ВладеЛина

Она заходит внутрь, как затравленный зверь, боясь, что неудачи уже не отстанут от нее никогда. В двухместном номере уютно и чисто. Занавески цвета темной зелени, в тон саше на кроватях, а сама мебель из состаренного темного дерева. Но…

– Привет!

С кровати вскакивает рыжеволосая девушка, очень похожая на героиню из мультфильма «Храброе сердце». Медные кудряшки и копна веснушек на бледном лице. А глаза, как зеленые искорки. Соседка по номеру излучает неимоверный оптимизм. Просто радужное солнце… и шансон.

– Меня зовут Регина. Но для друзей Хелен. Извини, я заселилась раньше и уже немного похозяйничала. Если что-то не так, сразу говори. Все переделаем!

Элина устало опускается на кровать и скидывает на пол босоножки. А впереди еще съемки. Издевательство!

– Хелен и Регина? Это каким образом? – вяло интересуется она.

Первый шок проходит, а когда девушка выключает на телефоне шансон, все опять выглядит весьма сносно.

– Ну, Регина – мое настоящее имя. А Хелен – псевдоним, под которым я пишу. Хелен Райт!

– О, Боже, – тихо стонет Элина и растягивается на подушках. Мягкая постель безумно манит, – ужасный псевдоним.

– Эй! – Регина обиженно натягивает на колени зеленую толстовку и сжимается в комок. – У меня хоть имя есть, а ты даже не представилась.

– Элина. Меня зовут Элина.

Собственное имя звучит, как из параллельного мира. В ушах снова поднимается гул. Возможно давление повысилось. Или же удар мячом сказывается.

– Ты пришла последняя. Максимилиан очень переживал, что тебя нет. Ромка предлагал без тебя уже ехать, а он огрызнулся, сказал: Нет! Ждем всех участников. Мне даже показалось, что ты какая-то особенная. А Ромка еще раз ляпнул: она что, проплатилась? Максимилиан даже не ответил на этот бред. Только зыркнул на него вот так! – Регина смотрит на Элину, выпучив глаза и не мигая. – А потом ты пришла и сразу уснула. И проспала всю поездку. Когда Максимилиан озвучил, что мы с тобой в одном номере, я попыталась тебя разбудить, но ты только что-то пробормотала под нос и все.

– Ты говоришь со скоростью двести сорок слов в минуту.

– Это много? – Регина замирает от удивления.

– Очень.

– А как ты посчитала?

Элина приподнимает голову и смотрит на соседку, как на брошенного щенка:

– Забудь. Значит, Макс очень переживал, что меня нет? Думаю, он просто хотел, чтобы шоу получилось, а для этого нужны все участники.

– Не знаю, не думаю, что только в этом причина, – Регина стягивает с себя толстовку и остается в полосатой тунике. Удивительное сочетание несочетаемых вещей. – Парни и так гудели, что девчонок больше. Их то всего четверо. Поэтому надеялись, что ты не придешь. Кстати, какой у тебя псевдоним?

– У меня нет псевдонима. А почему не поровну? Цепеш не любит конкурентов? – усмехается Элина.

Диалог все больше напоминает дуэль «вопрос-ответ», но из щебечущей обо всем подряд Регины иначе невозможно выудить важную информацию. Элина расстегивает чемодан и достает аккуратные стопки одежды. Синие джинсы с серым джемпером, желтое платье прямого покроя, синий брючный костюм… Она прищелкивает языком. Кажется, забыла черные бусы к платью.

– Как ты можешь писать без псевдонима?! Эй, ты меня слышишь?

Элина вздрагивает и оборачивается на крик Регины. Видимо, она пропустила знатную часть ее монолога.

– Прости, у меня слух отключается, если я слышу нечто монотонное. Только без обид, ладно, – тут же добавляет она, увидев, как нижняя губа Регины дрожит. – Послушай, для друзей ты – Хелен, но я буду звать тебя Региной. Эти псевдонимы – детский сад.

