Враг моего врага. «Песец»

– Я вам завидую. Мне, наверное, никогда не стать настоящим директором, как вы. Вы всегда уверены в себе и знаете, что делать. Когда я впопыхах уносила ноги с Нлакиса, вы думали о траините. Вам удалось вывезти груз, а наш рудник, выходит, долгое время работал зря.

Захар издал горький смешок.

– Вывез траинит? Ваша правда, Ортленна, но было бы еще лучше, если бы я его довез!

Она распахнула глаза:

– А куда вы его дели?

– Вот бы знать! Я потерял этот чертов траинит по дороге, мы с Миленичем потеряли. Опозорились, как… Вот нас и засунули сюда, от людей подальше, чтобы коллеги при виде нас не смеялись и не отвлекались на злые шуточки.

– Вы потеряли целый беспилотник с траинитом? – Ортленна ахнула и вдруг невольно прыснула. – Правда, Захар? – он удрученно кивнул, и она, не сдержавшись, захохотала звонким колокольчиком, не обидно, скорее изумленно. – Вы… войдете в легенды!

Задыхаясь от смеха, она уткнулась лицом ему в грудь, и он осторожно замкнул объятия. Высоко в небе один из огней вспыхнул ярко-ярко и погас. Хорошо, что она не видит, а то стала бы гадать: свой, чужой? От черных волос, собранных в пучок, будоражаще пахло какими-то неземными цветами. Он глубоко вдохнул, целуя ее в макушку.

– Простите меня, Захар, – пробормотала она, всхлипывая от смеха. – Я не хотела вас обидеть, честное слово… просто это так смешно!

Вот и славно, что она больше не грустит. Пусть даже за его счет.

– Ортленна…

Она подняла огромные глаза, за красноватыми радужками которых прыгали смешинки, и он потянулся поцеловать. Она не стала уворачиваться, ответила. Он почувствовал прикосновение мягких прохладных пальцев к своему горлу. По спине словно ток пробежал.

– Спасибо, Захар, – прошептала она. – Мне как раз этого очень не хватало.

Она закинула руки ему за голову, привлекая к себе, и тонкий клык пропорол кожу там, где только что были пальцы. Он вздрогнул, но не попытался отстраниться. Сделать сейчас шаг назад – это не быть мужиком. Руки нащупали завязки ее сайртака, забрались под герру, задирая ее вверх.

В заоконной черноте замерцали крохотные радужки, выстроившись в небе полукругом. Одна, две, три… семь. Ортленна довольно вздохнула и нежно провела языком по шее землянина.

– Все? – спросил он едва слышно.

– Как это – все? – мурлыкнула она, взявшись за его ремень. – Все только начинается.

Небо, утихшее было, взорвалось огненным фейерверком. Но никто уже не смотрел в окно.

– Адмирал т’Лехин, вас вызывают по ква-девайсу.

Господи! Только успел прилечь после непонятного разговора с Гржельчиком. Дадут ему поспать этой ночью?

– Кто?

– Джованни т’Аркан с Хао.

Т’Аркан – старый вояка. Слишком старый, чтобы сидеть за пультом боевого корабля, но именно его т’Лехин оставил вместо себя на Хао.

– Простите, что беспокою, адмирал, – т’Аркан из низшей аристократии; ныне, когда всю элиту можно пересчитать по пальцам, это утратило былое значение, но многолетняя привычка к почтительности в обращении к высшему давала себя знать. – В системе Хао идет бой. Чфеварские драккары. Их было восемь, теперь шесть. Хаоны сражаются отважно… но неумело.

– Аирол просил о помощи? – т’Лехин тут же задал главный вопрос. Он помнил, насколько категоричен был его превосходительство, когда речь шла о военном союзе. Вы сами по себе, мы сами по себе, подчеркнул он несколько раз.

– Нет, адмирал.

– Вероятно, он справится.

Т’Аркан помедлил.

– Простите, адмирал… вряд ли. У хаонов больше не осталось кораблей.

– У них и не было, – напомнил т’Лехин.

– Извините, адмирал. Я имел в виду, конечно, не ГС-корабли, а сторожевики и досветовые истребители. Они… кончились. Драккары идут к поверхности. По моим расчетам, двух дюжин минут им хватит, чтобы уничтожить противовоздушную оборону и…

– Электрическая сила! – выругался т’Лехин. Оценкам старика можно доверять. И что теперь делать? Запасной планеты больше нет. – Поднимайте все наши катера. Мы идем.

