Тася и Чудовед в Нарисованной стране

– Ты еще не видел мою тетю Аллу. Они даже чем-то похожи, только моя тетя курит сигареты и волосы у нее рыжие.

Они побрели вперед.

– Жалко, что я так и не увидела Вдохновение, – вздохнула Тася, – но зато я теперь знаю, как картины оживают на глазах.

Вдруг что-то позади скрипнуло: это выглянула госпожа Летиция:

– Эй, а как зовут этого вашего изобретателя и где он живет?

– Мастер-Кудастер, – ответил Чудовед, – он живет доме со стеклянной крышей, с колодцем из велосипедного колеса во дворе и навесом зонтиков, под которым у него ветряной самоход… Держитесь вот этой тропинки, и не промахнетесь!

– Да уж, спасибо за инструкции. Заходите еще! – и госпожа Летиция вновь скрылась на своем чердаке.

7.

Тася и Чудовед отошли порядочно от дома художницы, когда Тася заметила, что солнце стало клониться к горизонту. Приближались сумерки. Тася вертела головой направо и налево, но домиков, ни обыкновенных, ни диковинных, нигде не было видно. Как будто здесь никто не жил. Или, если жил, то тщательно скрывался и гостей явно не ждал. Тася чуть замедлила шаг, раздумывая, куда бы теперь пойти и чем заняться. Будто угадав ее мысли, Чудовед, зевнул и сказал:

– Уже и сумерки надвигаются. Не пора ли возвращаться?

– Куда? – остановилась Тася.

– Как куда? К тебе домой.

– Но я вовсе не хочу возвращаться, – она уже почти забыла про свой дом.

– И все равно когда-то надо вернуться. И лучше пока на небо не выползла луна, а волки не выползли из своих нор, чтобы на нее повыть.

– Волки? – Тася нахмурилась, – тут что, водятся волки?

– Полно! Каждый ребенок, который рисует ночь, обязательно посадит на небо желтющую и круглющую луну. И волки тут как тут!

Тася принялась вспоминать, рисовала ли она ночь с луной. Чудовед потянул ее за рукав:

– Пойдем обратно, пока совсем не стемнело.

В этот момент еще голубое небо окрасилось в фиолетовый цвет.

– Ну вот, что я говорил!

– Ты что, боишься темноты? – с усмешкой посмотрела на него Тася. Она ни в какую не хотела возвращаться, пусть даже все волки окружат ее и начнут выть так жутко, как умеют.

– Признаться честно, боюсь, – Чудовед потупился, – Дело в том, что в темноте живет Квяжебяка. А мы – все, кого ты встретила сегодня, – человечки солнечного мира.

– Я совсем забыла про эту вашу Квяжебяку, – воскликнула Тася, – А вообще-то надо с ней разобраться.

В ответ на ее слова на небо вползла парочка пузатых черных туч, явно не в самом лучшем расположении духа.

– Ты что? – Чудовед так и присел на своих тоненьких ножках, – И думать забудь! Пока она спит, лучше ее не трогать!

– Ну уж нет, – Тася уперла руки в бока, – Пора разделаться с ней раз и навсегда! Где она живет?

Чудовед поежился.

– Брось трусить. Надо избавить бумажных человечков от этой напасти!

Чудовед попереминался с ноги на ногу и сдался:

– В пещере, вон за тем лесом.

И Тася твердым шагом направилась в сторону леса. Чудовед едва успевал за ней:

– Опомнись! Подумай еще раз! Если ты нарушишь ее сон, она рассвирепеет так, что проглотит весь бумажный мир!

– Это мы еще посмотрим, – ответила Тася.

