действительно не стоит привлекать без надобности.

Каким-то шестым чувством я догадался, что все это неспроста и это ощущение, наверное, отразилось на моем лице, потому что я поймал внимательный и понимающий взгляд Алекса.

Выпив с нами по порции джина, рассказав пару анекдотов и выслушав несколько ответных, гости поспешили распрощаться и через минуту их шлюпка, тарахтя слабеньким двухцилиндровым мотором, поспешила навстречу падающему за горизонт солнцу. Но когда Алекс уже спускался в свою надувную лодку, я поймал еще один странный взгляд, брошенный им на меня. Поэтому, как только быстрый тропический закат упал на море, я сообщил шкиперу, что собираюсь поплавать по вечерней прохладе. До маленькой яхты было от силы пара сот метров, ее стояночный огонь горел ярко и любопытство давно пересилило во мне страх перед морскими гадами. Уже через десять минут я увидел надпись "Алисия" на носу маленького судна.

– Добрый вечер – поприветствовала меня Нуся, когда я, фыркнув в последний раз, ухватился за борт их суденышка, заметно накренив его – Проходи в каюту, Алекс там. Он тебе все расскажет.

В маленькой каюте было душно, но я хорошо знал как легко разносятся голоса над водой и сообразил, что мне собираются рассказать нечто, не предназначенное для посторонних ушей. Так оно и оказалось, вот только и мои уши с превеликим трудом допускали рассказ Алекса до моего сознания, настолько невероятным он казался. Я привожу его здесь в том виде, в котором он прозвучал в ту ночь, точнее, в том виде, в каком я его запомнил.

Одиночное плавание

На четвертую неделю океанского плавания Алекс уже проклинал всех и вся, но, в первую очередь, свою собственную глупость. Никогда в своей жизни он не собирался ставить рекорды и последнее о чем он мечтал, было обогнуть земной шар в одиночку. Да что там, он вообще не собирался ходить на яхте куда-либо в одиночестве и уж точно – не на двадцатифутовом паруснике со слабеньким мотором и скромным запасом горючего. Не помышлял он и пересекать океаны под парусом. Но именно так сложились обстоятельства, те самые, над которыми мы порой не властны. Вообще-то говоря, на таком суденышке не стоило бы выходить в океан вообще ни при каких обстоятельствах, потому что согласно регистру его яхточке следовало идти исключительно ввиду берега и только в спокойную погоду. Конечно, некоторые сорвиголовы пересекают на подобных скорлупках Средиземное море, а зря. И тем не менее море, даже самое средиземное, это далеко не океан. Разницу, неочевидную не только для сухопутных крыс, но и для многих опытных мореходов, он понял в первый же день своего океанского вояжа. Действительно, волны в океан не чета морским, даже в относительно тихую погоду. К счастью, погода его баловала уже несколько недель подряд, напугав лишь один раз. В тот день буря (отнюдь не шторм) началась перед полуночью и закончилась уже к полудню следующего дня, но вымотала она основательно. Не так просто оказалось десять часов подряд управлять судном, неуверенно идущим под одним лишь штормовым кливером. А ведь надо было еще все время направлять форштевень под углом к волне, чтобы ее обрушившийся гребень не пробил тонкую текстолитовую обшивку…

Во всем, как это обычно и бывает, была виновата женщина. Объективно говоря, мнение это предвзято и шовинистично: мужчины всегда склонны обвинять женщин в собственных ошибках. Но быть объективным ему не хотелось. Итак, во всем была виновата женщина. Имя ее он решительно не хотел помнить и даже в мыслях предпочитал называть ее: "та женщина". Впрочем теперь, за сотни миль от обитаемой земли, говорить было не с кем и ему оставались только мысли в качестве душевного собеседника и покладистого оппонента.

