В погоне за солнцем

Пока влюбленные идут по полутемному залу, все головы поворачиваются им вслед. Дима останавливается на середине танцпола, целует руку Агаты и, не выпуская из своей ладони, обнимает другой рукой за талию, начиная танец. Тело Агаты податливое и гибкое, полностью принадлежащее движениям Димы. Многие поджимают губы и косятся на влюбленных недобрыми взглядами. Дима и Агата не замечают этого. Когда они вместе, для них ничего больше не существует. Регина с поблескивающей короной в каштановых волосах снова вертится на сцене. Артем впивается в микрофон. Дима шепчет Агате нежности, касаясь губами ее уха и наслаждается ее дыханием на своей щеке:

– Слушай, Агатка, какие планы на субботу?

– Да вроде никаких, – Агата припоминает мимолетное приглашение Нелли, но не говорит о нем. – А что?

– Хочу познакомить тебя с родителями, – говорит Дима. – Мама уже столько раз звала в гости, а ты все время увиливаешь. Вообщем, я уже сказал дома, что привезу тебя.

Агата незаметно закусывает губу.

Ей с трудом верится, что инициатива пригласить девушку сына в гости исходит от самой Вероники Аркадьевны Лазаревой. Если бы не эти сомнения, ничто не мешало бы давным-давно согласиться:

«Можно использовать в качестве отговорки запланированный мастер-класс по выпечке, но Димка прав – сколько можно отнекиваться?»

– Да, конечно, я с удовольствием, – улыбается Агата. На радостях Дима подхватывает ее и кружит на месте.

Агата живо представляет, как, оставив машину, они молча побредут по городу под золотистым светом фонарей. Теплая ночь будет развивать ветерком ее длинные волосы, которые Дима, то и дело, будет приглаживать. «А мы куда?» – спросит она. «Да какая разница», – улыбнется он. Потом Дима подхватит ее на руки, смеющуюся, счастливую, закружит на месте и…

– Убери руки от нее!

Фантазия Агаты обрывается, стоит ей услышать злобный голос Литвинцева, резанувший слух, как лезвие. Дима опускает девушку и недоуменно оборачивается. Гордей Литвинцев, давно впившийся взглядом в счастливых влюбленных, подходит к ним вплотную и неминуемо упирается в Димкины мышцы.

– Не врубаюсь, чего ты приперся на чужой выпускной? – цедит Литвинцев. – Свалил отсюда.

– Че ты сказал, урод?!

– Гордей, да ты что? – Агата вклинивается между парнями.

– Будешь со мной танцевать, поняла?! – Литвинцев сжимает руку Агаты. Дима просто звереет, хватает Литвинцева за лацканы пиджака и отшвыривает. Уцепившись за кого-то, тот удерживается на ногах и неожиданно ударяет Диму в ответ. Начинается драка. Короткие, яростные толчки заглушает рев гитар, сквозь который пробивается крик Нелли Сафроновой. Она старается прекратить потасовку, не зная с какого бока подступиться – парни сцепились как бешеные. Вокруг дерущихся быстро образовывается кольцо из зевак и отталкивает Агату. Она не может прорваться к Диме, а Литвинцева, кроме Нелли, никто не пытается урезонить. Даже учителя бездействуют. Довольные, что оказались свидетелями скандала, они перешептываются:

– Дотанцевались, – говорит Нина Юрьевна завучу.

– Угу.

Наконец, Илье Сафронову с помощью учителя физкультуры удается разнять парней. Агата пробивается сквозь толпу, хватает руку Димы и быстро тащит его к выходу, боясь, что драка может возобновиться. Напоследок Дима успевает обменяться с Литвинцевым испепеляющим взглядом.

– Как с цепи сорвались! – физрук еле сдерживает буйствующего Литвинцева. – Где классный руководитель этого вояки?

– Да Андрей Борисович вышел всего на минуточку! – оправдывается Нелли. – А они здесь устроили!..

Тем временем Агата и Дима быстро выходят из школы и направляются к автостоянке, подходят к Димкиной машине:

– Супер – выпускной! – парень злобно усмехается, облокачиваясь на капот, и лишь сейчас Агата замечает у него здоровенную ссадину:

– Что с губой? Дай посмотрю!

