Достигая крещендо

– В этом-то и проблема! Мне было бы гораздо спокойнее, если продавец пекарни после своей смены шёл не свой криминальный квартал, а принимал душ, переодевался и шёл слушать Чайковского!

– Гм… И такое приходилось слышать, – вновь улыбнулась брюнетка, обнажая белые зубы. – Вы сказали о своей профессии, наверное, нам надо представиться?

– Скажу по секрету, с этого следовало начинать, – почти у самого уха брюнетки прошептал Князев. Артемий совсем выпал от такого поведения.

– Абсолютно с вами согласна, – отвечала шёпотом брюнетка, повернув голову так, что их глаза смотрели друг в друга. Свет в зале начинал гаснуть, и Артемий чувствовал некоторую неловкость.

– Позвольте представиться, – не отрывая головы и не отводя глаз, продолжил игру Князев, – Евгений, викарный епископ Европейского экзархата.

***

Артемий по реакции брюнетки, чуть—чуть отстранившейся от головы Князева, понял, что последний выиграл этот раунд флирта. Ничто на лице брюнетки не показывало растерянности, она быстро перевела дыхание и даже вновь приблизила голову.

– Что ж, неожиданная встреча… Со мной всё проще – Елизавета Орлова.

Епископ фыркнул, но тоже сохранил невозмутимый вид.

– Елизавета Николаевна Орлова?

– Ага, – она усмехнулась.

– Заместитель Руководителя Администрации Президента России по связям с общественностью? – отчеканил каждое слово епископ тоном знающего человека.

Орлова пристально посмотрела на него и, прищурившись, добавила:

– Ещё я курирую СМИ и интернет.

– А—а—а, – протянул резво епископ. – Реальность создаёте?

Она засмеялась:

– Ну, если пропаганда всё же убеждает людей, тогда вы правы. Делаю реальность.

– Даже в интернете? – удивился Князев.

– Тем более в интернете, скажу я вам! А вы ведь фонд «Благословение» возглавляете? – мягко увела разговор в сторону Орлова.

– Ну… Один из идейных вдохновителей этого проекта.

Даже приветственные аплодисменты зала не смогли прервать разговор епископа и федеральной чиновницы. Но если обычно беседы между подобными людьми носят формально—деловой характер, то эта пара просто общалась на различные темы – от работы до самой оперы, её истории и смыслах.

Клёнов тем временем ощутил себя несправедливо забытым и, пытаясь не обращать внимание на своего весёлого друга и его собеседницу, изо всех сил слушал балладу Томского. Лишь в антракте епископ представил его Орловой, которая ограничилась надменно—властным кивком головы. Артемий Алексеевич вновь понял, что посещение культурных мероприятий выходит за пределы его стиля жизни.

Глава II

– Тёма, она поедет с нами, – быстро шепнул епископ Клёнову. – Такая встреча подарок!

Артемий не питал нежных чувств к госслужащим, считая их, как и все его коллеги, людьми, которые оказывают огромное влияние на жизни и судьбы миллионов, но несут за свои действия низкую персональную ответственность. Да и феминистом (или точнее «профеминистом» – отдадим уважение матчасти) его нельзя было называть – женщин-руководителей терпеть не мог, возможно, из-за того, что долгое время его начальником являлась как раз женщина… Потому Клёнов не разделял восторга харизматичного епископа, быстро сдружившегося с Орловой.

Через восемь минут к не покинувшей оперу компании присоединилась воздушная блондинка.

– А вот и наша Лиза! – встретил её широкой улыбкой Евгений. – Арию, конечно, чуть—чуть пережала, но овации совершенно заслуженные!

– О, кардинал, ты как всегда меня травишь! – отвечала со смехом сопрано.

– Знакомься, Ольга – Елизавета Орлова и мой школьный друг Артемий Клёнов.

– Вы чудесно пели сегодня, – располагающе произнесла Орлова, протягивая руку Ольге. Их властные ладони соприкоснулись и, не желая действовать первыми, мягко вернулись обратно.

– Евгений, Роберто не предупреждал, что вас будет трое.

– Думаю, твоему мужу всё равно, сколько я приведу с собой гостей, – отвечал Ольге епископ, слегка задетый этими словами.