Вместо очередного вопля девушка молчит. Только пожимает плечами и раскрывает увесистую книгу в черной обложке. Элина вздыхает. Стоило быть любезнее с соседкой, но сил нет. А при мысли о предстоящих съемках, трепещет даже душа.

Элина подходит к шкафу, распахивает дверцы и в изумлении вскрикивает. На нее сыпется ворох разноцветной одежды, который бесцеремонно затолкнули внутрь.

– Разве шкаф не делится пополам?! – восклицает Элина. Ответом ей служит сдавленный смешок.

***

Три месяца назад…

Ноги ноют после ночной смены официантки, голова издевательски гудит. Элина еле раскрывает глаза и смотрит на потолок, размышляя о своей никчемной жизни. А кто виноват? Она… Специально завалила экзамены, плюнула на высшее. Неужели это стоит того?

Элина переворачивается на бок и утыкается взглядом в фотографию сестры. Ей как раз исполнилось шестнадцать лет. Ореховые глаза светятся, блестящие волосы шоколадного цвета густой волной падают на плечи. Ливии подарили плюшевого медведя, она сидит, обнимает его и улыбается такой счастливой улыбкой, что сердце Элины почти останавливается от боли. Родное лицо теперь только на фотографии.

Какой глупый вопрос. Правда стоит всего на свете. Элина найдет способ доказать кто убил ее сестру. Она знает имя убийцы. Бессонов. Владлен Бессонов.

Месть огнем бежит по венам и придает Элине сил. Она встает с кровати, натягивает черный шелковый халат с алыми розами. Усмехается, когда вспоминает реакцию матери на ее обновку. Тратить деньги на одежду, которую никто не увидит для нее верх неразумности.

Элина проходит по узкому коридорчику на кухню. За маленьким столом сидит отчим и рукой протирает клеенку. Мать ставит перед ним рюмку, доверху налитую водкой, и тарелку с мясной нарезкой.

– О, утро начинается весело, – Элина включает чайник, игнорируя прищуренный взгляд матери, способный прожечь дыру в стене.

– Не дерзи, девка, – крякает Игорь. Залпом осушает рюмку и занюхивает куском колбасы. – У матери горе. Ты бы ее лучше пожалела, – и довольно поглаживает пузо, обтянутое синей матроской. На его лысине выступают капельки пота, толстые губы причмокивают. Отвратное зрелище.

– Горе? Что с тобой связалась?

В кружку летит пакетик черного чая и три кубика рафинированного сахара. На кухне пахнет старостью. Старыми обоями. Старой мебелью. И дело даже не в запахе. А в прорезанной клеенке на столе, в щербинках на дверце шкафчика и царапинах на пожелтевшем холодильнике.

– Эля, замолкни, – мама садится возле стола и нервно оттягивает фартук.

Она и правда бледнее обычного. Хотя суббота, раннее утро, но она явно не выспалась. Глаза будто провалились внутрь. Губы белые-белые.

– Что стряслось? – чуть мягче спрашивает Элина.

– Вчера поздно вечером приходил молодой человек, – после небольшой паузы шепчет она, – про Ливию спрашивал.

Пол уходит из-под ног, и Элина грузно опирается о кухонную тумбу.

– А когда узнал, что она мертва, аж побледнел весь. И только спросил, как она погибла и где ее могилка, – дрожащим голосом договаривает мама и вытирает уголком фартука глаза.

– Как? Как его зовут? Кто он? – вскрикивает Элина.

Мама от неожиданности сжимается, а потом грозно хмурится:

– Не кричи на мать! Откуда я знаю. Он не назвался. А я как Ливино имя услыхала, так ни о чем думать не могла. А мужчина такой представительный. В дорогом пиджаке, а ботинки у него…. Как зеркало. Твои так не натрешь, – кивает она Игорю. – Их уже на свалку пора.

Тот отмахивается от нее толстой ладонью и кидает в рот еще один кусок колбасы.

– Так мужчина или молодой человек?