На Сейшельских островах они оказались, как он по наивности думал, совершенно случайно. Это, такое типичное для наших времен знакомство началось в Сети, там же развилось, превратившись в виртуальную интрижку и перешло в реал уже в местном аэропорту, где они впервые увидели друг-друга воочию. Почему Сейшелы? Возможно, потому что там в это время как раз открывался туристический сезон и дожди начинали заканчиваться, а шумные туристы еще не успели оккупировать пляжи. А может быть просто сложилось так, что как из его, так и из ее страны внезапно начались недорогие чартерные рейсы в Маэ, позволяющие оплатить два билета, не слишком опустошив его банковский счет простого инженера. Он уже предвкушал непродолжительный, но насыщенный отдых, совмещенный с изощренным сексом в компании опытной и раскованной дамы.

На самом деле, как выяснилось позже, случайностью тут дело и не пахло. Еще во время их виртуального общения он, в порыве малодушного откровения, поделился с ней своей мечтой: купить парусник и жить на нем, пересекая океаны. Алекс действительно лениво подумывал о такой возможности, в глубине души понимая ее несбыточность. Действительно, нельзя же всю жизнь прожить холостяком. Рано или поздно, убеждал себя он, в прихожей должна появиться еще одна пара тапочек, а в ванне – косметика и розовый махровых халат. Вслед за этим, несколько позже, следовало материализоваться детской коляске, самокату и велосипеду. Дальше этого он не заглядывал. Таким образом, мечта о яхте отодвигалась ближе к пенсионному возрасту когда, возможно, актуальнее станет инвалидная коляска и симпатичная сиделка. Все это он понимал, но мечтать себе не запрещал, тем более что в ящике стола пылилась неизвестно для чего полученная шкиперская лицензия, которой он не преминул похвастаться перед своей интернетовской знакомой. Последнее, судя по всему и решило дело.

Начиналось все на Сейшелах совсем неплохо. Некоторое время ему казалось, что "та женщина" оправдывает его ожидания и этот отпуск останется ярким пятном в его серой, что ни говори, жизни. В первые два дня было все, что он планировал: белый песок пляжей, экзотические коктейли, романтические вечерние прогулки и бурный секс ночью. В последнем он, впрочем, показал себя не с лучшей стороны, но собирался реабилитироваться в последующие дни или, точнее, ночи. Но в остальном все было прекрасно: она широко раскрывала свои чудесные глаза, когда он рассказывал страшные армейские истории (наполовину выдуманные), смеялась его шуткам и нежно касалась его в нужное время и в нужных местах в соответствии с требованиями "текущего момента". Однако, так продолжалась недолго.

На третий день утром, когда "та женщина" неожиданно разбудила его ни свет ни заря, на ее лице было странно-сосредоточенное выражение.

– Хочешь встретиться с одним интересным человеком? – спросила она нервно.

"Интересный человек" оказался яхтенным брокером, с которым она познакомилась вчера вечером, ненадолго заглянув в бар после того как Алекс уже заснул ("бессонница, милый"). Брокер материализовался за их столиком сразу после завтрака. Потом, когда было уже поздно, Алекс понял, что столкнулся с истинным профессионалом. Если бы у брокера бегали глаза или были бы потные руки, то в голове Алекса скорее всего сработал бы какой-нибудь предохранитель и сделка не состоялась бы. После этого, "та женщина" немедленно бы испарилась, отпуск был бы непоправимо испорчен, но этим бы все и закончилось… Однако брокер был великолепен. Он пил ледяную воду стакан за стаканом и умудрялся при этом не потеть, чему, возможно, способствовал кондиционер. Он был сдержанно приветлив и умеренно весел, рассказал забавный анекдот, но не форсировал сделку, не давил, давал подумать. Инстинктивно Алекс понимал, что брокер выбрал наилучшую тактику охмурения неглупого, но неопытного мечтателя, но не возражал. Напротив, такое уважительное отношение ему скорее льстило и это тоже было частью тактики брокера. Как бы то ни было, но в тот же день соглашение о намерениях было подписано.