Миллион поцелуев в твоей жизни

– Не знаю. Мы вместе работаем над проектом, – признаюсь я. – По психологии. Он мой партнер. Сков определила нас в пару.

– А-а. Я не стала брать этот курс в этом году, – в голосе Лары слышится неподдельное разочарование.

– Я тоже. А стоило хотя бы ради возможности поработать в паре с Крю, – произносит Брук, и обе начинают хихикать.

Я бы хотела рассказать им, как ужасно работать с Крю, но ни та, ни другая мне не поверят, поэтому помалкиваю.

– Он невероятно сексуален, – говорит Брук, когда смешки стихают. Лара согласно кивает. – Слышала прошлым летом, что он встречался с девчонкой, звездой ТикТока, у которой чуть ли не триллион подписчиков. С той, что снялась в фильме?

– Ой, помню. Она прикидывалась скромницей и так ничего и не подтвердила, но, клянусь, я видела их совместные фотографии. Она жуть какая красотка. Конечно, он с ней встречался. – Лара закатывает глаза, а потом окидывает взглядом свое тело. – Вот бы и мне быть такой худышкой.

Я как можно незаметнее рассматриваю фигуру Лары. Она очень стройная. Не понимаю, чем она недовольна.

– Ходят слухи, что ему нравятся женщины постарше, – говорит Брук, но предполагаю, что она слышала одни только сплетни о Крю и его мнимом предпочтении взрослых женщин. Ну в самом деле, откуда ей знать? – Не помню, когда он в последний раз встречался с кем-то из здешних учениц.

– Может, в девятом классе? – кивает Лара.

– А как же Ариана? – спрашиваю я.

Обе рассматривают меня в пугающем молчании.

– Он ходил с ней на выпускной в прошлом году, – напоминаю я. – Разве они не встречались?

– Ой, брось. Она же наркоманка. Летом ложилась в лечебницу. – Брук морщит нос. – Наверное, он был с ней, чтобы наладить контакт с ее дилером.

Лара смеется и хлопает лучшую подругу по руке.

– Брук!

– А что? Это правда. Я знаю, что Крю Ланкастер любит приложиться за компанию.

Уж не знаю, откуда ей это известно, но да ладно.

– И, как я уже сказала, он предпочитает женщин постарше. Девчонки в школе «Ланкастер» ему точно не нравятся. Больше нет. Может, все дело в школьной форме?

Я перестаю прислушиваться к разговору и смотрю на свою юбку, которая полностью прикрывает колени. Слышу в голове голос отца, который всегда старомоден в своих замечаниях о моем внешнем виде. Напоминает мне, что я должна носить юбки приличной длины. Не должна показывать слишком много обнаженной кожи. Меня всю жизнь опекали, особенно после одного болезненного происшествия, случившегося, когда мне было двенадцать.

Когда я была юна, наивна и верила всему, что мне говорят.

Я опускаю взгляд на свои туфли. Помню, как мне казалось, что в них я выгляжу стильной, и какое-то время так и было. Из-за них девушки в школе считали меня настоящей законодательницей моды.

Теперь я смотрю на свои туфли с ремешком и без каблука и понимаю, что выгляжу как ребенок. Маленькая девочка в белых носках, которая выставляет голые ноги на морозе ради «моды».

И что это за мода такая? Я выгляжу нелепо.

Я и сама нелепая. Ни один парень не обратит на меня внимания, пока я так выгляжу.

Уж точно не Крю Ланкастер.

И с каких пор я хочу, чтобы он меня заметил? Он же отвратительный.

Но привлекательный.

Грубый.

Но по-своему обаятельный.

Я ему не нравлюсь. Он, по сути, прямо мне об этом сказал, и не раз. И он мне тоже не нравится. Но…

Меня к нему тянет.

От раздражения я так сильно пинаю ножку стола, что вся посуда звенит, а девчонки резко перестают смеяться.

– Ты что, пнула стол? – спрашивает Лара после недолгого неловкого молчания.

– Прошу прощения. – Я пожимаю плечами, нисколько не сожалея. Просто эти слова всегда машинально слетают с языка, когда кто-то меня в чем-то упрекает. – Я не нарочно.

– Знаешь, Рен, тебе очень повезло, что ты работаешь над проектом вместе с Крю, – говорит Брук, и я задаюсь вопросом, не стала ли она вдруг так особенно любезна со мной из-за моей легкой эмоциональной вспышки.

– Почему это?

– Проект ведь по психологии? Ему придется открыть тебе свои самые сокровенные тайны и фантазии? Это может быть любопытно. – Глаза Брук возбужденно блестят при мысли о том, чтобы раскрыть секреты Крю.

Я не хочу их знать. Он злой, противный, а еще меня называет предвзятой? Сам ничуть не лучше.

Может, даже хуже.

– Сомневаюсь, что он что-нибудь мне поведает, – признаюсь я.

Обе смотрят на кольцо с бриллиантом у меня на пальце и снова обмениваются одним из тех взглядов, которые красноречивее слов.

– Согласна, – замечает Лара, ерзая на стуле.

Типичная Рен сделала бы вид, что не услышала, или не заметила, как они переглядываются, словно знают что-то, чего не знаю я. Она бы попыталась сменить тему или вскочила из-за стола, чтобы найти другого собеседника, но сейчас я чувствую себя не слишком «типично».

– Ты на что намекаешь? – спрашиваю я.

– Ну, во-первых, кольцо у тебя на пальце, – объясняет Брук, явно более храбрая из них двоих. Она говорит прямо, без колебаний.

– А что не так с моим кольцом? – Я сцепляю ладони и поворачиваю кольцо, чтобы не было видно бриллианта.

– Оно как клеймо, понимаешь? Крю, наверное, не станет с тобой откровенничать, потому что считает тебя всего лишь напуганной маленькой девственницей, которая дала обещание своему отцу.

Брук ухмыляется. Лара тоже.

– Уверена, так думают все парни, – добавляет Брук.

Я вскакиваю, намеренно толкая стол бедром в их сторону, отчего обе недовольно вскрикивают.