Золотой медальон

Они прошли в большую зелёную палатку, располагавшуюся неподалёку, в которую сносили всё найденное при раскопках. Внутри повсюду громоздились деревянные ящики, наполненные древними предметами.

– Вот отсюда медальон и пропал, – скорбным голосом пожаловался Иван Иванович, указав на стол в углу.

– Он что ж, вот так прямо на столе и лежал?! – воскликнул Пельмень (и кто его только за язык тянул?)

Конечно, такое не понравилось Ивану Ивановичу, да и кому понравится, если тебя обвиняют в преступной халатности.

– Это мой друг Колюня! – поспешил внести ясность Витька, сверкнув на Пельменя грозными очами.

– Я понимаю, что всё это выглядит безответственно, – невесело признался Иван Иванович. – Но дело в том, что почти всю ночь я изучал медальон… А когда на секунду отлучился за справочником, медальон исчез… Как будто испарился… – Иван Иванович часто-часто замигал.

– Ничего! – самым бодрым голосом сказал Витька. – И не такие ребусы приходилось разгадывать, – и, чтобы у Ивана Ивановича не возникло насчёт него никаких сомнений, со значением обратился к Пельменю: – Помнишь тот случай на острове?

И хоть Пельмень совсем не догнал, о чём шла речь, он тем не менее отнёсся к Витькиным словам со всей серьёзностью, чтобы не раccердить его ещё больше, и солидно подтвердил:

– О-о, да-а… Было дело…

Указав на него рукой, Витька пожал плечами, как бы говоря: сами видите, что я не вру.

– Доктор Ватсон, – хмыкнул догадливый Иван Иванович, имея в виду помощника Шерлока Холмса, преданно служившего своему знаменитому другу-сыщику.

Сделав вид, что намёка не понял, Витька спросил:

– Ну и где ваши следы?

Иван Иванович указал на ящик.

Взглянув на едва приметный отпечаток, Витька посетовал:

– Эх, сейчас бы сюда лупу. Всё бы враз стало понятно.

– Лупу я тебе дам, – сказал Иван Иванович и достал из чемоданчика на столе мощное увеличительное стекло с ручкой.

– То, что надо! – воскликнул Витька.

Подвергнув тщательному осмотру каждый миллиметр поверхности ящика, великий сыщик поднялся с колен и вытер выступивший на лбу пот.

– И каково ваше мнение? – подался вперёд Иван Иванович, уважительно перейдя на вы.

Поддерживая свой авторитет, Витька для солидности слегка покашлял, а потом сказал:

– Следы имеются. Но где гарантия, что это ходили не ваши сотрудники?

От столь чудовищного подозрения Иван Иванович даже в лице переменился.

– Наши сотрудники ни за что не будут наступать на ящики с экспонатами, – горячо заверил он. – Предметы эти очень хрупкие, требующие особо бережного отношения.

– О них и речи не может идти! – вывернулся Витька. – Вот я и говорю – следы преступника имеются… Точнее, один след – левый… от ботинка. Или от кроссовки… Но может быть, и от сандалета… В общем, он может быть от чего угодно… Но пока определить его не представляется возможным… Тут требуется особый подход… рисунок подошвы, размер ноги, то, сё… – и Витька попросил у Ивана Ивановича бумагу, чтобы перерисовать след. А так как Витька славился своими художественными способностями, отпечаток вышел на загляденье, будто только что оставленный человеком.

– Толково, – от всей души поощрил его творчество Иван Иванович. – Очень толково.

На эту похвалу Витька никак не отозвался, а, сложив лист вчетверо, глубоко запрятал его в карман.

– Только не пойму я вот чего, – сокрушался Иван Иванович, – зачем он в раскоп-то полез? Чего он там-то искал?

– А почему вы так подумали? – спросил Витька. – Ну, что он будто бы после кражи в раскоп полез?

– Потому что милицейская собака сразу туда привела… Но вот что интересно – из раскопа нет следов на верх… Не улетел же он в самом деле.

– Это мы сейчас выясним, – самодовольно заверил Витька. – Для этого я здесь и нахожусь.

Но тут опять вмешался Пельмень, который, по-видимому, и вправду возомнил себя незаменимым доктором Ватсоном:

– А я знаю, в чём дело.

– И в чём же? – заинтересовался Иван Иванович.

– В яме он побрызгал на подошвы какой-то жидкостью…Так делают все шпионы, чтобы сбить собаку со следа… А потом взял и удрал, – сообщил Пельмень и посмотрел на всех горделиво.

– Тебе тут что, граница? – пренебрежительно усмехнулся Витька, – чтобы специально готовиться?

Ивану Ивановичу хоть и самому нетерпелось поскорее расследовать запутанное дело, но и он Пельменеву мысль не одобрил:

– Николай, ты и правда уж больно как-то всё преувеличил…

– А почему же тогда учёная собака, а следов не нашла? – заметил ядовито Пельмень и обиженно надулся.

Ответить на это Витьки было нечего, пока нечего, и он, склонившись низко над землёй, медленно двинулся по краю котлована, рискуя каждую секунду в него свалиться, вглядываясь себе под ноги на предмет обнаружения очередной улики.

Чтобы по пустякам не волновать сыщика, Иван Иванович и опозоренный Пельмень следовали за ним на почтительном расстоянии. Когда Витька вдруг останавливался и с большим вниманием принимался изучать землю, они так же замирали на месте и вытягивали шеи.

По-видимому, у Витьки действительно обнаружился ранее скрытый талант к сыщицкой работе, потому что вскоре его поиски увенчались успехом: на краю ямы он разглядел подозрительный оползень. Витька присел на корточки и через лупу начал обследовать вокруг него все травинки, камешки, щепочки, даже пробегавший по своим делам зелёный жук не остался без его внимания. Потом Витька, спрыгнув в яму, принялся обследовать стенку.

Иван Иванович с Пельменем подошли поближе и выжидательно уставились на Витьку. Они наблюдали за работой великого сыщика ровно до тех пор, пока он не предъявил им новую улику – половинку голубой пуговицы.

– Я не думаю, что это старинная вещь, – заносчиво сказал Витька.

Его предположение подтвердил и Иван Иванович, с интересом рассмотрев со всех сторон сломанную пуговицу. А вот безмозглый доктор Ватсон чуть не лишил Витьку улики, непонятно с какого перепугу вознамерившись попробовать её на зуб. Это только тот, кто не знает Пельменя, не придал бы этому значения. Но Витька, изучил все его привычки – своими зубами Пельмень что хочешь, запросто разгрызёт.

Хорошо, что Витька вовремя заметил и спугнул его, завопив, как ненормальный:

– А ну дай сюда пуговицу!

Пельмень испуганно вздрогнул и, не сводя с него вытаращенных глаз, торопливо вернул улику.

– Всё б тебе жрать! – долго ещё не мог успокоиться Витька.

И только когда другие археологи, пообедав, вышли из палатки, Витька забыл о столкновении. Переключив своё внимание на них, он принялся сосредоточенно изучать их одежды. Спустя минуту, Витька с полной уверенностью мог сказать, что отломанная пуговица не принадлежит ни одному из участников экспедиции. А это означало одно – её действительно потерял преступник.