Хакайна. Убийца Судьбы

– Как себя чувствуешь, Тэкера? Вчерашняя битва всех здорово вымотала.

– К чему пустые разговоры, Кондо-сан? – Блондинка подняла на мужчину усталый взгляд. – Вам ведь так и не терпится расспросить меня, что это была за сила и почему я осталась в синсэнгуми.

– Прекрати дерзить, девчонка! – показал свою истинную сущность «дьявольский замкомандующего». – Ты здесь только благодаря тому, что Кондо-сан позволил тебе остаться в живых!

На лице Тэкеры не дрогнул ни один мускул. Она молча смотрела на главнокомандующего, словно не услышала едкое замечание брюнета, который от этого становился злее.

Лицо Кондо приняло удивленное выражение, не заставила долго ждать и его мягкая полуулыбка.

– Остынь, Тошидзо. Несмотря на силу и умение сражаться, она лишь ребенок, на долю которого выпало много несчастий.

– Ребенок, который заставил Кихэйтай отступить!

Тэкера закусила щеку, медленно закипая от бессильной ярости. Как же ее раздражало противостояние самураев! Один проявляет жалость, другой жаждет крови… Бесит!

– Нас и правда интересует произошедшее, Тэкера, – наконец перешел к делу Кондо. Девушка обрадовалась: как бы ни тяжела была эта тема, с ней надо было покончить. – Если верить твоим словам, ты понятия не имеешь, как очутилась здесь. Но вчера мы стали свидетелями явления, невозможного с точки зрения здравого смысла. Тем не менее, все это видели. И я говорю не только о магии.

«Вот и началось».

Девушка посидела молча, мысленно взвешивая «за» и «против». Она бы соврала, не колеблясь, но теперь о ней узнали если не все, то многое, и врать нет смысла. Будь что будет.

– Хорошо. – Тэкера медленно выдохнула и прикрыла глаза, стараясь не думать о масштабе последствий этого разговора. – В прошлом я и мои друзья были учениками додзё «Сёка-Синдзюку», которое основал Ёсида Сёин. Но его уничтожили, потому что правительство решило, что самураев слишком много. Нашего учителя отправили в тюрьму.

Взгляд девушки заметно потемнел. Воцарилась тяжелая пауза.

Тэкера знала, что, повернув голову, увидит искажающее лица презрение, потому и смотрела прямо перед собой, в глаза командира. В них таилось что-то еще. Не такое опасное, как ожидалось, но оттого еще более непонятное.

– Что же до магических способностей, я понятия не имею, что это было.

Хиджиката скептически поднял бровь. Видно было, что в голове его роятся вопросы. Что до Окиты, то он пожалел о выборе места: ему не видно было лица Тэкеры. Даже почти незаметные оттенки мимики могли выдать ее с потрохами.

– Но ты управляла огнем.

Вот он и проявился, командир Кондо Исами. Тэкера вдруг сразу и безоговорочно поняла, как этот, казалось бы, мягкий человек стал лидером. Из всех присутствующих именно ему было ведомо искусство ведения переговоров. Его сила в спокойствии. В отличие от того же Хиджикаты, он умел давить, не проявляя излишней горячности.

– Давайте следовать вашей логике, Кондо-сан. Знай я о своей силе, давно использовала бы ее против вас. У меня была масса возможностей, – произнесла Тэкера четко и холодно. Так говорила она с теми, кто ей не верил.

– Но ты использовала ее против Кихэйтай.

– Если так подумать, то и количество жертв удалось свести к минимуму только благодаря Тэкере.

Блондинка бросила взгляд в сторону Харады, задумчиво потирающего подбородок.

Она не знала, сказал он это с намерением оправдать ее, или, как и остальные, ставил под сомнение любой шаг Тэкеры. Как бы то ни было, слова возымели положительный эффект.

– Почему ты не присоединилась к своему товарищу? – Окита решился спросить в лоб, обходя ненужные церемонии.

На скулах девушки проступили желваки, она тряхнула головой так, что светлые пряди волос упали на лицо и скрыли его. Тэкера недовольно повернулась к Оките, по обыкновению вмешавшемуся в самый неподходящий момент. Готовясь прожечь самурая взглядом, она на мгновение замешкалась, в очередной раз заметив, что в глазах его больше нет желания изрубить ее на мелкие кусочки при первом же удобном случае. Возможно, он попытался помочь ей привести более убедительные аргументы в свою пользу.

– В слепой ярости они причиняли вред ни в чём не повинным людям.