– К тому же я из российского правительства, – усмехнулась Елизавета Николаевна, пронзая взглядом типично дерзкую сопрано. Той оставалось промолчать и с ноткой досады тихо произнести:

– Я сяду сзади, кардинал…

Под весёлую музыку французского радио, со скоростью 160 километров в час, белый кабриолет епископа мчался по ровным дорогам автострады. Ветер растрёпывал волосы Евгения, развевал короткую причёску Орловой и продувал Клёнова и Ольгу, сидевших сзади. Внизу сверкали огни побережья, а в море, как лампочки гирлянды, качались разноцветные точки яхт. В чёрном небе рассыпались звёзды, а по левую руку тянулись плавные линии гор. Частые туннели не воспринимались жёлтыми порталами в иные миры, а становились проводниками наслаждения красотой природы, сросшейся воедино с человеком. Проезжая яркое Монако, Орлова еле слышно спросила:

– Почему «кардинал»?

– Так меня называют богатые друзья—бездельники, – прошептал Евгений тоже очень тихо.

В Бордигере епископ с чувством знатока местности ловко провёл кабриолет по изгибам дорог, въехав в оживлённый ночной город. Полоса каменистого пляжа, погружённого в густую темноту, сменялась яркой набережной, заполненной улыбающимися людьми и рядом ресторанчиков с беспечными радостными посетителями. Остановившись буквально на одно мгновение, можно было почувствовать счастливое умиротворение беззаботной жизни, лишённой глубокого смысла, но способной дарить размеренное веселье – быстрая эмоциональность итальянской речи, постукивание бокалов и мелодичные звуки переливания вин, удивительный запах средиземноморской кухни, оставляющий в самом сердце послевкусие уюта…

Кабриолет свернул с набережной, и мир вокруг изменился. Справа продолжало шуметь море, а слева тянулась каменная стена, покрытая густой зеленью и цветами. Освежающая сырость с каждым вздохом разливалась по телу, и все пережитые впечатления как бы собрались вместе и шептали каждому нечто, доставляющее удовольствие.

Епископ сделал несколько поворотов, и машина начала подниматься по закрученной дороге вверх, проезжая мимо осветлённых вилл с шумными компаниями. Через ещё один поворот взору предстал холм с рядами виноградников по пологим склонам, на плоской вершине которого возвышался серый особняк, с маленькими квадратными окнами, хаотично вырубленными в, казалось, средневековых стенах.

– Мы приехали, – разбудил пассажиров спокойно улыбающийся епископ.

Автомобиль въехал в открытые кованные ворота и припарковался рядом с роскошными машинами приезжих гостей Ривьеры. Поднявшись по широким каменным ступеням к дому, галерея первого этажа которого закрывалась резными колоннами, компания оказалась на участке, освещённом яркими огнями. Свежий прохладный воздух пронзала громкая музыка и шумный смех собравшихся.

– Beh, finalmente vi ho aspettato![6 - Ну, наконец—то я вас дождался! (ит.)] – дружелюбно обратился ко всем морщинистый хозяин в белом смокинге.

– Scusa, abbiamo passato troppo tempo a goderci l’opera, – мгновенно ответил Евгений тенором, протягивая руку с перстнем для поцелуя. – Olga era incredibilmente bella![7 - Прости, мы слишком долго наслаждались оперой, – мгновенно ответил Евгений тенором, протягивая руку с перстнем для поцелуя. – Ольга была ослепительно прекрасна! (ит.)]

– Oh, opera! Figaro ? qui, Figaro ? l?! – отвечал Селини, принимая руку Евгения и обращаясь ласково к своей жене. – Olga, mi annoio qui senza di te![8 - О, опера! Фигаро здесь, Фигаро там! – отвечал Селини, принимая руку Евгения и обращаясь ласково к своей жене. – Ольга, без тебя мне скучно! (ит.)]

– Roberto, questo ? il mio amico Artemio e un importante funzionario di Mosca, Elisabetta,[9 - Роберто, этом мой друг Артемий и важный московский чиновник – Елизавета. (ит.)] – заговорщически представил остальных епископ.

– E’un piacere conoscerla! Vi prego, divertitevi![10 - Безумно рад нашему знакомству! Прошу вас, развлекайтесь! (ит.)] – с чисто итальянской экспрессией поприветствовал Селини и с повисшей на плече воздушной Ольгой пошёл развлекать другую группу гостей, оставляя епископа и его друзей свободными.

– А кто он? – поинтересовался Артемий.

– Психиатр, – бросил епископ.

– Брр… – недовольно сморщился Клёнов. – Ещё один богатый бездельник…