Хакайна. Убийца Судьбы

Тэкера проглотила ком, застывший в горле, пытаясь привыкнуть к стоящему перед ней чужаку. Теперь в нем не было ничего от Шинсаку, которого она некогда знала.

Из всех учеников именно Шинсаку болезненнее всего отреагировал на смерть Сёина. С каждым днем все больше замыкаясь, он взращивал внутри жгучую ненависть, которую собирался выплеснуть на тех, кто лишил их дома и дорогого человека. И вот этот момент настал.

– Я попала к ним случайно, после того как… – Блондинка осеклась, силясь вспомнить все до мельчайших подробностей, но в голове, как назло, мельтешили несвязанные образы. – После той странной вспышки.

На лице самурая не дрогнул ни один мускул. Казалось, Шинсаку ничуть не удивлен.

– Я думала, что потеряла вас, будучи отрезанной от всего мира.

– И позволила себе отсидеться в тылу врага.

Слова Такасуги резанули не хуже острого клинка, беспощадно проникающего все глубже словно в надежде добраться до самой души.

– В отличие от твоего отряда, эти «враги» не размахивают оружием направо и налево, лишая жизни ни в чем не повинных людей, – звякнула сталь в голосе Тэкеры.

Пусть Такасуги не подал вида, девушка знала наверняка: подобный тон привел его в тихую ярость.

Их разговор привлек внимание Окиты, наконец разделавшегося сразу с тремя врагами. Лицо его исказилось от гнева на себя: как он мог позволить девчонке остаться без присмотра?!

Окита собирался было воспользоваться шансом поставить ее на место, но остановился, расслышав неожиданные слова Тэкеры. Он перевел взгляд на ее собеседника, стараясь не упустить ни одного нюанса ответной реакции.

– Достаточно того, что они сражаются на стороне сёгуната, – отрезал Такасуги.

– Я не собираюсь судить людей только по тому, кому они служат! По крайней мере, они используют куда более человечные методы.

«Неужели и остальные ученики Сёина избрали похожий путь?»

В другой ситуации подобные речи рассмешили бы Окиту. Слишком много девчонка на себя берет, представляя синсэнгуми неразумными детьми и пытаясь открыть им глаза на истинное положение вещей! Но сейчас его больше волновало другое. Самая неприятная неожиданность – это то, что встретив друга детства, Тэкера не ринулась тут же на его сторону.

Взгляд Такасуги потемнел, и зная его импульсивный характер, Тэкера приготовилась защищаться, но удар был словесным:

– Ты пойдешь с нами.

Вот это было не удивительно: он с детства порывался решать за других и командовать. Прирожденный вожак!

Бродя по лагерю синсэнгуми, Тэкера не раз мечтала о встрече с товарищами. Единственно верным итогом для нее было воссоединение с ними. Не удивительно, что принятое столь внезапно решение напугало даже ее саму, но Хакайна не привыкла отступать и потакать своим слабостям. Она глубоко вдохнула и произнесла:

– Я останусь с ними.

Глаза Окиты расширились от удивления.

– Тэки… – От звука давно забытого имени, которым называли ее только самые близкие люди, блондинка незаметно вздрогнула. Тоскливо заныло сердце. – Ты не должна помогать им. Они служат тому, по чьей милости казнили учителя.

Шинсаку сменил тактику, по крайней мере, так показалось на первый взгляд. Теперь его голос звучал спокойнее, но девушка знала, что он просто старается добиться своего. Шинсаку привык к подчинению и постарался избежать угроз и насилия.

– Знаешь, подслушивать чужие разговоры нехорошо!

В опасной близости от шеи самурая просвистело оружие, – весьма необычный способ привлечь внимание.

Окита резко развернулся, встретившись взглядом с мрачным брюнетом, неожиданно очутившимся за его спиной. Он мог поклясться, что видел, как тот уходит в противоположную сторону. Враг на удивление быстро сумел подобраться к нему.

Не заставил долго ждать ответный взмах меча, от которого незнакомец с легкостью уклонился. Оружие не задело его, но вынудило отпрыгнуть на безопасное расстояние.

