Золотой медальон

– Ну и как он тебе глянется?

– Впечатляет.

– Как ты сказал?

– Добрый конь, – поправился Витька, вовремя догадавшись, что многие слова им ещё неведомы. – Прямо конь-огонь!

– Уменье коня узнаётся на войне, – нравоучительно проговорил Лучезар, – а верный друг – в беде.

– Дух братства сближает сердца, – в тон ему ответил Витька, чтобы молодой княжич знал, что Витька хоть и из двадцать первого века, но ему тоже кое-что известно об истории Древней Руси.

– Верно, – улыбнулся Лучезар.

– А ещё: лучше малое имущество, добытое правдой, чем многое богатство – без правды, – сказал Витька.

– Не место может красить добродетель, но добродетель место, – подхватил Лучезар.

– Завидуй не тому, кто добился большой власти, а тому, кто хорошо, с похвалой покинул её, – произнёс Витька очередное изречение, которое придумали древние русичи, опираясь на жизненный опыт своих предков.

– Учи поступками, – а не словами, – ответил Лучезар.

Витька блеснул на него лукавыми глазами и отчётливо проговорил, припомнив одно из замечательных поучений великого князя Владимира Мономаха, составленных им для своих детей:

– Куда же пойдёте и где остановитесь, напоите и накормите нищего, белее же всего чтите гостя, откуда бы к вам ни пришёл, простолюдин ли, или знатный…

Лучезар засмеялся и дружески хлопнул Витьку по плечу:

– Принимающему большую власть подобает иметь большой ум. Я всё понял. Идём в хоромы, где много яств и одежды…

От яств Витька категорически отказался, потому что привык обходиться самой простой едой, чтобы всегда чувствовать себя в тонусе, а не раскармливаться, как обжора Пельмень, который скоро без посторонней помощи не сможет завязать шнурки. А вот кое-чем из одежды следовало временно обзавестись, чтобы лишний раз не злить своим современным видом древних русичей, которые ещё не привыкли к тому, что у них гостит человек из двадцать первого века.

– Быть тому, – сказал Лучезар и распорядился, обратившись к рябому парню: – Эй, Еремей, приготовь нам двух коней.

– Каких, княжич?

– Серого в яблоках и… вороного.

– Зачем это? – спросил Витька.

– Поедем на прогулку, – ответил Лучезар. – Ознакомлю тебя с нашим городищем.

У Витьки захватило дух: давно он втайне мечтал научиться ездить верхом на лошади. А тут такое везение! И не на какой-то там кляче он будет учиться, а на самом настоящем боевом коне, которому, видно, не раз приходилось участвовать в сраженьях.

Но виду Витька не подал, что не умеет ездить верхом, а только быстро спросил:

– А как называется ваше городище?

– Заречье.

– Вот так новость! – воскликнул Витька.– Почти так же город называется и в наше время! Зареченск!

7

Еремей рысью припустился исполнять распоряжение своего господина, а Витька с Лучезаром пошли в хоромы.

Из учебника истории Древней Руси Витька знал, что так называются жилища князей и бояр, которые состояли из нескольких соединённых между собой переходов – сеней – строений. В центре находился терем – высокое деревянное здание-башня, где размещалось отапливаемое помещение – изба, а также холодные горницы-повалуши, летние спальни-клети. В княжеских хоромах была ещё и гридница – большая парадная горница, где хозяин пировал со своей дружиной.

Здесь, как правило, столы были уставлены дорогой посудой – не только кубки, но и ложки были серебряными. Рекой текли заморские вина и русский мёд – так назывался хмельной напиток, приготовленный из мёда. Большие чаши, рога с вином ходили по кругу. Слуги разносили огромные блюда с мясом и дичью. Гостей на пирах развлекали скоморохи и гусляры.

Теперь Витька самолично убедился: всё так оно и было. Только гридница пустовала, потому что князь со своей дружиной в это время находился на поле брани.

Мальчишки вошли в покои. Здесь стояли деревянная кровать, скамья, стол, ларь для одежды. Стены украшали восточные ковры да дорогие греческие ткани. На полу валялись медвежьи шкуры, а на скамье – рысьи.

Лучезар, открыв обитый железом ларь, великодушно предложил:

– Выбирай!

Ларь, доверху наполненный ценными одеждами всевозможных расцветок, произвёл на Витьку сильное впечатление: ходить в нарядах с вышитыми золотыми нитями узорами, украшенных драгоценными каменьями и самоцветами, Витьке ещё не доводилось. Но в силу скромного характера он не позарился на все эти богатства, а выбрал самый простенький по виду красный плащ, который накидывался на левое плечо, а на правом застёгивался пряжкой.

Однако Витька распорядился по-своему, запахнув полы так, чтобы не видно было шорт, и сразу приобрёл вид благородного мужа. А когда Лучезар невзначай обмолвился, что плащ хоть и выглядит небогато, носить его имеет право только сам князь, Витька был сражён наповал: согласитесь, что вырядиться в княжеское одеяние – это будет покруче, чем даже щеголять увешанным с ног до головы драгоценными побрякушками. Только вот самозванцев на Руси издревле не почитали и при удобном случае всегда расправлялись с ними без всякого сожаления.

– А это ничего, что без спросу? – обеспокоился Витька.

– Не пугайся, – утешил его Лучезар. – Князь Мстислав об этом не узнает.

– А дядя твой? – напомнил Витька, не забыв, как он свирепо расправился с канарейкой на глазах молодого княжича.

– Дядя поутру уехал осматривать свою вотчину, – не сразу ответил помрачневший Лучезар.

– Не нравится он мне, – честно признался Витька. – Какой-то он… злобный.

– Не тебе осуждать княжеского сродника, – грубо оборвал его Лучезар.

Витька пожал плечами:

– Мне-то что…

Со двора донёсся басистый голос Еремея:

– Княжич, кони готовы!

Лучезар поторопил:

– Пошли.

Пока спускались по крутым ступенькам, Витька с тихим ужасом разглядывал двух осёдланных коней, которых Еремей держал за поводья, упираясь ногами в землю.

Застоявшиеся в конюшне кони бесновались, перебирая ногами и грызя удила, чувствуя близкую свободу.