Изнанка

Странное же название – «Изнанка», как частенько бывает, неожиданно прижилось, и даже в официальных правительственных документах замелькало это слово.

О том же, ЧТО именно за ним стоит – поняли очень немногие. Самые, кстати, удачливые. Ну и умные, конечно.

Правда, как людей умных, их традиционно никто не слушал.

3.

– Подъём! – рявкнул чей-то голос, и задремавший было Волохов, проснулся.

– Ну ты даёшь! – усмехнулся Стикс. – Крутая у тебя нервная система, если ты на Линии Безопасности умудрился заснуть!

– А что, – буркнул Михаил, вытирая набежавшую на подбородок струйку слюны, – это не у всех получается?

– Ты на моей памяти – первый, – снова усмехнулся проводник. Впрочем, он не выглядел раздражённым. Скорее – довольным.

– Собирайся, соня! Через три минуты выходим.

– Всё в порядке? – поинтересовалась женщина.

Алексей, тоже зашедший в дом, кивнул.

– Да, всё хорошо. Рядом – никого и ничего – ни дронов, ни вертолётов, ни воздушных шаров. Надо пользоваться моментом.

Они собрались, выбрались наружу и двинулись по широкой улице посёлка, заросшей высокими тополями.

– Мы так до самой Волги пойдём? – спросил Волохов у Романа.

– Нет. Свернём чуть раньше. Там, на берегу – частный пансионат и небольшая бухта с причалом. Придётся, конечно, полазить по довольно крутым склонам, но это – самый безопасный путь.

– А что за пансионат?

– Скорее – мини-отель, – включился в разговор Стикс. – Для богатых папиков и их девочек… ну, или мальчиков, в зависимости от ориентации. Биллиард, сауна, ресторан…. Хотя сейчас, сам понимаешь, никого там нет.

– Понимаю.

Их группа добралась до обширного пустыря, свернула налево и, миновав живую изгородь из елей, оказалась на территории мини-отеля.

Основной его корпус – полукруглый и приземистый, таращился на противоположный берег Волги изуродованными панорамными окнами, выложенные плитками дорожки были засыпаны прошлогодней листвой, лестница, уходящая вниз, к реке, давно лишилась перил.

– Такое ощущение, что этот отель расстреливали, – проворчал Михаил, разглядывая наполовину сгоревшее строение на крутом, поросшем кустарником склоне, нависающее над небольшой бухтой внизу – с причалом и двумя затопленными лодками. – Из пушек.

– Из пушек и расстреливали, – хохотнул рыжий. – Авиационных.

– Серьёзно?! – удивилась женщина. – А почему?

– Сейчас увидите, – с таинственным видом пообещал Алексей и, подмигнув пацану, принялся спускаться по лестнице.

– Осторожнее! – предупредил Роман, кивая на бетонные ступени, частью раскрошившиеся сами – от времени, частью разрушенные снарядами. Если, конечно, рыжий им не соврал.

Как выяснилось уже внизу – нет, не соврал.

– Не понял! – Волохов выпученными глазами уставился на воду. Вернее – на то, что притаилось в ней, у самого дна. – Это чего?!

Бухточка, поросшая по краям камышом, клином врезалась в берег, а в её центре, по часовой стрелке, с сумасшедшей скоростью вращалась густая, похожая на патоку жидкость ярко-бирюзового цвета. Диаметром это чудо природы не превышало полутора метров и словно бы искрилось на солнце, хотя никакого солнца и в помине не было – всё то же низкое, пасмурное небо, готовое вот-вот разразиться дождём.

– Привет от Изнанки, – тихо сказал Роман, разглядывая сумасшедшую картину.

– В смысле?

– Её прибамбасина. Метастазы, если хочешь. Наши яйцеголовые называют подобные штуки патогенезисом. Или патогенией пространства. Чем ближе к Локусу, тем их больше. Когда вояки её обнаружили, то принялись с дурья лупить из чего попало, вплоть до управляемых ракет. А по сути это просто вода.

– Вода?!

– Вода. Только изменённая. Концентрированная, если хочешь.

– Там совсем другая молекулярная структура, – добавил Алексей. – Иная кристаллическая решётка…. Школьный курс физики помнишь?

– Ну, помню.

– Так вот. Эта фигня – намного твёрже алмаза.

– Но она же жидкая!

– Ага, – Роман хмыкнул. – А ты сунь туда руку.

– И что будет? – Михаил ещё раз глянул в центр вращающейся бирюзовой лепёшки и невольно попятился назад.

– Оторвёт на хрен! – сердито сказал Стикс. – Насмотрелись? Двигаем дальше!

Они полезли вверх, по противоположному склону, то и дело цепляясь за деревья и кусты, настолько крутым был здесь подъём. Волохов, хоть и сбил дыхание, но всё-таки поинтересовался у пыхтящего за его спиной, Романа:

– А… а почему возле этой… патологии…

– Патогении, – поправил охотник.

– Да, патогении…. Почему рядом… ну, я не знаю, нет лаборатории, учёных; почему её не охраняют?

– Потому-что находится здесь опасно. И вообще, если идёшь за Локус, запомни – рядом с такими вот штуками долго стоять нельзя. Даже если ты нейтрал.

– Нейтрал?… А, понял, иммунный то есть.

– Дебильное слово! – с отвращением произнёс проводник, по-прежнему прислушивающийся к их разговору. – Иммунный – это значит – не подверженный той или иной болезни. Воздействие же Изнанки – не болезнь.

– А что?

– А вот этого, как раз, никто не знает.

Они выбрались наверх и Стикс объявил короткий привал – всем было необходимо отдышаться.