– Еще раз подойдет к тебе, башку ему оторву! – Дима довольно недружелюбно отстраняет от себя Агату и принимается нарезать круги, как тигр в клетке. Агата стоит в сторонке, почти физически ощущая, как горит рассеченная губа. Она знает, что Дима только строит из себя мачо и чувствует его страх. Уловив момент, она, наконец, подходит к нему, осторожно берет за руку:

– Димка. Ну, не молчи.

– Если кто-нибудь пальцем до тебя дотронется – убью.

– Никто меня не тронет, успокойся.

Дима до боли стискивает Агату в своих объятьях и зажмуривается:

– Я никому тебя не отдам, Агатка…

– А кто меня отнимет?

– Отнимает не «кто», а «что».

Агата высвобождается и внимательно смотрит на Диму. Даже ссадина не портит его красивое лицо:

– Губа разбита, – Агата ласково прикасается к ней рукой. – Нужно обработать. Сильно болит?

– Нет.

– Это я виновата… Не надо было нам ходить туда вместе. Провоцировать…

– Провоцировать? А что мы такого делаем, Агатка, что постоянно должны прятаться?

Агата понимает, что Дима имеет ввиду. Знает, что его возмущает вовсе не Литвинцев, по глупости затеявший драку. Ей вспоминаются равнодушные лица из толпы. Молчаливая толпа не препятствующая драке, волнами испускающая враждебность, испытывающая удовольствие от вида крови.

«Бывает счастье, которое никому не мешает, не колет глаза, не заставляет завидовать – но это не про нас. Наша любовь как будто пришла из другого мира. Она им всем поперек горла. И нам за нее придется дорого заплатить. Заплатить тем злопыхателям, которым не довелось испытать подобного счастья. Толпа так и будет разбивать нашу пару, растягивать нас в разные стороны, не даст быть вместе всеми способами, не успокоится, пока не разлучит! Потому что люди не выносят чужого счастья. Чужое счастье приносит им боль. Они хотят, чтобы их страдания делили с ними все остальные. Счастье здесь – среди лжи, тупости и жестокости, как кусок мяса для изголодавшегося зверья…» – Агата сильнее прижимается к своему любимому, будто и вправду, не держи она его сейчас крепко-крепко, их немедленно растащат в разные стороны. Девушка готова завопить от какого-то внезапно подступившего отчаяния, и тут она действительно слышит громкий крик. Только это не обычный крик, вопль, или визг. Даже не один из тех, которыми сопровождалась недавняя драка. Это протяжный, продирающий до костей вой, который сменяют не менее жуткие рыдания. Агата вздрагивает. Однажды она уже слышала подобный крик и знает – произошло нечто дикое, непоправимое. Дима хмурится и озабоченно вглядывается в здание школы, где стихают звуки праздника, и теперь раздаются душераздирающие вопли. В нескольких окнах первого этажа поочередно вспыхивает свет. Наблюдается движение, суета. Агата и Дима переглядываются:

– Что там?

– Не знаю.

Они бегут к школе. На крыльце появляется несколько человек, и в царящей суматохе Агата сразу же видит Регину: бледную, с выражением ужаса в глазах. Та держит в руках свою корону и таращится на Агату.

– Регинка, что случилось?

– Там… Андрей Борисович в мастерской, – Регина отвечает не своим голосом. – Завуч его нашла… Полицию вызывают…

Школьный учитель повесился во время выпускного бала

Новости / Москва

24 июня 2008 года, учитель ИЗО, преподававший в гимназии №684, покончил жизнь самоубийством.

Свести счеты с жизнью Андрей Борисович Вильчук, 1971 года рождения, решился в своей художественной мастерской, где был найден повешенным.

Как сообщает пресс-служба Следственного комитета России по Московской области, признаков насильственной смерти на теле погибшего обнаружено не было, как и не было выявлено фактов доведения до самоубийства.

По сообщениям СМИ, у погибшего не было близких родственников. Своими многочисленными картинами Вильчук завещал распорядиться школьной администрации.

Глава 3