– Чужие разговоры? И что же в них такого секретного? – насмешливо вскинул бровь Окита и ринулся в бой, не дожидаясь ответа. – Интересно, все парни из твоего додзё такие? – язвительно бросил он Тэкере.

Девушка не отводила напряженного взгляда от стоящего перед ней товарища. Впрочем, слова Окиты она услышала и ответила сквозь стиснутые от гнева зубы:

– Я впервые вижу этих людей.

Незнакомец проигнорировал адресованный ему вопрос и продолжил уворачиваться от атак, не используя меч. Он наслаждался, демонстрируя врагу пренебрежение. Раньше никто так не вел себя в битве с лучшим мечником синсэнгуми.

Ярость подстегнула нападавшего, его атаки участились, однако и это не произвело на брюнета должного впечатления. Он все так же танцевал перед противником, словно играя в одному ему известную игру.

Окита мельком взглянул на Тэкеру, надеясь прочитать ее слова по губам, и враг тут же воспользовался этим. Его меч разрезал воздух в непосредственной близости от щеки противника.

Самурай недовольно цокнул, начиная терять самообладание. Отсутствующий взгляд брюнета сбивал его с толку.

Окита остановился, успокаивая дыхание. Интуиция подсказала, что он не может больше терять время и тратить силы на гнев. Самурай сжал рукоять катаны на уровне живота, слегка отведя левое плечо и отставив левую ногу: принял косую стойку.

– Стойка «Сейган», значит. – После затянувшегося молчания голос брюнета прозвучал неожиданно. – Используется, как правило, чтобы сбить противника с толку, создавая впечатление открытого для удара корпуса. Думаешь, сможешь победить меня подобными уловками?

«Да кто он такой?» – наконец задался вопросом Окита. Он не поспешил с атакой, замер и внимательно вгляделся в лицо врага. Как и прежде, оно походило на застывшую маску безразличия. Словно принадлежало кукле, а не человеку.

– Хочешь сказать, ты знаешь, что будет дальше? – голос самурая вновь приобрел привычные издевательские нотки. Миг, и Окита скользнул к брюнету, готовясь применить излюбленный прием. Но молниеносный двойной удар в шею и от левого плеча к правому остановила сверкнувшая сталь.

– Мне незачем это знать, достаточно начала движения, – ответил брюнет. Уголки его губ слегка дернулись вверх.

Тэкера замерла неподвижной статуей. Внутри ее души кипела яростная незримая битва. Единственным желанием девушки был глоток свежего воздуха. Без него не очистить мысли, не принять правильное решение. Жаль, что она не могла дышать под испытывающим взглядом Такасуги.

Собрав волю в кулак, Тэкера произнесла:

– Я не откажусь от своих слов.

Наконец лицо самурая исказил гнев. Не раздумывая, он ударил мечом, но наткнулся на умелый блок. Шинсаку слишком хорошо знал, как сражается Тэкера. Зашипев от ярости, он тут же ударил вновь, и девушка отлетела, стукнувшись спиной о стену.

– Значит, единственный способ вправить тебе мозги – это выбить твою дурь силой.

Шинсаку резко налег на меч, заставив Тэкеру еще раз удариться спиной.

Захлебываясь горячим воздухом пожара, Тэкера вдруг поняла, что ее товарищ сражается не в полную силу. Захоти он ее смерти, и белокурая голова, украшенная высоким «хвостом», давно покатилась бы по покрытой пеплом земле.

Для девушки Тэкера отлично владела катаной, но при всем своем мастерстве она не могла потягаться с товарищами физической силой. Однако всегда хотела попробовать… И победить.

– За что вы сражаетесь? – спросил Харада и покрутил в руках копье, пытаясь сбить противника с толку, но маневр не произвел никакого впечатления. – Что-то это не похоже на серьезную битву. Маловато вы привели воинов.

Его противник, высокий шатен с пронзительными светло-голубыми, будто принадлежащими существу из другого мира, глазами лишь слегка склонил голову набок:

– Скажу больше: вы все равно проиграете, даже превосходя нас числом.