Такого ответа уж точно никто не ожидал. Тэкера опустила взгляд, помрачнев еще больше. Сам собой напрашивался вывод: либо девушка – превосходная актриса, а все происходящее – не более чем хорошо спланированный спектакль, вплоть до появления Кихэйтай, либо же она и впрямь решилась выступить против друга детства.

– Шинсаку уже не тот человек, которого я когда-то знала. Все, чего он хочет – использовать меня. Он предложил присоединиться к нему отнюдь не из-за того, что мы товарищи.

Наконец Тэкера произнесла вслух ужасную правду, и если от мыслей еще можно спрятаться, то слова ранили ее глубоко и жестоко. Но как бы больно не ударила истина, верить в иллюзию намного опаснее. Произошедшее не было страшным сном, и теперь с этим придется считаться.

Меж бровями Кондо залегла глубокая складка. Все знали, что это означает: главнокомандующему предстоит принять непростое решение.

– Ты же понимаешь, что после твоих откровений я должен бросить тебя в тюрьму?

– В таком случае, почему вы до сих пор не сделали этого? – тихо спросила Тэкера и вновь подняла на главнокомандующего затравленный взгляд. Сейчас она напоминала хищника, который, даже попав в клетку, ни за что не расстанется со своей истинной сущностью. Либо поломает клыки и когти, стремясь выбраться на свободу, либо притихнет, выжидая момента для нападения.

– Что же, вне зависимости от того, врешь ты или нет, твоя сила определила исход битвы. За все время, пока ты здесь, не было намека на то, что ты опасна для отряда. Хотя твои безрассудные поступки иногда настораживают, – наконец произнес Кондо. – Уверен, что, ни тебе, ни нам не чужда человечность, и именно ее ты проявила на поле боя. Я разрешаю тебе выходить в город в составе патруля. – Лицо девушки отразило столь безграничное удивление, что главнокомандующий поспешил пояснить: – Ты показала себя, как искусный воин. Держать тебя здесь глупо хотя бы потому, что если ты решишь действовать против нас, то сделаешь это в любой обстановке: внутри отряда или за его пределами.

– Никто не может знать наверняка, откуда и когда ждать предательства, так что, пока используем твою силу для блага отряда, если ты не будешь против, – пояснил Хиджиката, намеренно подчеркнув последнее слово.

Конечно, Тэкера не против! Как будто у нее есть выбор…

– Я знала, что вы примете правильное решение, и не важно, основано оно на доверии или на логике, – улыбнулась Тэкера, не скрывая облегчения. В глазах ее загорелись огоньки. Ее волновал вопрос, заданный Такасуги, но эту тревогу она решила оставить на будущее. Кто знает, какие секреты хранит отряд и насколько высокой будет цена, если она узнает больше, чем нужно.

Кондо отвернулся к окну, сцепив руки в замок.

– Можешь идти.

Благодарно поклонившись, Тэкера поспешила удалиться.

– Ах да, и сегодня твоя очередь дежурить по кухне… – начал было Хиджиката, но понял, что слова его канули в пустоту и вскипел. – И ведь как чует, когда нужно смыться…

На это Окита лишь прыснул, поспешив за своей подопечной.

* * *

– Значит, тебя можно поздравить: тебе предоставили большую свободу действий, – заметил Харада, порхая от одной кастрюли к другой и пробуя содержимое.

Недавнего собрания будто и не было: все быстро вернулось на круги своя, не отразившись на их взаимоотношениях.

Избежать дежурства Тэкере не удалось, да и она не возражала отплатить за доброту, сделав полезное дело.

– Похоже на то. Правда, опекун никуда не делся. Не удивлюсь, если ошивается неподалеку, – Тэкера обреченно воткнула нож в ни в чем не повинную капусту.

– Да ладно тебе. Единственная девушка в отряде! Такое сокровище нельзя оставлять без присмотра, – весело подмигнул шатен в ответ, и Тэкера не смогла удержаться от улыбки.

Надо признать, Сано – приятный собеседник, один из немногих, кто не проявляет по отношению к ней излишней подозрительности. Даже после того, как вскрылась правда о том, кто такая Тэкера.

– И почему моим опекуном не назначили тебя? – совершенно искренне протянула девушка, слегка поморщившись от слова «опекун»: для нее оно значило то же, что и «нянька».

– Меня? – Харада весело приподнял брови, и Тэкера подумала, что в очередной раз сморозила глупость. Она собралась было пояснить, что имеет в виду, однако самурай ответил быстрее, и на этот раз слова его заставили девушку покраснеть: – Боюсь, что я могу быть опаснее Содзи. Твоя красота губительна для мужчин.