Хорошо, что он велел заранее рассчитать ГС-переходы к Хао с разных векторов. Двадцать четыре минуты – это очень мало.

– Дайте мне «Райскую молнию», – приказал он связистам.

Мрланку не спалось еще с вечера. Не давало покоя тревожное ощущение под ложечкой. Он привык доверять своим чувствам – возможно, именно благодаря этому «Молния» пережила все мясорубки войны. Но сейчас чувство было странным, далеким, ноющим где-то на пороге сознания. Словно то, что происходит – не здесь, но тем не менее непосредственно затронет его, Мрланка.

Т’Лехин, возникший на экране, не терял времени на приветствия.

– Мрланк, остаешься за командующего. Я забираю своих и иду к Хао.

– Да вы что, с ума все посходили? – чуть не подпрыгнул шитанн. – Сначала Гржельчик, теперь ты! Что там за светопреставление?

– Вот-вот, – неожиданно подтвердил т’Лехин, не став отшучиваться. – Оно самое. Извини, Мрланк, мы уже потеряли одну планету. Чтоб мне к электрикам провалиться, если я еще раз такое допущу! Прощай.

Три линкора против шести драккаров. Да, еще четыре досветовых катера. Офигеть флотилия, сказал бы Гржельчик. Интересно, у него-то что случилось? Впрочем, нет, неинтересно. Нельзя сейчас думать о чужих проблемах. Впереди – бой.

Линкоры вынырнули из радужных дырок в небе. Крошечные силуэты драккаров над желто-оранжевой поверхностью планеты с синими полосами были бы удобными мишенями, если бы не отделяющее их расстояние.

– Полную мощность на ускорители, – скомандовал т’Лехин. – По выходу на дистанцию уверенного огня – стрелять на поражение без приказа.

Глупо думать, что драккары их не заметили. Наблюдатели у всех есть, и они не зря кашу едят. Они постараются разделиться. Трое, к примеру, свяжут боем маленькую мересанскую эскадру, а остальные подберутся к планете, чтобы нанести удар. Но им навстречу уже стартуют катера. Легкому, слабо вооруженному катеру далеко до земного сторожевика, но т’Лехин надеялся, что они смогут хоть немного задержать чфеварцев, помешать им, что бы те ни задумали. В отличие от Хао, Мересань умела воевать.

– Герр Шварц, к нам идут два крейсера, – доложили со станции.

Отрадно, что командование не забывает о периметре, но до прихода крейсеров надо еще продержаться. Чфеварские кусачие шершни и эасские утюги настроены серьезно, их цель – успеть продавить оборону до прибытия подкрепления, а там хоть трава не расти, будет уже все равно. «Песец» и «Михалыч» двигались слаженно, поливая мощным огнем бронированных эасских монстров. Увы, броня у этих уродов крепка. Верткие драккары кружили, ускользая от лазеров, их пушки били, не переставая. Каманина охватило инстинктивное желание пригнуться. Удар сотряс корпус, корабль завертело.

– Два ускорителя по правому борту потеряно, – сообщение системы.

– Суки драные! – эмоционально охарактеризовав противника, Шварц заиграл ускорителями, гася крутящий момент.

– В нас попали? – голос прозвучал сипло. Шварц отмахнулся от Каманина:

– Фигня, прорвемся, – и, разойдясь с «Михалычем», активировал дезинтегратор. С этим оружием главное – не попасть в своего. Никакие дефлекторы не спасут.

Ближайшая трирема распалась на половинки, словно сыр под ножом, и еще надвое… Остальные рванули прочь, в стороны; неосторожный эасец, уходя от «Песца», угодил под дезинтегратор «Михалыча». Энергии надолго не хватит, но уж больно действенная штуковина, как в плане урона, так и морального давления на противника. Экипажи бронированных трирем, привыкшие к защищенности, сейчас в ужасе. Драккарам, падлам этаким, уворачиваться легче – порскнули из зоны обстрела, сманеврировали, и вот они уже на хвосте, лихорадочно лупят из турболазеров. «Песец» вильнул с траектории, поднажал, чтобы не подставляться своему же товарищу «Михалычу». Тяга по правому борту, потерявшему два ускорителя, была слабовата. Выругавшись, Хайнрих быстро вывел оставшийся правый ускоритель на максимум…