Перед ними встал, как ограда, лес. Деревья сомкнулись до самого неба и сплели свои ветви так, что между ними не видно было хоть сколько-нибудь слабого просвета. Но Тасю это не смутило. Она взяла дрожащего Чудоведа за руку и, отодвинув возмущенно скрипящие ветви, ступила в лес. Их окружила темнота. Идти оказалось непросто. Деревья были недовольны, что их потревожили. Они скрипели и кряхтели, их старые ветви кое-где сплелись так плотно, что Тасе то и дело приходилось сгибаться, чтобы пролезть сквозь узкую щель. А узловатые корни порой торчали прямо из земли, так что, перелезая через них, Чудовед каждый раз рисковал переломать и без того слабые ножки. Пробираясь между ветками, Тася услышала хруст разрываемой материи: сук подцепил и разодрал подол ее платья.

– Ах вот как, – разозлилась она не на шутку, – Не хочешь меня пускать? Ну да ничего не выйдет, я все равно доберусь до Квяжебяки и поговорю с ней по-свойски!

Деревья закачались, издавая скрип, который напоминал старческий злобный смех. Тася покрепче сжала руку Чудоведа и стала продираться дальше.

Лесу не было видно ни конца ни края. Чудовед снова заныл:

– Что же мы натворили! Я ведь предупреждал! Теперь мы потеряемся, и никто никогда нас не отыщет!

– Тсс! – Тася замерла, заметив впереди какие-то тени.

Чудовед примолк. Тени тут же исчезли.

– Это волки? – прошептала тася.

– Если бы, – еле слышно ответил Чудовед, – Хуже, если это детские ночные кошмары… Не навлечь бы их!

Они двинулись дальше, стараясь поменьше скрипеть. Чудовед наступил на острый сук и вскрикнул от боли. Весь лес вокруг них ожил: заухал, загудел, зашипел. Со всех сторон стали надвигаться те самые тени. Тася остановилась. Что-то мрачное, заставляющее сердце трепыхаться, окружало их. Из-за сосны на Тасю воззрились шесть горящих глаз. Что-то липкое коснулось ее ноги, и Тася резко обернулась, но не отпустила руки Чудоведа, который зажмурился что есть сил. Откуда-то из-под корней выползли слизистые щупальца и, извиваясь, как гигантские пиявки, тянулись к Тасиному лицу. Справа что-то заухало, прямо над ее головой пронеслась то ли неведомая птица, то ли еще одна тень…

– Я вас не боюсь! – закричала Тася громко, как только могла, – Вы всего лишь чьи-то детские кошмары! На самом деле вас нет!

Свободной рукой она схватила с земли толстую палку и стала отбиваться от щупалец. Лес шумел все громче и громче, как будто тысячи труб загудели в один голос. Тася, прочищая себе путь палкой, отгоняя налетающие тени, двинулась вперед. Вдруг прямо перед ней поднялось черное дымное облако и стало разрастаться. Когда оно достигло верхушек деревьев, изогнулось над Тасей и Чудоведом, грозясь поглотить их. Тася изо всех сил ткнула палкой в жуткое облако, но палка лишь утонула в дыму. Лес снова загрохотал своим старческим смехом. Облако продолжало надвигаться, заслоняя все вокруг, но Тася не сдавалась. Она махала палкой во все стороны, хотя толку от этого было мало.

– Все пропало! – трагическим голосом произнес Чудовед и скрючился, превратившись в бумажный комочек, из которого несуразно торчал один только сапог. Это зрелище настолько не вписывалось в окружающую жуть, что Тася неожиданно для себя хихикнула. Тени в замешательстве замерли. Тася засмеялась громче, и лес умолк. Тогда Тася захохотала во весь голос. Тени стали уменьшаться и прятаться за деревьями, а жуткое облако растворилось, как не бывало. Тася все заливалась, и лес, не в силах противостоять этому смеху, расступился.

Чудовед вновь расправился и растерянно огляделся. Перед ними расстилалась поляна, и, хотя было по-прежнему темно, теперь все вокруг освещала луна, желтая и круглая.

Тася наконец перестала хохотать. Чудовед уставился на нее, все еще не веря в происходящее.

– Вот видишь, а ты боялся!.. Ну, и где тут пещера этой вашей Квяжебяки?

Чудовед растерянно огляделся и, собравшись с мыслями, показал влево.