В кафе она заказала прозрачный куриный суп и миниатюрную булочку к чаю.
– Это все? – спросил Новиков.
– Я никогда не ем много, просто не могу впихнуть в себя. Уверяю вас, этого вполне достаточно.
– Хорошо, – сказал он, глядя на нее с сомнением.
– Зачем вы сегодня поехали рисовать? У вас же простуда.
– Нужно было немного заработать, – ответила она, взглянув на его дорогой галстук, – не у всех есть личный водитель и портмоне с кучей кредиток и наличных.
После того, как расплатился в кафе, он отпустил водителя и повел машину сам. В дороге Вика сидела, закрыв глаза.
– Вам все еще нездоровится. Нужно отлежаться, принять Максиколд или Терафлю, и вообще пить много жидкости, – сказал Новиков, – Вы можете остаться у меня с вашим котом. В вашей квартире… вам сейчас будет неудобно.
– Александр, я только немного посплю, а завтра утром уеду к себе и Герцога заберу. Сейчас я немного устала, – сказала Вика, когда они приехали, и она еле дошла до кровати, которую ей застелил Новиков.
– У тебя снова температура, выпей это, – протянул он ей стакан с напитком от простуды. Она выпила, легла и закрыла глаза. Кот примостился рядом и замурчал.
– Наверно, ему нельзя на постельное белье? Оно у вас дорогое.
– Не волнуйся, пусть спит рядом с тобой. И называй меня просто Саша.
– У тебя очень фактурное лицо. Я наслаждалась, когда рисовала тебя. Когда ты не пришел за портретом, я подумала, ну и хорошо, оставлю себе. Я очень редко оставляю что-то, если рисовала на заказ.
– Я видел в твоей квартире в кухне много рисунков. Но не смотрел их, спешил к тебе в больницу.
– Удивился, наверно, пустая комната, совсем нет мебели и вещей.
– Спи, завтра поговорим.
Когда она уснула, он наконец-то смог получше ее разглядеть. Интересно, думал он, ей 21 год, ни работы, ни жилья. Та квартира наверняка съемная, в кухне стол и шкафчик явно хозяйские, и шторы на окне, даже холодильник подержанный есть, правда, там мышь повесилась. Да и стекла в окнах слишком чистые, значит, сняла квартиру она совсем недавно, хозяева, видно, готовили ее к сдаче в аренду. И ванна вылизанная, стиральная машина есть.
Когда он искал ей одежду в коробке, то обратил внимание на джинсы и футболки. Начать с того, что футболки были с авторскими принтами. А джинсы и вовсе стоили супердорого. В этом он знал толк. Но и в ней самой имелось кое-что… Ее тонкие руки выглядели слишком интеллигентно, без маникюра, просто с аккуратными коротко отстриженными ногтями. А вот на ногах имелся профессиональный педикюр и ногти покрывал гель-лак с глиттерами.
Он ушел в другую комнату, закрыл дверь и позвонил толстухе. Рассказал о том, как ездил за котом, а потом забрал Вику к себе.
– Скажите, Вера, давно Вика работает на улице с вами?
– Нет. Раньше работала только летом, в каникулы. Ей тогда лет 16 было. По сотке долларов в неделю за место платила. А потом пропала надолго, совсем недавно снова появилась.
– У нее есть родители, парень?
– Родители в Москве. Она сбежала от них, но подробностей не знаю. И на что живет, тоже не в курсе. Кажется, сначала жила у какого-то друга. Потом и от него удрала. Мы тут все ее подкармливали, ей, видно, не на что было даже еду купить. Она как-то обронила, что квартиру недорого сняла и все деньги на это истратила, потому что хозяева запросили за три месяца вперед заплатить. В выходные она в кафе быстрого питания подрабатывает. Вроде всё. А как она сейчас?
– Максиколд выпила и спит. Кот рядом с ней.
– Понятно. Спасибо вам огромное! Она хорошая девочка. Когда еще школьницей была, одному художнику нашему тут помогла, у него тогда мать умерла, так он последние рубли сшибал на скромный памятник, а заказов почти не имелось.
Утром, когда Новиков готовил завтрак, телефон Вики позвонил. Она ответила и видно не успела отключить громкую связь. Новиков услышал, как какой-то парень кричит на нее:
– Где ты мотаешься?! Я один за тебя должен тут все решать? Устроители потребовали изменить расположение картонов и решить, какое освещение оставлять, а какое приглушать. И оплату увеличили. Так что ты мне должна еще 200 евро!
С этого момента Вика отключила громкую связь и что-то ответила. Новиков заглянул в комнату к ней:
– Проснулась? Как ты?
– Я уже намного лучше, Саша, – улыбнулась она.
– Сейчас будем завтракать. А кот уже поел. Но ему ведь свои дела нужно сделать? Утром я заказал, и курьер привез наполнитель для кошачьего туалета. Там есть тазик. Сделаешь всё как нужно?
Вика пошла в ванную и какое-то время общалась с котом. После этого она отнесла тазик на лоджию.
– Он хотя бы послушный у тебя, – сказал Новиков.
– Он не мой, моего приятеля. Порода – абиссинец, да еще и с родословной. Мне пришлось взять Герцога на время, пока его хозяин в отъезде. Кстати, не линяет, поэтому не вызывает аллергии. И очень спокойный.
– Однако он злился на меня, когда я его в переноску запихал. А кто так кричал на тебя по телефону?
– Это арт-менеджер. Он готовит выставку моих работ в галерее.
– Выставку? Здорово. Иди завтракать, все готово.
Когда они завтракали, Вика сказала:
– Он не понимает, как я в таком виде, больная, могу показаться в галерее. Я сказала ему, чтобы делал все на свое усмотрение. Я ведь только для этой выставки и приехала из Москвы сюда. Пришлось квартиру арендовать и временный заработок найти. Потому что родители запретили мне все это, не дали ни копейки и даже заперли меня. Но я все равно убежала.
– Я слышал, арт-менеджер заплатил за тебя. Тебе нужны деньги?
– Да. Понимаешь, я потеряла карточку. На ней у меня есть деньги, мне друг перевел немного. Но мне нужно в сбер съездить с паспортом, чтобы новую карточку получить и снять их.
– Ты еще не выздоровела.
– Нет, я в норме, правда.
– Давай я пока заплачу за тебя твоему менеджеру? Чтобы он больше не кричал на тебя. Если хочешь, можем съездить в галерею, посмотришь, как там разместили твои работы.
– Можно? У тебя есть время?
– Не беспокойся об этом.
– Тогда мне нужно привести себя в порядок.
– Хочешь куда-нибудь в салон?
– Что ты, это дорого, я пока и так вся в долгах.
– Собирайся и поедем. Но давай возьмем лекарства с собой, сомневаюсь, что ты уже окончательно поправилась.